Алина Ланская - Зачем я ему?

Не сразу замечаю шум мотора, мы возвращаемся. Уже темно, совсем темно, но от этого Москва не становится менее прекрасной. Наоборот, ночная столица завораживает. Чувствую тепло. Ник обнимает меня сзади, откидываю голову ему на грудь и закрываю глаза. Как же хорошо!

До гостиницы мы доезжаем минут за пять-семь. Дороги пустые. Я буду помнить этот день, потому что нашла и снова потеряла Стаса, потому что поняла, что влюбилась. Глупо, как же глупо! А еще Машку жизни учила, говорила ей близко не подходить к этим мажорам. А сама? Сама?

На автомате выхожу из машины, иду в здание. Никита не обнимает меня за плечи и не держит за руку. Наверное, устал уже. Или чувствует, как я напряжена. Все так же молча поднимаемся на третий этаж, я стараюсь даже не касаться Никиты. Наверное, он все понял. Иногда мне кажется, что он умеет считывать мое состояние… Все, Варя, в душ и спать!

— Спокойной ночи!

Он даже не пытается меня поцеловать. Просто открывает ключом дверь и заходит в свой номер. А я захожу в свой.

Падаю на кровать как есть, в одежде. Вот это день… Вижу телефон на тумбочке. Так и есть: огромное количество пропущенных звонков от Машки и десяток гневных сообщений. Не могу с ней говорить сейчас, не представляю, как ей все рассказать, что сегодня произошло. Просто пишу сообщение, что все объясню, как приеду. Я чувствую дикую усталость и опустошение. Плетусь в ванную, надо смыть с себя этот день.

В воде тело отдыхает, пытаюсь договориться с душой. Получается так себе. Закутываюсь в банный халат, всю косметику я с лица смыла и снова превратилась в обычную девчонку, мимо которой каждый день проходят сотни людей и никто не оборачивается, не замирает в восхищении. Потому что таких — миллионы. Обычных, ничем не примечательных девчонок…

А за стенкой сейчас тот, мимо которого невозможно пройти и не заметить. Тот, кто привык к восхищению и обожанию с детства, у кого никогда не было недостатка в поклонницах. Тот, кто скоро, очень скоро исчезнет из моей жизни. Он и не вспомнит обо мне через несколько месяцев. Но сегодня, сейчас… Сейчас я стучу в дверь его номера.

Айс открывает через несколько секунд. На нем джинсы и… все. Пялюсь на него, черт… Разве можно быть таким красивым, таким идеальным? Похоже, я и тут умудрилась его вытащить из ванной… Волосы мокрые, капли воды на теле… Смотрит на меня, и по его лицу не понимаю, он рад, что я пришла? Может, он вообще тут не один? Или сейчас уедет тусить куда-нибудь… Уже жалею, что пришла. Решит, что навязываюсь, но ведь так и есть.

— Заходи! — протягивает руку, и я — в его номере.

Здесь все так же, как и у меня, только ноут раскрытый на кровати, а еще какие-то бумаги… Странно, он сюда что ли свои контракты привез? Никита проходит мимо меня, забирает с кровати все вещи, а я… я не знаю, что ему ответить, если спросит, зачем я тут. Что сказать? За зарядкой к телефону пришла? Вот бред… Решит, что я преследую его, как все эти полусумасшедшие девчонки, что караулят его в универе, но близко подходить боятся…

— Не спится? — Он не смотрит на меня, раскладывает какие-то бумаги по папкам… Наверное, это те дела, по которым он днем отъезжал…

— Не спится, — соглашаюсь. — Во сколько мы уезжаем?

Ник выключает свет в коридоре и в ванной, в комнате сразу становится заметно темнее. Я как-то не обратила внимания, что здесь включена только лампа на тумбочке.

— Самолет в час, так что позавтракаем и сразу поедем.

Он стоит так близко за моей спиной, что чувствую запах его тела. Запах, который меня с ума сводит.

— Ну, я пойду тогда…

Поворачиваюсь и утыкаюсь в его грудь, он так и не надел на себя ничего. Стоит, не двигается, а я не могу его обойти. Просто не могу, и все! До дрожи в коленях хочу тут остаться, с ним остаться… пусть всего один раз.

— Мне хорошо с тобой, — чувствую его дыхание на виске. — Очень хорошо.

Меня знобит, стою и, словно в замедленной съемке, наблюдаю, как он развязывает пояс на моем халате. Ощущаю на себе его взгляд, такой неспешный, изучающий… Хочу, чтобы он всегда на меня так смотрел и только на меня… Боже, что за мысли в голову лезут?!

— Поцелуй меня, — голос низкий, чуть хрипловатый.

Тянусь к нему, но не успеваю, он сам сминает мои губы, и я могу только подчиниться. Как же сладко, так умело меня никогда не целовали. И так возбуждающе. Снова смотрит на меня, а у меня грудь начинает ныть от его взгляда. К черту! Завтра я обязательно пожалею, и мне будет стыдно, что буквально предлагаю ему себя, но сейчас беру его ладонь и кладу к себе на грудь. И тут же словно ток по позвонкам проходит. Как же хорошо… Не представляла, что может быть так… сладко. А он… он играет с сосками так, что я выгибаюсь, раскрываюсь вся перед ним… Только чтобы не останавливался, только не останавливайся!

— Посмотри на меня, — не просит, приказывает.

Смотрю в глаза: когда-то они казались мне холодными и спокойными, а сейчас темные, почти черные. Я просто пропадаю, растворяюсь в них. Хочу еще, больше, много больше. Целую его ключицу, спускаюсь ниже, собираю языком капли с его тела.

— Варя…

А я руками прохожусь по торсу, обвожу пальцами каждый кубик на его прессе. Я тоже умею быть медленной. Наверное… Ладонь скользит еще ниже, расстегиваю кнопку на джинсах, дергаю вниз молнию… Он замер, стоит не двигаясь, а я, осмелев, касаюсь пальцами резинки трусов, стягиваю их ниже… Шумно, со свистом выдыхает, что-то шипит сквозь зубы. Толкает на кровать.

…Целует, кусает мои губы, заставляет меня стонать… А мне мало, мало этого… Я полностью обнажена перед ним, и я хочу, господи, как же я хочу его!

Тянусь к нему, но он не позволяет, целует, заставляет откинуться на подушки. Раздвигает мои ноги, накрывает ладонью лобок и пальцами начинает поглаживать, ласкать… Медленно, словно давая мне привыкнуть к себе, затем быстрее, настойчивее… сильнее… Начинаю задыхаться, а потом… потом чувствую, как его пальцы проникают в меня.

— Ник!

Дугой выгибаюсь под ним, хочу свести ноги, мне осталось чуть-чуть, совсем немного, но он не дает, сдерживает, а я уже губы кусаю от нетерпения.

— Пожалуйста… пожалуйста… Никита… я хочу. — Не прошу, я умоляю его.

Отстраняется от меня, быстро стягивает с себя одежду, тянет руку к тумбочке у меня над головой.

— Ник!

— Т-ш-ш-ш…

Накрывает мои губы и резко входит в меня.

— А-а-а… — вжимаюсь в него сильнее, подстраиваюсь под его движения, а внутри возбуждение скручивается в такую спираль, что больно. Мне… мне хватает нескольких его ударов, чтобы закричать, забиться в судорогах и рассыпаться на тысячи осколков…

Не представляю, сколько прошло времени… Как же удобно лежать у него на плече… Вот и все. Почему так? Почему он не обычный парень? Может, тогда у нас что-то и получилось. Надо возвращаться к себе, пора вспомнить о своем месте. А то как с Оксаной получится. Он на нее даже не смотрел, когда она в одном полотенце вокруг него крутилась… Блин! Оксана! Я и забыла про нее. Чуть отодвигаюсь, пытаюсь вылезти из-под его руки.

— Ты куда? — держит, не убирает ладонь с моего живота.

— Я… Я к себе.

— Зачем?

— Ну… В душ, наверное, и спать?

— В душ потом сходим, — одним движением подминает меня под себя. — А про сон… про сон сегодня вообще забудь.

…Он отпустил меня в ванну, когда на улице начало светать. Не знала, что можно так долго заниматься сексом и не уставать! Хотеть еще и еще… Им просто невозможно насытиться, с каждым разом хочется большего. Рассматриваю себя в зеркало. Ну, то, что губы распухшие, это неудивительно. Удивительно, что они вообще остались. Так, а это что?! По всему телу — следы от его засосов: на шее, груди, около пупка, ниже на бедрах. Пытаюсь посмотреть со спины, но тут не вижу, скорее, нащупываю след от… укуса… на попе!

— Ты долго, и я не слышу шум воды.

Он стоит за мной. В ванной — яркий свет. Совершенно не смущается своей наготы. После того, что он делал ночью, было бы странно стесняться. Его руки на моей груди, обводит пальцами соски.

— Посмотри на себя, — шепчет. — Ты красивая…

Заставляет смотреть, а я перехватываю его ладонь у низа живота.

— Никита!

— М? Раздвинь ноги…

Не могу сдержать стона. Чувствую его пальцы в себе, у меня уже все болит там, но как же приятно…

— Чуть в сторону, поставь ногу на ванную… а теперь прогнись… обопрись руками.

Он по-прежнему во мне, растирает пальцами, кружит вокруг клитора, но не касается… Ощущаю его сзади. Такой горячий, пульсирующий. Трусь о него попой и слышу судорожный выдох.

— Варя! Бля…

…Сильные, иногда болезненные толчки… Упираюсь руками об умывальник, чтобы не упасть, но он заставляет выпрямиться, держит руку под грудью.

— Смотри… смотри на себя. Хочу, чтобы… видела… как будешь… кончать…

Словно это не я, а какая-то бесстыдная девица извивается в его руках, стонет и требует еще, словно это не я кричу, когда он надавливает пальцами на клитор, словно это не я бессильно вишу на нем…

— Теперь можно и в ванную, — голос уставший, но довольный.

Я засыпаю в кровати через несколько минут. Последняя мысль о неизвестном мне идиоте, который почему-то прозвал Никиту Айсом. Какой же он лед…

Просыпаюсь от стука в номер. Кто это? Как же хочется спать… Никита… Я переспала с Никитой Ледневым! О чем я думала?! О чем?! Не успеваю себя как следует отругать, как заходит Айс и толкает вперед сервировочный столик.

— Что это?

— Завтрак. Как спала?

Он уже одет, выглядит так, словно спал минимум девять часов, а не занимался разными непотребствами…

— Мало… Нам скоро выезжать?

— Через полчаса. Вставай.

А сам подходит к кровати и садится рядом. Ну и как мне встать?!