Светлана Кубышкина - Заблудшая

– Вика, – он оторвал руки от лица, – ты не понимаешь! Ты слишком мала! Ты должна выйти замуж за человека, который соответствует тебе: здорового, красивого и молодого! Ты обязательно встретишь его и полюбишь.

Она разъяренно отвернулась.

– Вик, послушай меня. У меня богатый жизненный опыт. Это твоя благодарность мне, а не любовь. Ты просто поддалась эмоциям. А когда привыкнешь ко мне, когда наша богатая и комфортабельная жизнь станет для тебя обыденностью – ты будешь обращать внимание на молодых парней, коих множество в моем окружении. Яркие, хорошо зарабатывающие сотрудники постоянно бывают у меня дома. Я не хочу ревновать, не хочу терять тебя! Пусть мы изначально будем просто родными дядей и племянницей! Да, я был не прав! Прости меня! Я должен был держать себя в руках!

– Ты всю жизнь думаешь держать себя в руках? Если я буду рядом – как ты будешь реагировать на мои поцелуи с другим?

– Я привыкну.

– Нет. К такому не привыкают.

– Откуда ты знаешь? Ты еще очень неопытна!

Она подошла к нему вплотную и заискивающе поглядела в глаза.

– Андрюш, ну перестань включать гребанную взрослость. Я вижу тебя молодым, красивым. Ты выглядишь намного круче всех моих одногруппников с универа.

– Викааааа, дело не в крутости! А в том, что я не могу дать тебе полноценную семью! Пойми! Год-два-три-пять… Ты захочешь своего ребенка! И родишь его. А я опять буду брошенным. Давай лучше сразу поставим барьер и не будем возвращаться к этому разговору.

Она обняла его за талию и прижалась головой к груди.

– Но я люблю тебя любого.

– Виииикааааа…

Он разжал ее руки, развернулся на пятках и, уходя в душ, отчеканил:

– Закрыли тему! Я больше не желаю к ней возвращаться. Мое решение окончательное!

Он скрылся в душе, а Вика кинулась на кровать, едва не сбив заставленный яствами журнальный столик.

Она громко с надрывом рыдала, надеясь, что сердце дяди растает, и он не сможет бороться с искушением пожалеть свою любимую маленькую девочку. Иногда поднимала голову и вслушивалась в звуки, доносящиеся из санузла. Но там продолжала шуметь вода. И под стать ей из глаз Вики текли ручьи, омывая подушку и безнадежно болящее сердце. Она встретила самого заботливого и любящего мужчину и не может быть с ним, хотя они оба всей душой жаждут этого. 

***

– Если хочешь, мы можем побыть здесь еще некоторое время – сходить куда-то или пообщаться с друзьями, – говорил Андрей за завтраком. – Прием в посольстве только через две недели. Но я подумал, может быть, ты хочешь посмотреть Москву?

– Да, да! Конечно, я хочу в Москву! Мне до чертиков надоел этот городишко, в котором случилось столько плохого! – она заискивающе посмотрела на Андрея, – давай уедем сегодня же?

– Ну, хорошо, как скажешь. – Андрей доел свой бутерброд и стал упаковывать вещи, которые они купили Вике. Она убрала со стола и сидела, сложив руки и наблюдая за плавными и размеренными движениями дяди. Он вызвал такси, которое отвезет их на вокзал, а оттуда в Москву.

Пробки. Пробки. Бесконечный трафик. Москва встретила путешественников грязной и промозглой погодой. Хотелось закутаться в теплый плед и сидеть у камина, а они блуждали среди маршруток, автобусов и людей. Тысяч людей. Вика никогда еще не видела так много народу в одном месте. Все сталкивались друг с другом, личностные границы были напрочь нарушены. Приезжие, опасливо озираясь, крепко держали сумки впереди себя. Мокрый снег с дождем поливал всю эту толпу противной слякотью, люди хмурились и бежали по делам.

Андрей взял такси до гостиницы.

– А можно будет посмотреть метро?

– Вика, сейчас мы заселимся, обсохнем, и тогда уже будут экскурсии, метро и все, что хочешь.

Девушка огромными, как блюдца, глазами смотрела сквозь стекла такси на величественные здания, высоченные дома из стекла,  широкие проспекты и бешенное количество автомобилей. Ее поразил размер города, казалось, что в нем может поселиться весь мир. А еще говорят, что Москва не резиновая! Складывалось ощущение, что она готова принять в себя всех страждущих, круто изменить их жизнь и подарить веру в себя.

В номере Вика не могла заснуть. Смотрела на ночное розовое небо, которое в ее родном городе всегда было черным. В голове витал рой мыслей: А что, если остаться в Москве?  Я не хочу уезжать! Я не знаю языка! Какая же она красивая  –  Москва!

Утром Андрей строго-настрого велел никуда не выходить и, на всякий случай, запер Вику в комнате. Она жевала печенья и смотрела телевизор. В окне виднелись крыши зданий и идущий сплошной стеной дождь.

К обеду вернулся дядя, он был строг и сосредоточен. Вел себя неприступно, решал какие-то проблемы, постоянно разговаривая по телефону.

Они спустились в гостиничный ресторан, чтобы покушать. Вика, наконец, решилась спросить:

– Андрей, а можно погулять? Очень хочется перед отъездом взглянуть на город. Я буду осторожной.

– Да, Вик, завтра обещают без дождя. Мы можем нанять экскурсовода, и он покажет нам основные достопримечательности.

– Нет, нет, я бы хотела сама. Никого не слушать. Просто окунуться в этот мир. Просто побыть москвичкой.

– Тебе здесь нравится?

– Очень.

– Ну хорошо. Погуляем вместе. Только решу все дела сегодня и с утра займемся составлением программы.

– Может без программы?

– Ты хочешь увидеть только ближайший магазин и метро? Или дворцы, гигантские высотки из стекла и бетона, картины великих художников?

– Да, да, конечно, все хочу!

– Тогда не спорь, – он улыбнулся, закончил обед и отвел девушку в номер.

Вике очень не хватало его прикосновений. Она безумно хотела обнять его, прижаться, поцеловать. А уж о ночи любви даже мечтать не приходилось. Андрей нацепил на себя маску равнодушия и ответственности. Он отлично справлялся с ролью отца.

Вечером Вика, выспавшись за целый день, чувствовала себя бодрой и начала приставать с расспросами:

– Андрей, а чем мы будем заниматься, когда приедем?

– Я – работать, а ты – учиться, обследовать территорию, привыкать, одним словом.

– А когда мне можно будет начать работать?

– Тебе не хватает денег?

– Ну, хотелось бы не сидеть у тебя на шее.

– Как только определишься с достойным делом, которым хочешь заниматься – я не буду против.

– Андрей, мы будем жить в одном доме, но в разных комнатах?

– Конечно.

– Я так скучаю по тебе, – она потупила взгляд и тут же подняла глаза, с надеждой увидеть его реакцию. Лицо дяди осталось непроницаемым.

– Давай лучше сядь за планшет и поищи, куда можно сходить в Москве. Набери «Основные достопримечательности» и почитай вслух, а я подумаю.

Он уселся в кресло и приготовился слушать. «Ну ладно, это тоже не плохо, а там разберемся», – Вика взяла планшет и стала выбирать интересные места.

Следующие две недели они просыпались рано утром и ехали куда-нибудь на прогулку. Не останавливал даже дождь. Хотя погода откровенно дала им шанс, иногда радуя солнечными деньками. Вику поразил размах усадьбы «Царицыно» и новых домов, окружающих царский дворец. В Третьяковке она заскучала, а в Большой театр оказалось нереальным достать билеты. Тогда отправились в Московский дом музыки, где Вика немного вздремнула на спектакле, видимо, культурные заведения были не по ее части. А вот парочка квестов и дигерских походов пришлась по душе. Больше всего поражал разум гипертрофированный размер окружения: масса и численность – домов, людей, автомобилей.

В метро хотелось,  как маленькой девочке, кататься на эскалаторах и, как заправскому скучающему москвичу, слушать музыку в наушниках. Андрей купил Вике новый смартфон, так что она с удовольствием зарегистрировалась в соцсетях и выкладывала туда новые яркие фотографии. Постепенно к ней стали снова добавляться друзья. Сначала Олеся, потом Саша. Кстати, он пожелал ей всего самого хорошего, поблагодарил за письмо и заверил, что вовсе не обижается и очень рад, что она нашла своего дядю.

Вика была почти абсолютно счастлива. Оставалась только одна главная нерешенная проблема – закрытое сердце Андрея. Она частенько заглядывала ему в глаза, называла ласковыми именами и будто невзначай хватала за руку. Но он был строг и неприступен как скала. Даже радуясь вместе с Викой новым впечатлениям, оставался сдержанным и холодным.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Наконец, наступил день собеседования в посольстве США. Вика вошла в кабинет визового офицера, а Андрей присел в ожидании в коридоре. Через некоторое время дверь открылась, и из-за нее показалось растерянное и обескураженное лицо девушки.

– Отказ.

– Как отказ? Не может такого быть! Все договорено.

– Не знаю.

– Что ты ему сказала?

– Все говорила, как ты учил.

– Не может быть… – Андрей впервые растеряно смотрел на Вику, и, казалось, в его глазах рушится целый мир.

Вика пожала плечами. Она совершенно не представляла, что делать дальше.

– Видимо, сочли меня за неудавшуюся эмигрантку.

– Но ведь я… заплатил хорошую сумму.

– Я не знаю,  – Вика почувствовала себя виноватой, хотя отвечала на вопросы четко так, как учил ее дядя.

Они вышли на улицу. Андрей поднял голову и подставил лицо каплям дождя, вероятно, скрывая слезы.

– Поехали, – он взял Вику за руку и резко потянул за собой.

Угрюмо и молча сидя в метро, заходя в гостиницу, поднимаясь на свой этаж, он не отпускал ее ладонь ни на мгновение. Как только вошли в номер, развернул девушку лицом к  себе и прижал к стене. До боли впился губами в ее губы, жадно ловя языком всю накопившуюся страсть. Пытаясь отдать полностью свою любовную энергию, оставить навсегда здесь, в этой стране,  с Викой. Поцелуй обещал быть нескончаемым, и она осмелела настолько, что дотронулась ладонью до напряженного бугорка в штанах любимого.