Амелия Борн - Здравствуй, мама!

Она присела рядом со мной и я, поддавшись какому-то странному порыву, положила руку на ее плечо. Девочка тут же отреагировала, вскинув голову и посмотрев на меня с сомнением. Я лишь улыбнулась в ответ, да и только.

Не прошло и минуты, как по другую сторону от меня расположился Адам. Его я тоже приобняла — неловко, но все же.

И вдруг ощутила что-то непонятное, от чего внутри меня разлился жар. Дети приникли ко мне и, вздохнув в унисон, замерли. Божечки! Я даже представить себе не могла, что эти малыши в итоге станут такими. Уязвимыми и желающими ласки.

— Папа нас ни разу не водил в то место, о котором Коля говорил, — посетовал Адам.

Так-так… Может, все просто, и дети вовсе не сочувствия моего хотят, а играют на чувствах, чтобы получить желаемое?

— Что это за место? — поинтересовалась я, впрочем, продолжая поглаживать по головам и Адама, и Дину.

— О! — восхитилась малышка, отстраняясь и глядя на меня с восторгом. Ее брат так и продолжил прижиматься ко мне. — Это целый комплекс для игр! Там всякие лабиринты! Там площадки, где можно играть. Там есть… все!

Адам тоже поднял голову и посмотрел на меня так, что я поняла — за этот взгляд можно отдать все.

— И мы очень просили папу нас туда отвезти, — вздохнул он.

Я прижала его к себе. Дина — прильнула к моему правому боку сама.

— Значит, поедем, — решила я.

И дети с облегчением выдохнули.

— Папа! А там батуты! Смотри! Их просто куча! — восхитилась Дина, когда мы прибыли в тот самый комплекс.

С нами в комплекте явилась и Веро, хотя я очень сомневалась в том, что ее наличие настолько необходимо.

— Игорь Валерьевич, вы не посмотрите, все ли у меня в порядке со спиной? — томно обратилась к Разумовскому няня близнецов, повернувшись вышеозначенным местом и при этом выпятив зад.

Что там случилось с ее осанкой — я понятия не имела, но Веро, по-видимому, решила, что нужно привлечь внимание Разумовского хоть каким-то способом.

— С вашей спиной все в порядке, — заверила я инста-няню, вклинившись между нею и Игорем, который уже было собрался осмотреть верхнюю заднюю точку Веро. — Идите с детьми на батуты!

Адам и Дина переглянулись, после чего умчались исследовать развлекательный центр. Веро устремилась за ними. Помоги ей, господи.

— А ты неплохо поладила с близнецами, — хмыкнул Разумовский, когда мы остались одни и медленно направились туда, где пропали дети и их няня.

Я подернула плечами, как бы говоря, что это в порядке вещей. На самом же деле сама шокировалась произнесенными словами.

— Да, так и есть, — с притворной ленцой сказала я. — Ты это тоже заметил?

— Заметил, — кивнул Разумовский. — И вообще близнецы только и говорят, что о тебе.

Я поймала его взгляд, улыбнулась и, вскинув подбородок, сделала вид, что эти слова не вызывают внутри меня столько чувств.

— И что они говорят? — уточнила на всякий случай.

Игорь сделал какое-то диковинное движение рукой. Как будто хотел отмахнуться от того, что само просилось наружу. Впрочем, в следующее мгновение на лице его появилось каменное выражение.

— Говорят и все, — процедил он, после чего быстрым шагом направился в ту сторону, куда умчались Адам и Дина.

— Помогитееее! Игорь Валерьевииич!

Приглушенные крики я заслышала, едва оказалась на подходе к одному из местных лабиринтов. А потом увидела в небольшом окошке перекошенное лицо Веро, застрявшей в одной из труб детского аттракциона.

— Тома, это не мы! — зашептал Адам, с которым я поравнялась и принялась наблюдать за тем, как Разумовский лезет наверх, чтобы вызволить из трубы инста-няню.

— Мы вообще на батуте прыгали! — заверила меня Дина, переводя округлившиеся глаза на няню.

Я смотрела за тем, как Разумовский вызволяет Веро. Сначала вытаскивает пару подушек, которыми оказался заблокирован вход в трубу. Потом — няню. Последняя виснет на нем со всем усердием, на которое способна.

— У… у мен…меня… клаустрофобия…

Няня прошептала эти слова, вцепившись в Игоря. Прильнула к нему, и мне захотелось повыдергать все ее нарощенные волосенки.

— И дети… дети не виноваты! — выдохнула она. — Я слышала, как ваша невеста подговорила их, чтобы они заперли меня в этой трубе!

С этими словами Веро уронила голову на плечо Разумовского и крепче вцепилась в его плечи. Но не успела я произнести ни звука, как Игорь скомандовал:

— Дети — в машину! Мы едем домой.

И добавил то, от чего я буквально вскипела негодованием.

— Тамара, вызови себе такси. Я заеду к тебе завтра. И мы поговорим.

— Папа, почему Тамара не поехала с нами?

Адам задал этот вопрос недовольным тоном, как-то хмуро, совсем не по-детски скрестив на груди руки. Я кинул взгляд в зеркало на Дину, которая, точно отражение, скопировала позу и выражение лица брата.

Именно этого я и боялся. Именно поэтому отослал Тамару домой.

Потому что мне нужно было подумать. Неожиданная привязанность и взаимопонимание, установившееся между ней и детьми, тревожило. Они никого еще не подпускали к себе так близко после бегства их мамаши. И я вовсе не хотел, чтобы они снова страдали, когда наш деловой договор с Тамарой подойдет к концу. Ведь не могу же я всю жизнь водить ее по своим родственникам, точно козу на веревочке! Наши отношения неожиданно переросли в то, чего я совсем не планировал — в потребность. Потребность в ее присутствии рядом и порой даже… в ее мнении. И подобное положение дел меня совсем не устраивало.

— Поговорим обо всем дома, — коротко откликнулся на вопрос сына.

Мы оказались у себя через полчаса, предварительно закинув Веро к ней домой. Честно говоря, эта женщина начинала мне изрядно надоедать. От нее было слишком много неприятностей и намеков на желание залезть мне в трусы. Нет, я, конечно, не был девственницей на выданье, чтобы от таких домогательств впасть в смущение, но вовсе не для того нанимал няню, чтобы та висла на мне по поводу и без! Пожалуй, я даже начинал скучать по временам, когда дети легко и методично избавлялись от предыдущих нянь. Черт возьми, может и не нужна мне была никакая няня вовсе? И пора было найти контакт с собственными детьми, а не искать очередную ширму, чтобы от них отгородиться?

— У нас к тебе тоже серьезный разговор, — сообщил Адам, когда мы прибыли домой и, переодевшись, устроились в гостиной за просмотром мультиков.

Поставив мультфильм на паузу, я вопросительно посмотрел на детей:

— Говорите.

— Вы с Тамарой поссорились? — подала голос Дина.

— Нет.

— Почему тогда она не поехала с нами? Нам нравилось разговаривать с ней перед сном!

— Значит, сегодня придется поговорить со мной, — пожал я плечами.

— Ты не ответил на вопрос, — напомнил мне Адам.

Да, черт возьми, не ответил. А что я должен был сказать? Что придумал всю эту историю с помолвкой, чтобы отделаться от проклятых родственников и совершенно не подумал, что мои дети могут привязаться к этой фиктивной невесте?

— Я скажу вам одну вещь, — начал размеренно. — Это грустно, но честно. Так случается, что порой люди расстаются.

— Ты не поженишься на Тамаре?! — с ужасом спросила Дина.

— Ты что, ее не любишь? — мрачно осведомился Адам.

Я встал, и, чтобы они не видели моего лица, отвернулся к панорамному окну, занимавшему всю стену. Где-то там, за пределами моего дома, шли своим чередом миллионы и миллиарды чужих жизней. Кто-то возвращался домой после рабочего дня, радуясь тому, что его ждут. Кому-то было не к кому идти. А кто-то жил вместе, при этом ненавидя каждый прожитый день. Наверно, в этот момент впервые в своей жизни я пожалел, что никого и никогда не любил.

И как я мог ответить на вопрос сына о своих чувствах к Тамаре? Я и сам их не понимал. Однозначным было лишь одно — я не хотел ее отпускать. И именно это меня пугало так, что казалось — будет лучше для всех нас расстаться немедленно.

— Люди расстаются, даже если любят друг друга, — произнес уклончиво. — Жизнь взрослых людей — чертовски сложная штука.

— Мама не любила нас, — вдруг сказала тихо Дина.

У меня сжалось сердце. Долгое время я добивался, чтобы дети поняли — мать бросила их и уже никогда не вернется. Наверно, в глубине души я хотел, чтобы они ненавидели ее также, как и я. Но теперь… мне так отчаянно не хотелось, чтобы они считали себя нелюбимыми!

— Любила, — развернулся я к детям лицом. — Она вас любила. Просто…

«Просто она чертова шлюха», — услужливо подсказал циничный внутренний голос.

— Что? — требовательно напомнил Адам.

— Просто она не любила меня.

Тоже правда. Но я никогда этой ее любви и не желал. Как и вообще ничьей чертовой любви!

— Но почему тогда она ни разу к нам не приезжала? — спросила Дина.

Я подошел ближе и присел перед ними на коленях.

— Возможно, она считала, что так будет лучше.

Дочь шмыгнула носом и я, чуть поколебавшись, все же порывисто прижал ее к себе, ощущая при этом как внимательно изучает нас Адам.

— Папа, мы не хотим, чтобы Веро была нашей няней, — наконец сказал сын.

— Раньше вы легко справлялись с неугодными, — усмехнулся я.

— С этой не получается. Поэтому я решил сказать прямо.

— А еще мы хотим, чтобы с нами была Тамара, — добавила Дина.

— Раз вы не смогли довести Веро, значит, она хорошая няня, придется ее оставить, — усмехнулся я.

— Неееееет, — раздалось дуэтом в ответ.

— Я подумаю обо всем этом, — пообещал, удобно устраиваясь на полу. — А теперь давайте посмотрим мультики. Умираю от любопытства, что там дальше будет с Алладином.

— Это не Алладин, — возмутилась Дина, тыкая пальчиком в экран. — Это принц Эрик из Русалочки!