Внезапно, заставив меня покрыться ледяной коркой ужаса, стая ворон взметнулась в небо, раскрашивая его черными точками, а сзади послышался звериный рев.

Страшный. Лютый.

Не знай я, что в этом лесу не обитает медведь, подумала бы именно на него. Но зверь здесь был только один и звал он меня.

Я прикрыла глаза, чувствуя как страх бьется в самом горле и наклонившись, крепче ухватилась за руль и начала крутить педали сильнее.

Быстрее! Быстрее! Только вперед!

– Лиса-а!

Мне удалось добраться до дороги и проехать еще пару километров, когда небеса услышали меня, и я смогла затормозить машину. Ниву, кажется.

Страх садиться к незнакомому мужичку, был настолько осязаем, что по спине прошла ледяная дрожь, но страх перед Юрой всегда был сильнее.

– Вы откуда в таком виде? – спросил он поглядывая на мой халат и спортивные брюки под ними в зеркало заднего вида. Волосы завязала узлом резинкой, что выдала еще с утра Даша.

Взгляд у водителя спокойный, ни капли похоти. Судя во замыленному виду и землянистому запаху в машине – фермер.

– Меня похитили, пришлось сбегать, – решила я сказать правду, не зная поверит ли.

– О, – заулыбался он. Совсем идиот? Или не поверил? – Прямо как в криминальной России?

– Да, да, вы не могли бы ехать быстрее, – поторопила я, чувствуя возрастающую панику.

Мы ехали уже минут десять, но Нива тащилась как черепаха, а в гараже Юры стояли очень быстрые аппараты. Дэвиду только снилось.

Если Самсонов примется догонять, то шансов у нас удрать будет мало. Может быть затеряться в лесу?

Я взглянула в черноту, скрытую деревьями, что проносилась за окнами, и, сглотнув, покачала головой.

Нет. Лучше уже в машине.

Возможно, это и стало ошибкой, потому что уже через пять минут, прямо в спину мне выстрелил яркий свет неоновых фар.

О, боже мой!

Никто не сигналил, но я слышала шум свистящих шин и вцепилась в собственные колени, уже зная, что он нас догонит.

Руки задрожали, и я схватилась за волосы, умоляя мужичка ехать побыстрее.

Я так хотела убежать. Очень хотела. Был ли хоть шанс? Или я обманывала сама себя?

Когда огромный джип поравнялся с нивой и чуть ее бортанул, нежно так словно любовник. Мужик взглянул на меня и еще прибавил скорость.

Даже если это было для него игрой, я не против.

На моем лице промелькнула улыбка. А вдруг?

Спустя еще минуты две погони, машина уже держалась из последних сил. Скорость вроде и небольшая, но панель сотрясалась как баба в оргазме при этом еще и трещала пластиком.

Как бы не развалилась на ходу.

Юра снова поравнялся с нами и любовно прижался, а в стекло водителя прилетел кулак. Юра специально взял праворульную машину, чтобы достать до водителя. Знал, что я буду убегать.

Лицо Юры было сосредоточенным и злым, а глаза впивались в меня через прозрачное стекло, как иглы.

Все. Мне конец.

Оставалось надеяться… на что?

Что фермер, бывший суперагент, и огромный Юра не станет для него большой помехой?

Но сколько бы он хорошо не дрался, против огнестрельного оружия не помогает ничего.


А именно его приставил Юра к виску фермера, когда мы остановились.

– Кажется, приехали девушка, – извинился фермер, кажется даже не заметивший, как грозного вида мужик тычет ему ствол и рычит:

– Лисса выходи, пока я его не грохнул.

***

Глава 36.

Что страшнее? Страх потерять свою жизнь или осознавать, что кто-то из-за тебя ее потерял? Сейчас я понимала, что не могу позволить Юре убить человека. Потому что только я виновата, что не подождала немного и не сбежала в более удачное время или может быть дождалась бы когда он сам меня отпустит.

– Юра! Нет! – закричала я, и стала дергать ручку машины, пытаясь вылезти. Чертова колымага! Она открылась только с третьей попытки, и я почти упала на асфальт.

Юра подхватил меня, обжигая пальцами, стальными клешнями, запястье.

Он взглянул мне в глаза, продолжая держать на прицеле водителя и взвел курок.

– Юра, – шепнула я умоляющим голосом. Мысль, что из-за меня погибнет человек, была невыносимой. – Он просто подвез меня! Он ничего не сделал. Ничего!

– Ну да, – прогремел в тишине голос Юры. – Он просто решил взорвать двигатель своей колымаги, пытаясь обогнать меня.

– Юра. Я пойду с тобой. Не надо стрелять.

Старичок молчал, как будто воды в рот набрал и смотрел только вперед, туда, где часть дороги выделялась пятном света, а по периметру сплошной мрак.

И в глазах Юры мрак, а тело напряжено, ноздри раздувались, как после бега.

Сейчас он походил на лесное косматое чудовище, и я к стыду своему, чувствовала некий благоговейный страх перед его гневом.

И вдруг Юра оскалился и нажал курок.

Я закричала и сложилась пополам от ужаса происходящего, но тут же пришла в себя.

Выстрела не было. А эти двое смеялись. Правда, водитель несколько натянуто, зато Юра красиво. Закинув голову назад и сверкая белыми зубами.

Из дула пистолета со щелчком выскочило лишь маленькое пламя, даже не коснувшееся мужичка. Зажигалка!?

Меня пробрало настолько, что я заплакала. Во мне бурлило и облегчение, и обида за столь неудачную шутку.

– То кричат, то ноют. – насмешливо произнес Юра. – Бабы, что с них взять. Спасибо мужик, что подвез.

– Она говорит, ты ее похитил, – кивнул фермер в мою сторону.

– Да, жена это моя! – грубо хохотнул Юра и резко подтянул меня к себе, сжав в объятиях. – Игра у нас с ней такая. Правда, милая?

Он чмокнул мне нос и угрожающе заглянул в глаза.

И вопрос был только в том, нет ли в закромах у Самсонова еще одного, но уже настоящего пистолета.

– Игра, – вряд ли у меня был вид влюбленной женщины, но я все же разомкнула губы в легкой улыбке. – Спасибо, что подбросили.

– А, ну раз игры, – перестал напрягаться фермер и попытался завести машину.

Она немного по обижалась на неуважение к русскому автопрому, но все-таки завелась.

Все это время Юра прижимал меня к себе, и я чувствовала как тяжело и гулко бьется его сердце в грудной клетке.

Тук! Что сейчас будет. Тук! Он меня убьет. Тук! Мне пиз**ец.

Уезжая, и оставляя меня наедине с Юрой, фермер ворчал что-то об извращенцах, которым бабки и время некуда девать. И была в этом своя правда.

Нас облепила густая тьма, только голубоватый свет выделял наши лица: его, неожиданно злое, и мое ожидаемо испуганное.

По коже мурашками ходил мороз, но я знала, что с холодом это никак не связано. Было тепло, несмотря на раннее утро. Розовая полоса в дали неба, так и не добралась до нас.

Все произошло так быстро!

Господи, как я хотела оказаться дома, в офисе где угодно, только бы подальше от него т своих к нему чувств.

Я ничего не могла с собой поделать и испуганно рванула в сторону, в шаткой надежде на спасение.

– Совсем, дура! – вдруг заорал он, рванув меня и буквально впечатал в себя, так что я охнула от боли. Его грудь казалась каменной глыбой.

– Тебе повезло, что мужик божьим одуванчиком оказался. Другой бы прямо в тачке твои ноги раздвинул! Мало, тебя пользовали? Захотелось еще?

– Лучше он, чем ты! – запальчиво крикнула я ему в лицо и сдобрила слова пощечиной.

Его голова дернулась, а когда он снова посмотрел на меня, я в очередной раз поняла, какую ошибку совершила. В голове заезженной пластинкой крутились его давнишние слова: «Тебе пиз**ец, Фролова.»

Мне пиз**ец, и я видела это по полыхающему огню в его глазах, который разгорался все ярче.

– Я…

Он схватил меня за растрепавшуюся косу, оттянув до боли и прошипел в лицо.

– Когда-то ты так не думала! Очевидно, за столько лет ты набралась наглости и изменила свое мнение. Может быть, проверим?

– Что проверим… Что ты…

Я не понимала, что он имел в виду, но его моя и не волновала.

Он просто оторвал меня от земли и грубо запихнул на заднее сидение своего джипа, а сам сел за руль.

Страх. Он приходит в нашу жизнь всегда неожиданно.

Впервые я его познала, когда мне сообщили, что родители попали в аварию. Я, лелеемая с детства принцесса, осталась совершенно одна в этом мире. Ни бабушек, ни дедушек, одна лишь тетка, и та в Англии.


Но тот страх оказался ничем, по сравнению с тем ужасом, что я испытала попав в детский дом.

И этот ужас преследовал меня всю мою жизнь, не отпускал. И сейчас он в лице Юры сидел впереди и сосредоточенно вел машину, иногда касаясь меня взглядом своих темных, горящих ледяным пламенем глаз.

– Куда мы едем?

Юра молчал все время, пока мы ехали по трассе, сколько я бы не спрашивала.

Ехали долго. За окном на огромной скорости – шины повизгивали – проносились лесные чащи, где полосами розового и желтого цвета рассвета окрашивались кроны деревьев.

Устав перекрикивать музыку, требуя немедленного ответа я почти уснула.

Открыла глаза, когда солнце уже прилично пригрело мне залитое слезами лицо.

Все вопросы отпали разом, когда мы проехали синюю табличку с надписью "Дмитров"

Я моментально погрузилась в темное болото боли, страха и ужаса. По спине пробежал холодок и голос из прошлого – хриплый, прокуренный: «тебе пиз**ец» ворвался в мозг ослепительной вспышкой.

Только собственный крик не дал мне впасть в забытье воспоминаний.

– Нет! Нет, Юра! Я не хочу туда! Я не могу туда вернуться! Я все поняла!

Глава 37.

Это был он.

Детский дом номер три центрального московского округа. Место, с которого и начался ад моей жизни.

Да, сейчас он определенно стал выглядеть лучше. Дорожки вычищены, лужайки засажены цветами, а краска не облупливается, окна пластиковые новые, даже нигде не разбиты, но это был Ад.

Любой детский дом был Адом. Потому что их мало, а сирот много. Потому что никому до этих детей нет дела.

Свора брошенных щенков, озлобленных, голодных. Там творится черти что. И изнасилования только верхушка айсберга.