Одри совсем не сердилась на него. Наоборот, оставшись одна, она едва не прослезилась, думая о том, как этот посторонний, в сущности, человек, заботится о ней. Какой он милый!

В течение ближайшего часа Ричард доказал это, играя с Генри в маджонг. Первую партию он с легкостью выиграл, к великой досаде старика. В середине второй партии Ричард весьма натурально изобразил на своем лице тревогу и озабоченность. Генри поднажал и выиграл эту партию. Нелегкая победа оживила старика, он довольно потирал руки. Ричард, казалось, был крайне расстроен. Он снял пиджак, ослабил узел галстука и закатал рукава рубашки. Одри, пряча улыбку, наблюдала за этим спектаклем.

— Что, сынок, жарковато стало? — самодовольно поинтересовался Генри, приступая к третьей, решающей, партии.

— А вы серьезный противник, черт возьми! — Ричард стукнул кулаком по столу.

— А ты как думал! Я еще кое на что гожусь.

Третью партию, разумеется, выиграл Генри. Он весь светился от удовольствия и снисходительно похлопывал Ричарда по плечу, уговаривая не расстраиваться.

— Что ж, — сказал старик, — я полагаю, вы должны помочь мне.

— Уговор дороже денег, — изрек Ричард, делая вид, что страшно расстроен проигрышем.

Он проводил Генри до двери и, памятуя о болезненной гордости старика, не стал предлагать ему помочь подняться на третий этаж. Вместо этого Ричард занял наблюдательную позицию у полузакрытой двери квартиры Одри, откуда следил, готовый немедленно прийти на помощь, как Генри с трудом взбирается по ступенькам.

— Ну что ж, мне тоже пора, Одри, — сказал Ричард, когда услышал, как Генри открывает дверь своей квартиры. — Вам нужно отдохнуть. — Он взял со спинки стула свой пиджак.

— Спасибо вам, Ричард, за то, что вы были так милы с Генри.

— Я был мил? О чем вы? — Ричард надел пиджак.

Одри улыбнулась. Она благодарила судьбу за то, что она свела ее с этим замечательным человеком. О ней никто никогда так не заботился с тех пор, как она оставила родительский дом.

— Ричард, — спохватилась Одри, — а разве мы не собирались сегодня обсудить детали моего дела?

— Черт! — Ричард хлопнул себя по лбу. — Совсем забыл! Мы так хорошо проводили время, и у меня все дела просто вылетели из головы. — Он сделал глубокий вдох, собираясь с мыслями. — Значит, так. Я вышел на вашего Тедди. Мы общались по телефону. Он, похоже, не очень-то обрадовался моему звонку.

— Догадываюсь, — саркастически вставила Одри и неуверенно улыбнулась, поправляя волосы. — И что же он сказал?

Ричард нахмурился — Тедди явно не произвел на него хорошего впечатления.

— Он не был в восторге от предложения признать ребенка и платить алименты. Сказал, что если вы будете настаивать, его отец устроит грандиозный скандал и репутация банка пострадает.

Одри сникла.

— Я иного и не ожидала.

— Но это еще ничего не значит. Мы будем драться! — подбодрил ее Ричард.

Одри помолчала.

— А может, можно его как-нибудь уговорить? — осторожно спросила она.

— Уговорить? — Ричард насмешливо посмотрел на нее. — Разумеется, можно. Как раз этим я и займусь. Если у меня не получится, то уж судья-то наверняка «уговорит», как вы выражаетесь, этого мерзавца. Но я все же попробую не доводить дело до суда, раз вы так этого не хотите.

— Спасибо.

Ричард направился к двери.

— Как насчет совместного ланча завтра? — спросил он, оборачиваясь на пороге.

Одри с сожалением покачала головой. Ричард казался ей рыцарем в сверкающих доспехах, Одри стала нравиться его забота о ней, его предупредительность и внимание к ее проблемам. Но, как известно, к хорошему привыкаешь быстро, а отвыкать ох как трудно.

— Боюсь, ничего не получится, — ответила она. — Дженни, которая подменяет меня во время ланча, заболела, так что придется мне остаться голодной.

Ричард кивнул и взялся за ручку двери.

— Ладно, в таком случае мы не увидимся днем — только утром и вечером. Я отвезу вас на работу, а после — домой.

— Ричард! — запротестовала было Одри, но он жестом прервал ее возражения.

— До тех пор, пока Тедди не отказался от своих угроз по отношению к вам, я буду отвозить вас на работу и забирать с нее. Считайте, что я ваш временный личный шофер. Никаких возражений, — добавил он, видя, что Одри собирается что-то сказать. — Заеду завтра за вами в половине девятого утра.

Одри закрыла за Ричардом дверь, испытывая удивительное чувство защищенности.

5

В субботний полдень Одри подошла к подъезду дома, где жил Ричард Андервуд. Маргарет, секретарь Марион Шелли, охотно снабдила ее необходимыми сведениями. Одри очень хотелось сделать ему сюрприз, и поэтому она не стала предупреждать его о своем визите по телефону, но в то же время она боялась показаться навязчивой и слегка нервничала. Все дело было в том, что у нее никак не шла из головы случайно оброненная Ричардом фраза о том, что он никогда не ест дома. Одри переполняло чувство жалости к этому человеку, она раньше и представить себе не могла, что существуют люди, которые никогда — никогда! — не ужинают в тихой домашней обстановке; Одри, во всяком случае, таких не встречала. Наверное, у Ричарда нет семьи или его родные живут очень далеко. Так или иначе, Одри решила, что Ричард нуждается в ее помощи, а если кому-нибудь нужно было помочь, Одри Маллиган всегда с искренней готовностью делала это.

Одри решительно вошла в подъезд. Сверившись со списком жильцов и выяснив, на каком этаже находится нужная ей квартира, Одри вызвала лифт. Поднявшись на нужный этаж, она без труда нашла дверь Ричарда и позвонила.

Через секунду взору Одри предстал хозяин квартиры в спортивных брюках. Больше на Ричарде ничего не было — он был обнажен по пояс, и только полотенце было накинуто на плечи. Капельки влаги блестели на светлых волосках его мускулистой груди — очевидно, он только что принимал душ. У Одри перехватило дыхание, таким совершенным казалось его тело. Стараясь скрыть смущение, она переложила сумку из руки в руку и сказала:

— Привет! Я, наверное, не вовремя?

Ричард выглядел приятно удивленным ее визитом. Опомнившись, он выхватил сумку из рук Одри.

— Нет, что вы! — воскликнул он. — Я только что вернулся с пробежки, принял душ и, честно говоря, ужасно голоден. Я как раз подумывал пойти перекусить куда-нибудь.

Вернулся с пробежки, вот оно что! Неудивительно, что у него великолепная фигура, раз он занимается спортом, подумала Одри. Она изо всех сил старалась не смотреть на его обнаженный торс, но у нее это плохо получалось, поскольку Ричард был очень высоким, а Одри — очень маленькой, и волей-неволей ее взгляд постоянно упирался в рельефные мускулы его поросшей светлыми волосками груди.

— Проходите, — пригласил Ричард и наконец полюбопытствовал, приподнимая сумку: — А это что такое?

— Небольшой подарок в знак признательности за вашу заботу обо мне.

Одри проследовала за Ричардом в кухню. Как она и предполагала, его квартира была идеальна. Даже слишком идеальна. Она больше походила на офис или на больницу, чем на жилье. Большая, чистая, с преобладанием белого цвета. Ничто в квартире не указывало на привычки и увлечения ее хозяина. Здесь царил такой идеальный, больнично-стерильный порядок, что Одри невольно стало жаль Ричарда — разве можно жить в такой квартире?

Ричард поставил сумку на стол. Он, казалось, не замечал того неподдельного интереса, с которым Одри рассматривала его жилище, и был занят исключительно тем, что с любопытством принюхивался к соблазнительным ароматам, доносившимся из сумки.

— Что у вас там? — не выдержал он наконец. — Пахнет удивительно вкусно.

— О, это блюдо я приготовила по маминому рецепту, — откликнулась Одри. — Шеперд-спай, пастушья запеканка, — ни в одном ресторане вам такого не подадут, ручаюсь. — Одри достала из сумки большой пластиковый контейнер с запеканкой и свежий хлеб, который только что купила в пекарне возле дома Ричарда. — Если у вас уже есть какие-то планы, — добавила она, — вы можете просто убрать все это в холодильник. Когда придете домой — разогреете в духовке.

— Вы с ума сошли?! — вскричал Ричард. — Я говорил вам, что никогда не ем дома — так это только потому, что я не люблю и не умею готовить… Надеюсь, вы присоединитесь ко мне?

— С удовольствием. Признаться, я постоянно голодна. — Вслед за хлебом из сумки появился цветочный горшок с каким-то ярким цветком.

Ричард изумленно хлопал глазами, словно Одри только что, как фокусник, достала кролика из цилиндра.

— Неудивительно, что ваша сумка была такой тяжелой! — воскликнул он. — Это все или у вас там еще что-нибудь есть?

— Только торт на десерт, — улыбнулась Одри, радуясь тому, что догадалась принести цветок — ярко-красный, он удивительно оживлял стерильную белую гостиную Ричарда.

Ричард подошел к шкафчику, где хранилась посуда. Одри хотела было спросить его о напитках, но, обернувшись, застыла, любуясь его широкой мускулистой спиной. Ричард бесшумно двигался по кухне, открывая и закрывая шкафчики и доставая тарелки, бокалы, вилки и ножи, и его мускулы перекатывались и бугрились под кожей. Нет, нервно, подумала Одри, Ричарду необходимо поскорее надеть какую-нибудь рубашку, мне в моем положении подобные волнения противопоказаны!

Ричард вернулся, принеся все необходимое, включая, большое фарфоровое блюдо для запеканки и блюдо поменьше для торта.

— Извините Одри, мне, кажется, надо одеться, — смущенно сказал он, только сейчас вспомнив о том, что разгуливает перед гостьей с обнаженным торсом. — Подождите меня, я скоро.

В гардеробной Ричард схватил первую попавшуюся под руку футболку и торопливо, путаясь в рукавах, натянул ее на себя. Ричард был рад неожиданному визиту Одри, это было как нельзя вовремя, потому что он сам собирался позвонить ей и пригласить пообедать вместе. Ему нравилось общество Одри. С ней было легко и весело, доброта и дружелюбие исходили от нее волнами, и каждый желающий мог искупаться в них.