— Я понимаю, что это не моё дело, — начала Катя, — Но отец и…и мы очень сильно переживали, когда ты ушла. Ты же ещё не совершеннолетняя и Миша несёт за тебя ответственность.

Я лежала и смотрела в потолок. Что мне её сказать? Начать спорить и доказывать, что я уже взрослая? Нет, до этого я не опущусь. Пусть думает всё, что угодно, мне это безразлично.

— Настя, ты можешь меня не слушать, но я действительно желаю тебе только добра, — сказала она, сделав паузу, — Хотя бы выходи иногда есть, у тебя же сейчас рука сломана и вся энергия уходит на заживление.

Какая ты заботливая!

Послышались удаляющиеся шаги. Может, голодовку устроить? А вдруг они меня в больницу запихнут? Ещё и на учёт какой — нибудь поставят. Нет, кушать надо. Просто буду молчать как рыба об лёд!

Ближе к вечеру, когда Катя ушла спать я вышла из своего убежища. Сходила в туалет и пошла к холодильнику. Есть я уже давно хотела, просто выходить раньше было чревато натолкнуться на Катю, которая снова начала бы мне мозги вправлять.

В холодильнике я нашла половину пиццы. О, кто это у нас такой хороший? Чью же пиццу я сейчас съем? Разогрев её в микроволновке, села за барную стойку. Не прошло и двух минут, как послышались шаги. Я даже не удивлена. Думаю, что это Катя. Просто, наверное, решила всё-таки со мной поболтать. Или Влад? Но мы вроде всё решили. Кстати, а где отец? Опять уехал что ли? Ну и ладно, хоть орать никто не будет.

Это был Влад. В одних боксерах он прошёл мимо меня к холодильнику, что-то достал и снова прошёл мимо меня. О, а где же его не одобряющий взгляд? Где обещанные едкие реплики? Неужели, он решил отстать от меня? Но неожиданно парень остановился на пол пути к дивану. Развернулся, подошёл ко мне и, забрав коробку с недоеденной пиццей, направился обратно к дивану. А я так и осталась с кусочком пиццы в руках и офигевшим взглядом. И что это такое было? И сделал это всё, будто и нет меня тут. Козлина. Пиццу я нашла, и я разогрела, а не ты! Засунув остатки еды в рот, снова нырнула в холодильник. О, мороженое! Фисташковое! Да, жизнь всё-таки налаживается.

Взяв чайную ложку, села с маленьким ведёрком обратно за барную стойку и уставилась в телевизор. Там шли какие-то новости. Ну и ладно, хоть что-то посмотрю.

Пока я самозабвенно наслаждалась мороженым Влад снова встал и направился в мою сторону с пустой коробкой из-под пиццы. Он прошёл мимо меня, видимо, чтобы выкинуть коробку. Я если честно ничего не ожидала от него. Он молчал и пиццу тоже молча отобрал, но то, что этот гад решится повторить свой манёвр я даже не подумала. Одним резким движением он выхватил банку из моей руки и сразу же попытался отобрать ложку. Прифигевшая я сразу отдёрнула руку с чайной ложечкой в сторону и уставилась на эту гопоту, которая решила отжать у меня ещё и мороженое.

Наши взгляды встретились. И тут у меня внутри что-то ёкнуло. Было похоже на страх. Словно смотришь в глаза не человеку, а какому-то дикому и опасному животному, которое вот — вот лишит тебя жизни. Тут дело даже не во взгляде, он был ленивым и чуть насмешливым, дело в самих глазах. Они всегда были серыми, а сейчас в этом полумраке, когда только телевизор освещает всё вокруг, казалось, что у вместо глаз чёрные блестящие провалы. Я словно попала в фильм ужасов.

— Ложку отдай, — сказал он, вырывая из моих мыслей, — Я пальцем по-твоему мороженое есть должен?

— Свою возьми, — вырвалось у меня, и я наконец-то пришла в себя, — И вообще-то это моё мороженое.

Он усмехнулся и вскинул бровь. Теперь, когда он заговорил было не так страшно. Нет, но я точно должна побрызгать на него святой водой. На всякий случай.

— Это мороженое я покупаю лично для себя, — сказал он, — Радуйся, что я поделился им с тобой и отдай ложку.

Теперь усмехалась я. Вот так наглость.

— Слушай, Влад, — вздохнула я, решив расставить всё на свои места, — Ты снова привёз меня в этот дом, сделал всё, чтобы я отсюда не сбежала вновь, и ты же запрещаешь мне есть? А не пойти ли тебе в трещину? Что хочу, то и ем.

И с этими словами я выхватила обратно СВОЁ полупустое ведёрко и успела только ложку погрузить в него, как одна рука сомкнулась на шее. Так, он же не чудовище и волноваться не нужно, а ещё там недалеко Катя спит и, если что она услышит мои крики о помощи. Успокоенная своими мыслями, я подняла свой взгляд и натолкнулась на горящие глаза в нескольких сантиметрах от моего лица.

— Повтори, куда ты меня послала, — сказал он тихо и как-то рычаще. Знаете, иногда наступают такие моменты в жизни, когда инстинкт самосохранения работает в обратную сторону и у меня кажется наступил такой момент.

— Я сказала, чтобы ты шёл в трещину или в задницу, куда тебе будет удобно, — так же медленно повторила я. И только в тот момент, когда я замолчала на меня лавиной обрушилось понимание того, что я натворила. Я успела только открыть рот, чтобы закричать о помощи, но его вторая рука тут же пресекла эту попытку.

— А вот теперь мы поговорим с тобой по-взрослому, — горячо шепнул он мне на ухо, волоча меня в сторону дивана. Я мычала кусалась и махала ногами, пытаясь вырваться из железной хватки, но мне мешала моя сломанная рука. О чём я? Да если бы у меня было ещё три руки я бы не смогла навредить этому шкафу! Ненавижу!

Он быстро уложил меня на живот таким образом, чтобы сломанная рука свешивалась вниз. Продолжая зарывать мой рот одной рукой, он упёрся своим коленом мне между лопаток, припечатывая меня к дивану намертво. Страх и злость смешались в адский коктейль, который бушевал в моих венах. Я пыталась кусаться, но кожа на ладони была натянута и ухватиться за неё никак не удавалось. Я могла только извиваться, как змея, ну и ногами махаться.

— Я же тебя предупреждал, — отозвался он, — Но ты такая упрямая, что даже не можешь держать язык за зубами.

И неожиданно ягодиц коснулись пальцы. Я была в своих коротких шортах и майке, поскольку так и не успела переодеться. От неожиданности я перестала двигаться, лишь глаза округлила. Чего это он удумал? Мне не нравится, что он гладит меня. Это не к добру. И тут я поняла, что он не домогаться меня решил, поскольку боль от шлепка быстро вернула всё на свои места.

— Думала, что сможешь бегать вечно? — он снова поглаживал саднящую кожу, — Детка, запомни, что есть кто-то намного умнее тебя.

И после этих слов он снова резко и ощутимо шлёпнул меня. Я застонала и зажмурилась. Да меня даже папа не трогал! От бушующей ненависти я тяжело задышала. Я убью его. Раньше это было не так больно, просто так сильное похлопывание, а вот сейчас…это было действительно больно. И ладонь у него здоровая.

— Не хочешь общаться нормально? — вновь подал он свой хриплый голос, поглаживая кожу на ягодицах, которая просто огнём горела, — Значит, милая, я лично возьмусь за твоё воспитание.

И поглаживание снова сменились болезненным шлепком. Я уже сто раз прокляла себя за то, что вышла из своей комнаты. Глаза жгли злые слёзы, но я уже перестала мычать. Это бесполезно. Как же я погано себя ощущала. Такая беспомощная и такая…такая…слабая. Я всегда могла ранить больнее словом, чем делом и так я жила всё свою жизнь, но теперь за свой язык я получаю. И это очень больно и обидно.

— Что за парни были с тобой? — спросил он, вновь поглаживая мою кожу, — Думаешь, что уже выросла?

Он убрал руку ото рта, видимо ожидает от меня ответа. Причём тут они?

— Я не слышу ответа, — рыкнул он и схватил меня за ягодицу, больно сжав её рукой, — Настя, не вынуждай меня делать тебе больно.

И тут я перестала изображать из себя убитую горем девушку.

— Катя!!! Помоги!!! — заорала я во всё горло. Его ладонь тут же зажала мне рот, а вторая рука снова сильно шлёпнула меня.

Влад замер, когда услышал приближающиеся шаги. Надежда вспыхнула во мне, и я из последних сил забилась на диване, пытаясь вырваться.

— Что…что тут происходит?!! — воскликнула испуганная Катя. Я тут же вскинула на неё свои заплаканные глаза и с ужасом на неё взглянула. Представляю, что он увидела: плачущую меня и Влада, который продолжал держать мой рот закрытым, а коленом придавливал к дивану.

— Мам, это тебя не касается, — спокойно сказал он, — Иди спать.

— Но…ты…прекрати! — выдохнула шокированная женщина, — Отпусти её!

— Мы просто разговариваем, — серьёзно сказал Влад, — Да, Настя?

И я снова взвыла белугой. За это Влад прямо перед своей матерью снова шлёпнул меня. И ведь не боится! Катя смотрела на сына с…пониманием?!

— Влад, она же девушка, — тихо произнесла Катя, — Зачем ты так с ней?

— А по-другому она не понимает, — усмехнулся этот придурок и снова начал поглаживать меня, — Да, милая моя?

Я всё расскажу отцу. Пусть я буду стукачкой, но я всё ему расскажу. Молчать о таком…таком…насилии я не намеренна. И Катя тоже…стоит и смотрит на меня сочувственно. Словно так и должно быть. Нет, в этой семейке я не останусь. Ни на день.

— Ненавижу, — выдохнула я в его руку. И это была чистая правда.

— Ну что ты, маленькая моя, — он наклонился и провёл своим носом по моему затылку, — Это исключительно тебе во благо.

Теперь он…он урчит? Прямо мне в ухо. От неожиданности я снова замерла, распахнув закрытые глаза. От этого низкого звука невольно по коже побежали мурашки.

Краем глаза я заметила, как Катя медленно отходит обратно к своей двери. Предательница.

И мы снова остались с ним наедине. Только теперь он ничего не говорил. Он просто осторожно переместился и теперь его грудь прижимала меня к дивану. Одна его рука так и продолжала закрывать мой рот, а вторая начала осторожно и медленно гладить мою спину, бока, саднящие ягодицы. У меня, наверное, случился повторный шок. Я просто не знала, что делать и что думать. Он…решил меня…изнасиловать? Вот прямо здесь?!! Он действительно ко мне пристаёт или мне кажется?! Наверное, от злости и боли рассудок затуманился.