Прогулялся по помещению. Первым делом подошел к его шкафу – здесь все вещи висели и лежали открыто. Его нижнее белье. Я не удержался, чтобы провести по небольшой стопке рукой. Не сразу сообразил, что на резинке красуется лейбл Версаче. Двинулся дальше, к вешалкам, где висело несколько деловых костюмов, пара рубашек. И здесь известные марки – Армани, Карден… Провел рукой по ткани – на ощупь качество высокое.

Откуда у него деньги? Хотя… Генри все время здесь живет. Для местных не такая проблема, как для нас, обладать подобными вещами. В этом регионе ежегодно проходят крупные распродажи аутлета. Он мог копить, снова взять кредит – здесь все любят выглядеть хорошо. Если вещь коллекции другого года, если она была на витрине или немного пострадала при примерке, на нее снижают цену, я слышал, даже до восьмидесяти процентов. Если уметь подловить момент, то можно ходить в шмотках только от знаменитых брендов.

Мой взгляд упал на нижнюю полку, которая была почти на полу. Здесь было несколько пар обуви. Очень высокого качества ботинки, несколько кроссовок, тоже брендированных. И это подделка? Я в этом совсем не разбираюсь. Хмыкнув про себя, дошел до небольшого столика возле шкафа. Здесь было еще интереснее. В коробке с несколькими отделениями лежали скрученные рулетами галстуки, трое часов и несколько перстней. Я взял в руки часы. На циферблате значилась скромная надпись “Ролекс”. Уже не удержался от соблазна, достал свой телефон, вбил название с задней крышки. Поиск услужливо подкинул картинку и стоимость. Сорок тысяч евро!!! Это уж точно китайская подделка. Подкинул их на ладони. Да, точно, и вес странный. Бросил безделушку обратно в коробку.

Что ж. Генри живет, как обычный европеец его возраста. Работает как сумасшедший, старается покупать красивые вещи. В этом нет ничего такого – для них это норма.

– А у тебя нет никаких травм? – задал вопрос, как только он уложил меня на живот, оседлал сверху и его внимательные руки принялись за мою спину. Масло приято согревало кожу, впрочем, оно ни при каких обстоятельствах не смогло бы конкурировать с его руками.

– Почему спрашиваешь? – не отрываясь от своего дела, ответил вопросом на вопрос Генри.

Он был только после душа, теперь мы оба пахли его гелем.

– Я бы с удовольствием поучился делать массаж. И размял бы тебя. Оу…

Генри нажал кулаком на мою травму – боль сковала подмышку и лопатку. Затем отпустила, подарив долгожданное расслабление спине.

– Послушай, я чувствую себя неловко. Позволь мне хоть как-то отплатить тебе.

– Отплатить? – спросил он, еще раз повторив нажатие. – Ты хочешь заплатить мне?

Я мысленно чертыхнулся. Постоянно забываю, что русский ему не родной. Он говорит без акцента, но кто сказал, что Генри настолько глубоко разбирается во всех нюансах языка?

– Нет. Генри, ты меня неправильно понял. Отплатить… это как бы… тоже сделать для тебя что-то хорошее. Понимаешь?

После непродолжительной паузы он сказал:

– Понимаю.

И снова надавил.

– Так… я могу что-то для тебя сделать?

Он ответил своеобразно. Я это понял с сильным запозданием. После того, как он пересел ниже, мне на ноги, а мне на копчик полилась струя теплого масла, эта струя превратилась в тонкий ручеек и скользнула между моих ягодиц. Туда же отправился палец спасателя.

– Я… – мои возражения рассеялись в воздухе, вслед за его поцелуем, пришедшимся в мою поясницу. – Могу и так. Черт, Генри…

Его язык подхватил масло и потянул вверх по моему позвоночнику. Он поднимался к моим плечам, вместе с тем его тело опускалось на мое, так продолжалось, пока его возбуждение не уткнулось твердым клином все в тот же копчик. Парень полностью лег на меня, теперь поцелуи, слетавшие с его губ, оседали на моих плечах.

– Я закончил, – сообщил он, охреневшему мне.

Мои пальцы уже давно вцепились в простыню с полотенцем и чем-то там еще – я удерживал себя, чтобы не перевернуться и не схватить его. Мне уже было мало места на этой кровати – возросшая до предела эрекция грозила сделать в его матрасе дыру.

– Генри…

Я стонал. Парень, лежа прямо на мне, держал меня за плечи, при этом начал совершать бедрами легкие толчки. Его возбуждение скользило по ложбинке между моих ягодиц. Вперед. Назад. С каждым следующим толчком и последующим откатом обратно, масло разогревалось все сильнее, доводя и доводя меня до безумия. В то же время он не выпускал меня. Продолжал дразнить, и затягивать сладострастную прелюдию.

Я рычал на него:

– Генри!

Вцепился зубами в его простыню. Еще несколько движений и я уже ни за что не отвечаю! Он понял это – молниеносно его колени соскользнули с меня по бокам, оставив мои бедра у него между ног. Со всем этим маслом и его умелыми пальцами, ему потребовалось не более доли секунды, чтобы уже в таком нехитром сидячем положении войти в меня. Головка его отвердевшего возбуждения уткнулась в дырочку, и та ей поддалась. Его руки лежали у меня на ягодицах, а бедра наносили прямые толчки уже не фальшивя, и ударяя по назначению. Он входил в меня все глубже, затем отступал и снова проникал на сантиметр дальше. С десяток толчков – потом он опять изменил позу – руки спасателя ловко скользнули от ягодиц по моей спине непосредственно наверх, он выпрямился прямо на мне – теперь осыпав меня умопомрачительным толчками, которые, казалось, в конце концов сведут меня с ума от неистового желания, что они порождали. Масло согревало кожу, как и энергия его выносливого тела.

К головке на моей эрекции подкатил горячий шар – больше терпеть не мог. Пока он брал меня, удерживал за плечи и проникал внутрь, я дотянулся рукой до тумбочки, завалив по пути все, дёргано нащупал пачку с презервативами, уронил их в свою сторону, вытащил один. Повернул голову, поднес упаковку к зубам, вцепился в нее и разорвал. Мгновение – и скинул парня с себя. Он упал на спину, я жестко раздвинул его ноги. Не видел его глаз, пока доставал латексную защиту. Натянул на всю длину, продолжая не смотреть на него, схватил не сопротивлявшегося парня за талию, подтянул к себе и глядя прямо на его пах, на горячую реакцию, прилипшую к животу, стал пробиваться в него. С третьего толчка, вошел наполовину. Знаю, что резко, и, возможно, больно, но…

Я даже не мог себя оправдать. Слетел с катушек.

Без испуга вскинул на него глаза. Без испуга, потому что даже если бы он стал сейчас меня бить, я бы не ушел, не получив свое! Сиреневые глаза наблюдали за всеми моими действиями. В них снова застыла влага. Но я не увидел в них боли или смущения, скорее что-то схожее с… бесстыдством?

Влага была не только на его глазах, но и на ярко-красных в этот момент губах. Они словно потеряли четкие границы, очертания, залились возбуждением, как и его скулы. Поддавшись порыву, склонился к нему, чтобы поцеловать. Он будто ждал этого, захватил мой затылок, резко притянул к себе, первым проник языком в мой рот. Я вошел в него полностью в другом месте.

Его пальцы сжались на моем затылке, а горячий выдох скользнул по горлу прямо в мои легкие. Я забарабанил толчками по его ягодицам. Генри жестко держался за меня, а я удерживал его за талию, не давая ускользнуть и лишить меня удовольствия, о котором я мечтал несколько дней. Возбуждение уже несколько раз подкатывало к головке с такой силой, что грозило не только выплеснуться, но и прорвать насквозь презерватив. Однако в последний момент мне удавалось его удерживать. Пока он не проделал еще один трюк. Сильные руки спасателя исчезли с моей шеи и головы, скользнули по телу и захватили мои голые ягодицы. Он сжал пальцы на них и резко надавил к себе в тот момент, когда я совершал новый толчок. Я вошел так глубоко, что парень подо мной сжал зубы.

Меня залило наслаждением. Руки, вцепившиеся в него, затряслись от судорог, я запрокинул голову назад и взревел в воздух. На моих собственных глазах появились слезы, а по губам некрасиво потекла слюна. Дыхание разрывало грудную клетку. Все вены вибрировали, жар окутал даже мои пятки. Такого возбуждения и оргазма я еще не знал никогда и ни с кем.

Через несколько мгновений подтянулся, вышел из него. Он не прогонял меня, просто где-то до моего затуманенного сознания начало доходить, что делаю ему больно. Я ведь крупнее его. Но не поэтому с жадностью и нежностью прильнул к его животу губами, стал осыпать его кожу поцелуями. Я еще не остыл, продолжал хотеть его, как голодный лев хотел кусок мяса. Да, к своему стыду должен признать, что в тот день во мне проснулось животное. Он его во мне разбудил. Всеми своими действиями, этими короткими встречами, невероятной уверенностью, отсутствием сомнений и, как ни странно, своими приказами. Он управлял мной, заставлял подчиниться, при этом я не чувствовал обиды. Взамен своих приказов и моего подчинения, этот парень дарил мне столько удовольствия и внимания, что это компенсировало любое его отношение.

Генри остановил меня, когда хотел поцеловать кончик на его эрекции. Он перехватил мои губы пальцами и заставил задрать голову, посмотреть на него. Когда я сделал это – он коротко приказал:

– Идем в душ.

Я сел на колени, Генри подтянул свои ноги к животу, с легкостью вскочил с кровати. Направился в ванную комнату. Я последовал за ним. Мы оба вошли в кабинку. Оказалось, что здесь достаточно места для двоих. Спасатель включил теплую воду, с верхней полки достал новую, мягкую мочалку. Она была похожа на голубой шар из сахарной ваты. Он выдавил немного геля для душа на нее, намочил, затем сжал несколько раз в руке, пока не появилась пена. Теперь приказал мне:

– Становись на колени лицом ко мне.

Я был готов делать все, что он скажет. Мое тело еще никогда не плавало в подобной эйфории, я жаждал подарить наслаждение и ему. Неужели у меня получится осчастливить его хотя бы наполовину так сильно, как он это сделал со мной?

Как только я опустился на колени, Генри передал мне мочалку и встал передо мной, немного расставив в стороны свои сильные, прокаченные до каждой мышцы ноги.