Энн Мэйджер - Запретное искушение

Бри подошла к «мерседесу». Теперь ее глаза были встревоженными. Майкл опустил стекло, Бри наклонилась к нему, и он ощутил аромат клубники, смешанный с запахом лука…

– Готова? – проворчал он.

– Буду через минутку, – ответила она с улыбкой. – Я за сумочкой.

Через несколько мгновений, сжимая в руке клатч, Бри бесшумно скользнула в салон.

– Как все прошло сегодня? – спросил Майкл.

Этот вопрос он задавал ей ежедневно после работы, это уже входило в привычку и очень ему нравилось.

– Намного лучше! Люк удивительный, как ты и говорил.

Майкл прекрасно знал, как все проходило, потому что каждый вечер беседовал с Люком. Бри нравилась ресторатору.

– Отлично, – сказал он.

– Огромное тебе спасибо, что попросил его проведать мой ресторан. Он показал мне кучу всего, чего я раньше не замечала.

– Я рад, что у тебя все получается.

Да, он был рад, но в то же время завидовал ее непринужденной дружбе с его приятелем.

– Правда, эти три дня были довольно напряженными.

– Перемены легко не даются.

– В деньгах я полный профан, но решила исправиться.

Когда «мерседес» влился в поток автомобилей, Бри затихла и уставилась в окно.

– Что сказал врач? – поинтересовался Майкл.

– Все хорошо. Ребенок в полном порядке. Я иду на поправку.

– Он тебя выписал?

Бри больше не угрожала опасность, и у Майкла отлегло от сердца. Но от ее короткого кивка и лучезарной улыбки настроение у него испортилось.

– Он посмотрел твою пятку?

– Да. Он сказал, что ты похоронил в себе врача. Если бы ты пошел в медицину, то дал бы ему сто очков вперед. Если мы сейчас поедем к тебе, я смогу собраться и сразу же уехать. Уверена, такой вариант тебе понравится. Ты не горишь желанием представлять меня своей модельке или соседям или спускаться утром к завтраку под грохот рока.

– Ну да.

Удивительно, как мало сейчас его волновали утренняя тишина и любопытные соседи…

Майкл хотел бы, чтобы Бри осталась в пентхаусе. Он наслаждался ее обществом. И еще он хотел…

То, чего он хотел, было чертовски опасно.

– Знаешь, – сказал он, – я занимаюсь памятником, и нам с тобой нужно обсудить кое-какие детали.

– Конечно. Поговорим, пока я буду собираться.

Это означало, что она уедет меньше чем через час.

Он покачал головой.

– Я сегодня пропустил ланч. Раз уж нам обоим нужно поесть, не возражаешь, если я приглашу тебя куда-нибудь быстренько перекусить?

Майкл повез ее в свой любимый ресторан с видом на Центральный парк.

– Ты же говорил «быстренько», – напомнила она, когда он затормозил у пятизвездочного отеля.

– Я знаю, как ты любишь вкусную еду.

– Не обязательно было ехать именно сюда! – возмутилась Бри, когда они проследовали за метрдотелем в изящно оформленный зал.

– Почему нет?

– Мы собирались обсуждать памятник.

– Может, поэтому и стоило выбрать неплохое местечко, разве нет?

– Но я одета неподобающе!

– Брось. Ты выглядишь прекрасно.

– Я похожа на цыганку.

– На прекрасную цыганку, – добавил Майкл.

На этот раз румянец на ее щеках был заслугой Майкла, а не Люка.

Официант усадил их возле окна, из которого открывался волшебный вид. Негромко играла музыка, Майкл смотрел на Бри, а она любовалась парком. Почему ему так уютно с ней и так тяжело на сердце оттого, что она покидает его пентхаус и его жизнь?

На улице стемнело.

– Похоже, собирается дождь, – заметил Майкл. – Может похолодать.

– Что ж, такое время года, – отозвалась Бри.

Майкл сделал заказ и попросил сомелье принести подходящее вино.

– Ты же знаешь, мне нельзя пить, – напомнила она.

– Но бутылка так здорово смотрится на столе…

– Использовать вино как украшение довольно расточительно.

– Ты же знаешь, что я избалован. Будь снисходительна! Кроме того, ты согласилась на перемирие, и это наш последний вечер вместе.

Майкл быстро рассказал Бри о памятнике и принялся ее развлекать. Официант принес небольшое блюдо. На нем лежали тарты с белыми грибами и другие деликатесы, включая тонкие ломтики ягнятины, завернутые в зелень.

– Комплимент от шеф-повара мадемуазель, – произнес официант с восхитительным французским акцентом.

– Майкл, это даже слишком изысканно, – призналась Бри, когда официант испарился. – Я сейчас пробую нечто невообразимое! Ягнятина со щавелем, алзиной и одуванчиком. Удивительное сочетание! Яркий и в то же время нежный вкус. Как они это делают? Я как будто оказалась на лесной лужайке.

Какая еще алзина? Майкл понятия не имел, что это такое. Для него существовала только прекрасная цыганка, которая облизнулась и блаженно закрыла глаза. Бри выглядела такой возбужденной, что ему стоило огромных усилий не перегнуться через стол и не коснуться ее. Как жаль, что они сидят в ресторане, а не на ее воображаемой лужайке.

Майкл остановил себя. Он же знает, какова она. Тогда почему не хочет расстаться с ней?

Потом они ели суп. И снова Бри пришла в восторг. Она без остановки превозносила смесь шнитт-лука и сладкого чеснока.

– Я не предполагала, что из таких простых ингредиентов может получиться изумительный суп, – говорила она с придыханием. – Как повару удалось добиться столь изысканного вкуса?

Отношение Бри к Майклу улучшалось с каждой диковинкой, которую она пробовала, и каждое блюдо восхищало ее больше, чем предыдущее. Кулинарные изыски, похоже, заставили ее забыть о страхе перед ним. А он забыл о своих сомнениях.

Его поглощали сияние глаз Бри и ее мгновенно вспыхивающий румянец. У Майкла появилось ощущение, что они одни в целом мире.

На десерт он заказал шоколадный «Наполеон», а Бри – малину с ванильным кремом.

– Все было невероятно вкусно, – мечтательно протянула она, слизнув с ложки крем кончиком розового язычка.

Майкла окатила жаркая волна. Боже, он хочет ее, хочет жить и спать с ней!

Но он ничем не выдал своих чувств. Поймав взгляд официанта, Майкл сделал знак, чтобы принесли счет.

Когда настало время уходить, Бри поднялась с неохотой, словно ей нравилось ужинать с ним так же сильно, как и ему с ней.

– Было очень мило. Правда, очень мило, – сказала она. – Ехать сюда было совсем не обязательно, но все равно спасибо огромное!

Он кивнул.

– На здоровье. Хорошо, что я тебя уговорил.

Щеки Бри все еще пылали, и отчаянно колотилось сердце, когда они вышли в сырую, прохладную, дождливую ночь.

Она не должна была доверять Майклу. Но фантастическая еда, которую нельзя описать словами, и сам он, внимательный и забавный, взволновали Бри до предела. Интересно, он помнит, как ее воспламенила их первая совместная трапеза? Весь вечер у него был таинственный, жаркий взгляд… Неужели он опять все спланировал ради каких-то коварных целей?

Бри гнала от себя эту мысль. Майкл был очень обходительным с тех пор, как она поранила ногу, и вел себя так, словно был ее другом. И он помогает ей с рестораном. Может быть, она начала немножко ему нравиться? Бри захотелось закончить этот вечер в его постели.

Дурацкая затея! Только бы не выдать себя.

Парковщик подогнал машину, и Майкл помог ей сесть в шикарный салон, обитый черной кожей, а потом сел за руль. Когда Бри осмелилась посмотреть на него, их взгляды встретились, и ее охватило ставшее привычным желание. Она взглянула на его сжатые губы и не могла от них оторваться, вспоминая, на что они способны.

С трудом отведя взгляд, Бри попыталась успокоиться.

Зачем она сказала, что выздоровела? Если бы она промолчала, провела бы в пентхаусе еще одну ночь. И не было бы странного ощущения тоски из-за того, что это последняя возможность побыть рядом с Майклом…

Бри начала нервно грызть ноготь, Майкл поймал ее руку и поднес к губам.

– Не стоит. Твои руки слишком хороши, чтобы их портить.

Бри отдернула руку и спрятала ее, как провинившийся ребенок. Все это время безотчетная страсть пульсировала в ней, как африканский барабан. Больше Майкл на нее не смотрел и не произносил ни слова, но, похоже, он читал ее мысли, потому что атмосфера в салоне накалилась.

Бри хотела его, упрямого, невозможного мужчину, отца ее еще не родившегося ребенка. Несмотря на его мнение о ней и целый ряд других причин, по которым она не должна хотеть Майкла, Бри больше всего на свете мечтала вкусить запретный плод в его постели.

Но нельзя поддаваться соблазну.

Она не поддастся. Она носит под сердцем его ребенка. Если Майкл нанесет удар, боль будет невыносимой. Сейчас она побросает свои пожитки в сумку и покинет пентхаус с гордо поднятой головой.

Однако Бри совсем забыла о лифте.

Сердце Бри начало бешено биться еще до того, как двери лифта заперли их с Майклом в тесной кабинке. Лифт дернулся, и Бри налетела прямо на него. Их понесло вверх, она вскрикнула и умоляюще посмотрела на Майкла.

Он нежно сказал ей на ухо:

– Не надо бояться. Ты в полной безопасности. Это чопорное здание, как ты его называешь, абсолютно современное. И я состою в комитете, который следит за его техническим обеспечением.

– Да-да, – пролепетала она. – Я в порядке.

– Проверим?

Майкл притянул Бри к себе, и у нее перехватило дыхание.

– Господи, ты холодная как лед и вся дрожишь! К черту вид из пентхауса, я переезжаю вниз. И ни слова больше!

Ей было чертовски приятно это слышать. Она прильнула к Майклу и почувствовала силу его желания.

– Видишь, я схожу от тебя с ума сильнее, чем ты от лифта, – прошептал он. – Ничего не могу с собой поделать. И не важно, кто ты и что сделала.

Это ее задело.

– А мне важно! Если ты не видишь меня такой, какая я на самом деле, разве у нас может получиться настоящий диалог? Я не злодейка. И не твоя бывшая жена, знаешь ли, – добавила Бри.

– Почему ты о ней вспомнила?

– Люк рассказал, что она вышла за тебя замуж ради денег.