Мне не нравилось это. Мне не нравилось, что он так нагло пользуется моей слабостью, и только мысль, что и его накрывает болезненным возбуждением так же, как меня, успокаивала и расслабляла.

До такой степени, что я и не заметила, как оказалась на прохладном подоконнике, широко разведя ноги, а между ними вклинился Юра и тёрся об меня напряженным естеством через несколько слоев ткани. Давит. Увлажняет лоно и непрерывно смотрит в глаза. Так долго, что кажется, просто хочет высосать душу. И так же целует, глубоко – глубоко, настойчиво, так что хочется прижать его к себе ещё ближе и впитать в себя ауру его мужественности. Стать такой же смелой.

Может быть, хотя бы она даст мне смелость и силы сопротивляться натиску его рук, что так ловко расстегивают пуговицы, его губ, что следом втягивают мои соски, сжимают, мучают лаской.

Меня уже обуревала алчная тяга и я выстанывая хриплый звук, прижимаю его к себе крепче, извиваюсь как змея, наслаждаюсь тем, как он вылизывает мои соски, тем как его пальцы трут мне половые губки через тонкую, влажную ткань, тем как он втягивает мой запах.

Я хочу его.

Прямо сейчас, в себя. Помогаю справиться с ширинкой и ловлю в руку впрыгнувший, тяжелый член с бархатной головкой, на которой уже поблескивает капелька.

Размазываю ее по всей длине и слышу как Юра рычит и уже, не сдерживаясь пленяет мои плечи, гладит руки, снова вверх к шее, обхватывает – немного сжимает, и целует, так нежно, так трепетно, что в сердце сдавливает сладкая нега.

Трусы трещат под силой его рук и вот я уже чувствую, как половые губы раздвигает его головка, нежно водит по клитору и двигается дальше… В меня… В самую сущность тела.

И я выгнулась, оттягивая пальчиками его волосы и сотрясаясь от толчков. Сначала медленных, как будто он пробовал меня на вкус, продолжая посасывать кончики грудей, а потом все ускоряющихся, резких, неистовых.

И я задыхалась.

Каждое мощное движение его бедер, как погружение на глубину, а потом стремительный рывок на поверхность, чтобы сделать глоток воздуха.

И нет спасения от этого всепоглощающего экстаза, от падения в бездну наслаждения.

Самсон толкал в нее все сильнее, с той же силой, с который толкался его член, с той же нетерпеливостью, что он целовал мои губы.

Внезапно он вытащил член, закинул мне ноги себе на плечи и рывком вернулся на своё законное место, в скором времени оно действительно станет таковым. И я потерялась в этом потоке чувственного вожделения, стонала, хрипела, кричала его имя снова и снова, чувствуя насколько глубоко входит член, насколько пошло звучат шлепки тел друг о друга.

Я держалась на самом краю, висела над пропастью, пока Юра одним движением пальца, надавившего взбухший клитор, как кнопку катапульты, не сбросил меня вниз.

И я падала, падала, падала, держалась за его плечи, царапала их в кровь и падала, пока он продолжал остервенело меня трахать, рычать, сжимая челюсти.

Когда я почти растеклась по нему он с утробным стоном кончил мне на живот и очень долго лежал, распластав меня на прохладной поверхности, придавливая и даря своеобразную защиту.

И на этот раз он не позабыл все испортить сказав грубо:

– Только ради одного такого траха ты должна выйти за меня.

Глава 53.

Сборы на церемонию происходили в гнетущей тишине, как и само бракосочетание. Только когда регистратор сказал: "Вы можете поцеловать невесту" Юра ожил. Повернулся ко мне, подтягивая за талию ближе и казалось, что, долго-долго смотрел в глаза.

На самом деле прошло не более нескольких секунд.

Он наклонился, взял пальцами подбородок, вынуждая смотреть в его жесткое лицо и взгляд "лезвие", которым он резал мне душу. Его губы коснулись моих, язык прочертил линию сначала по верхней потом по нижней.

Лишь легкая прелюдия губ и языков, словно аперитив перед основным блюдом. Перед тем, как поцелуй стал глубже, пронзая своей нежностью мое нутро, заставляя против воли тянутся к этому сложному, закрытому человеку, хотеть его. Еще никогда Юра не целовал меня так, словно впервые.

Так, словно любил.

Но и это не помогло сделать меня счастливее, потому что все это фарс, а не праздник любви и верности. И даже выглядевшие радостными и чуть не совокупившиеся на глазах у всех Юля и Костя не давали надежду на светлое будущее.

Юра отошел от меня, как только надел кольцо и даже не посчитал нужным знакомить с кем-либо из гостей. Возможно, он и сам никого не знал.

Кроме одного.

Сначала подумалось, что это Дэвид. Этот мужчина тоже был лощеный, одетый с иголочки и даже если присмотреться можно заметить, что на лбу его кололи ботоксом. Таких называют метросексуалы, ну или геи. События последних дней начисто вычистили из мозга воспоминания о бывшем муже. По сравнению с Юрой и чувствами к нему, он казался лишь бледным пятном. Одно их связывало, несчастливый брак.

Я опять вышла замуж не по любви, а под давлением обстоятельств. Возможности выбраться из этого капкана не видела. Ну что может быть, я хотя бы пообщаюсь с умным человеком.

Судя по раздувшимся ноздрям Юры, он этого мужчину не жаловал. Но выгнать не мог, ведь ему нужно выглядеть цивилизованным человеком.

Я даже усмехнулась про себя.

Определение «цивилизованность» меньше всего подходило Юре, особенно когда он хотел трахаться. Пещерный человек и тот будет деликатнее с женщиной, он просто потащит ее в пещеру за волосы, а Юра мне ещё и дубинкой даст по голове.

Рассматриваю гостей, лиц которых никогда и в глаза не видела, как вдруг вижу перед собой бокал шампанского.

– То, что такая женщина рядом с Самсоновым, чудовищная ошибка.

Глава 54.

Этот незатейливый комплимент согрел мне израненную душу, и я не смогла не улыбнуться, принимая бокал. Мужчина казался настроен вполне доброжелательно.

– Хорошо его знаете?

– Только по тому, как грубо он ведет себя на дебатах.

– Люди любят его за его честность.

– Люди хотят хлеба и зрелищ, а он прекрасно удовлетворяет их, выставляя себя клоуном. Хорошо хоть дреды срезал.

– Да… – ответить мне на это нечего, в какой-то степени я с мужчиной согласна, но его тон казался мне несколько оскорбительным. Словно все людишки – дождевые черви, что к его недовольству осквернили землю после дождя. – А вы.

– Игорь Андронов.– представился он с дежурной улыбкой, не коснувшейся глаз и склонился к моей окольцованной руке. Странно, но даже не заглянул в декольте. – Мой племянник в этом году баллотируется. Никифоров. Вы наверняка слышали.

Никогда не интересовалась политикой.

– И он, конечно, выиграет? – насмешливо поинтересовалась я, отпивая из бокала и чувствуя приятную щекотку от того, как пузырики воздуха проникают в горло, а вот взгляд Самсона не щекотал. Он буравил мне спину.

– Если вы сейчас скажете правду, несомненно.

Что? Что!

Меня прибило по мозгам, как бетонной плитой, и я посмотрела внимательнее на вытянутое, гладкое лицо с глазами, цвета расплавленного серебра и поняла, что сейчас будет озвучена истинная причина нашего «милого» диалога.

– Не понимаю, о чем вы.

– Вас держат здесь насильно, это и дураку понятно. И я готов вам помочь. Новые документы, новая жизнь. Прямо сейчас. Самсонов больше никогда вас не найдет. Вы станете свободной.

Это было настолько заманчиво и невероятно, что на глаза навернулись слезы. Совершенно неправильно по отношению к Юре, сбегать вот так. Это приведет к потере его депутатского кресла, но разве он нормально со мной обращался? Разве давал хоть раз право выбора? Разве он выслушал меня?

Решение было настолько очевидно, что я неосознанно кивнула и не глядя, и не оборачиваясь вышла вслед за Андроновым. И уже только возле крупного внедорожника с тонировкой опомнилась и взглянула на яркие желтые пятна окон темного дома.

Теперь я жена Юры, теперь я могу, если не управлять им, то заставить прислушаться. И я ведь люблю его. Пусть болезненно, пусть неправильно, но люблю… Может быть пора ему об этом напомнить? Может быть он тоже ощущает не только похоть?

Это противоречие заставило меня замереть перед открытой дверцей и сделать шаг назад.

– Меллиса?

– Вы знаете, – твердо заявила разворачиваясь к дому. – Я наверное поторопилась с решением. Я вернусь к супругу.

Андронов закатил глаза, и тут я увидела Костю. Он бежал к нам так быстро что и мое сердце невольно заколотилось сильнее, но вдруг Костя был сбит ударом вытянувшейся из темноты руки.

Вскрикнув от ужаса, я уже хотела заорать и позвать Юру, как вдруг рот мне накрыла мощная лапа, а тело подняли в воздух. Извиваться и кричать было столько же полезно, как в саркофаге мумии.

– Какие эти шлюхи не постоянные – произнес насмешливый, незнакомый голос мне на ухо. – То сюда, то обратно…

Я расширившимися от страха глазами видела, как обездвиженного Костика тоже подняли с пола, и он захрипел от боли.

Его закинули в салон, а меня стали укладывать в багажник, Когда чужая рука освободила мой рот, я снова хотела закричать, но как только вдохнула воздух, мне прилетел мощный удар в скулу.

– А-а! – ахнула я от острой боли, а в голове мгновенно зашумела кровь.

И вот тут я поняла значение выражения «Бьет, значит любит».

Юра бил любя, сдерживал свою медвежью силу рук, а этот высокий незнакомец ничего не сдерживал. Удар наотмашь, так что голова безвольно повисла на шее, как на ниточке. Еле приоткрыв глаза, чувствуя, как будто в голову долбит дятел, и болезненно простонав, я увидела того, кого меньше всего ожидала здесь встретить.

– Ты же умер, – прошептала я, и в глазах потемнело.

Дорогие мои. Сегодня на мои книги скидка 50%. Хороших выходных!

Глава 55

*** Юрий ***

Два дня.

Два дня я понятия не имею, где Меллиса. Бесплодные поиски сводили с ума и только мысль, что она где-то там, боится, ждет меня, удерживала на плаву и не давала предаться алкогольному забытью.