Эрин Уатт - Запятнанная корона

– Но я обо всем догадалась, когда Элла попросила меня никому ничего не рассказывать о них.

– Погоди, так Элла знает про фотографии? – Тут я начинаю соображать, что к чему. – И почему я даже не удивлен? Конечно, Рид все ей рассказал. – Я хмурюсь. – Но… с чего Элла взяла, что ты в курсе?

– Вы с Эллой вообще общаетесь? – В уголках ее небесно-голубых глаз собираются маленькие морщинки, словно она смеется над моим неведением.

Но я не в обиде на нее. Сав может смеяться надо мной столько, сколько ей хочется.

– Не особо. С ней непросто. – Если честно, Элла всегда немного раздражала меня. Она поселилась в нашем доме и стала вить веревки из моего брата.

– Одним прекрасным днем Рид нашел меня в школе и сказал, что я ошибалась насчет тебя, – говорит Сав. – Что ты не сделал ничего, что могло бы обидеть меня. А я по глупости своей ответила, что раз ты не хотел причинять мне боль, то не стоило ни с кем делиться нашим личным.

Я наконец выдыхаю.

– И он сразу понял, что ты имела в виду те снимки, потому что я рассказал ему об угрозах Дины, когда узнал, что он переспал с Брук.

– Просто кошмар какой-то, – Саванна тоже вздыхает. – Я не понимаю только одного: почему ты молчал? Почему не пришел ко мне? Я считала, что ты ненавидишь меня, что решил посмеяться надо мной.

Она сглатывает слюну и опускает глаза. Отчаяние сжимает мне горло.

– Я не хотел, чтобы из-за этих фотографий ты попала в тюрьму. Нужно было удалить их. Но я их сохранил. Все. Я виноват, что поступил так глупо и позволил Дине манипулировать мною. Прости меня. Боже, я очень сожалею, что так получилось.

Мне не нужно видеть ее лицо, чтобы знать: сейчас в ее глазах слезы. Я слышу их в ее голосе.

– Стив тоже их видел, да? На это он намекал, когда сказал, что тебе пора избавиться от изношенной машины?

– Да.

Из-под ее закрытых век заструилась слеза.

– Прости меня. – Но этих двух слов недостаточно, чтобы описать то, как в действительности я раскаиваюсь.

– Как он их увидел?

– Не знаю. И я ничего не знал об этом до сегодняшнего дня. Стив попросил меня выступить в суде в качестве его свидетеля. Тогда он не станет выкладывать твои фотографии в Интернет.

Звук, срывающийся с губ Сав, разбивает мне сердце и выворачивает наизнанку. По ее щеке покатились еще две слезинки.

Я обнимаю ее за плечи и с облегчением выдыхаю, когда она не отстраняется от меня. Сделав несколько глубоких вдохов, Саванна немного успокаивается и распрямляет плечи.

Потом робко улыбается мне.

– Не надо было останавливать тебя.

– Ага.

Она усмехается. Ее лицо выражает грусть и отчаяние, но мне почему-то кажется, что ко мне они не относятся.

– Почему ты не злишься на меня?

– Ты отправлял эти фотки Стиву?

– Нет.

Я даже Риду не говорил об этих фотографиях до тех пор, пока он не потребовал объяснить, почему я спал с Диной. И то я рассказал ему про ее шантаж лишь по пьяни.

– Вот и хорошо. Я не могу винить тебя за то, что ты был неосторожен со своим телефоном, ведь я сама повела себя безответственно, отправив их тебе. – Сав берет меня за руку, но не чтобы оттолкнуть, а чтобы притянуть ближе. – К тому же я устала злиться.

Меня накрывает такой волной облегчения, что даже ноги подкашиваются. Но у нас нет времени. Со Стивом опасно связываться, однако я нашел еще одно решение.

– Я выступлю его свидетелем, если хочешь, но тогда мы окажемся целиком в его власти.

Саванна заглядывает мне в глаза.

– У тебя есть другой план?

– Да.

И я рассказываю ей, что придумал.

План у Гидеона простой. Надо попросить Эллу достать нам ключ от пентхауса Стива и Дины и перерыть его вверх дном, чтобы найти, где Стив хранит наши фотографии.

– И мы ответим ударом на удар, – заключает он.

– То есть сфотографируем Стива голышом и выложим его фотки в Интернет? – медленно, потому что мысли у меня путаются, спрашиваю я. – Нет, это звучит ужасно. Я не хочу его снимать, тем более голышом.

Меня тошнит даже от одной мысли об этом.

– Нет, мы же не хотим лишать людей Интернета, – сухо отвечает он. – Но Стив не продумал свой план до конца. Как он объяснит, что у него есть доступ к этим фотографиям? Ты была несовершеннолетней. Если они всплывут и приведут к нему, это послужит еще одним доказательством того, что Стив – мерзкий слизняк. Он угрозами пытался заставить меня свидетельствовать на суде в его пользу: типа он порядочный парень, который и мухи не обидит. Мы задействуем фото как приманку, чтобы заставить его признаться, что он украл их и пытался воспользоваться ими. Запишем все это на пленку и используем против него.

– Зачем нам нужны фотографии?

– Это такой рычаг давления. Если мы получим их, то он будет вынужден говорить о них конкретно, а не образно, как сегодня.

– Не знаю. Шантажировать шантажиста – не лучшая идея, а месть – порочный круг. Дина пыталась убить Стива, Стив пытался убить Дину, а в итоге убил ее лучшую подругу. Я боюсь того, как мы можем закончить. – Я вздыхаю. – И не стану врать тебе: Стив пугает меня.

Мне кажется, лучше всего будет держаться от него подальше.

– Я не позволю ему даже пальцем тебя тронуть, – клянется Гидеон. – Понимаю, что это не самая гениальная идея, но мы не сможем уничтожить все копии. Они в цифровом виде, нам не под силу удалить все существующие экземпляры.

– Мне от этого не легче.

– Знаю.

Эти слова звучат мучительно, в них сквозит боль. Если бы я знала раньше, как он расстроится из-за всего этого, то смогла бы простить его раньше? Нет, вряд ли. Обида приглушает слух, затуманивает взор, закрывает сердце. Раньше я была не готова.

Я кладу руку ему на плечо.

– Все в порядке.

Его рука сжимает мою ладонь.

– В этот раз я все сделаю правильно.

И поскольку знаю, что бесполезно пытаться заставить упрямого Ройала свернуть с пути, который он уже себе наметил, то просто говорю:

– Хорошо.

Он с облегчением улыбается мне.

– Первым делом нам нужно позвонить Элле. Она поможет нам добраться до Стива.

Я корчу рожицу. Мы с Эллой никогда особо не ладили, кроме одного раза, когда отомстили насильнику Дэниелу Делакорту, который сейчас учится в какой-то военной школе. По-моему, он слишком легко отделался, но зато больше не причинит вреда ни одной девушке. Меня смущает, что Элла знает о существовании моих снимков. Но это потому, что, если быть совсем честной с самой собой, я восхищаюсь ею.