Мы только пересекли ручей, когда Майк кричит:

— Выходи, выходи, где бы ты ни был.

Нам необходимо пробежать по открытому участку, чтобы добраться до сарая. Одна мысль о том, что Райли на виду, пробирает до костей.

Я беру Райли за руку. Она дрожит. Мне нужно вытащить её из этой опасной ситуации. Я прижимаю её руку к губам и мысленно молюсь о том, чтобы сдержать обещание.

«Не дай мне её подвести. Я подвел всех остальных, но, пожалуйста, не дай мне подвести её».

— Я удивлён, что ты продержался так долго, — снова кричит Майк, и на этот раз он звучит гораздо ближе. Он движется в нашем направлении.

Я беру лицо Райли и удостоверяюсь, что полностью завладел её вниманием.

— Беги прямо через поляну. Там сарай. Спрячься внутри и жди меня.

— Нет! — срывается с её дрожащих губ. — Я не пойду без тебя, Гриффин.

— Я должен убить его или он убьёт нас. Мы не можем сбежать от него. Мне нужны ответы, и они есть только у него. Беги как можно быстрее. Чарли останется с тобой. Я приду за тобой.

Она берёт меня за запястья, и я вижу, что она хочет бороться со мной, но также она понимает, что нам нужны ответы.

— Пообещай, что придёшь за мной.

Я хреново даю обещания. В последнее время я просто не могу их выполнить.

Я чувствую, как она дрожит в моих руках. Я чувствую, как её ледяные пальцы сжимают мои запястья. Я чувствую её тёплое дыхание.

Она жива, и я сделаю всё, чтобы это так и оставалось.

Я целую её в лоб и шепчу:

— Я обещаю, — выдыхаю я в её кожу. — Я всегда буду рядом с тобой.

Она прерывисто вздыхает и взбирается по склону. Чарли с ней, и это меня немного успокаивает.

Райли оглядывается в последний раз, а затем вскакивает и убегает в темноту.

Я быстро встаю и несусь обратно через ручей. Я создаю как можно больше шума, чтобы Майк пошёл за мной и не заметил Райли.

— Я слышу тебя, — глупо поддразнивает Майк, выдавая своё местоположение.

Я подбираю камень и бросаю его вглубь деревьев, прежде чем спрятаться. Я слышу, как он подходит ближе. Он, как идиот, ведётся на самый старый книжный трюк — он идёт на звук камня.

Я медленно продвигаюсь вперёд и, держа пистолет обеими руками, направляю его прямо ему в голову.

— Кто ты и как связан с Волковым? — прежде чем покончить с ним, мне нужно получить ответы на эти два вопроса.

Он уверенно смеётся, что говорит о том, что он думает, будто я блефую.

Этот козёл думает, что я блефую после того, как он убил половину моей команды. Он так же глуп, как и они. Я ни за что не дам ему уйти.

— Михаил… меня зовут Михаил, — отвечает он, снова удивляя меня. Я думал, что мне придётся выбивать из него ответы. — Знаешь, как легко было изучить тебя, стать одним из вас? — его американский акцент испарился и теперь появился русский.

Пазлы медленно начинают складываться в моей голове.

Чёрт, он был хорош. Он водил меня за нос два года. Он всех нас одурачил.

— Я изучал тебя, Макгроу. Я изучал, как ты ходишь, как говоришь. Я целый год тренировался, чтобы стать одним из вас и приблизиться достаточно, чтобы убить каждого.

— Почему? — я выплевываю это слово, когда гнев гонит холод из моего тела. Мои руки чешутся нажать на курок. Больше всего на свете сейчас я хочу смотреть, как этот грёбаный мудак испускает последний вздох.

Михаил оборачивается, и я предупреждающе поднимаю пистолет. Он замедляет движения, но продолжает поворачиваться, пока не смотрит мне прямо в глаза.

— А чего ты ожидал, Макгроу? Ты убиваешь семью человека, а он не приходит за тобой? Сергей Волков — мой дядя. Тимофей Волков — мой двоюродный брат.

Михаил поднимает два пальца, печаль и гнев омывают его лицо.

— Татьяна Волкова — моя двоюродная сестра. Вот мы кто, — он протягивает вперёд руку, переплетая два пальца. — Мы были как родные брат и сестра, а ты… ты просто убил её. Ты убил всю мою семью и думал, что я не приду? Знаешь, каково это — хоронить всю свою семью разом? Боль настолько мучительна, что лишает тебя человечности.

Как бы я ни злился на него за то, что он убил тех, кого я люблю, я не могу отрицать, что понимаю, почему он это сделал. Я бы сделал то же самое с ублюдком, который убил мою семью. Я и собираюсь сделать то же самое.

Во мне борются понимание причин, по которым он совершил это, и просто желание выбить из него жизнь. Я хочу, чтобы он умер медленной и мучительной смертью. Я хочу отомстить за свою семью.

Но я не смогу забыть, что это всё моя вина. Я никогда не прощу себя за выбор, который я сделал, и за смерть, которая последовала за этим выбором.

— Сергей мёртв? — я должен знать. Я должен знать, жив ли он и кто были двое других мужчин, похожих на него.

— У него был двойник, которого он использовал для сделок с людьми, которым не доверял. У него был двойник из-за таких, как ты. Человек, которого ты убил на складе, не был Сергеем.

Я прекрасно понимаю, что он не ответит на мой вопрос. Я хорошо понимаю, как этот сукин сын делает это. Тот факт, что Михаил не говорит о смерти Сергея, означает, что он ещё жив, и это горькая пилюля.

Этот человек как грёбаный таракан — просто так не умрёт.

Во мне пульсирует сожаление. Сожаление от того, что взял на себя миссию. Сожаление от того, что самонадеянно полагал, что он уже мёртв. Сожаление от того, что изначально не сделал свою работу правильно.

Сожаление портит человека. Оно заставляет чувствовать отчаянное желание исправить то, что вызвало сожаление. Отчаяние делает тебя невнимательным, а невнимательность ещё больше всё портит.

Я скрежещу зубами, пытаясь справиться с нахлынувшими эмоциями. Обычно у меня твёрдая рука, но впервые в жизни я начинаю дрожать. Я чертовски ненавижу, что этот ублюдок видит моё оцепенение. Ненавижу доставлять ему такое удовольствие.

— В тот день я похоронил своё сердце и душу. С тех пор я ходячий мертвец. Сначала я уничтожил твоего агента из ЦРУ. После этого тебя было легко найти. Тебе нужна компания получше, Макгроу.

— Письма, которые я отправлял в ЦРУ? — спрашиваю я, уже зная ответ, но мне всё ещё нужно услышать это от него.

— Были переадресованы мне. Было забавно наблюдать, как ты ломаешься под давлением.

Этот человек жмёт на все мои кнопки. Он просто продолжает наступать на меня, подталкивая ближе к краю.

Он делает шаг вперёд, заставляя всё моё тело напрячься. Он снова удивляет меня, роняя арбалет на землю. Он поднимает руки и сцепляет их за головой.

— Я хочу, чтобы ты убил меня, — говорит он, делая ещё один шаг вперёд. — Я хочу, чтобы ты смотрел мне в глаза, когда нажмёшь на курок. Я хочу, чтобы ты думал обо мне всю оставшуюся жизнь и помнил, что ты сделал убийцей невинного человека. Я был невиновен, но из-за того, что ты убил мою семью, я убил твою.

Я качаю головой, пытаясь осмыслить всё, что он говорит.

— Зачем ты мне всё это рассказываешь? — спрашиваю я, всё ещё не веря ни единому его слову. Последние два года он жил во лжи. Он так чертовски хорош в этом, что невозможно отличить ложь от правды, и это заставляет меня усомниться в каждом долбанном слове, которое исходит из его рта.

— А зачем мне лгать? Пистолет у тебя, — говорит он с мёртвым спокойствием.

Ага, будто то, что у меня пистолет заставит его признаться во всём. Когда твоя жизнь в опасности, истина, как правило, далека от того, что у тебя на уме. Ты скажешь всё, чтобы выжить.

— Может, ты лжёшь, чтобы я снова потерял бдительность. Чёрт тебя знает, может, ты врёшь просто ради удовольствия.

— Я тренировался, чтобы втереться к тебе в доверие. И мне это удалось. Ты принял меня как одного из своих. Я обманул тебя, чтобы быть рядом, когда ты наиболее уязвим. Ты привёл меня сюда, в свой конспиративный дом. Я убил всю твою команду, всю твою семью. Теперь ты знаешь, что я чувствую.

— Кэмден и Скайлар? — я должен узнать.

Он качает головой.

— Я убил каждого человека, которого ты любишь. Я убил всю семью Вудса и всю твою. Ты заплатил кровью, как и я.

Мои мысли возвращаются к Райли, она, должно быть, прячется в сарае, и я удивлюсь, если он забыл о ней. Мне нужно связаться с Карсоном и проверить, всё ли с ним в порядке. Он правильно сделал, что не сунулся сюда.

Я хочу оплакать мёртвых, но я должен защитить тех двоих, что ещё живы.

Я смотрю ему прямо в глаза, давая то, что он хочет. Он этого заслуживает. С самого начала мы были двумя людьми, которые оказались втянутыми в чужую войну. Я заплачу за свой неверный выбор, но и он тоже.

— Я сожалею о своей роли в убийстве твоей семьи. Мне жаль, что до этого дошло.

Михаил смотрит мне в глаза, и наступает минута тишины, когда я ничего не слышу, прежде чем я нажимаю на курок. Выстрел попадает прямо между его глаз, быстрая смерть. Это больше, чем он заслуживает.

Война ещё далека от завершения, пока Сергей жив.

Я должен похоронить остальных членов моей семьи.

Я должен смотреть в глаза Райли, зная, что я ответственен за все эти смерти и разрушение.

Они могут быть мертвы, но их души живы. Михаил был прав — я буду думать об этом каждый день, до конца моей жизни.

Бессмысленная потеря жизни будет тяготить меня до тех пор, пока я не смогу больше встать.


Глава 23