Майя Бессмертная - Завидный холостяк

Из комнаты была дверь, ведущая в личный санузел с огромной ванной и начищенным до блеска унитазом.

В самой спальне стояла двуспальная кровать с мягким изголовьем, трёхстворчатый шкаф и небольшой диван. На стене висел телевизор. Наверное, это были не самые шикарные покои в особняке, но и они показались мне просто дворцовой сказкой по сравнению с той маленькой комнатушкой в квартире дяди Жени!

И вот сейчас мне предстояло разложить все свои вещи по полочкам и ждать приглашения на ужин, потому что я очень боялась просто выйти из своей комнаты. Вдруг, я заплутаю в лабиринтах этого старинного дома?

Встряхиваю в руках своё единственное платье в пол, которое я захватила из своей бывшей жизни и прикусываю губу. Разве я смогу соперничать по красоте, грации и изяществу Екатерине? Да она, небось, наденет платье из какой-нибудь коллекции Дольче, которых, наверняка, у неё немало.

Закусываю губу до боли и прижимаю к себе струящийся прохладный шёлк тёмно-фиолетового цвета.

Мама говорила, что я в нём – как королева. И я во что бы то ни стало постараюсь обратить внимание Алексея Константиновича на себя.

*Алексей*

Закрываю дверь спальни, оглядывая просторное помещение. М-да, старик Олссон не прогадал – это настоящее гнёздышко для двух влюблённых. Огромный траходром занимает внушительную часть комнаты и над ним специально расположен зеркальный потолок. В другой бы ситуации моё воображение уже мигом бы нарисовало несколько пикантных поз, которые бы я не замедлил опробовать, только не в данном случае.

Моя проблема в том, что я ни капли не влюблён в ту женщину, с которой меня поселили, и просто не представляю наше совместное пребывание в общей спальне.

Катерина, обиженная на меня из-за моего невинного обмана принялась спокойно разбирать свои вещи, складывая их в огромный шкаф с зеркальными дверцами, а я в изнеможении опустился на кресло. Голова слегка задурманилась от выпитой порции спиртного и я уже понимал – к вечеру головная боль станет поистине нестерпимой.

– Катя, разве мы не договаривались о том, что ты внимательно прочтёшь сведения обо мне?

Чуть разлепляю налившиеся свинцом веки, пытаясь рассмотреть на силиконовом личике девушки хоть каплю обеспокоенности или сострадания. Ведь она, наверняка, видит, как мне плохо, хоть я и не привык плакаться женщинам в жилетку.

Но блондинка, чуть отведя плечи назад, принялась дальше разбирать свой огромный чемодан.

Такое чувство, что она привезла с собой весь бутик!

И, как я успел заметить, там просто огромный ворох нижнего белья! Очень интересно, кого эта пиранья собиралась соблазнять, искренне считая меня с Денисом геями?

Неужто, Олссона?

Или, она привыкла быть всегда во всеоружии, ведь мало ли кто может подвернуться в богатом доме бизнесмена.

Шлюха.

– Я прочитала…

Её голосок звучит фальшиво и наиграно, и я понимаю, что эта дурочка мне врёт. И даже не пытается извиниться за своё отвратительное поведение в гостиной особняка.

Мне ещё до сих пор непонятно – слышал ли что-то из нашего разговора Олссон и понял ли он, что я вожу его за нос. Но думаю, в таком случае, он бы обязательно что-нибудь сказал мне по этому поводу.

– Бери и перечитывай! Я иду в душ. Выйду – и ты должна будешь мне безошибочно сказать, на что я так разозлён!

– А то что?

Блондинка поворачивается ко мне лицом, и я вижу на нём отражение неприкрытой злобы, которую она выплёскивает прямо на меня. Кажется, вот-вот, и я просто должен буду загореться и превратиться в пепел от натиска этой взрывоопасной смеси, изрыгаемой из её голубых глаз.

– Уменьшу твой гонорар вдвое!

– Не посмеешь! Иначе я вообще откажусь от всего контракта!

– И будешь платить бешеную неустойку!

Стискиваю руки в кулаки, пытаясь сдержаться изо всех сил. Я никогда не бил женщин и ни одна брошенная мной пассия не может сказать что-то подобное относительно меня. Но сейчас, впервые в жизни, мне захотелось как следует надавать пощёчин этой силиконовой кукле, вздумавшей мне перечить!

– Да нет, думаю, после того, как твой разлюбезный швед узнает о том, как ты хотел его провести, это ты будешь платить бешеную неустойку!

– Ах ты, сучка!

Подпрыгиваю на кресле, мгновенно оказываясь рядом с блондинкой. Её ботоксное личико просто перекошено от ярости, а узкие ноздри извергают адское пламя в прохладный воздух, остужённый с помощью кондиционера. Валю её на кровать, прижимая хрупкое тело к безукоризненно заправленной кровати.

– Не посмеешь!

Рычу ей прямо в лицо, облизывая горящим ненавидящим взглядом. Девушка подо мной краснеет от натуги и закусывает нижнюю губу, не сводя с меня пристального взгляда.

Раздаётся стук в дверь, и мы с «невестой» синхронно поворачиваем головы к двери. Створка без приглашения распахивается и на пороге возникает расплывшаяся фигура могущественного шведа. Его маленькие, заплывшие жиром глазки мгновенно оценили обстановку и рот тотчас сложился в жёсткую линию.

– Алекс, прошу прощения за вторжение.

Я быстро скатываюсь с упругого тела Катерины и поднимаюсь на ноги, жестом приглашая Олссона войти.

Думаю, наши объятия на кровати можно расценить за сексуальные игры и мне это только на руку. Если у Олссона закрались какие-то подозрения относительно моих намерений на скорый брак, то сейчас они были просто обязаны разбиться вдребезги.

– Я вынужден буду перед вами извиниться, у меня образовались важные дела в городе и мне просто необходимо уехать. Ужин подадут на террасу в семь вечера. Я, к сожалению, не смогу составить вам компанию.

– Что-то случилось?

– Нет-нет, ничего такого, в чём бы вы смогли мне помочь. Семейные неурядицы, не более. Но приеду я поздно вечером или даже ночью. Увидимся завтра за завтраком, хорошо?

– Да, конечно.

– Хорошего отдыха. Ещё раз простите.

За Ивором Олссоном захлопывается дверь, и я дерзко киваю подбородком на закрытую створку. Катерина стоит, нервно одёргивая подол платья своими длинными пальчиками, а её зубы вонзились в нижнюю пухлую губку, пытаясь скрыть своё нервное напряжение.

– Ну, что же ты? Беги, рассказывай ему, что мы тут только что не сексом хотели заняться, я собирался тебя придушить.

– Успею ещё.

Нервно сглатывает комок, отступая от меня на шаг назад.

Хватаю со дна чемодана папку, которую я передавал своей фиктивной невесте для изучения моих привычек и вкусов, и кидаю перед ней на кровать.

– Тогда бери контракт и читай приложение к нему. А я в душ.

*Алексей*

Спустившись к ужину, я нашёл всех собравшихся в достаточно гнетущей, молчаливой атмосфере. Стелла осторожно ковырялась в тарелке, накалывая на вилку сочные листья салата. Она даже не подняла на меня глаз, когда я вошел, и понял, что, скорее всего, она чем-то расстроена.

Может быть, повздорила с Екатериной?

А что, с моей липовой невесты станется. Один Бог знает, на какие подлости она ещё способна…

Денис тоже не обратил на моё появление никакого внимания, но совсем по другим причинам. Липкий взгляд моего двоюродного братца внимательно следил за полноватой официанткой, одетой в слишком короткое обтягивающее платье. Пышный бюст шведки чуть подпрыгивал при каждом шаге, и я заметил, как ритмично вспыхивают при этом глаза у Дэна.

Значит, он нашёл себе очередную обоже.

Да-да, вкус у Дениски специфический – он обожает светловолосых полных женщин с огромными сиськами и, встретив очередную нимфу на своём пути, каждый раз клянётся ей в вечной любви.

Ну, и кто из нас более честен?

Я, предпочитающий секс за деньги, чтобы не пудрить мозги какой-нибудь девчушке со словами любви или Дэн, влюбляющийся каждый раз и всегда серьёзно?

Правда, весь его пыл пропадает буквально через пару жарких свиданий, потому что симпатичных полноватых блондинок у нас в городе пруд – пруди.

Катя же снова была погружена в свой айфон, нервно скользя пальчиком по экрану и жуя какой-то малоаппетитный пучок петрушки. Но меня блондинка совершенно не интересовала – пусть делает, что хочет и, я надеюсь, она не доставит мне больше никаких проблем.

Главное – заключить контракт с Олссоном.

И поскорее.

Плюхаюсь на стул рядом с Дэном и морщусь от головной боли. Ох, боюсь, что невыносимый осиновый кол, который будто воткнулся в мой бедный мозг, не отпустит меня до утра. Я прекрасно знаю особенность своего организма и реакцию на выпитое белое сухое вино, чтобы понимать, что ждёт меня ночью.

Никакие обезболивающие мне обычно не помогают, и для меня главное – добраться до постели и провалиться в сон. Главное, чтобы никому в голову не пришло меня разбудить, иначе боль сожрёт меня с потрохами, и даже может дойти до сильных галлюцинаций.

– Добрый вечер.

Киваю всем собравшимся, закатывая глаза. Нужно чуть-чуть поесть, чтобы меня не стошнило вечером и поэтому я аккуратно накладываю себе пару ложек салата с морепродуктами.

– С тобой всё в порядке? Ты какой-то бледный.

Денис скользит по моему лицу изучающим сочувствующим взглядом, и я слегка качаю головой.

Надо же. Он даже оторвался ради меня от созерцания огромной задницы шведки. Может быть он и не безнадёжен.

– Голова болит. Если я завтра не спущусь к завтраку, извинись за меня перед Олссоном.

– Окей, договорились. Так может, пойдёшь, приляжешь?

– Спасибо, я так и сделаю.

Отправляю ложку салата в рот и быстро вытираю губы салфеткой.

До утра я не должен умереть от голода, а вот полежать мне действительно нужно. Авось, усну, и отвратительный болевой приступ пройдёт для меня практически незамеченным.