Или я не знаю, на что способна?

Рита окидывает меня странным взглядом, крутит у виска, и подходит к приоткрытой двери. Тихонько открывает ее сильнее и выглядывает в коридор.

- Интересно, сколько их тут? – она говорит очень тихо, еле слышно. – Оставайся тут, запрись. Я вернусь за тобой позже.

- Нет. – четко говорю я. – Нельзя расходится, вместе мы сильнее.

- Оставь подростковые лозунги и притчу о венике и прутьях для других! – она закатывает глаза, демонстрируя полопавшиеся капилляры. Сейчас она немного смахивает на наркомана. Все же ее неплохо приложили головой. Кровь на губе, в волосах и порез на скуле. – С тобой мне будет сложнее пробиться.

- Ты забыла, что это я только что пробила ему башку? Я психически не здорова! Так что не нужно… - скрещиваю руки и упрямо подхожу к выходу.

Во-первых, мне совсем не хочется остаться одной, а во-вторых вдвоём у нас больше шансов отбиться. И каким бы Рэмбо в юбке она не была, все равно женщина. У нее меньше масса тела и дури.

Рита не отвечает, мы просто вместе выходим и движемся по темному коридору, стараясь не издавать никаких звуков. Нужно найти Алису.

Мне кажется, как будто мы в неудачном триллере, передвигаемся в темноте на ощупь, где каждый скрип вызывает остановку сердца. Страшно смотреть даже на свою тень.

Стук чьих-то каблуков выводит нас с Ритой из душевного равновесия. Мы обе бросаемся в разные стороны, в поисках укромного места, чтобы спрятаться. У Риты есть хотя бы оружие, у меня только голые руки и желание выжить.

В коридоре показывается двое мужчин в джинсах и рубашках, они быстрым шагом преодолевают длину коридора, направляясь в нашу сторону. Все происходит слишком быстро.

Сердце стучит так гулко, что мне кажется, что они его услышат. Хотя я присела и спряталась за стенд с расписанием операций. Он не особо меня скрывает, но при таком освещение есть все шансы остаться незамеченной.

Когда мужчины равняются, проходят уже рядом, на расстоянии вытянутой руки. Рита резко встаёт и вытягивает руку с пистолетом. С хладнокровным выражением лица она два раза нажимает на спуск.

Звук выстрела с глушителем напоминает шипение змеи. Кажется, что это фон все того же триллера. Но мужчины послушно валятся на пол, создавая грохот.

Который точно услышат остальные.

- Нужно спешить. – шипит она, увлекая меня дальше, переставая скрываться и переходя на бег. – Нужно найти девчонок!

Закрываю за дочерью дверь туалета и отхожу от нее. Прикидывая в голове свои шансы. Если бы не Алена я бы давно его уложила.

- Красивая ты бабенка, давно хотел засадить тебе в рот. – говорит Игнат, испытывая такое сильное удовольствие от своего доминантного положения, что у него даже розовеют уши.

Первый признак того, что мужчина не состоялся.

Шестерка с дешевыми амбициями.

- Ты позволяешь себе угрожать моему ребёнку, обещать меня изнасиловать перед дочерью… - задумчива протягиваю я, запуская руку в карман джинс. Холодная сталь Кизлярского кинжала придаёт мне уверенности. – Ты слишком много на себя берёшь!

Мои слова стирают с его самодовольной рожи улыбку. Лицо перекашивается. Чувствую, как он хочет ударить меня, отвесить пощёчину. Доказать, что он хозяин ситуации. У него все под контролем.

Маленькое ничтожество.

- Лучше заткнись, а то я закрою твой рот. Прямо при дочери затолкаю. Мне выродка Луки не жалко.

Зря.

Он подписал себе смертный приговор. Сказал такое матери о ее ребёнке.

Мне ничего не стоит быстро пересечь комнату, оказаться перед ним, вытянуть руку и вонзить подарок мужа прямо в кадык, рассечь тёплое мясо.

Игнат напоминает мне барашка на Уразу Байрам, который также удивленно смотрит перед тем, как его зарежут, чтобы приготовить мясо.

Он оседает на пол, как будто ему стало плохо. Сначала становится на колени, а потом ложится.

- Алена! Не выходи, пожалуйста. Подожди меня. – собираю все своё обладание, делаю все, чтобы дочь не увидела этого ужаса и даже не догадалась о происходящем.

О, Боги! Лука, где же ты?

За столько лет мне так и не удалось привыкнуть к нашей динамичной жизни. За все это время, после того, как у нас родилась дочь, ничего подобного и не происходило. Луке удавалось сдерживать их. Он запер весь этот зверинец и не подпускал к семье.

А теперь?

Они все вырвались наружу. Жаждут нашей крови.

Я могла бы сказать, что все из-за Ани Басиевой. Но девчонка не виновата, что старый любовник ее матери мечтает получить ее. На такое даже не согласился бы ее братец. Упокой Господь его душу. Человек был говно, все хорошие качества собрала его сестра.

- Алиса? – в туалет вваливается Рита с разбитым лицом, позади нее стоит Аня с растерянным выражением. Смотрит на меня с ножом в руках и сглатывает.

Первые секунды боюсь, что она упадёт в обморок, но она стоически переносит.

***

Алиса придумывает игру и выводит Алену из туалета так, что ребенок не замечает следы крови.

Мы запираемся в кабинете Алана, строим практически баррикаду. Для ребенка мы играем в Пиратов Карибского моря.

- Все также не в сети. – заключает Рита, опуская мобильный на стол. – Боюсь, что мы в жопе…

- Все будет отлично. – спокойно говорит Алиса. Ее белая одежда на удивление без единого пятнышка. Почему-то обращаю на это внимание, какое-то время даже пристально рассматривая ткань, не понимая, как она порезала горло и не запачкалась. – Они уже едут сюда!

- Откуда ты знаешь?

- Чувствую!

Страшно подумать, что кто-то из пациентов может наткнуться на трупы посреди больницы. Мы просто засели в комнате и ничего не предпринимаем. Ждём.

Остается только надеяться, что мужчины придут за нами.

Видимо с младшим Алиевым было немного людей, но это не значит, что другие могут не прийти.

При этом меня все равно не отпускала мысль, раздирала душу и не оставляла в покое – что с Майлзом?

В прошлый раз Алан сказал, что у него все очень плохо со здоровьем, он еле выкарабкался после химического отравления, а потом еще кома. Все наваривается на него, подгибая под собой. Так ему будет не долго и сломаться.

Озноб пробегает по всему телу.

Раздаётся шум и кто-то стучит настойчиво в дверь. Мы втроём переглядывается и напрягаемся.

- Аня, Вы там? – голос Кирилла расслабляет, даже выдыхаю.

- Да! – тут же отвечаю я, и заметив злые взгляды, проясняю: мы можем ему доверять!

Не смотря ни на что, я все равно верю ему.

- Все нормально. Вы можете выходить, отец отвезет Вас в укромное место!

Вспоминаю, что он говорил, что отец у него шишка в ментовской.

- Я ему не доверяю. – сразу же говорит Рита и вытягивает руку, целясь в дверь, когда я тянусь рукой к замку.

Мы смотрим на друг друга в упор.

Остается последнее слово.

Алиса задумчиво переводит взгляд с меня на Риту.

- Ты ему доверяешь? – Алиса задаёт мне вопрос, пристально глядя в глаза. Она сжимает руки в кулаки; понимаю, что на нее давит груз ответственности.

С виду она хрупкая и маленькая, но внутри неё стальной стержень, не уступает своему мужу.

- Да. – уверенно говорю я. Мы не знакомы так долго с Кириллом, но я не сомневаюсь в его порядочности. Чувствую, что он хороший.

- Открой дверь. – говорит Алиса, доставая из кармана кинжал, убирая руку за спину.

Мы с Ритой отодвигаем мебель, открываем дверь.

Распахиваем, приготавливаясь отбиваться от нового нападения. Но по ту сторону стоят только Кирилл и высокий мужчина с седыми висками, очень похожий на своего сына.

Он смотрит на нас изучающе, скрестив руки на груди, немного сощурившись.

- Олег Решетников. – мужчина спокоен и говорит, как ни в чем не бывало. – Вы в порядке?

- Я увидел, как подъезжают чёрные тачки и позвонил отцу, чтобы он поспешил в больницу… - не дожидаясь ответа, говорит Кирилл. Только сейчас замечаю, что у него прорисовывается шишка на лбу, а кулак правовой руки сбит до крови.

- Вы один? – спрашивает Алиса, разглядывая мужчину.

- Да.

- Как Вы сможете защитить нас один?

- А кому я могу довериться в такой ситуации?

Алису видимо удовлетворяет его ответ, потому что она кивает.

- куда вы хотите нас вывезти?

- у нас есть дача в нескольких десятках километров от Москвы. Вряд ли кто-то будет искать Вас на моей даче.

Майлз.

- Это была ловушка. – констатирует для чего-то очевидные вещи Захар.

Он снял пиджак, который безбожно разорван. Стоит в грязной рубашке и сильно помятых брюках. Лицо у него растерянное и в саже.

Ему проще. Его благоверная стоит рядом, целая и невредимая. Их ребёнок у черта на куличках у родителей жены. В отличие от нас…

У меня внутри же все органы пустились в пляс. Трудно сосредоточиться, когда все мысли о Колибри, как она и где она. Может быть, прямо сейчас грязные ручонки Арсена трогают её нежную кожу. Мою девочку.

Сжимаю челюсти, будто щелкунчик, собирающийся разломить орех.

На Луку тоже страшно смотреть.

- Я ему хребет сломаю голыми руками! – рычит он, ударяя по машине, корёжа металл. Машина ухает, не выдерживает звериного натиска. – Сука! Сука!

- Нужно идти. – принимаю решение. – Мы теряем время, нужно двигаться, найти машины и телефоны. Через парочку километров мы выйдем к ближайшему населённому пункту.

Мы должны были встретиться с Алиевым в ресторане. Но в последний час проверенный человек, которому можно верить сообщил, что тот готовит ловушку. А сам в загородной резиденции. Мы могли взять его тепленьким.

У нас на руках было все: доказательства, факта… все было так искусно подделано. Нас обвели вокруг пальца свои же. Дело рук ассасина. Он так ловко путал нас, играл с нами, просчитывал наши ходы.