Но как такое спросить? Страшно. От одной мысли, каким убийственным может быть ответ, сердце замирало в груди. А что-то подсказывало, что положение ее все еще очень шатко, хоть Ансгар и называл при всех женой, хоть носила под сердцем ребенка норда… Почему так? Отчего вера в его слово будто начала колебаться? Может, дело было в его глазах? Серые, похожие на сталь боевого меча, такие же режущие. А еще какая-то тайна поселилась в них и затемнила.

–– Никто… – нашла все же силы выдавить звук, но получилось глухо.

–– Так ты просто скучала, малыш! – он начал улыбаться, вот только губы его, как показалось Славе, приняли незнакомый изгиб. – Иди-ка поближе!..

Ансгар притянул жену вплотную к груди, но как-то оно вышло… неловко.

–– Боги! Этот твой живот, Яро! Он меня таранит… ну точно, родится воин!

Нет, не только Славе показалось, что превратилась в громоздкую тумбу и неуклюжа будто медведица. Этот смех Ансгара, и его слова…

–– Пусти! – всхлипнула и со всей силы оттолкнулась от мужской груди.

–– Что такое? – не отпустил совсем, но отодвинул, чтобы лучше рассмотреть. – Я сделал тебе больно?

–– Возможно, – вскинула женщина подбородок.

–– Яро! Ты играешь со мной? Что-то таишь? Может, обиду? Не считаешь ли, будто бросил вот в таком положении? Так разве же мог тогда поступить иначе? Весть Бранда была о смертельной ране Тормода. Он растил меня, как своего наследника…

Да поняла она уже давно, что хоть и пошел Ансгар против воли отца из-за нее, но преданность его племени была очень велика. И каждое слово, что теперь говорил – как плохи были клановые дела, не явись он к ним вовремя – только прибавляли Ярославе тревоги. Ведь если был так связан с судьбами своих людей, не значило ли это, что пошел бы ради них на многие жертвы? А взять себе вторую жену, это как, это же на общее благо, и почти и не предательство, если чаще класть в свою постель ее, Яро?

Слава вслушивалась в речь мужа и еле стояла. Боги, как больно было в груди от ожидания чего-то ужасного. А Ансгар все говорил и говорил… про интриги и открытые нападения, про постоянную грызню между кланами и передел земель. А у Ярославы уже в висках начало гудеть, и звуки до сознания доносились, будто через помеху.

–– Ты слышишь меня? – муж вдруг легонько потряс ее за плечи. – Я сказал, что постоянно думал о тебе. И беспокоился. И очень торопился. Не простил бы себе, начнись у тебя роды, а меня не оказалось бы рядом. Но вот он я – успел. Ты рада этому?

–– О, да… успел… – как-то рассеянно ответила ему жена.

Она смотрела на него словно остановившимся взглядом. Уловила, что Ансгар рассказал про конец войны. Победил его клан Ульссон и союзники. Боги! Что бы ему сразу сказать, кто был ему этими самыми союзниками, и какой договор с ними заключил. У него же нашлось так много слов, но о главном так и не сказал…

–– Птица, ты теперь жена короля. Все северные острова подчинились мне. Как тебе, милая? Я же обещал, что будет у тебя терем лучше прежнего? Выполнил. И все, что только пожелаешь, готов дать. Ты рада, Яро?

–– Король?

–– Да. Перед тобой стоит король. Но почему ты хмуришься и такая бледная? Яро, ты выглядишь расстроенной. В чем дело, малыш? Да что такое – ты можешь уже ответить?!

–– Мне больно… – она ахнула и схватилась за живот. – Больно!

–– Это… началось, да? – теперь и Ансгар изменился в лице, но не растерялся поддержать Ярославу, а потом и вовсе подхватил ее на руки. – Мать! Яро рожает!..

–– А зачем так кричать? – произнесла Марна, когда Ансгар принес стонущую Славу на заимку. – Думаете, это дело скорое? И нет. Бывало, роды у нордских женщин начинались одним вечером, а заканчивались только следующим. А тут славчанка! Разумеется, она промучается гораздо дольше… да еще это первенец, и мамаша досталась ему слабая…

–– Хватит болтать! – рявкнул на мать Ансгар. – Говори, что делать надо. Как облегчить Яро страдания.

–– А никак, – развела руками Марна. – Это дело такое… как боги все решат.

–– Ну, с богами я договориться сумею, – обжег сын взглядом мать. – А что еще могу сделать?

–– Топить печь надо, – всунулся к ним Бранд. – Моей Инге завсегда много воды кипятили, полотно на тряпки готовили, какие-то травы бабы еще в котелках заваривали.

–– Вот как? Приступим! – Ансгар уложил Славу на кровать, сам скинул с плеч полушубок и взялся за топор. – Мать? Ты же брала сюда травы? – спросил, проходя на выход мимо Марны.

–– Конечно. Вот они, в мешках хранятся. Что вы все так разволновались?

–– Нам бы до приезда Уны продержаться, – чуть задержался на пороге Ансгар.

–– Как ты сказал? – вытаращился на него Бранд? – Ведьму велел сюда доставить? Так она упрется и ни за что не вылезет из своей избушки!

–– Ошибаешься, – хмыкнул Ансгар. – Она будто бы уже знала, что мы с Яро ждем ребенка, когда к ней пришел. И сразу же стала собираться в дорогу. Моди придумал сделать нечто, похожее на волокуши… на конях же быстрее сюда добраться… Но я их обогнал – не стерпел ехать медленно.

–– Вот это да! Как же так? Вот тебе и ведьма!..

–– Она сказала, что это ее забота принять сына первого короля нордов.

–– Значит, все будет хорошо? – со стоном спросила Слава.

–– Обязательно! – ответил ей с улыбкой Ансгар, перехватил крепче топор и вышел на улицу.

Вот только что-то пошло не так. Солнце успело зайти дважды, Уна с сопровождением до этого времени не прибыла, а роженица все мучилась. Из-за занавеси доносились уже совсем хриплые и слабые крики и стоны, а Марна без конца выносила оттуда окровавленные тряпки.

–– Мать? Какие еще у тебя есть травы? Что ты мечешься, а толку никакого? – сжимал крепче зубы Ансгар.

–– Делаю, что могу! – сначала Марна огрызалась, но потом только устало утирала пот со лба. – Кипяти еще воду.

Бранд сдался прошлым днем: как вышел несколько часов назад из избы, так больше не показывался. Он сидел около поленницы, зажимал голову руками и раскачивался из стороны в сторону.

–– У Инги все не так проходило… Эх, жаль Птичку!..

Ансгар пошел, было, еще за дровами, но потом бросил топор и направился к обрыву.

–– Ты куда? – окликнул его друг.

–– Поговорить с богами…

А со стороны океана на остров заходили темные тучи. Быть грозе, сказали бы бывалые люди, наблюдая такое. Вот только какая гроза, если снег еще не везде сошел. И все же, недолго стоял на краю кручи Ансгар, когда рядом с ним ударила первая молния.

–– Привет, отец, – сказал он. – Знаю, что был тебе непослушным сыном. Все делал по-своему, за что и был сослан на эту землю.

Новый разряд, и снова громыхнуло так, что чуть утес не снесло.

–– Твоя правда. Согласен, – кивнул Ансгар. – И это задание чуть ни провалил. В общем, я повел себя не так, как мне было велено. Женился не на той женщине, так и есть. Но результат же будет тот, что от меня хотели? Подтверди, отец?

Тучи клубились уже над самой головой короля нордов, ветер чуть ни рвал на нем одежду, но молния сверкать не спешила.

–– Мне велели обеспечить нордам выживание? Да. И я воевал с ними и за них. И объединил их разрозненные кланы. Правда, охватил все острова, но теперь норды точно станут сильнее. Разве, не это ты от меня и требовал? Это. И я подарю островному народу своего сына. Вот сейчас моя женщина его рожает…

Тут Ансгар опустил низко голову, и плечи его тоже поникли. Он покачнулся, или это только показалось? Но нет, дальше снова распрямился, и голос его зазвучал тверже:

–– Почему же ты хочешь отнять у Яро жизнь? Наказываешь вот так меня? Потому, что я ее полюбил? И чуть ни бросил из-за нее нордов? Но не оставил же этих людей! В итоге выполнил твою волю, бог! Хочешь, встану на колени? Никогда ни о чем не просил, а теперь умоляю: не разлучай меня с любимой.

Тут загрохотал гром, и те звуки отдаленно напоминали басовитый голос.

–– Смерррртнааяя!

–– Знаю, – ответил сын бога. – И я говорил уже, что отказываюсь от бессмертия. Хочу прожить эту жизнь вместе с Яро. И умереть вместе с ней. Слышишь?! Вместе! Не будет жить она, не стану и я.

Парный разряд, казалось, сотряс весь земной мир.

–– Мама? Прости. Но не ты ли говорила, что я имею несносный характер и черствое сердце? Теперь я изменился. Потому что моим сердцем завладела женщина. И не представляю существования без нее и своего сына. Умоляю, не разлучайте нас!

Светопреставление из многих кривых и ветвистых разрядов молний осветило все кругом.

–– Я настаиваю, мама. Я требую, наконец, отец! Отбери у меня свой дар. Отдаю бессмертие за жизнь для Яро. Это все!!!

Ансгар выкрикнул последние слова, и яркая вспышка расчертила черное небо надвое. Молния была похожа на горящее копье: прямая и разящая. Ударила она прямо в Ансгара. Он покачнулся, а потом упал на колени.

Скоро громыхать и сверкать перестало, но стеной поливший холодный дождь в один момент намочил все вокруг, наделал луж на мерзлой земле, пропитал и осадил остатки снега. В непроглядной ночной тьме на самом краю утеса лежало еле различимое тело, а упругие струи хлестко его стегали.

–– Ансгар! Ансгар! Где ты? – сквозь звуки ливня прорывался к обрыву голос Бранда.

Через несколько минут он сам показался на круче. Шел, оскальзываясь на мокрых островках льда, держа над головой толстую шкуру. Увидел распростертого друга и кинулся к нему.

–– Что с тобой? Ты жив?.. Вроде дышит… А заледенел-то как… Вставай, Ансгар. Слышишь? Давай, друг… да пошевелись же ты!

И да, плечи его командира дрогнули, а потом тот попытался оторвать от земли голову.

–– Слава Одину! Жив! И сильные люди подвержены отчаянию… Что оно с нами делает… – скрипел зубами Бранд и силился взвалить Ансгара себе на плечо. – Держись… обопрись… И да! Я же тебя искал, чтобы сказать… Друг мой, все обойдется. Там парни прибыли… измотанные, но Уну доставили.