Алина Ланская - Зачем я ему?

Что-то я становлюсь популярной у наших мажоров. Вчера Айс рвался домой проводить, а теперь Воронов… Интерес Леднева был понятен, но Артем…

— Слушай, я неудачно пошутил днем про Машку… Давай забудем, м? Был неправ. Садись, холодно ведь.

Вот не знай я, как он поиздевался над Епифанцевой, поверила бы ему. Честно. Артем умеет быть обаятельным и убедительным. Так хорошо умеет, что одна второкурсница перед Новым годом аборт делала. Нет, я не сплетница, но Машка все про всех знала! А значит, и я знала. Короче, между моей хлипкой курткой и теплым салоном «Бэхи» я однозначно выбираю первое.

— Спасибо, не надо, я еще в магазин зайти хотела…

Кстати, это правда, дома еды нет вообще. Даже быстрорастворимых супов.

— Так поехали. Сначала туда, потом домой. Поговорим заодно.

— О чем нам говорить-то?

— Не о чем, а о ком. О подружке твоей, например. Говоришь, пропала? Я бы помог найти, а?

Сволочь! Знает, на что давить. Все, кто видел нас вместе с Машкой не понимал, почему мы дружим. Зачем я ей? Девчонки шептались, что это из жалости или чтобы на моем фоне выглядеть еще круче. А мне нужно для того, чтобы привлечь к себе внимание парней. А мы, две противоположности, просто притянулись друг к другу.

У меня были неплохие результаты ЕГЭ, но еще нужно было пройти собеседование. Ночью шел дождь, лужи были просто огромные, и я как могла обходила их в своих новых туфлях. До здания универа оставалось метров 50, наверное, когда я почувствовала удар в бок. Секунда — и я лежу на мокром асфальте.

— Под ноги смотри, дура. — На меня сверху вниз смотрели две девчонки. — Приезжают сюда со всех дыр…

Они что-то продолжали говорить друг другу, но я уже их не видела. Я ничего не видела, все стало ненастоящим, размытым. Из-за слез.

— И долго ты в луже будешь валяться? Вставай давай!

Подняться сама не успела — меня схватили подмышки и поставили на ноги.

— Пошли давай, ты ведь тоже поступаешь? — На меня хмуро смотрела высокая брюнетка в ярко красном коротком платье и синих туфлях-лодочках на высокой шпильке. Я в таком виде в клуб постеснялась бы пойти, а на экзамен… Но ей шло: яркая, красивая. Мне никогда такой не стать.

Колготки были порваны, юбка сзади вся в грязи, на локтях темные пятна. Экзамен для меня уже закончился. Я молча покачала головой.

— Охренела?! А ну пошли!

Я плохо помню, что было дальше. Кажется, она потащила меня в туалет, заставила умыться, откуда-то вытащила новые колготки, помогла мне их надеть. В раковине застирала пятно на юбке, потом держала ее над сушкой для рук.

Когда назвали мою фамилию, я уже стояла рядом с брюнеткой под дверью кабинета.

— Давай, иди! — Меня не очень ласково толкнули вперед.

Я не знала, прошла ли, вроде хорошо говорила, нигде не должна была завалить… Я еще прокручивала в голове свои ответы, когда увидела перед собой тех двух стерв, толкнувших меня при входе в универ. Лица у обеих не сказать, чтобы были довольные.

— Ты… это… Извини, случайно вышло.

Говорила та, что была выше. Вторая молчала, с ненавистью глядя куда-то за мое плечо. Я обернулась — передо мной стояла брюнетка со скрещенными на груди руками.

Похоже, девчонки успели познакомиться, пока я распиналась на собеседовании.

— Еще увидимся, неловкие. Если вам не повезет, и вы сюда поступите.

Я почему-то не сомневалась, что им действительно не повезет, если они окажутся с брюнеткой на одном потоке.

— Ну как? Сдала? Я — Маша, кстати.

Я смотрела на Воронова и не верила ему. Ни единому слову. Ну, а вдруг? Он — со связями, может, и правда, знает? Я обязана использовать любой шанс.

На моем лице, видимо, отразилось сомнение, и Артем, усмехнувшись, кивнул на пассажирское сидение. Я сделала пару шагов в сторону проезжей части, громко заиграл какой-то клубный хит, и парень, чертыхнувшись, поднес телефон к уху.

— Что-то случилось? Я занят. Прям сейчас? Да пошел ты… Понял, понял. Сейчас буду.

Так-так, у красавчика нашлись дела поважнее. Мне кажется, или я выдохнула с облегчением?

— Извини, детка, в другой раз. Но скоро, очень скоро… Увидимся.

Он сел в машину и резко газанул. А моя интуиция мысленно поблагодарила того, кому так срочно понадобился любитель вечеринок.

Магазин был сразу за углом. Недорогой, но и не самый дешевый. Продукты тут были качественные. Поработаешь так пару месяцев в супермаркете и чего только не узнаешь о помидорах из Турции, рыбе из Норвегии, греческой клубнике, отечественной курице и многом еще другом… В общем, еду я теперь старалась покупать вдумчиво, насколько это было возможно с моими финансами.

Домой принесла два килограмма картошки, пачку гречки, овсянку, батон хлеба, кочан капусты, морковь, лук, подсолнечное масло и десяток яиц. До конца недели точно хватит, а там и зарплату должны дать…

Жареная картошка и салат на ужин. Не так уж и плохо. Я бы сказала: просто отлично! За день ни разу нормально не ела и вот опять наедаюсь на ночь. И что? Я же не фитнес-модель, плоский живот с кубиками не демонстрирую в инсте, а когда будет лет 40, может, и буду правильно питаться. Но точно не сейчас.

Так, теперь душ и спать. Ложусь я обычно не раньше полуночи и тут засиделась, рассылая резюме по вакансиям. Много где требовались стажеры на 3–4 часа в день, но там либо не платили вообще, либо платили совсем копейки. Более или менее нормальные деньги только на полную ставку, то есть работа днем, когда у меня учеба. Бред какой-то… Я устало потерла глаза: столько вакансий, а все мимо.

Мобильный Машки по-прежнему молчал, в соцсетях она не появлялась. Я только сегодня днем осознала, что у меня нет никаких контактов ее родственников, школьных друзей. В универе ближе всего она общалась со мной — девчонки ее не любили, а парни… Те, что попроще, ее побаивались, а такие, как Полянский или Воронов, в грош не ставили.

Найти ее отца не было проблемой — зайди на сайт его пекарни, да напиши письмо, а в «контактах» есть телефоны. Но я боялась его беспокоить. Епифанцева и раньше на пару дней пропадала, зависала с какими-то приятелями, меня с ними не знакомила, да и я с расспросами не лезла. Но тогда она хоть предупреждала…

Телефон вдруг моргнул принятым сообщением. Я вздрогнула. Хоть бы это Машка, пожалуйста! Но это была не она. Номер незнакомый, на экране появилось сообщение:

«С ней все нормально. Завтра сама объявится, не ищи ее. Леднев».

Эту ночь я спала плохо: раз двадцать, наверное, перечитывала смску и пыталась найти скрытый смысл. Он ее нашел? Или с самого начала знал, где она? Или соврал, чтобы я не поднимала шум? Тому, что Леднев знал номер моего сотового, я уже не удивлялась.

Первая пара прошла нормально — английский. Его я люблю с детства, конечно, до свободного владения мне далеко, но уровень «выше среднего» однозначно у меня есть. Для девчонки, которая никогда не была за границей, не общалась с носителями языка и у которой не было даже нормального учителя английского, это неплохой результат. У меня были определенные ожидания получить экзамен автоматом в этом семестре. Если до конца месяца не найду еще одну работу, начну писать рефераты за однокурсников. Пара раздолбаев уже подкатывала перед первой сессией. Говорят, неплохие деньги можно заработать.

— Привет, Вер. Слушай, а где Маша? Она так и не появлялась на парах после… Ну ты понимаешь, после того… той вечеринки. У-у нее все нормально?

Миша Плодов, один из самых верных поклонников Епифанцевой. Тихий, застенчивый парень, учится на четвертом курсе. Кажется, тоже на юридическом, как и Полянский. Его Машка отшила одним из первых — «дохляк» и подкаблучник: «Ты только посмотри на него: рубашка, как у моего папы на фотках из 80-х, брюки со стрелками, очечки-то какие? Да он, поди, девственник еще». У бедного парня не было и шанса с Маней. Но он почему-то не отставал, все ходил и ходил за ней, как привидение.

— Миш, у нее все хорошо, не волнуйся. Так, семейные дела, скоро вернется. — Я не стала поправлять парня, что зовут меня не Вера, а Варя. Да хоть Васей пусть зовет. Жаль, что не отвяжется быстро. И точно, Плодов не торопился на свои пары.

— Ты, если увидишь ее раньше, передай, что я за нее переживаю. И пусть не обижается на этих придурков. Они просто отморозки. — В этом я была полностью согласна с парнем.

— Эй, Плод, ты что малолеток клеишь? Думаешь, даст тебе? — Какой-то высокий парень толкнул Мишку в плечо. Тот покраснел.

— Слушай, Миш, у меня основы теории литературы начинаются, да и тебе пора. Маше я все передам.

— Да-да, конечно. Пока.

Неплохой он парень все-таки. Пусть не такой красавчик, как Айс или Полянский, без наглого обаяния Воронова, нет богатого папы, девчонки за ним толпой не ходят, зато любящий и надежный. Бабушка говорила, что такие хоть и не хватают звезд с неба, но верные, семейные. Жаль, не ценят их женщины. И я видела подтверждение ее слов чуть ли не каждый день.

На пару я все-таки опоздала.

— В следующий раз, Барсукова, дверь закроете со стороны коридора. А теперь быстро сядьте!

Я все-таки фигею от наших преподов. У нас вроде как не казарма, а весьма творческая и свободолюбивая профессия. Так что же они с нами, как в армии, разговаривают?!

Тихо извинилась и быстро села за парту. За спиной раздались смешки. Даже оборачиваться не надо, и так понятно, кто это.

— Классно Макс опустил эту стерву. Она там не отравилась с горя, а Варь? А то уже два дня как не появляется…

Я вытащила ручку, тетрадь и начала записывать лекцию. Отвечать на такое, желания не было никакого. Монотонный голос лектора помог отключить голову, я писала чисто механически, даже не пытаясь вдуматься, что пишу.