Кладбище. Мрачное место, которое только и может навивать тоску, хотя многие находят в этом месте некую романтику. Я не раз слышал, что за этими огромными каменными воротами многие начинают ощущать спокойствие и умиротворение. С этого места все началось, здесь и должно закончится. Я много думал над словами Лизы и принял единственное правильное решение. Мы потеряли мать, скоро лишимся отца и тогда останемся один на один, я не хочу враждовать с ним, это бессмысленная трата сил. В моей темной жизни наконец-то появился луч света, которые несет с собой доброту и нежность, я хочу отдаться этому лучу полностью, я не хочу возвращаться во тьму.

Тишина, здесь не слышно птиц, не слышно ветра, здесь есть только холод и тишина. Мы молча шли по длинной алее, которую в теплое время года украшают небольшие кусты цветов, каждый был погружен в свои мысли. Еще немного и ее могила, белоснежная гранитная плита с ее портретом и множеством живым цветом, которые привозят по приказу отца раз в несколько дней. Семен не смотрит в мою сторону, брат пристально вглядывается в портреты на памятниках, это его маска, его способ огородится от проблем. Я не могу его винить в этом. Мы разные, но мы в тоже время мы связаны невидимой нитью. Он мой брат, я его и от этого уже никуда не деться. У меня больше нет обид на него, я отпустил прошлое, смог принять его таким какое оно есть. Обида может душить изнутри долгие годы и если не отпустить ее, то приведет к самосожжению.

— Может ты наконец-то объяснишь зачем мы здесь?

— Конечно. — букет белый роз стал еще одним украшением ее могилы. Он зол на меня за то, что я притащил его сюда, заставил поехать со мной, но есть один нюанс, если бы он сам этого не хотел, то я бы не заставил. Для меня брат, как открытая книга, я могу предугадать его эмоции и действия. — Нам пора закончить с этим. Я хочу рассказать тебе то, что все эти годы скрывали от тебя. — я указал ему на небольшую скамью. — Здесь не курят. — брат вернул сигарету в пачку и присел рядом. Мы смотрели перед собой, смотрели на ее портрет.

— Ты уверен, что я хочу это знать?

— Да. Ты помнишь, как она каждое утро сама готовила нам блинчики с ягодным джемом?

— Конечно. — на лице брата появилась улыбка. — Мы ненавидели этот джем, но все равно ели, чтобы порадовать ее. Я помню, что мы очень часто отдавали его отцу, пока она не видела. Или же сгребали в одну тарелку и прятали под стол.

— И она знала об этом, но не подавала виду, лишь улыбалась. Искренне. С любовью. Она любила нас, нас всех и любила одинаково. Ты винишь в ее смерти отца, он винит тебя, но скажи мне, брат, какой в этом смысл? Ее не вернуть. Она всегда хотела видеть нас единым целым, видеть нас семьей, она все делала для этого. Какой смысл нам враждовать и что-то делить? Мы разные, каждый выбрал себе путь и идет по нему.

— Матвея, все эти годы я ненавидел тебя. Считал, что ты эгоистичный придурок. — я ухмыльнулся. — Хотя это правда. Я обвинял тебя и отца в своих проблемах, делал вас виноватыми в своих неудачах, так было легче. Признать вину сложно. Скажи мне честно, ты ведь здесь из-за Лизы?

— Частично. Впрочем, как и ты. Марина всегда на тебя хорошо влияла, она единственная кто может найти к тебе подход, хоть ты и отрицаешь это. Я прекрасно знал о твоей ненависти и все это время мне не было до этого никакого дела. Я знаю, что считаешь меня заносчивым, считаешь, что мне все дается легко, вот только вспомни сколько я учился, сколько работал над собой чтобы добиться всего этого. Ты говорил «нет» и от тебя тут же отставали, я говорил «нет» и мне тут же прилетало. Ты считаешь, что отец не любит тебя, но все его действия говорят об обратном. Ты хоть раз задумывался, как тяжело ему далась смерть любимой женщины? Не один я веду себя, как эгоист.

— Нет, я предпочел не думать об этом. Знаешь, брат, мне было легче воспринимать его, как не родного, чтобы оправдать его жёсткость и власть. Ты прав, мне давали все, но я сам от этого отказался. Я и сейчас так делаю, я чувствую, как вязну и мне не выбраться из этого.

— Ее изнасиловал конкурент отца и ….

— Я знаю. — его голос стал тише, не увереннее. — Я все знаю. Она рассказала мне об этом в день аварии, тогда она сказала, что больше не может держать это в себе, что я уже достаточно взрослый, чтобы знать правду. Но я не хочу верить в это, мне легче думать, что отец просто увел ее от того мужчины. — брат закрыл глаза и тяжело вздохнул. — Ты ведь младше меня, я так просил тебя у родителей, думал, что стану тебе защитником и лучшим другом, а получилось все наоборот. Что бы я не говорил, я люблю тебя, люблю отца. Я просто запутался.

— Я знаю, что ты хочешь выкрасть и подменить завещание. — мои слова заставили его выпрямиться. — Не спрашивай как, у меня свои способы. Правда мне так и не удалось понять, как ты собирался это сделать. — рука потянулась к пачке сигарет. — Так вот. — я удержался. — Мне не нужны его деньги. От них нет счастья. Отец дал нам самое главное, он научил нас делать эти самые деньги. Ты можешь все забрать себе, я подпишу все бумаги, но позволь попросить тебя,… — я сжал руки в кулак. — … пусть его последние месяцы жизни будут спокойными, давай хоть сейчас покажем, что мы одна семья.

— Хорошо. Блядь. — его смех нарушил тишину. — Ты и правда лучше меня, хотя бы в том, что можешь контролировать свои эмоции. Иногда я хочу пристрелить тебя.

— У тебя не раз был такой шанс.

— Я не хочу больше его ненавидеть, я устал от всего этого дерьма. Вчера я понял одну простую вещь, я сам во всем виноват. Сам ушел из дома, сам отказался от всех предложений отца, сам придумал себе историю, сам связался с наркотой. А все, чтобы доказать себе, что лучше тебя. Но знаешь, я ведь был счастлив, у меня была семья и любимый человек, который ждал меня каждый вечер с вкуснейшим ужином, а я все это променял на сотни одинаковых баб.

— Никогда не поздно завязать и попробовать с начала. У меня есть еще один вопрос к тебе. Что тебя связывает с Лизой?

— Ничего. Она красивая девушка, но я видел, как ты смотришь на нее. Я не буду претендовать на нее, я планирую вернуть свою семью. — я удивленно повернулся в его сторону. — Не нужно так смотреть на меня. Я благодарен тебе за то, что ты привез нас сюда и мы поговорили, это и правда нужно было сделать давно. Правда есть одно но, Матвей, мне нужна твоя помощь!

Глава 40

Почти час ночи, а их все еще нет. Я сидела, закутавшись в плед, в гостиной и смотрела в огромное панорамное окно. У меня слишком много вопросов, у меня слишком много мыслей. В доме тишина, все уже давно ушли по своим комнатам, Марина хотела остаться со мной, но Алиса не могла уснуть без нее и женщине пришлось уйти. Настя была какая-то слишком загруженная и я не стала приставать к ней со своими расспросами, да и в этом нет смысла, даже если между ними что-то промелькнуло, то скоро все закончится, Якову Ароновичу осталось не долго. Я изучила его заболевание и, к сожалению, ему никто не сможет помочь, он просто угасает, огонек внутри него угасает.

На глазах слезы, меня душит обида. Я сделала все это, пошла на сделку с Семеном ради своей семьи, а оказалось, что им плевать на это. Им все равно что я пережила, все равно, как тяжело мне было и есть сейчас. Ее волнуют только эти идиотские цветы, она даже не смогла толком поговорить со мной, не смогла объяснить мне, как оказалась дома. Хотя нет, не только цветы, ее любимый вопрос: «Где деньги?». Разве я что-то им обязана? Черт, Лиза, а на что ты рассчитывала? Я сама во всем этом виновата, я хотела опять защитить их, опять все взвалила на свои хрупкие плечи, я изначально понимала, что маме будет плевать на мой «героический поступок», но старалась не думать об этом. Подруга была права… Я смахнула слезы рукой… Я все это понимала, все это знала, но мне все равно обидно. Я просто хочу быть любимой, я хочу быть слабой, я не хочу все тянуть на своих плечах…

Мне все еще не понятно, почему Семен отпустил их? Ведь теперь меня ничего не держит, теперь я могу рассказать всем правду и раскрыть его. Я должна поговорить с ним, я должна понять его мотив. Неужели он больше не хочет навредить своему отцу? Но, что изменилось? Все это слишком странно и не понятно, он несколько месяцев шантажировал меня ими, заставил отрабатывать долг брата, а теперь просто отпустил их… Хотя, кого я обманываю, я никому и ничего не расскажу, это будет слишком сложно, я слишком привыкла к Панде, к Насте и Оле, а самое главное, я нашла общий язык с Матвеем. Рассказать все, это подписать себе приговор.

Матвей. Что будет если он узнает? Выслушает ли он меня? Поймет? Должен понять, он не глупый парень, он умеет составлять правильные логические выводы. У меня просто не было другого варианта. Да я и сделать толком ничего не успела, просто привязалась к его отцу, нашла с ним общий язык и общие интересы. Разве это плохо?

Я увидела блик в окне, на территорию въехало авто. Это точно они. Почему так поздно? Где они были? Я еще раз вытерла слезы и погасила один из светильников, чтобы свет не падал на мое лицо, и они не увидели мои заплаканные глаза. Я не могла спокойно сидеть в своей комнате. Я волновалась. Они ступали тихо, но вместе, парни о чем-то говорили, но так тихо, что я ничего не могла услышать.

— Ты почему не спишь? — Матвей стоял в нескольких метрах от меня, его лицо скрывала тьма, я не видела его эмоций.

— Я пойду. Завтра обсудим. Спасибо, брат. — они сейчас действительно пожали друг другу руки или мне показалось? Что вообще происходит? — Елизавета. — Семен кивнул и направился в сторону лестницы провожаемый моим удивленным взглядом.

— И так, почему ты здесь? — парень довольно быстро сократил дистанцию между нами, я не успела ответить, как его губы впились в мои, а его руки легли на мое лицо. — Ты плакала? — его голос словно изменился, стал каким-то стальным.