Ужин прошел столь же спокойно, как и обед. За столом неспешно беседовали на темы, о которых не имела ни малейшего представления. Внимания ко мне было минимум, поэтому смогла, наконец, расслабиться и нормально поесть. Кофе и сладкое подали в другой комнате, куда Арман отправил меня вместе с Адрианой, а сам ушел с отцом в кабинет. Обещал быстро вернуться, но его не было минут сорок. Тянула крепкий черный кофе и, не отрываясь, смотрела в окно, в котором отражался вход в комнату.

Когда вернулся, на его лице разглядела смесь из злости, покорности и раздражения. Сразу поняла, что разговор прошел не очень. Мы быстро со всеми попрощались и поехали домой, что только усилило мои подозрения. Спрашивать ни о чем не стала, захочет сам расскажет, а если нет — значит, меня это не касается. Или Арман не хочет, чтобы касалось.

Впрочем, к тому моменту, как оказались около дома, он уже вел себя, как ни в чем не бывало. И я логично решила, что у них с отцом произошла какая-то незначительная ссора. Не такая уж редкость, и посвящать свою любовницу в это действительно ни к чему. Через пару дней окончательно забыла об этом, и вспомнила только в пятницу утром, когда вышла из ванной к завтраку и застала Армана за столом в очень хмуром настроении.

— Что-то случилось? — сердце замерло и упало в пятки от его решительного и чуть растерянного взгляда; очевидно, ответ будет утвердительным.

— Пока ничего, — осторожно улыбнулся, намазывая джем на поджаренный хлеб. — Вечером улетаю в командировку. Недели на две, может дольше.

Тут же расстроилась, но постаралась не показать вида.

— А куда? Может, мне с тобой поехать? Помнишь, ты как-то говорил, что хотел бы, чтобы я летала с тобой?

— Помню, — тепло улыбнулся. — И обязательно как-нибудь возьму тебя туда, где тебе будет интересно, — тоже улыбнулась. — Но точно не в этот раз.

Отвел глаза. Кожей почувствовала, что что-то не так, что-то не договаривает.

— Почему? Там будет так скучно? Найду, чем себя занять, обещаю, — пыталась шутить, чтобы замаскировать свое внезапное беспокойство.

— Я лечу в Россию, — сказал тихо, не глядя на меня.

— Что?… Зачем?…

Не могла в это поверить. После того, что случилось с ним там, он не должен лететь.

— Я ведь говорил тебе, что Дмитрий поглотил компании Вано?

Кивнула, сглатывая подступающую тошноту.

— Поглотил, привел в порядок дела, наладил процессы, разобрался с документами и, наконец, добрался до моего с ними договора. Прислал официальный запрос в холдинг отца с просьбой обеспечить выполнение достигнутых договоренностей. Утверждает, что и со своей стороны готов все выполнить.

Арман замолчал так, будто все объяснил.

— А что, наемного директора, который не увозил невесту Дмитрия, не нашлось для этой командировки?! — злость на ситуацию поднялась, эмоции уже плохо поддавались контролю. — Почему ты?! И ты ведь говорил, что твой отец примерно в курсе ситуации, так какого же он отправляет тебя туда?!

— Я говорил, что рассказал ему лишь малую часть, но боюсь, ты сделала неверные выводы. Отец знает все, что хочет знать. Моя личная жизнь всегда в числе его первейших приоритетов.

Понимание того, что Чезаре Грассо может знать всю правду, просто лишило меня дара речи на несколько мгновений.

— Это не я сделала неверные выводы, это ты ввел меня в заблуждение. И думаю, что намеренно.

Одна новость лучше другой — усталость от всего услышанного накатила, уронила голову в ладони. Было нестерпимо стыдно вспоминать, как меня принимали в доме, зная все грязные подробности о моем прошлом.

— Милена, если бы я сказал тебе, как есть, ты бы никогда не согласилась встретиться с ними. Но это важно для меня. Это важно для наших отношений.

— Не представляю, кем меня считает твой отец. И только ли он.

— Он не делится таким ни с кем. Мама ничего не знает, я уверен.

— Не понимаю тем более — если он все знает, как может допустить, чтобы ты летел туда?

— Я должен. Это мой контракт, мое фиаско. Прошло не так много времени. Пока нам удавалось компенсировать эти потери и успокаивать инвесторов, но проблема никуда не исчезала. Дмитрий предлагает не только все исправить, но и заработать оговоренные ранее деньги. Нам нужен этот рынок, Милена.

— Возьми меня с собой, — поняла, что не смогу его отговорить, все равно уедет.

— Нет, это исключено.

— Ты хоть представляешь, каково мне будет здесь все эти две недели? Или дольше. Думать каждый день, что с тобой? Меня выворачивает при одном воспоминании!

— Ты не поедешь, — отчеканил ледяным тоном.

Я заплакала. От страха, от бессилия, от невозможности что-то изменить. И когда ультиматум был готов сорваться с моего языка, Арман остановил меня.

— Не надо, не делай все еще хуже. Ты ничего не сможешь изменить. Я вернусь, как только все закончу. И мы забудем об этом, обещаю.

Он потянулся ко мне, обнял за плечи, привлек к себе. Я рыдала в его белоснежную рубашку и не могла остановиться.

— Я буду звонить. Каждый день. Буду рассказывать тебе все, что захочешь. Отец отправляет со мной охрану. Все будет хорошо, — он гладил меня по голове, пытаясь успокоить.

— То есть отец понимает, что это может быть опасно, но все равно заставляет тебя ехать?

— Не заставляет. Это моя работа.

— Я сойду тут с ума, — прекратить плакать никак не выходило. — Я должна тебе кое-что показать.

Понимала, что показать надо было давным-давно, что сейчас это будет походить на открытую манипуляцию, которых Арман попросил избежать в нашем сегодняшнем непростом общении. Все понимала, но, упрямо поджав губы и вытирая слезы, встала и ушла в гардеробную. Вернулась, сжимая в руке браслет — тот самый, с сапфирами.

— Вот, — протянула ему, раскрывая ладонь.

— Это мой подарок тебе, — кажется, Арман не понял, что с браслетом не так.

— Да, и он, как и прочие мои вещи остался в доме Дмитрия. Причем, я ведь собралась съезжать оттуда в любом случае, поэтому вещи были собраны. А все, что ты мне дарил еще и спрятано, так как Дмитрий не лучшим образом среагировал на это, когда вернулся.

— Договаривай.

— Браслет прислали несколько недель назад. Простой конверт без почтовых отметок на коврике перед дверью. На нем было только мое имя, написанное по-русски. Никакой записки или чего-то подобного.

— И тебе ли упрекать меня в недосказанном? — Арман задумчиво покрутил вещицу между пальцами, потом застегнул на моем правом запястье. — Рад, что он к тебе вернулся, я потратил уйму времени, выбирая его. Это ничего не меняет. Я и так в курсе, что от Дмитрия чего угодно можно ожидать и что поездка не станет легкой прогулкой.

— Просто не уезжай, — попыталась еще раз и преданно заглянула ему в глаза. — Ну что случится, если откажешься? Ничего! Поедет кто-то другой. Пострадает твоя гордость? Уверена, это будет не так больно, как в прошлый раз!

Арман вытер мне слезы и поцеловал в нос.

— Я поеду. Мне жаль, что ты так расстроилась по этому поводу. Я и сам не в восторге, что придется так надолго оставить тебя. Но это необходимо. Все будет хорошо. Чтобы навредить нам, Дмитрию не обязательно так усложнять. Наемники работают по всему миру.

Снова уткнулась ему в грудь мокрым от слез лицом. Он поедет, и я ничего не могу с этим сделать.

— Можно мне хотя бы проводить тебя в аэропорт?

— Конечно, — поцеловал меня. — Сейчас мне нужно в офис. Вернусь часам к пяти. Самолет в восемь.

— Буду готова.

Арман переоделся и уехал, а я, как не заставляла себя успокоиться и собраться, так и не вышла из дома до его возвращения. Единственное, что удалось за это время — немного прийти в себя и смириться с неизбежным. Приходила сумасшедшая мысль — попытаться связаться с Дмитрием. Его номера у меня не было, но контакты группы компаний легко найти в интернете. Не сразу, но, возможно, мне все-таки удалось бы поговорить с ним. Правда, что ему сказать, я так и не придумала. К пяти почти убедила себя в том, что Дима все же тоже бизнесмен, и, наверное, деньги ему нужны даже больше после всего этого. Ведь, когда я уезжала, состояние его бизнеса было плачевным.

Вернувшись, Арман быстро покидал в сумку вещи, наспех перекусил тем, что я приготовила в попытке отвлечься, и мы отправились в аэропорт. За рулем Алекс, на лице его написано, что он того же мнения об этой поездке, что и я. Мой любовник явно не в настроении обсуждать это еще раз, поэтому мы все молчим. Обнимаю его двумя руками, прижимаюсь и считаю гулкие удары — его сердца рядом с моим ухом и своего, вторящего набатом внутри.

Глава 23

У самолета ждут восемь крепких мужчин в деловых костюмах. Одежда не скрывает ни рельеф мускулатуры, ни приличное количество оружия. Мне становится крайне не по себе, и я еще меньше понимаю позицию мистера Грассо-старшего. Слезы вновь наворачиваются, но не хочу позорить Армана перед людьми его отца. Сдерживаюсь сумасшедшим усилием воли и улыбаюсь ему. Кажется, он благодарен мне за это. Берет мое лицо в ладони, шепчет что-то ласковое и успокаивающее, нежно целует.

Пока прощаемся, охранники с любопытством косятся на нас. Думаю, не так они представляли любовницу сына своего босса. Заплаканное лицо, полное отсутствие макияжа, волосы собраны в самый обычный хвост, джинсы, футболка и кеды — наверное, они недоумевают, что я делаю рядом с таким шикарным мужчиной. Но мне это абсолютно безразлично. Выгляжу паршиво, знаю это, но весь сегодняшний день я провела, пытаясь убедить себя в том, что все будет хорошо. Ну или хотя бы не слишком плохо.

Арман поднимается по трапу, оборачивается и машет нам с улыбкой. Тоже машу и улыбаюсь, пытаясь дать понять, что хотя бы обо мне ему не нужно беспокоиться. Я справлюсь с этим, как и со многим другим. Сотрудник аэропорта просит нас уехать, и мы подчиняемся.