Денис и застал её за этим занятием. Оторвал от процесса "открыть — понюхать — завинтить".

— Ну, как? Все устраивает? — Небрежно облокотившись о дверной косяк, он, казалось, никуда не спешил…

А Веру опять сковало напряжение. От того, что не понимала: что и как сейчас будет происходить, и что ей нужно делать, и как ничего не испортить, чтобы потом себя не винить… Как девочка на самом первом своем свидании, забывающая о теме разговора, потому что голова занята вопросами: "Поцелует или нет? И нужно ли позволять это в первый раз? Может быть, решит, что я неприличная? Может, подождать до третьего, как положено? А если больше не пригласит, разочаровавшись?" Что‑то подобное сейчас происходило и с ней. Мука — мученическая. Знай она раньше об этих пытках, попросила бы отвезти домой, к Таисии Павловне. С той скучно, зато спокойно.

Дэн достаточно долго ждал ответа, спокойно глядя на её растерянность. Не дождался. Повторил:

— Вика, тебе все здесь нравится? Больше ничего не нужно? Можно позвонить на ресепшн, попросить, чтобы принесли.

— Нет. — С трудом выдавила. — Ничего не нужно. Здесь просто замечательно, Денис! Я такие отели только на картинках и в кино видела. Честно!

— Нужно исправлять упущение. Тебе негоже ютиться в каких‑то задрипанных комнатушках.

— Да, если честно, и надобности в такой роскоши нет… Меня вполне устраивают обычные, стандартные номера…

— А мне хочется, чтобы у тебя он был лучшим, а не стандартным.

— Спасибо тебе.

Дэн, показалось, немного смутился. Хотя, причин для этого не было никаких. Просто помялся на месте, потом развернулся и начал снимать куртку.

— Тебе, Вик, спасибо. Я люблю комфортные и красивые вещи. Но, будь я один, о люксе и не подумал бы…

Вера снова затихла, не зная, что сказать, чтобы не звучало банальностью.

— Где будем ужинать, Вика? Можно в номер заказать, а можно сходить в ресторан. Он здесь хороший, с живой музыкой по вечерам. Кормят вкусно.

— Не знаю. В меня после поп — корна, кажется, уже ничего не влезет…

— Глупости! Это разве еда? Ну, выйдем в люди, или совсем устала?

Её удивляло, как просто он ведет себя: никаких намеков, будто и не думает о том, чем этот вечер закончится, и окончание не торопит… Это не вязалось, никак, с её представлением о мужчинах. Вера всегда считала, что для них постель — самое важное. И ни одно существо мужского пола не станет оттягивать момент, когда можно получить "десерт". А Денис вел себя как‑то неправильно: не оттягивал нарочно, но и не торопил. Это было… странно… и от того еще более волнительно.

— Я одета совсем не для ресторана. Джинсы и свитер — не очень подходящий наряд.

— Брось ты думать об этом! Какая разница, в чем ты вышла поесть? Хоть в халате и одноразовых тапочках… Это же ресторан при отеле. Народ в командировках, кто‑то проездом… Там половина одета совсем по — домашнему.

— Все равно. Я некомфортно буду себя чувствовать.

Дэн вздохнул.

— Ты же купила сегодня кучу шмоток. Чем не повод их обновить?

— Ты думаешь?

— Конечно! Давай, решай, что лучше подойдет, и наряжайся.

— А утюг…

— Вик… Можно вызвать горничную. Десять минут — и все сделают.

— Хорошо.

Пришлось ей решать еще одну сложную дилемму. Извечную — что надеть? Благо, что выбор из трех платьев не давал большого простора для полета мысли. А то, что лишь одно было из немнущейся ткани, да еще и запакованное верным образом, сразу помогло определиться. Вера долго и придирчиво рассматривала себя в зеркало в ванной комнате, сомневаясь: а стоит ли? Может, лучше обратно в джинсы залезть? Но оклик Дениса, уставшего ждать, отмел сомнения. Она еще раз глянула, подумала, что замечательно все сидит, и даже будет нормально смотреться с сапожками… Поняла, что проблема с нарядом как‑то удачно отвлекла от других тревожных мыслей, улыбнулась отражению, подбадривая себя… Дернула дверь и вышла. Будто на эшафот.

Денис, полулежавший на диване, приподнялся навстречу, замер, не окончив движения. Молча рассматривая.

Вика тоже замерла. В растерянности.

— Иди сюда.

— Что? — Не совсем расслышала тихую фразу.

— Иди ко мне, Вика.

На негнущихся ногах пошла.

Дэн поймал её руки, притянул ближе, повернул вокруг оси, похоже, рассматривая… Зажал колени между своими, талию ладонями обхватил.

— Ты такая красивая, Вик… Я каждый раз удивляюсь… — Его взгляд, такой теплый и мягкий, снова сбил с толку. Вера поймала себя на мысли, что сегодня уже, наверное, в сотый раз, не находит слов, теряется. — Просто дух выбивает…

И уткнулся ей лбом в живот, притягивая всё плотнее. Она еле держалась на ногах, всего толчок — и упала бы. Осторожно погладила волосы, забралась в них пальцами, тихо перебирая. Денис довольно вздохнул, казалось, еще немного — и замурлычет, словно кот, нашедший хозяйку…

Минуты тянулись, наполненные невысказанными словами… Вера забыла, для чего она переодевалась, какой там планировался ужин… Наслаждалась уютной тишиной.

Первым опомнился Денис. Поднял голову, заглянул, снизу вверх, в её лицо…

— Синеглазая! — Довольно рассмеялся. — Правда, такие яркие, как будто линзы цветные…

— Да они у меня серые. Говорила же. Это все платье.

— Ничего не знаю. Синие, и все. — Он медленно, очень медленно, поднялся, скользя вдоль всего её тела. Пока не навис, теперь уже глядя сверху. Все так же крепко обнимая. — Ну, что, пойдем? Такой красотой грех не похвастаться! Правда, я теперь буду расхристанным на твоем фоне…

— Да ладно, Денис, ты всегда замечательно выглядишь! Вам, мужчинам, это намного проще. Главное, быть причесанным и побритым.

Он задумчиво потер ладонью подбородок..

— По поводу щетины — очень в тему сказано. Все, пойдем, Вик. Иначе, у меня сейчас будет комплекс неполноценности рядом с тобой.

Вера легко рассмеялась, не веря своим ушам. Денис — и комплексы? Очень удачная шутка вышла…

Бережно, словно хрупкую вазу, он взял в ладони её лицо. Не отрывая взгляда, медленно склонялся. Вера даже не пробовала пошевелиться, следила за ним, как завороженная. Он прикоснулся губами сначала к переносице, потом — к самому кончику носа, к щекам, к векам, заставив их опуститься, и только потом поцеловал. Томительно долго и вдумчиво. Будто в первый раз изучая поверхность кожи, слегка обветренной и многократно искусанной, по многолетней неуловимой привычке. Удерживая девушку в неподвижности, не позволяя отвечать. Словно устанавливая правила. Позволяя ничего не решать, просто сдаться…

Его прикосновения обладали какой‑то тайной силой: стоило ощутить хоть одно, и Вера забывала о том, что ей, почему‑то, мешало ими насладиться. Глупостью казались все сомнения, странной и ненужной. Только так — кожа к коже — и было правильно жить и дышать. И не дышать — тоже можно. Всякая шелуха осыпалась, оставляя чистый восторг. И горьковатый вкус нежности, почти осязаемый на губах, на щеках, на плечах, к которым он прикасался…

Поэтому холодной водой обдала фраза " Все, малыш, пойдем. Иначе, останешься голодной. Я этого себе не прощу".

Он погладил её по волосам, шее, спине… Словно охватывая, напоследок, целиком. Потом, с явным сожалением, оторвался.

— Пойдем. Накинь хотя бы шарф, чтобы не замерзнуть. Платье очень красивое, но в ресторане, должно быть, не жарко.

Вера, изумленная, осталась стоять на месте, поражаясь, как он мог так резко сменить настроение — от романтичного к практично — деловому…

— Вика… Только не вздумай расстраиваться. Мы сюда еще вернемся, некуда спешить.

— Вот еще, придумал! С чего бы мне расстраиваться? — Хотела, как положено, оскорбиться за эту явную подколку, но — передумала. Не захотела портить момент, который, знала, не повторится уже никогда. Пусть тогда в памяти только хорошее останется…

— Действительно, не с чего. А мне не хочется уходить, и от этого грустно. Ну, хорошо, что только я буду грустить… — Денис говорил очень серьезно, даже брови слегка сдвинул, чтобы впечатление усилить… Но что‑то в интонации было такое, похожее на легкий смешок, ироничный.

— Не нужно, Денис, не грусти. Сегодня день такой хороший. Пусть он и закончится хорошо. Знаешь, как обидно бывает, когда все лучшие впечатления идут насмарку, только из‑за того, что последнее кто‑то испортил.

— Я очень постараюсь, Вик, нигде не напортачить. — Простые слова прозвучали, будто присяга. Или клятва верности. Вера плохо в таких нюансах разбиралась, но ей показалось, что Дэн вкладывает в них какой‑то особый смысл…

В ресторане оказалось неожиданно много людей. Вера еще на входе почувствовала кожей, как несколько пар глаз бесцеремонно её разглядывают. Неосознанно, выпрямила спину, подбородок подняла… Дэну, похоже, тоже не понравилось что‑то, его рука немедленно легла ей на талию, прижала плотно к мужскому боку, ограждая, показывая всем, что территория занята.

Подбежавшему официанту она сообщила, что хочет место где‑нибудь в уголке, от всех подальше.

— Нам здесь не от кого прятаться, Вика, давай сядем в центре. — Денис, как будто, обиделся на что‑то…

— Я не люблю привлекать внимание, Денис… Всегда стараюсь сесть так, чтобы никто не видел.

— Загадочная ты женщина, однако… Ты же красивая, пусть смотрят… — Это мужское желание похвастаться своей спутницей развеселило и умилило.

— Мне достаточно того, что смотришь ты. Зачем мне другое внимание? — Теперь ей оставалось лишь наблюдать, как он наполняется гордостью. Конечно, выделила из толпы… А Вера еще чувствовала себя рядом с ним ребенком… Оказывается, человеческие слабости есть и у Дениса…

Она рассчитывала, что Дэн сядет напротив, как днем в кафе, но он неожиданно приземлился рядом, так, что бедро обожгло его теплом, сквозь тонкую ткань платья. Протянул руку, чтобы поправить широкий шарф, накинутый палантином, да так и оставил на её плече. Обнял, в общем, как будто случайно, и очень надежно при этом. Прошелся по шее и подбородку большим пальцем в невесомой ласке, как будто играя, и намекая на что‑то большее. Аппетит улетучивался на глазах. Вера не очень понимала, как сможет хоть что‑нибудь проглотить. Ей никогда еще не приходилось встречаться с такой интимностью, продемонстрированной всем столь открыто. Казалось, Дэн сейчас отгораживал свой мир от окружающих, непонятных, шумных людей. И нисколько этого не стеснялся. Это делала Вера, за них двоих. Краснела мучительно, глядя на официанта…