Перед началом работы достала старенькую, еще мамину швейную машинку. Родительница планировала ее выкинуть, а мне настолько стало ее жалко, что я попросила посылкой прислать ее мне. Наточила громоздкие железные ножницы, приготовила нитки, иголки, резинки и еще всякую мелочь.

Перед тем как начать кромсать платье, все-таки примерила — жесть. Длинный балахон чем-то походил на ночную сорочку бедной крестьянки шестнадцатого — семнадцатого веков. Отличия состояли лишь в цвете и ткани. В те времена небогатые люди мастерили ночную одежду из белой хлопчатобумажной ткани, а мое платье, то есть Коваржа, было сшито из чего-то похожего на шелк и имело то ли бледно коричневый цвет, то ли грязно зеленый, то ли болотный.

Бесформенную тряпку я превратила в менее бесформенную с помощью широкого красного пояса из лаковой кожи. Так у меня в этом платье появилась талия, причем казалась она даже более узкой, чем есть. Да, широкие пояса вышли из моды, но в моем случае выбирать не приходится. Пусть мой наряд будет с намеком на ретро стиль или с претензией на необычность.

Унылые широкие рукава, безвольно свисающие до запястья, я приободрила, вдернув в их низ резинку. Получились пышные игривые фонарики длиной три четверти. С длинной юбкой, если так можно выразиться, я поступила безжалостно, наделала множество разрезов от середины бедра до подола, теперь при малейшем движении, юбка платья разлетается и колышется в разные стороны, демонстрируя мои ноги.

Дольше всего провозилась с воротом. Он был под самое горло, и я не собиралась его кардинально менять, для пикантности образа хватало моих голых ног. Так, хотела сделать лишь чуть глубже, но дала маху и слишком много отрезала, потому как пренебрегла правилом — прежде чем взять в руки ножницы, сначала отмерь семь раз.

Глянув на платье, я пришла к выводу, что придется от ворота еще отрезать, а еще кромсать рукава там, где плечи, и в образовавшуюся дырку вставлять опять же резинку, дабы получился вырез «Кармен».

Примерила я готовое переделанное платье, когда на часах давным-давно перевалило за полночь, но все мои старания окупились с лихвой. Я кружилась перед зеркалом и не могла оторваться от отражения. Соблазнительно открытые плечи и грудь плавно переходили в тонкую талию, подчеркнутую ярким поясом, а внизу сверкали голые ноги, открытые чуть ли не до ягодиц.

Перед тем как снять платье и повесить его в шкаф, я представила лицо Коваржа, когда он увидит меня в выбранном им наряде, и рассмеялась зловеще и злорадно, как безумный ученый, до которого только что дошло, что его эксперимент по оживлению трупа увенчался успехом.

Глава 20

Сергей

На корпоратив я опоздал на добрых сорок минут, задержали дела в основной фирме и когда зашел в фойе ресторана, из главного зала уже вовсю доносились звуки и запахи праздника. Разговоры и смех гостей смешались с музыкой и голосом ведущего, который в данный момент, пользуясь микрофоном, торжественно всем объявлял, по какому поводу, собственно, они здесь собрались, словно для большинства это было секретом.

Войдя непосредственно в зал, я отметил, что приглушенное освещение и алкоголь уже сделали свое дело и раскрепостили людей, по крайне мере их довольные лица выглядели именно так. Первым делом я решил найти свою «головную боль» и убедиться, что она не стала изображать из себя камикадзе и надела то платье, что я для нее выбрал.

Да, платье для своего заместителя я купил натурально самое страшное и закрытое, какое только нашел, но данная жертва требовалась от Алены исключительно для дела, и никоим образом не по моей личной прихоти. Я же ее сразу предупредил, что на празднике мы с ней и коллективом не развлекаемся, а окучиваем потенциальных клиентов. Надень Алена то, что ей по душе, то есть наряд чуть скромней, чем наряд у девушки легкого поведения, и мужчины ее атакуют. А кто тогда будет работать и предлагать услуги агентства?

Заглядывая в каждый уголок ресторана, я изредка, приветствуя, кивал дамам, и крайне часто здороваясь, пожимал руку мужчинам.

— Олег Витальевич, — заметив начальника отдела по работе с клиентами, окликнул я мужчину и, быстро к нему приблизившись, поинтересовался: — Вы видели Алену Анатольевну? Нигде не могу ее найти.

— Да, — начальник отдела огляделся по сторонам, — видел, но где сейчас она находится — понятия не имею. Может, в туалет заглянула. Не беспокойтесь, когда объявится, вы ее точно не пропустите, — мужчина и дальше что-то мне говорил, кажется, о клиенте, задолжавшем круглую сумму и о том, что перед тем как взыскивать с него денежные средства с процентами по суду, было бы неплохо мне с ним лично переговорить. Я, соглашаясь, кивал, но особо не слушал, потому как мое внимание полностью поглотила девушка, что сидела возле барной стойки на высоком стуле в окружении нескольких воздыхателей, игриво покачивала шикарными стройными ножками и смеялась. Жаль, что мужчины закрывали лицо незнакомки, но мне хватило и одних умопомрачительных лодыжек, чтобы ею заинтересоваться.

Кто-то восхищается высокой женской грудью, кого-то больше интересуют круглые бедра, некоторым подавай пухлые губы, я, конечно же, тоже на все это обращаю внимание, но более всего меня тянет к ногам. А у данной барышни они потрясающе идеальные, с ними могут лишь поспорить ноги Алены, но к тем ногам прикреплена настолько неспокойная голова, что их лучше обходить стороной минимум за пять километров.

— Да-да, мы это позже обсудим, — оборвал я Громова на полуслове и как завороженный направился, как выяснилось, к блондинке. Один из ее кавалеров поменял положение, и выглянула копна белокурых волос, локонами ниспадающая до лопаток. Как говорится — мой любимый цвет и размер. Похоже, Алене сегодня вечером придется трудиться одной, у меня вдруг кардинально поменялись планы.

Подходил я к девушке с предвкушением, давно со мной такого не случалось, чтобы как молнией прошибло, и плевать на дела. Вернее, если точнее сказать — со мной такого раньше вообще никогда не случалось. Кто знает, может быть, я сейчас посмотрю в глаза будущей госпоже Коварж!

Когда до блондинки оставалось каких-то пять-шесть метров, мужское плечо рядом с ней подалось чуть правее, являя мне ее лицо.

Сначала я даже не поверил собственному зрению и для верности мотнул головой. Нет, я не ошибся, на барном стуле сидела не будущая госпожа Коварж, а вполне реальный труп, который пока что еще назывался Аленой Анатольевной, и звонко смеялся.

Крепко сжав кулаки и стиснув до скрежета челюсть, я изо всех сил пытался обуять всепоглощающую ярость. Выходило плохо. Перед глазами так и вырисовывалась яркая сцена, как я подхожу к гадине, хватаю за плечи и трясу… трясу… до тех пор, пока от ее шеи не отвалится голова, а после раскидываю по залу этих кобелей, что, облепив ее плотным кругом, пускают слюни.

Как эта пигалица посмела ослушаться?!

Разве я о слишком многом просил? Всего лишь скромно одеться! А она опять откровенно наплевала на мой приказ и как обычно сделала все по-своему.

Хотя я сам виноват, надо было давно поставить эту заразу на место, а то резко стал добреньким, терпел и оставлял без наказания все ее маленькие и не очень гадкие выходки. Но сейчас-то я ей все выскажу, только сначала немного остыну, а то еще зашибу ненароком и присяду за решетку на лет десять-пятнадцать.

Резко развернулся и пошел в обратном направлении от Алены, нашел пустующий столик, взял бокал вина и залпом осушил. Секунда, вторая, третья…. Ни черта не помогло, надо идти в туалет и класть голову в раковину под холодную воду, ну либо менее радикальный вариант — топать на улицу и глотнуть свежего воздуха.

Уйдешь тут на мороз, как же! Алена, мать ее, Анатольевна как специально гогочет громче, чем ведущий вещает в микрофон.

Как оказался возле своего дурного на всю голову заместителя и как растолкал мужиков возле нее — смутно помню.

— Алена Анатольевна, мне надо с вами поговорить! — рявкнул я, но дрянь то ли меня действительно не заметила и не услышала, то ли специально проигнорировала, но она даже ухом не повела. — Алена Анатольевна, — прорычал я еще раз, результат тот же, а именно — нулевой, девушка как сидела, сложив ногу на ногу, так и сидит, хихикает над чьей-то наверняка тупой шуткой.


Ухватив Алену за локоток, в принудительном порядке стаскиваю ее со стула. Не убивать же ее при свидетелях. Девушка же, продолжая пялиться на какого-то хмыря, пытается забрать руку. Хрен-то там! У меня без вариантов, не вырвешься: держу крепко.

И, о да, аллилуйя!

Алена, наконец, снизошла и на меня посмотрела.

Сука! Ну почему такое ангельское лицо не досталось какой-нибудь тихой милой домашней девочке, почему его носит эта непроходимая стерва?

— А где вы были? — с претензии начала зараза и одновременно причина моих постоянных мигреней. — Я думала, вы уже не придете. Даже с Громовым договорилась, чтобы он вместо вас вместе со мной произнес приветственную речь.

Думала она, как же! Да ты, милая моя, мечтала, чтобы я не явился на праздник и желательно по причине черепно-мозговой травмы, которую вызвал кирпич, что упал на меня, как минимум с высоты двадцать шестого этажа.

— Кстати, а куда мы идем? — сначала замедлилась, а после и вовсе как ослица отказалась двигаться дальше Алена, когда я отбуксировал ее от кавалеров приблизительно на метра три.

Боковым зрением вижу, как, заметив сопротивление Алены, от стойки отлипает один из тех мужиков, с которыми она флиртовала, и быстро к нам приближается.

Не ответив Алене на вопрос, на автомате задвинул ее себе за спину.

Чувствую, назревает конфликт. Мужик явно сейчас из себя начнет корчить защитника бедной, несчастной, обиженной девушки.

Врезать бы ему сразу, без разговоров, промеж глаз, да бить потенциального клиента в присутствии таких же потенциальных клиентов — не есть хорошо для агентства. Да к тому же спасать даму вызвался парень нехилой комплекции, веса в нем однозначно больше центнера и рост подходит к двум метрам. Если сцепимся — без вариантов, все вокруг разнесем.