Светлана Кубышкина - Заблудшая

– Привет, есть будешь?

– Нет, спасибо, дядь Коль, мне документы отдайте и я пойду.

– А жить где будешь? – он был, кажется, самым вменяемым в этом вертепе.

– Я у парня своего остановилась. Где документы?

– Сейчас, – он скрылся за дверью и через пару минут вернулся с бумагами, лежащими в тонком файле – вот, я тут все схоронил, чтобы не испачкалось. Договор продажи, доверенность, тут твоя подпись, мы и поняли, что ты согласна продать. Денег я тебе не отдам, я же согласился вас с мамкой прописать, так уж мой магарыч. Я и мать твою кормлю и деньги у нее забрал, чтоб не пропила.

– Да, дядь Коль, не беспокойтесь, я поняла, – Вика открыла документы и стала читать. Получалось, что некая Марья Ивановна Суганяева купила у Вики квартиру за девятьсот тысяч рублей. Как получилось так быстро оформить документы оставалось загадкой. Наверняка, у Вадима были подвязки в кадастровой палате. Но как удалось так быстро прописать их в этот гадюшник?

– Дядя Коля, а как нас прописали-то? Ведь неделя нужна для оформления документов!

– Да как, он сказал, согласен за срочность доплатить, а то Вику посадят. Я уж, конечно, согласился, ты же уже продала дом-то. Ну, я и подписал, какую он мне бумагу сунул, то я и подписал. Я ж не читал подробности, да и не помню, просто, что за срочность он сказал и денег взял. Но мои триста тысяч отдал честно.

– Кто это он, она? Дядя Коля, расскажите, как все было? Мама толком не может.

– Ну, что тут говорить. Тетка пришла такая вся деловая, в костюме милицейском, говорит, следователь, говорит, Вика в тюрьме, надо адвоката, выкуп, залог. Надо, говорит, квартиру продавать. А с ней мужчина такой важный с бородкой белой, говорит, надо срочно все оформить, а то Вику вашу посадят лет на двадцать за торговлю наркотиками. Ну, они и паспорт твой показали и договор, я сравнивал подписи даже. Я же знаю, обмануть могут. А мы говорим с матерью-то, позвонить бы. А они: «Звоните», а телефон-то отвечает мужским голосом, мол, это следователь, Вика сидит в камере, звонки запрещены и «что хотели», мол, подельники или кто? Ну, я уж тут испугался, раз по твоему телефону-то следователь отвечает, то я и все подписал скорее. Вот так. Ты, дочка живи, не думай, я рад гостям всегда. Мамку твою не обижаю. Работать пойдешь, так и прекрасно будет. Квартиры хватит нам, уж не помрем. Триста тысяч же.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Вика еле стояла на ногах. Как такое вообще могло произойти? За несколько дней успеть провернуть все дело! Ее квартира, наверняка, стоит не меньше двух миллионов, значит за миллион семьсот тысяч они прекрасно погуляют, ну, дадут на лапу кому надо, а остальное себе. «Черные риэлторы», – всплыло в мозгу. Вика набрала телефон Саши:

– Алло, Саш, я у мамы. Я все выяснила. Я не знаю, можно ли что-то сделать. Тут черные риэлторы побывали… Да, сейчас приеду и все объясню.

Она забрала документы и стала прощаться с дядей Колей:

– А ключи у вас тоже забрали? А вещи мои?

– Вещи там, на балконе, – махнул рукой Николай, – а ключи все забрали, их же квартирка-то теперь.

Вика кивнула и закрыла за собой дверь. Квартиру не вернуть. Ни один суд не признает, что она подписывала документы в невменяемом состоянии и была под наркотиками в тот момент, ведь никто не видел Вадима, и он в этом деле вообще не при чем. Картинка рисовалась абсолютно черными тонами. Девушка устало пошла домой. Хотя, где теперь ее дом? Сколько времени ей предстоит жить с Сашей, да и согласится ли он на такое?

Когда Вика вошла в свой новый дом, она села у входа и тихо заплакала. Саша обнял ее и успокаивающе стал гладить по голове. Он понимал, что все больше жалеет эту маленькую глупую девочку. Она просто попала в плохую компанию, а ведь виноватым был именно он! Ведь это по его предложению она пришла в гости к Наде, попробовала эту гадость, стимуляторы, или что там они добавляли в коктейль. Ведь он знал, чем занимается Надежда, и так хотел ей доказать, что он кому-то нужен. Да, теперь нужен. Теперь Вика без него точно пропадет. Наверное, даже придется поселить ее в собственной квартире, не смотря на то, что мама против.

С мамой Саша предварительно поговорил. Мама, Тамара Александровна, была строгой женщиной, работающей диспетчером на кабельном заводе. Она самостоятельно вырастила Сашу и очень гордилась им. В своих мечтах она представляла невестку доброй домашней девушкой, воспитывающей двух внучат и работающей в школе учителем. И дочь алкоголички в ее планы точно не входила.

– Отправляй ее куда угодно. Я ни за что не соглашусь, чтобы она тут жила, нам и самим тесно.

Саша тогда согласился, но теперь его сердце сжалось. Как он выгонит бедную девушку? Ей ведь совсем некуда пойти.

В двери заскрежетал замок. Вошла Тамара Александровна.

– Здравствуйте, молодые люди! Вы уже расходитесь по домам? Саша, поздно уже. Проводи девушку и возвращайся, завтра тебе на работу.

– Мам, Вика останется сегодня у нас.

Вика подняла заплаканные глаза на вошедшую женщину и увидела взгляд, полный негодования и отвращения. Она поднялась, твердо решив ни минуты не оставаться в доме, где ее ненавидят изначально, даже не узнав что, собственно, случилось.

– Саш, я пойду, не переживай.

– Нет, Вика, если ты уйдешь, уйду и я.

– Сын, ты что? Не понимаешь? Ты хочешь стать такой как она? Алкоголичкой? Сходи к Николаю, посмотри, как они живут, – Тамара Александровна постепенно срывалась на визг. – Ты погубишь свою жизнь! Я не для того воспитывала тебя, чтобы ты жил с алкоголичкой! Не смей, слышишь? Я тебе не разрешаю! – она выхватила у Саши из рук куртку и преградила ему выход.

– Саш, не надо. Не ссорься с мамой. Я тебя все равно не люблю.

И Вика вышла из квартиры. Она спустилась ниже по лестнице, так, чтобы ее не было видно, и села на ступеньки. Ей не хотелось возвращаться в пропитую квартиру, а больше идти было некуда. Разве что… Просто – подняться на крышу и вниз. Всем сразу станет легче. Особенно ей.

За дверью Сашиной квартиры раздавались крики, скандал разрастался. Тут на лестничную площадку выскочил Саша и твердо сказал:

– Я сам решаю с кем мне жить, – хлопнул дверью так, что посыпалась штукатурка. Он стал спускаться по лестнице и громко высморкался. «Неужели он плачет? – возникло в голове у Вики, – неужели он так меня любит?» Она встала и вжалась в стену. Но тут Саша поднял глаза и увидел ее.

Он быстро сбежал по ступенькам и обнял девушку крепко-крепко, как только мог.

– Я никуда тебя не отпущу, слышишь? Никуда! Мы справимся. Что бы там ни случилось, что бы ни было. Это я во всем виноват. Я решу все проблемы. Вот и дядя Виталий поможет. Все наладится, Викуль, только не плачь, ладно, не плачь! – а сам уже вовсю хлюпал носом. Вика разрыдалась, уткнувшись ему в плечо. «Как же хорошо, боже, как же хорошо, когда ты хоть кому-то нужен, хоть кому-то!» – она плакала и целовала его, обнимала и гладила по шее, по голове, по затылку. Они стояли на темной лестнице и горячо целовались. Жизнь продолжалась…

***

Успокоившись, Саша достал телефон и позвонил своему крестному:

– Дядя Виталий, там новости есть о квартире. Черные риэлторы поработали… Да, не знаю как взять… Паспортные данные? Есть, наверное. Договор-то на руках. Да, я подъеду. Но у нас тут проблемы. Где бы переночевать? Там Вику к знакомым алкоголикам прописали. А у меня мать не пускает ее… Да, я понял, сейчас подъедем, спасибо вам! – Саша нажал на кнопку отключения и повернулся к Вике. – Поехали к крестному, он нас в общежитие устроит пока, а там посмотрим. Там и работу, может, тебе даст. Мы с ним уже говорили об этом.

Они доехали на такси до нужного адреса и вышли у многоэтажного общежития. Поздоровавшись с вахтершей, поднялись на 7 этаж. Дверь открыл Виталий Яковлевич. Он жил один, но иногда приглашал подругу, так сказать, для здоровья, она же помогала ему в уборке, иногда готовила. Но жениться он так и не смог, видимо, был однолюб и всю жизнь любил только Тамару Александровну.

– Что там мама? – спросил он Сашу, заметно переживая.

– Устроила истерику, «не приму Вику и все».

– Саш, ты давай позвони ей, не дай бог, что с сердцем, ты у нее один. И поезжай домой. Я Вику устрою тут. Сегодня переночует на кухне, а завтра пойдем, на работу устроимся, и дадут ей комнату. Все хорошо будет, не думай об этом. Подумай о маме, она у тебя одна.

– Спасибо вам, дядя Виталий! – Саша с силой пожал ему руку, но все равно разулся и прошел на кухню. Там стоял маленький одноместный диванчик, застеленный старым покрывалом. Парень сел и рукой поманил девушку. – Расскажите, что там с Викиным делом?

– Ну, ребята, тут сильно не поможешь. Документы подписаны собственноручно. Быстро прописали, да, но это возможно при обращении в определенные инстанции, которые выше меня по значимости. Главаря мы все равно не возьмем. Хотя тот адресок пробили, и там все чисто. Дом отдыха – и не подкопаться. Все в порядке там. Никаких следов. А вот эту продажу я завтра буду разгребать. Может, по документам что-то отыщем.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Он взял у Вики файлик с бумагами, который она протягивала.

– Викуль, я поеду, ладно? Мама ведь и вправду не при чем, это я виноват во всем.

– В чем? – спросил крестный, цепко всматриваясь в Сашу.

– Что Вику оставил с этими, так называемыми, друзьями.

– Так она сама на них вышла, разве нет?

– Да, но я должен всегда быть рядом, – отрапортовал Саша, выходя из квартиры во избежание новых неудобных расспросов. Связываться с расследованием наркопритона ему совершенно не хотелось.