Андрей взял листок с написанными Сергеем данными и вышел из кабинета.

— Ты мог мне просто дать по морде, — тихо сказал Роман, — зачем было связываться с Вадимом?

— Не мог…

Конечно, не мог, Сашка вдруг поняла это очень отчетливо. Прав Андрей, дело не в сестре. Как много оказалось претендентов на деньги Яланского…

— Я предупреждал, что Саше это знать незачем.

Роман посмотрел на нее с совершенно безнадежным видом, тогда Сашка подошла и встала рядом.

— Ошибаетесь. Меня совершенно не волнует, что у Романа было до меня. Мне жаль вашу сестру, но ей следовало более правильно расставлять приоритеты, — и она взяла Романа под руку.

 — Иди, Серега, — Роман накрыл ладонью ее руку и легонько сжал, — я Ирке зла не желал, тебе тем более. Знал бы о ребенке, обошел бы ее десятой дорогой.

Сергей, не глядя ни на Сашку, ни на Романа, вышел из кабинета. Роман притянул ее и уткнулся в макушку.

 — Я испугался, что ты снова от меня отгородишься, Саша, я так устал воевать с тобой!

 — Я тоже устала, Ром, давай больше не будем…

Ситуация с сестрой Сергея была далека от приятной, но неожиданно Сашка испытала тайную радость от того, что Роман с этой Ирой изменил Уваровой. Хорошо, Андрей вернулся. Сделал вид, что не заметил сидящую на столе Сашу и нависающего над ней Романа, целующего ее так, будто приближается конец света, а у них в запасе остались сотни тысяч неизрасходованных поцелуев.

 — Легко он у тебя отделался, — проговорил Андрей, — уверен, сестра здесь не при чем, парень метил как минимум на исполнительного. Санька, ты извини, но мне Роман Станиславович нужен во временное пользование.

Они вдвоем ушли, а Сашке вдруг вспомнились слова Сергея: «Ты был одержим своей девкой…» А потом ее как прострелило  — если она правильно помнит, это Сергей тогда нашел записи с камер офиса Лутковского, а что, если они сохранились? Саша поправила скособочившуюся юбку, застегнула пуговицы на блузке — когда Роман успел их расстегнуть?  — и поспешила в кабинет начальника службы безопасности. Сергей должен быть там, собирать вещи, лишь бы успеть!

***

Она успела вовремя, Сергей как раз выходил из кабинета с большой коробкой в руках, увидел Сашку и остановился.

— Ты ко мне? Я так и думал, что прибежишь, — он усмехнулся, — говорил же, лучше тебе не слышать.

— Сергей, — она запнулась, потом вдохнула и храбро продолжила, — расскажите мне о ней, о той девушке…

— А, вот кто тебя интересует. Что ж, пойдем поговорим, только не здесь, спустимся вниз, я оставлю коробку в машине, а потом где-нибудь присядем.

Они заняли столик в кофейне по соседству, Сергей взял себе большую чашку капучино и сендвич, а Сашка ничего не брала, она и кусочка сейчас не смогла бы проглотить.

— Я сам ее не видел никогда, эту девушку, знаю о ней только со слов Ромки, — Сергей пил капучино маленькими глотками, уставившись в окно, а Сашка бесцельно перебирала края салфетки, — в одном уверен точно, барышня большая оригиналка. Так и не призналась Ромке, как ее зовут, хоть они там шпилились сутками, не знаю, правда, на что он был годен, раненый, да еще в голову его приложили неслабо. Но, наверное, смог ее впечатлить. У него тогда начались большие проблемы, рейдеры хотели бизнес отнять и подстрелили случайно при разборках, Ромка же упрямый как баран, вот и договорился. Она подобрала его на улице, отвезла домой, лечила и даже помогла одно дело провернуть. И при этом Рома так и не узнал, как ее зовут, она назвала себя «Эй».

— Как? — прошептала Сашка побелевшими губами, вцепившись в салфетку. — Почему?

— Я же говорю, оригиналка. Эй, говорит, меня зовут, он ведь тоже шифровался, и правильно, он в хорошую переделку попал, зачем еще девушку подставлять? Ромка, как с нее слез и очухался, сразу на меня вышел, договорились, что я его на дачу отвезу, спрячу на время. И всю дорогу как туча ехал, я так и не добился тогда, что случилось у него, а он, оказывается, влюбился, дурак. Ничего о ней не знал и влюбился. Но как приехали на дачу, оказалось, что нас там ждали те самые люди, что Ромку подстрелили, хорошо, я сразу просек засаду, успели уйти, нас мой брат спрятал. И так все складывалось против Ромы, что ему по-любому приходилось уезжать, благо, маман у него в Штатах живет сто лет уже, так что ехать было куда. И все мы думали, что билеты надо брать в один конец. А он повторял, как заведенный, не поеду, мол, пока девочке своей денег не оставлю, чтоб не бедствовала. Ну, нам-то что с Вадиком, его деньги, не наши. Знаешь, сколько он ей оставил? Держись крепче за стул, чтобы не упасть — шестьдесят штук! Зелени. И еще сокрушался, что мало, хотел сотку насобирать, но не было где взять, а его счета все были заблокированы.

Сергей перевел дух и принялся за сендвич, а Сашка сидела неподвижно, сцепив пальцы в замок.

— Мы его еле из страны выперли, — Сергей вытер пальцы салфеткой и снова принялся за кофе, — сам он бы не уехал, но тогда его бы точно грохнули. А потом он как-то порешал все из-за океана, не сам, конечно, но смог найти нужных людей, и через полгода вернулся обратно. И сразу к Эйке своей кинулся — все, женюсь! А ее и след простыл, съехала с квартиры, бабка квартиру продала и девке от ворот поворот. Ромка собрался искать, мне задание дал нарыть, куда она могла деться, и тут мне пленки одни в руки попали.

— Из офиса Лутковского, Роман говорил, — продолжила Сашка срывающимся голосом, чтобы только не молчать, открыть хоть какой-то клапан, чтобы давившее ее изнутри чувство безысходности не разнесло в клочья.

— Нет, — немного удивленно покачал головой Сергей, — это не офисные записи, как бы я их достал? Напротив его офиса юридическая контора была, у них камеры на фасаде стояли, я и выкупил пленки за тот месяц, когда вся эта херня происходила. Я, если честно, всегда на Вадика думал, Лутковский их обоих за жабры взял, Рома свое отстоял, а Вадик зассал, поделился бизнесом, а когда тот вернулся, обратно переметнулся. Потому Ромка его из учредителей новой компании выкинул, и правильно сделал.

— Вы говорили о пленках, — предприняла попытку Сашка вернуть беседу в нужное русло.

— Роман хотел докопаться, кто же его все-таки так красиво слил. Мог только кто-то из нас троих. Я отпадал сразу, меня тогда первого на полоски порезали бы, оставались Вадик и та девушка, но ей зачем? У них там вроде как любовь сумасшедшая за неделю закрутилась. А потом мы пленки просматривать начали, я хорошо помню, как Рома сидит себе, спокойный, ногу за ногу, а потом стал как каменный, слова сказать не может, хрипит только. «Останови, Серый», — говорит, а у самого пальцы белые, вцепился в кресло. Я промотал, там девушка из такси вышла и в офис вошла, ничего такая, ладненькая, светленькая. А через время они с Лутковским в обнимку появились, он ее все за задницу хватал, сразу видно, что его баба, сама чуть ли не в штаны ему лезла. Сели в машину и укатили, Ромка как статуя замер, я даже испугался. А он: «Это она, моя Эй». И все. Я думал, конец парню, пил неделю, чуть не сдох. Я тогда насильно скрутил, пойло все повыливал и на капельницы его, а сам поузнавал немного. Девушку Вика звали…

— Саломатина, — слабеющим голосом продолжила Сашка.

Глава 34

Нельзя, нельзя себя так выдавать, у Сергея, конечно, уровень не ахти, но он тоже безопасник, вполне в состоянии заподозрить, что ее эта история касается гораздо больше, чем она должна касаться рядовой пассии Яланского. Обычный женский интерес, не более. «Ну же, Сашка, соберись!»

Но как это сделать, если перед глазами все плывет и сливается в размытое пятно, из которого периодически проступают очертания ее самой, свернувшейся клубком под стеллажом с ячейками и Робин Гуда, сходящего с ума от мысли, что его предала любимая девушка? От одной мысли, что она считала себя брошенной, а он все это время ее любил и пытался забыть, хотелось кричать. Сердце словно исполосовали на те самые полоски, о которых говорил Сергей, грудь сдавило, и Сашка шумно задышала.

— Здесь очень душно, — схватилась рукой за шею, Сергей лишь недоуменно приподнял бровь. В помещении исправно работал кондиционер, да и день выдался нежаркий. — Извините, что перебила.

— Да, Саломатина. Только на тот момент она уже была замужем, подцепила какого-то немца и укатила в Германию, а дальше Рома запретил искать. Сказал, Бог с ней, боялся, что если будет знать, где она, не выдержит, сорвется и зашибет ненароком, я и бросил. А его понесло.

— Что значит, понесло? — прошептала, так стараясь не разреветься, что ногтями впилась в ладони.

— То и значит, — Сергей смял очередную салфетку и бросил в пепельницу, — по бабам его понесло, все Эйку свою хотел забыть. Как одержимый сделался. И причем, всем правду говорил, что любить не любит, или так встречайся, или прощай. Я Ирку тогда предупреждал, не лезь, он на этой девке совсем помешался, от таких лучше держаться подальше, но кто меня слушал? Он ее бросил, когда с женой будущей замутил. И тебе мой совет будет, вали от него, — посмотрел перепуганной Сашке в глаза, и взгляд его сделался совсем стальным. — Ты хорошая девочка, Саша, а он одержимый, не нужен он тебе, одумайся, пока не поздно. Вон жена его бросила через два года, как малой родился, так и сбежала. И ты бежать будешь без оглядки, когда он в любовь наиграется и снова своей Эйкой бредить начнет.

— Роман говорил, — голос сорвался, Сашка сглотнула и снова повторила, — Роман говорил, Лутковский потом подтвердил, что это она, та девушка донесла, где вас искать…

— Да, они с Ромкой, как все улеглось, встретились и перетерли по доле Вадика, Рома ее обратно выкупил, но уже себе оставил, он же не благотворительная организация. И да, Лутковский ему так и сказал. А я, если честно, до конца был уверен, что это Вадик.

— Если вы так его презираете, то почему тогда согласились работать на него, неужели только из-за сестры?