-- А может, не надо было глаза-то закрывать? А? Сразу бы устроила пару-тройку скандалов, как другие бабы?.. Глядишь, оно и…

-- Ты женат? – вскинулась тут же на него.

-- Нет, – на всякий случай Гришка чуть отодвинулся, приметив блеск в моих глазах.

-- А солидарность из тебя поперла чисто мужская и как бы уже знаешь все о браке. Это я про то, что у вас все женщины виноваты. Скандалим – плохо, не скандалим – опять плохо.

-- Ну, знаешь! У вас тоже, того…

-- Вот я и говорю!..

Обменявшись этими репликами, мы на некоторое время умолкли. Сидели напротив друг друга, сутулились и смотрели в стороны. Но дальше заговорил первым Гришка.

-- Нет, я все же больше на твоей стороне теперь, Ольга, – выдохнул он, решившись. – Не дело Вадим Андреевич задумал. Жену имеет, а сам так открыто со всякими там шляется…

-- Хм! А закрыто, значит, можно?!

-- Нельзя, – свел брови на переносице Григорий. – Но некоторые мужики…в общем, твой супруг и в семье такой вырос, и ему с детства внушалось, что исключительный. Что же ты теперь хочешь?

-- Как и раньше, Гриш. Тихого семейного счастья хочу и…любви и преданности.

-- Так…можешь мне не верить, конечно, но муж тебя любит. Точно говорю! Любит! Но на свой лад. И не смотри на меня так. Любовь, она ведь разная бывает. Ты себе одно думаешь, а оно не совсем совпадает…

-- Издеваешься? А то, что про его похождения читаю, это все подтверждение его чистого чувства ко мне?

-- Ты вот его не видела, когда я ему сообщил, что тебя в ту машину впихнули и увозят…

-- Как будто ты его видел! Вы же по телефону тогда общались!

-- Ну, да. Но у него такой голос был! Я думал, хозяин инфаркт получил, такой у него стал голос.

-- Нет, ты сейчас, чего добиваешься? Хочешь, чтобы я тебе назад ключ отдала и машину разгрузила? Сделаю. Если только пригрозишь разоблачением. Но ты же не станешь меня останавливать, правда?

-- Эх, Ольга Викторовна! Значит, все же уйдешь?

-- Да, Гриша. Потому что не верю, что в нашем с Вадимом случае достаточно сесть и объясниться. Как ты сам сказал, он другой, не такой, каким мне хотелось бы знать мужа. Вот скажи, он сможет остановиться и, как бы это помягче выразиться, и спать только с одной женщиной, со мной? Молчишь? А смотреть теперь тебе интереснее в окно стало, но не мне в лицо? Вот поэтому я сегодня и уйду из этого дома. Надеюсь, останавливать не станешь?..

-- Не стану, – сказать это у него получилось глухо.

-- Спасибо. Ты, Гриш, настоящий друг. Но вот дружба эта тебе дорого обойдется.

-- Знаю. Поэтому Гарика в эту историю впутывать не советую. У него семья. Это я один, как перст.

-- Но работу-то эту потеряешь теперь!..

-- Точно! – ухмыльнулся, но вполне миролюбиво. – Но это не смертельно. И вообще, меня давно друг один к нему в отряд зовет…

-- Так мне не надо за тебя будет беспокоиться? – с надеждой заглянула в его глаза.

-- Абсолютно, – он снова хмыкнул. – У тебя сейчас о другом голова станет болеть. Как это ты не догадываешься, о чем речь? А те два покушения?..

-- О! Так это давно было! Про меня все забыли. И кто я такая, чтобы долго занимать кого-то. Герасимовы, похоже, чем-то другим отвлеклись. Возможно, нового зятя подбирают, раз Вадим таким упертым оказался.

-- А причем здесь это семейство? Так ты на них думала? А вот я нисколько с тобой не соглашусь. Здесь что-то другое. Кто-то мелкий тебе пакостил. Мелкий, но злобный, и настроен решительно.

-- Гришка! Ты зачем мне все это сейчас говоришь?! Запугать хочешь? Чтобы из дома нос не высовывала?..

-- Глупышка ты, Оля. Мы же, вроде бы, только что все выяснили. Я на твоей стороне, ключи, вон, отдал, и если что, согласен помочь. Поняла? Если опасность почуешь, звони мне, не задумываясь. Договорились? Вот! Телефон мой у тебя же есть? Проверь!

-- Ладно. Спасибо. Но я думаю, что все обойдется.

-- Дай, Бог! Дай, Бог! – пожал он своими широкими плечами и начал подниматься. – Так ты когда отчаливаешь? Сегодня надумала? Тогда, чего ждем? Время, на мой взгляд, будет самое подходящее после обеда. Ты прикажи в обычное время стол для себя накрыть. А через часок после выходи и спустись не на лифте, а по лестнице. Я знаю, что говорю! Не спорь. Договорились? Ну! Тогда пока!

-- Прощай, Гриш! – в носу предательски защекотало, и в глазах какая-то муть вдруг собралась.

-- Эй! Не раскисай, красавица! Что-то мне подсказывает, что не навек прощаемся. Свидимся еще!

                                                                               * * *

Из квартиры я выскользнула тенью. На лестницу прошмыгнула серой мышью и так же незаметно и бесшумно спустилась по ней на нулевой этаж. Подозревала, только и шуму было, что сердце мое в груди ухало. И все обошлось, как нельзя лучше. По пути никого не встретила, в машину загрузилась, не привлекая ничьего внимание, а выезд из гаража открыть и просить не понадобилось, так как сосед с верхнего этажа в это же время куда-то по своим делам отправился, любезно пропустив меня вперед.

Выехав на улицу, вздохнула с облегчением. Сознаться, опасалась на этом этапе побега всякие неприятные неожиданности заиметь. А оно все обошлось. И рулила я теперь в сторону окраины города. Ехала и робко улыбалась. Сама не знала, чему. А просто так. У меня же начинался новый жизненный этап. И я бы не сказала, что считала его своим поражением, хоть возможно многие назвали бы эту ситуацию именно так. Нет, глупости говорят про «шаг назад». Что мы раки, что ли, чтобы пятиться? Человек продвигается обычно, то есть вперед шагает. Вот и я, шагала. Вернее, рулила в известном мне направлении. Именно в известном, потому что хорошо изучила свой маршрут. По картам Яндекс. А как еще, если дома все это время просидела безвылазно?

На подъезде к дому, где собиралась теперь жить, неожиданно обнаружила симпатичный маленький скверик. Однако это была приятная неожиданность, ведь на карте ничего подобного не приметила. Так, малюсенькое зеленое пятнышко глаза отметили, когда дорогу к той пятиэтажке изучала, и я на него внимания и не обратила. А теперь, вот оно, высоченные деревья, возможно липы, зимой особо не отличишь, в хоровод взяли заснеженную поляну с холмом-бугром посередине. И, скорее всего, под снегом была клумба. А вокруг нее с пяток скамеек виднелось. На одну из них я и присела.

Машину-то неподалеку оставила, можно сказать, на въезде в нужный двор. А сама перешла дорогу и направилась к лавке. Смахнула пушистый белый сугроб с одного боку скамьи и удобно расположилась на деревянных рейках. Давненько я не гуляла и воздухом вольным не дышала. А теперь вот, сподобилась. И хотелось хоть на пять минут ни о чем не думать и сидеть просто так. Вот я это желание и исполнила. Привалилась к спинке скамьи и просто вдыхала морозный воздух. А еще осматривалась. Просто так. На прохожих, на рядом стоящие дома, на витрины виднеющихся магазинов. Заодно примечала, где можно продукты купить, а где еще какие нужные мелочи.

Но под шубу через некоторое время пробрался холод. Это значило, что пора стало подниматься. Переохлаждаться и заболевать в мои планы не входило. Напротив, мне надо было завтра выглядеть бодрой и свежей. Почему? А собеседование у меня намечалось. Да-да, я и о поиске работы не забывала. Ну, а сегодня мне предстояло познакомиться со своим новым жилищем. Вот я и поднялась резво на ноги и отправилась к тому самому дому, где Людмила сняла для меня однокомнатную квартиру. Бодро так пошла в том направлении, настроившись на приятное знакомство со своей временной, но собственностью.

Только вот мой шаг начал замедляться, по мере приближения к нужной квартире. И сначала мне подъездная дверь не понравилась. Вся такая перекошенная, со сломанным кодовым замком доисторической модели. Потом сам подъезд произвел угнетающее впечатление. Я все понимала: и местами облупившуюся краску, и некоторые надписи на стенах. Но почему же там так грязно-то было? Здесь же все-таки люди жили, а не только коты, которыми явно пахло. А раз так, то могли бы жильцы навести порядок? Нет? Скажете, им не повезло с уборщицей? Возможно. И я тоже догадывалась, что кто-то обязательно должен был зарплату получать за наведение чистоты в этом доме и подъезде, но сама бы с грязью мириться не стала. Что бы сделала? А что можно, как не убраться, хотя бы рядом с собственной дверью? Но здесь, похоже, граждане думали иначе. И я все меньше и меньше ожидала увидеть хорошего при знакомстве с новой квартирой, наблюдая плитку в разводах под ногами и грязные половики, поднимаясь на свой последний этаж и проходя мимо чужих квартир.

Моя дверь оказалась не хуже и не лучше других в этом подъезде. Я ее открыла и робко вошла в прихожею. Тесная, но впечатлила чистотой полов и обоев. Уф! Хоть так! А через пару-тройку шагов оказалась сразу в комнате. В ней было светло, и все благодаря двум окнам на смежных стенах. Неплохо. И чисто в ней было так же, как и в прихожей. Осмотревшись внимательнее, поняла, что в квартире недавно был сделан ремонт. Похоже, хозяйка так подготовилась к сдаче квартиры в наем. Кухня, хоть и крошечная, но вмещала самое необходимое: мойку, шкаф, стол и три табурета, старый маленький холодильник, плиту. Последняя была устрашающая. Да-а! Допотопная конструкция меня откровенно пугала. И дома у меня был электрический прибор, а тут…

-- А теперь здесь твой дом, Оленька! – напомнила я себе и попыталась другими глазами взглянуть на обстановку. – Привыкай! Осваивай! И ничего, сладишь и с этой газовой пенсионеркой. Аккуратненько только, аккуратненько, – и я робко пощупала ручки-регуляторы. – Нам придется с тобой дружить.

Дальше был еще осмотр санузла. Нормальная такая чугунная ванна там стояла, впечатлила меня габаритами. Ну что же?! Вполне, вполне… Привыкнуть можно было. А вот к грязи в подъезде – нет. Оттого я и направилась в скором времени в хозяйственный магазин. Купила ведро, щетку, набор тряпок и прочее, не забыв и о резиновых перчатках. Отмыла свой этаж и принялась отдраивать ступени ниже. Увлеклась. В некотором уборщицком запале дошла до третьего этажа. Там и повстречалась с той теткой, что приняла меня за новую сотрудницу ДЭЗа.