– Он был прав кое в чём, ты, и правда, похож на Рэвенелов. Особенно глазами. Не могу представить, как я этого раньше не заметила. Какое странное совпадение.

Итан ничего на это не ответил, только нахмурившись, задал вопрос:

– Для чего леди Хелен хочет познакомить тебя с Уэстоном Рэвенелом?

– Кажется, она думает, что мы понравимся друг другу, но у меня пока не нашлось времени.

– Вот и хорошо. И близко не подходи к мерзавцу.

– Почему? Что он такого сделал?

– Он - Рэвенел. Этого вполне достаточно.

Брови Гарретт взлетели вверх.

– Ты испытываешь неприязнь по отношению к этой семье?

– Ага.

– Даже к леди Хелен? Она самая деликатная и добродушная женщина на свете. Ни один разумный человек не смог бы её невзлюбить.

– Я не ненавижу всех по отдельности, – проговорил Итан, понизив голос, – но всех в целом. И если ты когда-нибудь сблизишься с Рэвенелом, мне придётся придушить его голыми руками.

На мгновение Гарретт опешила и не могла сформулировать ответ. Она устремила на него холодный, осуждающий взгляд.

– Понятно. Под этим шикарным вечерним костюмом скрывается не кто иной, как ревнивый зверь, не способный контролировать свои примитивные порывы. Вот как?

Итан посмотрел на неё с непроницаемым лицом, но через секунду, она заметила весёлую вспышку в его глазах. Склонившись над ней, он пробормотал:

– Скорее всего, для нас обоих будет лучше, acushla, если ты никогда не узнаешь, что скрывается под моим костюмом.

Гарретт не относилась к тому типу женщин, которых можно легко вогнать в краску, если это вообще было возможно, но сейчас она чувствовала, что становится красной, как свекла. Отведя взгляд, Гарретт попыталась взять под контроль буйный румянец.

– Как ты можешь ненавидеть целую семью? – спросила она. – Они же не могли все вместе что-то тебе сделать.

– Это неважно.

Очевидно, это было не так. Но Хелен и словом не обмолвилась о конфликте между Рэвенелами и Итаном Рэнсомом. Что могло его настроить на такой враждебный лад? Она решила обсудить этот вопрос с ним позже.

Они задержались в буфете, пока большая часть людей не отбыла в салон, и покинули комнату с последними несколькими отставшими гостями. В отдалении послышался голос леди Тэтхем, которая объявляла первого артиста. Как прохладная, успокаивающая вода в ручье, в холле разлились безмятежные звуки игры на пианино полонеза Шопена в ми-бемоль мажоре. Однако вместо того, чтобы направиться в сторону музыки, Итан повёл Гарретт по коридору в другой конец дома и вниз по частной лестнице.

– Куда мы идём? – спросила Гарретт.

– В личный кабинет Тэтхема.


Спустившись на первый этаж, они пересекли прихожую и дальше направились по тихому коридору. Подойдя к двери в конце, Итан попробовал повернуть ручку. Она отказалась поддаваться.

Опустившись на корточки, Итан осмотрел замок.

– Ты можешь его вскрыть? – прошептала Гарретт.

– Цилиндровый замок? – спросил он, словно ответ был очевиден. Итан выловил из внутреннего кармана пиджака пару тонких металлических предметов. Кропотливо вставив инструмент с крючком на конце в нижнюю часть замочной скважины, другой отмычкой он один за одним приподнял внутренние штифты. Щёлк-щёлк-щёлк. В мгновение ока цилиндр повернулся, и дверь открылась.

Заведя Гарретт в тёмную комнату, Итан достал из кармана маленький стальной спичечный футляр и ловко зажёг напоминающее по форме крылья летучей мыши бра. Невысокое, широкое пламя заиграло в стеклянном плафоне, заполняя комнату белым свечением.

Гарретт огляделась по сторонам и испугалась, увидев ирландского сеттера, спокойно сидящего у очага, но потом поняла, что это чучело. Кабинет переполняли декоративные предметы: павлиньи перья, торчащие из вазы с удлинённым горлышком, изделия из бронзы, статуэтки, украшенные шкатулки. Вдоль большинства стен тянулись высокие шкафы из чёрного орехового дерева с полками и выдвижными ящичками, некоторые из которых имели врезанные в переднюю панель замки. То малое пространство, что оставалось, заполняли картины с изображениями собак и сцен охоты, а также небольшие артефакты и разнообразные предметы древности, представленные в рамках под стеклом. На оконных рамах, за раздвинутыми бархатистыми шторами со свагами, в качестве защитной меры стояли стальные решётки с завитками в качестве орнамента.

Итан зашёл в пространство за столом и начал аккуратно водить пальцами по секции панелей, шедших по нижнему краю стены.

– Что ты ищешь? – спросила Гарретт, понизив голос.

– Бухгалтерские книги.

Он нажал на часть фигурного профиля, тем самым повернув скрытый затвор. Обшивка распахнулась и явила их взорам довольно удивительный предмет, массивную стальную сферу на железном пьедестале.

Гарретт встала за спиной у Итана.

– Что это?

– Сейф в виде пушечного ядра.

– Почему он не прямоугольный?

– Эта модель надёжней. Дверь невозможно взорвать, здесь негде втиснуть взрывчатку. Нет болтов, заклёпок или винтов, которые можно вытащить, и нет стыков, куда можно вогнать клин. – Опустившись на корточки, Итан осмотрел любопытную латунную круговую шкалу с цифрами и насечками, идущими по краю. Она была прикреплена к центру лицевой панели.

– Замок без ключа, – пробормотал он, прежде чем Гарретт успела задать вопрос. Рэнсом полез в пиджак и вытащил медный диск. От быстрой встряски инструмент удлинился и превратился в узкий конус. Это оказалась складная слуховая трубка, которой пользовались многие пожилые пациенты Гарретт. Она озадаченно наблюдала за действиями Итана, когда он закрепил проволочный наушник на ухе и, поворачивая латунную шкалу, наклонился и внимательно прислушался.

– Нужно понять последовательность, при которой замок откроется, – объяснил Итан. – Щелчки внутреннего приводного диска подскажут мне, сколько чисел входят в комбинацию. – Возвращаясь к делу, он продолжил поворачивать шкалу, прижимая трубку к двери. – Три числа, – проговорил он в конце концов. – А теперь самое сложное - догадаться, какие это цифры.

– Я могу чем-нибудь помочь?

– Нет... – начал он и замолк, когда его посетила мысль. – Ты знаешь, как строить диаграммы?

– Надо полагать, – ответила Гарретт, опускаясь на корточки рядом с ним. – В противном случае у меня бы вряд ли получилось вести учётные данные пациентов должным образом. Ты предпочитаешь последовательное соединение показателей или диаграмму разброса?

– Последовательное соединение, – ответил Итан. Он слегка покачал головой, поглядев на неё, на его щеке проступил намёк на ямочку. Итан вытащил из кармана маленькую записную книжку, на страницах которой была отпечатана едва заметная координатная сетка и протянул ей. – Отметь исходные позиции цифр по горизонтальной оси. Контактные точки по вертикальной. Как только я проверю цифры на диске, скажу какие отметить.

– Я понятия не имела, что взломщики сейфов используют миллиметровку, – сказала Гарретт, забрав у него крошечный карандаш.

– Они и не используют. Пока что. На данный момент я, наверное, единственный человек в Англии, кто может взломать данный замок. Это механическое устройство со своим собственным набором правил. Даже мастера, которые его конструируют, не справятся.

– Тогда, кто тебя этому научил?

Итан заколебался прежде, чем ответить:

– Я позже объясню. – Он вернулся к работе, опять прижав слуховую трубку к сейфу. Пока Итан проводил осторожные манипуляции со шкалой, прислушиваясь к щелчкам, и тихо говорил Гарретт наборы чисел, она расторопно наносила их на бумагу. Не прошло и десяти минут, как они закончили. Она вернула ему блокнот и карандаш. Он изучил пару кривых линий на графике и нарисовал крестики в тех точках, где они сходились. – Тридцать семь... два... шестнадцать.

– В каком порядке?

– Это выясниться путём проб и ошибок. – Он набрал номера, начиная с большего к меньшему, но безрезультатно. Потом попробовал комбинацию в обратном порядке. Словно по-волшебству, из глубины сейфа послышался плавный механический звук.

– Как здорово, – торжествующе воскликнула Гарретт.

Хотя Итан пытался сохранить концентрацию, он не смог сдержать улыбку.

– Вы обладаете прекрасными криминальными способностями, доктор. – Он поднялся на ноги и выкрутил верхнюю ручку сейфа вниз. Круглая дверца, по крайней мере, семь дюймов толщиной, бесшумно отворилась, предоставив доступ к пространству внутри.

Содержимое несколько разочаровало, оно состояло из простой стопки досье и бухгалтерских книг. Но дыхание Итана ускорилось, а между густыми бровями залегла сосредоточенная морщинка. Гарретт отметила, что, когда он вытащил стопку и положил на стол, в его голове активно забегали мысли. Просмотрев документы, Итан нашёл нужный том и, раскрыв его, начал быстро листать страницы, одновременно пробегая глазами по десяткам записей.

– Я думаю, нас скоро обнаружат, – сказал он, не поднимая головы. – Подойди к двери и понаблюдай через щель. Скажи мне, когда кто-нибудь приблизится.

Пока он перебирал пачку документов, его голос был бесстрастным, а действия быстрыми, но размеренными.

Гарретт беспокойно напряглась. Она подошла к закрытой двери и обнаружила, что между торцом и косяком достаточно места, чтобы можно было прищурившись разглядеть обстановку снаружи. С лёгким изумлением она поняла, что Итан так внимателен к деталям, настолько осведомлён обо всём, происходящем вокруг, что заметил даже трещину в двери шириной в четверть дюйма.

Прошло две или три минуты, пока Итан бегло просматривал бухгалтерскую книгу. Он вынул складной нож из пиджака и открыл его. Пока Итан аккуратно отделял несколько страниц от прошитого переплёта, лезвие сверкнуло.

– Ты почти закончил? – спросила тихим голосом Гарретт.