— Да, — тихо отвечает.

К нам подходит Максим и объявляет, что Лайза предстанет перед судом за шантаж с целью вымогательства, а так же за соучастие в похищении и подготовке к убийству.

— В общем, — он кривит губы в ухмылке. — Полный комплект. Ответит за всех троих.

— Спасибо, Максим, — благодарю друга, крепко пожав ему руку. Амина прижалась ко мне, согреваясь моим теплом, и старается не смотреть в сторону, где сейчас готовят её отца к транспортировке. Черный мешок облачил его, навсегда скрывая от наших глаз его бездыханное тело. Амина вновь всхлипнула и вовсе уткнулась мне в грудь, заглушая свои рыдания. Максим погладил мою девушку по спине, чуть выше лопаток, принося, таким образом, свои сожаления, затем оставил нас одних наедине.

— Амина, дорогая, не плачь, — прошу её. — Фархаду бы не понравилось, что ты льёшь свои слёзы по нему, это не делает ему чести, — стараюсь говорить слова мягко и с лёгкой улыбкой.

— Он ведь даже не узнает теперь, что дедом мог стать, — в голосе Амины скорбь.

— Знает, — согласно киваю, — сегодня все узнал, — тихо шепчу у лица, притягивая девушку к себе насколько это вообще возможно. — Пойдем домой, рухи. Все кончено.

Глава 18

Амина

Спустя два месяца.

Какого это испытывать чувство волнения, но только от приятных эмоций? Глубоко вдыхаю и выдыхаю, стараюсь привести свое сердцебиение в нормальное состояние, но душа почти пляшет, осознавая тот факт, что теперь мы с Самиром будем связаны браком и малышом. Так, как задумала судьба с самого начала. Приятное волнение будоражит каждый волосок на коже, пробивая на мелкую дрожь.

— Ты готова? — позади меня стоит Рамиля, а я устремила взгляд на зеркало, где сейчас стоит передо мной прекрасная невеста, облаченная во всё белое, платье усыпанное золотой вышивкой, создавая нечто прекрасное, волшебное и в то же время благородное. Приглаживаю слегка платье в том месте, где уже виден трёхмесячный животик. Пусть для окружающих людей он малозаметен, но только не для нас с Самир. Мы оба чувствуем, как наше счастье с каждым днём становится больше, растет и развивается, толчков ещё не ощущаю, но думаю, это произойдет уже совсем скоро. Оборачиваюсь к своей мачехе, на глазах проступают слёзы от волнения и радости. Рамиля ахает от восторга, подходит ко мне ближе, берясь руками за мои.

— Аллах, как жаль, что твои отец и мать не видят прекрасной женщины, они бы гордились тобой, дочка, — Рамиля целует меня в лоб, шепча молитву, благословляя на брак. Мне действительно больно осознавать, что я совершенно одна, конечно, теперь у меня есть семья: Самир и его родители, которые души во мне не чают. Но нет моих кровных, судьба распорядилась таким образом, дала одно взамен другого. Осторожно промакиваю салфеткой глаза, стараясь не размазать только что нанесённую тушь. Никогда не любила косметику, не смотря на то, что работала моделью. Именно поэтому, сегодня я воспользовалась самым минимумом. Самир полюбил меня такой, и на такой же женится.

— Спасибо, Рамиля, — благодарю женщину за её заботу, за то, что относится ко мне, как к одной из своих дочерей. — Ты подумала над предложением Самира об опеке над вами?

Рамиля присела на край кровати, и я заняла место рядом с ней, ожидая её ответа. Моя семья осталась без мужчины, который обязан заботиться о своих жёнах и детях. По мусульманским законам Рамиля и девочки обязаны уехать в дом братьев мужа либо к старшему по роду мужчине родственнику. Теперь я принадлежу семье Самира, но меня беспокоит дальнейшая их судьба. Самир долго разговаривал с женщиной, просил принять предложение остаться здесь в доме Фархада, а на себя возложит заботу о девочках и самой Рамиле. Она обещала подумать, но с того разговора прошло уже полтора месяца, тянуть дальше нет смысла, потому что тогда её выгонять за отказ, а девочек отберут. С Алией и вовсе всё непросто. Мало того, что девушка сломала своё будущее, так теперь носит ребенка под сердцем от Бахтияра. Глупая созналась накануне. Рамилю чуть удар не хватил, ведь надеялись всей семьёй, что её выходка будет без последствий. Алия беременная уже на четвертом месяце, живот стал заметен, даже из-под её внезапного изменения во вкусе одежды. Сначала, мы приняли эту выходку, как способ наконец оставить все в прошлом, вдруг у девушки поменялись взгляды, но оказалось совсем иначе. Рамиля случайно зашла без стука в её комнату, и перед матерью стал образ: юная худенькая от природы девушка с хорошо виднеющимся животиком, даже слепец сумел бы понять по одному только взгляду на Алию. Мы кое-как с Самиром привели в чувства Рамилю. Я испугалась не на шутку, потому что женщина буквально позеленела, когда мы влетели в комнату на её душераздирающий крик.

— Алия, — Рамиля плачет, она упала на пол, словно ей отрубили ноги, и теперь способность стоять её покинула, я села рядом и обняла её. Сестрёнка мгновенно накинула на себя платье, потому что за мной следом вошёл в комнату Самир, он с непонимание уставился на нас троих, но и не спешит покинуть место. Плачь Рамили заполнил пространство полностью, её горе отдавалась эхом в наших сердцах. Нет, ребенок это счастье, это благословение Аллаха, но в данном случае, если ещё и был шанс у Алии выйти замуж, то с малышом на руках в нашей стране и из-за наших идиотских традиций она обрекла себя на безмужнюю жизнь.

— Мама, прости меня, пожалуйста, — девушка тоже подбежала к матери, упала на колени перед ней, прося у нее прощения и понимания. Я притянула к себе Алию, и сама тоже разрыдалась, уже не держу на сестрёнку зла, да, я здорово на неё обиделась, но время проходит незаметно и все раны начинают затягиваться, так и здесь, Алия от своей юной глупости поступила опрометчиво, погналась за своими несбыточными фантазиями о счастливой жизни королевы, только вот мактуб жёстко дал девушке пощёчину, приводя в чувства и оставив с последствиями её совершенной глупости.

— Я испугалась, — сквозь рыдания признается Алия, — я не хотела, чтобы папа совсем во мне разочаровался, Амина.

— Как ты себе это представляешь, дурочка, — вытираю с лица слёзы, выпуская из объятий обеих женщин. — Малыш растёт, — притрагиваюсь к её животику, в этот момент Самир буквально ошалел, но постарался не поддаться своим эмоциям. Но я по глазам поняла, что мой мужчина догадался в чем весь сыр бор. — Рано или поздно, — с сожалением продолжаю, — мы бы узнали. Если, конечно, ты не решилась на грех.

Алия отрицательно машет головой, так резко и часто, что на секунду показалось, лишится её.

— Нет, нет, Амина, думала, но не смогла, — сестрёнка вновь смотрит в глаза матери, и лишь губами шепчет "прости", повторяя это слово по бесконечному кругу.

— Иди сюда, глупышка, — Рамиля подозвала свою дочь и та тут же кинулась в материнские объятия, такие родные и такие нужные. — Когда ты узнала, что беременна, Алия?

— После того, как созналась о содеянном папе, — тихо отвечает она, прижимаясь к груди женщины.

— О, Аллах, надеюсь, Фархад не перевернулся в гробу, — с печальной усмешкой проговорила Рамиля. Наступила самая настоящая тишина, ведь понимание того, что больше отца рядом с нами нет, до сих пор в голове не укладывается. И с другой стороны, на душе легче, что папа никогда не узнает о результате глупости сестрёнки. Хотя, думаю, на небесах он ещё даст Бахтияру за этот самонадеянный поступок, даже там отец не спустит ему с рук. — Ребенок — это счастье, дочь, но теперь я не знаю, как вся семья воспримет новость, — мачеха по-прежнему обнимаем Алию, словно девушка вновь стала маленькой, и теперь мать убаюкивает её на руках, приглаживая слегка волосы. Я осторожно встала, оставляя их обеих наедине. Сейчас им многое предстоит обсудить, и очень важно, чтобы между матерью и дочкой не оставалось никаких проблем во взаимопонимании между собой. Самир не проронил ни слова, пока наконец мы не оказались в кабинете моего отца. Он сел на диван, увлекая меня следом за ним. Оба сидим в обнимку, даже с чего разговор начать не знаем. Мой мужчина нервничает, ведь всё-таки переживает за всех нас, тем более, после всего случившегося, поворачивается корпусом ко мне, легонько проводит ладонью по щеке, где теперь навсегда на скуле останется тонкая полоска от пролетевшей рядом пули — исключительно повезло, что Самир успел отсечь этому идиоту Бахтияру руку. Хоть и нельзя об умершем говорить гадости, но думаю, Аллах простит меня за такие мысли, ведь, сколько страданий нанесла их неоправданная месть: Самир с Максимом чуть не погибли, папы с нами больше нет, Алия с малышом без его отца, взорвано здание, мамы моей тоже по их прихоти не стало — шли по головам, Зулина наказала всех, кто был причастен, но я так рада, что эта ненормальная не смогла выйти чистой из всей этой истории. Прошлись смерчем по всем трём семьям, оставляя видимый след.

— Я что-нибудь придумаю на счёт Алии, — тихо говорит Самир, затем наклоняется ко мне и легонько целует. Я обнимаю мужчину, притягивая к себе ближе, ясно осознавая, что для меня он моя жизнь, родная душа.

— Спасибо, — киваю в ответ и вновь утыкаюсь носом в его шею, вдыхая мужской аромат, самый дорогой и знакомый.

— Я подумала над предложением, — отвечает Рамиля, вырывая меня из моих мыслей, обратив на себя всё моё внимание. — Самир предложил отправить Алию в Россию, у него много знакомых там, готовых присмотреть за ней пока она будет учиться в университете и растить малыша. Там она действительно может обрести счастье, нежели здесь. — Рамиля вздыхает, и потом смотрит мне прямо в глаза. — Я поеду с ней на период беременности и родов, помогу ей, а после вернусь к девочкам и мы уедем к нашему дяде. Не хочу обременять вас нами, Самир итак взял на себя заботу о твоей сестре и ребенке, это многого стоит.

— Ну, что ты, Рамиля, — обнимаю женщину. — Главное, что ты согласилась хоть на такое. Я действительно рада.

Рамиля целует меня в лоб, затем из-за спины достает шёлковый белый платок в тон моему платью. С улыбкой на лице принимаю её подарок, и она благодарно кивает, затем помогает надеть его, прикрывая голову, как полагается.