-- Зачем же влез во все тогда, умник?

-- Недогадливая? Или есть соображения на этот счет?

-- А куда же делась та девица, как ее, не могу что-то вспомнить, но это и не важно…

-- Модельер?

-- А есть и другие?

-- Как не быть, я же бабник!.. Так обо мне все решила?!

-- Самокритичен. Ничего не скажешь!

-- Прекрати! Ввязался и ввязался! А только я обещал тебе помощь, и ее окажу. Не думал, правда, что здесь все так запущено…но с другой стороны, раз все настолько серьезно, то как смогу бросить тебя? Согласна, Ольга, принять мою поддержку и заботу?

-- Выхода-то у меня, Сергей, особенно, так понимаю, и нет. Права? Только не согласна я расплачиваться телом, знаешь ли.

После этих слов он долго прожигал меня своим гневным взглядом. А я вам честно скажу, нисколько те искры, сыпавшиеся от него, не поняла. Кого он из себя разыгрывал? Человека, оскорбленного в своих чистых намерениях?

-- Вижу, что мое заявление на тебя произвело негативное впечатление, но все же, что скажешь, Карсов, домогаться меня будешь?

-- Пока обстоятельства складываются против этого. Не до того мне, знаешь ли.

-- Кажется, я впервые за последний час начинаю ощущать надежду на светлое будущее, – распрямила плечи и действительно взглянула на него с оптимизмом. – И какой у тебя план? У Гриши он был А у тебя есть?

-- Разумеется, – отчего-то прошипел он в ответ. – И первым пунктом в нем стоит твой развод с Разумовым.

-- О! Так там я уже многое сделала!

-- И что же? Заявление подала? И намерена ждать решения месяцами? А тем временем супруг будет висеть над нами тенью и шага не давать ступить? Нет, милая, от этой досадной нагрузки к тебе я намерен избавиться уже завтра. То есть уже сегодня. – Добавил, взглянув на циферблат наручных часов.

-- Мне нравится твой подход к делу! – еще больше распрямила плечи. – Но приставать с домогательствами  после развода тоже не советую. Помни, у меня есть Гриша!

-- Хм! Гриша! – вот зачем он такое ехидное лицо сделал? Не шло оно ему.

                                                                            * * *

Я думала, Карсов привезет меня в городскую квартиру. Но нет, мы оказались за городом. Вышло, что он имел в ближайшем Подмосковье коттедж. Ничего себе был домик, красивый. Меня строение впечатлило даже ночью. А иначе, наверное, и быть не могло, все же его хозяин был архитектором. Или даже не так. Его хозяин был Архитектором! Да, именно, с большой буквы, то есть мастер своего дела. Вот так я прониклась к Сергею Павловичу уважением от одного взгляда на то строение, освещенное луной, звездами и редкими дачными фонариками, торчащими из сугробов и между декоративными туями.

А поселиться здесь Карсов решил из-за надежной охраны данного коттеджного поселка. Сказал, что в моей истории очень много неизвестного, что в любой момент могло осложнить и омрачить жизнь. Вот и захотел хоть на этой территории ходить, не боясь собственной тени. Это его такие были слова. А я, естественно, с ним была согласна. На меня последнее покушение такое сильное впечатление оказало, что более суток не могла прийти в себя. Вся такая притихшая была… Но на вторые сутки снова начала приставать к Сергею с вопросами. И опять про план.

-- Завтра понедельник, – произнес после некоторого молчания мой допытываемый. – Мне точно на работу надо, а еще решить дело с твоим разводом. Ты, кстати, как, не передумала мужа бросать? Нет – это хорошо. Тогда вот такой у меня план на завтра. Я уеду дела перечисленные делать, а ты здесь отсиживаешься.

-- Я не могу здесь сидеть. У меня тоже работа. Забыл?

-- Запомни, милая, я ничего не забываю. Поэтому у меня намечено еще одно дело. Не понимаешь, какое? А уволить тебя со старой работы и устроить на новую. На какую? А уволиться со старой, значит, согласна, если не начала возмущаться по этому поводу? Хм, это хорошо. Я тебя, Ольга, себе личным помощником беру.

-- Опять?! Я же там, у тебя в бюро уже успела ославиться!

-- Ерунда! – махнул он пренебрежительно рукой и встал из-за стола, за которым мы завтракали. – Это мое царство, мои подданные, я там и царь и бог…

-- А Людмилу Семеновну, куда денешь? – скосила глаза на его удаляющуюся в сторону встроенного гардероба фигуру.

-- Ее уже давно надо было уволить – слишком многое начала себе позволять.

-- Вот значит как!.. – мой вредный тон заставил его притормозить в дверном поеме.

-- Давай, ты не станешь сейчас бузить, а? Я уже успел наслушаться про себя. Многое, знаешь ли, почерпнул о своем воспитании, привычках и нравах за прошедшие сутки. Да и ранее, в те короткие наши встречи, ты успела меня некоторым образом просветить на счет того, что из себя представляю.

-- А не боишься, что и в бюро твоем бедлам устрою?

-- А зачем оно тебе? Мы же, как только проблемы твои решим, так и расстанемся, так? Как видишь на свободу твою и прекрасное, манящее просто, тело не претендую. Даже наоборот, от меня тебе светит одна только польза. Так зачем же нам ссориться, милая?

-- И правда?..

-- Вот! Ты будешь умницей и мне во всем помощницей. Должна же ты отплатить мне за помощь? – и этот тип еще и бровь изогнул в вопросе.

-- Все так просто? Что-то не верится.

-- Зря. Я вообще парень честный. Это ты придумала всякие небылицы и, кстати, вот и узнаешь меня получше. Где, как ни на работе, должны будут проявиться рабочие качества и прочие? А то сразу «барыга», «бабник», «интриган»!..

-- Хм! Мне будет приятно в этом разувериться, наверное.

-- Вот и решили! Остаешься дома и ждешь меня до вечера. Заняться найдешь чем? Пылесос вон в той комнатке под лестницей, мука и прочее для пирогов в правом крайнем шкафу на кухне. Что еще тебе может понадобиться для приятного времяпровождения? Шучу! Не напрягайся так! А, в общем, подметил, что в доме ты хорошо освоилась. И он тебе понравился. Так? Вот и отлично. Тогда пока, милая. Вечером вернусь, и отпразднуем твой развод.

-- Ловлю тебя на слове, Карсов! – крикнула уже ему в спину. – С тебя документ о разводе, а я уж таких тебе пирогов напеку!..

-- Не переусердствуй с готовкой. Что-то я не уверен в твоих способностях, дорогая, – этот тип снова неожиданно нарисовался в дверном проеме. – Не спали мне дом. Я его, знаешь ли, все же больше твоего люблю.

Это он меня так задеть хотел? А ведь у него получилось. И, так или иначе, а поджидала его вечером в чистоте, просто сияющей, и с пирогами. Сергей Павлович был в шоке от моего старания исполнить его наказ. Но я на него в тот момент мало обращала внимания. Я прыгала от радости, когда он выдал мне документ, подтверждающий, что я теперь не была Вадиму женой. И кто бы мне сказал три года назад, что испытаю чувство подобное на счастье при разводе с самым замечательным мужчиной на земном шаре, ни за что не поверила бы. А как подумала про это, так мне и взгрустнулось.

-- Эй! – тут же обратил на смену настроения Сергей. – Что нос повесила? Отмечать развод будем или нет?

-- Будем, – буркнула и поплелась на кухню за охлажденным вином.

Праздника не получилось. Да, выпили, отведали моей стряпни. Карсов очень пироги хвалил. А я не усомнилась, что заслуженно. Меня же мама их печь учила, а у нее они всегда выходили необыкновенно вкусными.

-- Ну? Спать? – спросил потом хозяин дома, устав наблюдать мою вытянутую физиономию. – Завтра у нас с тобой ранний подъем. Пока по пробкам доберемся до Москвы, да и там…в общем, отбой.

И мы разошлись по своим спальням. А как я снова осталась одна, так схватилась за телефон. У нас с Гришкой уговор был несколько раз за день обмениваться новостями. В этот раз я намеревалась рассказать о разводе.

-- Отлично. А я смотрю, с меня господин Разумов наблюдение снял. Значит, вот оно, от чего.  Что же, хоть болтаться теперь рядом ни он, ни его люди не станут. Если честно, было у меня сомнение, что ты вот так вот с ним…и доведешь дело до конца.

-- Это не я, а Карсов довел, но все равно я бы, Гриш, развелась. Честно тебе говорю. Если человек не ценил свою семью, то… Эх, да что об этом говорить?!

-- А хочешь, я завтра тебя заберу из этого коттеджа? – предложил он мне как-то так тихо и с осторожностью.

-- Не надо, Гриш. Я на работу завтра выхожу. В архитектурное бюро. Сергей Павлович сказал, что так отработаю свое содержание и за развод, им устроенный в кратчайшие сроки, расплачусь.

-- А то, что враги по-прежнему остались где-то рядом ты помнишь, Оль?

-- Конечно. И Карсов сказал, что мне лучше быть у него перед глазами, чтобы безопасность мог гарантировать.

-- Это хорошо. Но бдительности и сама не теряй. Ухо держи востро! А я это…на работу тогда выйду. Да? Ты не против? А то друг уже несколько раз звонил…

На этом мы и порешили. Гришка вышел на службу, а я стала личным помощником Карсова. Кстати, в бюро меня приняли нормально. Как будто ранее я там и не засветилась. В общем уже со следующего дня с головой погрузилась в работу. И да, Сергей Павлович проявил себя как строгий и требовательный начальник. А еще заботливый. Подсказывать мне в нужный момент ничего не забывал. И за моим настроением с самочувствием тоже следил. Например, нет-нет, да внимание уделял между своих важных дел. То кофе вместе пили и шутками перебрасывались, то в кафе вкусно перекусить спускались. Вот там-то, в том самом кафе, со мной на третий день работы и приключилось новое чрезвычайное происшествие.

10


                                                                           * * *

В отличном настроении мы с Сергеем спустились в кафе и уселись за столик, облюбованный в прежние наши посещения заведения. Перекусывали, переговаривались насчет завтрашней делегации от смежников, как вдруг я почувствовала на себе чей-то взгляд. И от него мне сделалось совсем неуютно, а еще даже и горячо в районе затылка. Сама не знаю, как вышло, но вдруг резко развернулась. Настолько резко, что задела стол, расплескав кофе из наших чашек, а еще стул подо мной со скрипом таким неприятным чуть отодвинулся.