Он еще минуту смотрел, как я сотрясаяюсь в рыданиях, а потом просто взял за руку и потянул на себя.

– Ну, что ты ноешь? Все же нормально.

– Просто это так, … – всхлипнула я. – Так чудесно. Ты и Никита, и я. Мы вместе. Я столько раз об этом мечтала. Боялась признаться себе в этом, но мечтала.

– Бабы, – только и закатил глаза Юра, подминая меня под себя, и сцеловывая дорожки слез, спускаясь все ниже к ключицам и незаметно, поднимая подол моей ночной рубашки.

Я на минуту отключила сознательность от такой нежности, от того тактильного кайфа, который сейчас испытывала. Мягкость мужа была полным противоположностью с его ночным, звериным поведением. Так хотелось лежать под ним, ощутить его в себя, сгорать в огне страсти, что он раздувал во мне своими настойчивыми ласками.

Но день уже начинался и нужно приходить в себя. Я уперлась руками в каменную грудь Юры, царапнула его сосок, приводя в чувства и выбралась из-под тяжелого, возбужденного тела.


– Юр. Давай так, – требовательно начала я ставить условия, пока надевала халат. – Ночью, делай со мной, что хочешь, а днем будь добр вести себя прилично.

Муж послал мне вслед хищный оскал и догнал возле двери, резко разворачивая и нависая, смотря на мою недовольную моську.

– Как хорошо, что сейчас только шесть часов утра, правда Рыжая? – обнял он меня по-хозяйски, развязывая узелок на поясе халата и мгновенно накрыл губы обжигающим поцелуем.

И я не смогла воспротивиться, только дотянулась рукой, закрывая двери на ключ. Я не могла противиться ему никогда, потому что где-то в глубине души знала. Он тот самый. Он человек, с которым сложно, невозможно, порой опасно, но никогда не скучно и всегда очень надежно.

Он тот, кого я люблю. Он тот, с кем не страшно противостоять таким ублюдкам, как Андронов. Вместе мы преодолеем все и изменим этот мир к лучшему.

Пусть не сразу, пусть искупавшись в дерьме, но обязательно изменим.

Потому что мы, пусть не очень нормальная, но семья.


Эпилог.

3 года спустя

* * *

– И самое главное в нашей жизни это семья, – грубовато закончил свою речь Юра, и под бурные аплодисменты спустился со сцены.

Он быстро передал пару указаний Серому и потянул Никиту, точно в таком же черном костюме в машину.

Все это передавали по прямому эфиру и я очень сожалела что не могу быть там рядом с моими мальчиками в день триумфа мужа. Его долгожданной победы на выборах в городскую думу.

Но он и так лютует, когда я беременная на последнем месяце выхожу из дома. В прошлый раз воды отошли прямо в дороге с очередного благотворительного приема, где мы собирали деньги на постройку приюта.

Юра тогда жуть как испугался, а потом довел врачей до белого каления. Поэтому сумка со всем необходимым в этот раз была заготовлена за две недели от предполагаемого срока, как и заказана палата в одной из частных Московских клиник.

– Никита с папой едут? Они будут калачики?

Я улыбнулась Анечке. Спустя час после эфира мы ждали наших мужчин. Девочка с черными, как смоль волосами делала калачик в виде обыкновенной звездочки.

– Обязательно попробуют.

– А не захотят, заставим, – усмехнулась Тамара, повернув от плиты голову.

Аня звонко рассмеялась и тут же сорвалась с места, когда услышала приближающийся шум мотора. В свои почти три она никому не давала спуску, и очень радовалась когда у мамы в животике появился еще один братик.

– Я буду его кормить, – очень гордо и "по-взрослому" говорила она.

Да, отцовские выражения никуда не делись, но я и не огорчалась. Главное, что в глазах ребенка светится счастье.

Никита уже подросший, серьёзный сразу прошел к раковине помыть руки и поцеловал меня в щеку, шепнув: Пока ты будешь в роддоме, папа обещал сводить меня в бар.

– Это очень плохо, – только и ответила я наигранно недовольно, скрывая улыбку за мочегонным чаем. Ноги жуть как опухали.– Следи, чтобы его не увела какая-нибудь стройная красотка.

– Зачем мне красотка? – прогремел голос Юры и визг подкинутой в воздух Ани. Они зашли на кухню и муж, посадив ее допекать калачики обнял меня со спины, смотря на наш благотворительный сайт, который я оформляла новыми фотографиями.

– У меня же есть личный воздушный шарик.

– И это опять не комплимент, – насупилась я, и толкнула его локтем, тяжело при этом вздохнув. В этот раз живот действительно казался огромным. Каждое лишнее движение казалось нереально сложным.

– Я тебе ночью комплимент сделаю, – обдал Юра мой затылок горячим дыханием и улыбнулся, подозрительно смотрящей на нас Ане.

– Опять целуетесь, – сощурила она голубые глазки.

– Ты, что? Мы же приличные люди. Мы сразу детей делаем.

– Юр! – одернула я его, а остальные рассмеялись, рассаживаясь за обеденным столом.

– Вот и правильно, мне нужно много братиков и сестричек, потому что Никита уже не хочет со мной играть.

Я не смогла сдержать смеха на забавную рожицу, которую тот скорчил в ответ сестре и невольно загрустила, от того, что он до сих пор не забыл пропавшую девочку, Алену. Он часто рисовал ее, но все прятал. В какой-то момент все разговоры о ней прекратились, словно он потерял надежду.

Я даже думала назвать дочку Алена. Но он тогда сказал, что в его жизни должна быть только одна Алена.

Внезапно в наш маленький мирок ворвался телефонный звонок.

– Юр? – напряженно застыла я, когда он закончил разговор и поднялся из-за стола. Он наклонился, чтобы не слышали дети и прошептал:

– Пора. Максу нужна помощь, а Андронову давно нужна пуля в сердце. .

Я волновалась и не могла уснуть, пока он не появился в спальне и не раздеваясь бухнулся на постель.

– Это конечно неправильно, но я рад, что этот ублюдок сдох.

– Что будет с Максимом?

– Ничего. Мы замнем дело. Тем более, что он подстрелил девчонку. А его дочь выстрелила в него. Не думай об этом. Давай спать.

– Ну и хорошо, – устроилась я удобнее в его объятиях и с улыбкой ощутила твердое намерение мужа сделать мне тот самый комплимент.

Его руки уже давно ласкали мое бедро, постоянно поглаживая крупный живот.

– Ты не устал? – спросила я, рукой нащупав его крупный член и погладив головку.

– Устал как собака, поэтому и хочу отдохнуть.

С этими словами он поставил меня в колено-локтевую и нащупал вход пальцами.

– Бля, обожаю этот последний месяц. Тебя даже заводить не надо, течешь как сучка.

– И это тоже не комплимент, – сдавленно шепнула я, и тут же застонала когда твердо-каменная плоть начала свое сладкое, медленное вторжение.

– Я люблю тебя, – поцеловал он мою спину и обхватил грудь, совершая медленные, неспешные движения.

– И я люблю тебя, – пробормотала я, сдерживая крик удовольствия, когда Юра не только ускорился, но и принялся оттягивать соски из которых уже начали вытекать редкие капли молока.


И мысль, как он пробовал его на вкус, как языком залечивал трещинки от кормления в прошлый раз, привела мои чувства на новый ошеломляющий уровень экстаза и дала кончить задолго до того, как Юра с животным рычанием замер во мне, вливая новую порцию спермы, размягчавшую стенку матки и приближавшую меня к рождению нового чуда природы.

Нашего второго сына.

*****