– Я не пью алкогольных напитков, – отказалась Ириска.

– Тогда пепси-колы?

– Пошёл вон отсюда, я сам обслужу свою даму! – Салтыков бесцеремонно оттолкнул брата и, налив Ириске пепси в фужер, протянул ей.

Поняв, что остаток вечера король намерен посвятить исключительно своей фаворитке, и перспектив на дальнейшее продолжение банкета у них нет, Кузька, Райдер и Флудман во главе с Мочалычем засобирались домой и торопливо начали прощаться. Салтыков, всецело поглощённый своей дамой, в их сторону даже не обернулся, и ребята, всё поняв, решили уйти по-английски.

– Серёга, ты с нами? – окликнул Райдер из прихожей.

– Нет, – ответил Ккенг, – Я позже вызову такси.

На самом деле Ккенг вовсе не собирался заказывать такси, по той простой причине, что денег у него с собою было мало, а брать в долг ему не позволяла гордость. Он жил в Зеленце, и добираться туда зимой в тридцатиградусный мороз пешком не было никакой возможности. К тому же была большая опасность нарваться на гопников, которые в это время делали особенно рьяные вылазки. Очень опасен был путь на левый берег через Соломбальский мост: про этот мост ходили легенды, что мало кто, очутившись там без транспорта, возвращался оттуда целым и невредимым. Вон, далеко ходить не надо – на прошлой неделе Кузька-первокурсник, возвращаясь пешком через мост к себе домой на Сульфат, попал на гопников, так они его отметелили так, что тот без половины зубов домой пришёл. И то, считай, легко отделался, в «Правде Севера» за декабрь вообще напечатали, что мёртвого парня нашли под мостом – он скончался от ножевых ранений и пролома черепа. По установленной версии, гопники позарились на то, что у парня был с собой мобильный телефон и деньги, а он, дурачок, ещё пытался сопротивляться, от этого-то и пострадал. А главное – мобила-то, из-за которой его убили, оказалась дешёвкой, и денег было всего двести рублей. Вот и пойми…

Ккенг, помимо своего гонора, о котором знали все, имел также в своём характере другое, не менее ярко выраженное свойство, которое он, однако, тщательно ото всех скрывал: патологическую боязнь опасности, угрожающей жизни и здоровью. Ккенг боялся гопников до дрожи в коленях; он панически боялся, что его могут убить или покалечить. Перспектива нарваться на гопников, возвращаясь ночью пешком в Зеленец, ему отнюдь не улыбалась, поэтому оставался только один вариант – прокантоваться здесь до утра, чтобы иметь возможность уехать отсюда хотя бы на первом автобусе.

– Чё-то как-то тухло всё прошло, – недовольно пробурчал он, наливая себе в стакан коньяку.

– Да ладно те, Серёга, ничего не тухло, – оправдывался Салтыков, – Нормально посидели…

– Андрюха, Оливе в Москву позвони, – внезапно встрял Бивис, – У тебя же есть её телефон…

– Ты чё, с Оливой общаешься? – презрительно бросил Ккенг, – Ты общаешься с этой тормознутой москвичкой, которая засрала своими тупыми постами весь форум?

– Да я с ней уже не общаюсь, – отмахнулся Салтыков, – Так, одно время она мне писала, я сначала отвечал, потом не стал.

– Так-так! – ядовито прошипела Ириска, вырываясь из его объятий, – Что значит: «писала»?

– Ирочка, я тебе клянусь! – воскликнул Салтыков, – Поверь мне, что я тебя обожаю! Если бы Олива была последней женщиной на этой земле – даже тогда бы я с ней на одном поле срать не сел!

– Правда? – недоверчиво и вместе с тем поверив, спросила Ириска.

– Ну, конечно, правда! Пообщавшись с ней, я только убедился в том, что она страшная зануда и законченная неудачница.

– Что правда, то правда, – подтвердил Ккенг, – Я только не понимаю, что она забыла на АГТУшном форуме? Видать, у себя в Москве она полнейший отброс общества, раз ищет общения здесь, в этой провинции.

– Кто бы сомневался, – ехидно сказала Ириска, – Наверняка это какая-нибудь страшная, жирная уродина в очках! Я на все сто уверена, что ни один парень ни разу в жизни не захотел её!

– Так оно и есть, – подтвердил Салтыков, – Ей девятнадцать лет, а она всё ещё целка…

– И кричит об этом на весь форум, – добавил Ккенг.

– Да вообще пипец, – присоединился Бивис, – А как она писала про «плановый коридор»? Такой бред несла, что я подумал, не иначе как из Талаг сбежала…

– А наш с ней спор две недели тому назад в теме о конце света? – воскликнул Ккенг, – Я вообще ненавижу, когда человек спорит о том, в чём ни хрена не разбирается! Вот ты, Андрюха, сам рассуди: ну может ли быть конец света от столкновения с астероидом, как она говорит? Это же бред! Понимаешь? Бред полный! Потому что, во-первых, диаметр такого астероида должен быть не менее восьмисот метров, и скорость его должна быть по крайней мере, ну, сто километров в секунду… Иначе это просто бросовый камешек, абсолютно безвредный. И опять же, не факт, что даже такой астероид столкнётся с Землёй в ближайшее время, ведь вероятность такого столкновения может появиться раз в пятьсот тысяч лет; а во-вторых, с учётом того, насколько далеко шагнула наша цивилизация, с учётом того, что мы уже скоро на Марс полетим, её версия о конце света от какого-то там астероида – просто редкостная тупость! – закончил Ккенг свой монолог и с важным видом умного человека горделиво оглядел присутствующих.

– Ну, не скажи, – заметил Бивис, – Если Земля окажется в точке пересечения, столкновение неминуемо произойдёт; к тому же, астрономы недавно выявили наличие в околоземном пространстве крупного астероида с километровым диаметром…

– Хватит, хватит, хватит! – замахала руками Ириска, – У меня уже голова кругом идёт от ваших умных разговоров! От того, что вы тут умничаете про астероиды, ничего не изменится! А вот ситуацию с Оливой мы могли бы изменить, если бы захотели…

– Как изменить? – презрительно бросил Ккенг, – Как можно изменить эту тупую неудачницу, которая лезет, куда её не просят, и спорит об астрономии, в то время как ни хрена в этом не понимает, и даже пульсара от чёрной дыры не отличит…

– Опять ты со своими чёрными дырами! – воскликнула Ириска, но тут же поправилась: – Серёжа, я полностью солидарна с тобой, она у меня у самой давно в печёнках сидит! Но ничего, я буду не я, если в неделю не вышибу её с форума ссаной метлой! И ты, Серёжа, мне в этом поможешь, – безапелляционно заключила она.

– Я сам заинтересован в этом не меньше, чем ты, – сказал Ккенг.

Глава 10

Спустя пару дней на форуме Агтустуд разразился такой скандал, какого сайт за все полтора года своего существования ещё не видывал.

Конечно, как и на любом уважающем себя форуме, на Агтустуде были и правила, и меры наказания в виде бана. Так же, как и везде, эти правила запрещали на форуме мат и оскорбления других участников, флуд не по теме, а также саморекламу и размещение ссылок на сторонние ресурсы. Но, как это часто бывает на малоизвестных форумах, где участники в основном все «свои», правила эти так и оставались, образно говоря, «на бумаге». Участники флудили где угодно и о чём угодно, кое-где в темах проскакивали и нецензурные выражения, и даже откровенные наезды, но никому никогда ничего за это не было. Админ, то есть Салтыков, смотрел на это всё сквозь пальцы. И, с определённой точки зрения, его тоже можно было понять. В самом деле, не станешь же банить собственного лучшего друга, а по совместительству веб-дизайнера своего же сайта за то, что тот, высказывая своё мнение в теме о футболе с Бразилией, не очень цензурно отозвался о Роналдо? А тем более, как тут забанишь свою же любимую девушку, даже если она, вопреки всем писаным и неписаным правилам форума, грубейшим образом наехала на одну из участниц, осыпав её ни за что ни про что самыми отборными ругательствами?

Да, в непростой ситуации оказался главный редактор Студенческого форума Агтустуд Андрей Салтыков.

С одной стороны, чертовски жалко ему было эту несчастную Оливу, которую на форуме, с подачи Ккенга и, конечно же, Ириски, прямо-таки запинали. И ладно бы, кто-то один на неё наехал. А то все сразу — и на одну. И, главное, за что? А ни за что. За то, что человек живёт в Москве. Не нашего поля ягода, понимаешь. А раз так, то, стало быть, и с форума таких гнать надо ссаной метлой, что прямым текстом чёрным по белому заявила ей Ириска. А так как Ириска была не кто-нибудь, а девушка самого Президента Агтустуда, первая леди на форуме, то никто, естественно, не посмел ей возразить.

Хотя, если разобраться, Олива эта сама хороша. Действительно, пришла в чужой монастырь и растопырилась, как у себя дома. Ей, можно сказать, милость оказали, приняли извне, а она ещё тут пытается хвост пушить. Тоже, сцепилась с Ириской. Конечно, Ириска первая наехала, но не надо было провоцировать! Зачем было дразнить быка красной тряпкой?

Вообще, говоря по совести, от Оливы надо было давно избавляться. Ведь видел же, что к этому шло. Но как от неё избавишься? Жалко же, человек как-никак. А всё вот эта жалость, эта внутренняя мягкотелость. Вот так она и мешает разруливать подобные инциденты. В общем, сложно с людьми дело иметь, ох, сложно.

Надо было принимать радикальное решение. Но Салтыков колебался.

— Немедленно забань её! Пожизненно! — властным тоном приказала Ириска, сидя у него на коленях, — Андрей, ты меня слышишь или нет? Эта московская крыса меня на форуме только что оскорбила! Или тебе и этого недостаточно? Кто, в конце концов, для тебя важнее — я или она?

Салтыков вымученно улыбнулся. Несмотря на то, что ему жаль было эту Оливу, противостоять Ириске, особенно теперь, когда он ничего не желал так сильно, как её, он не мог.

— Конечно, ты, — целуя ей руки, пробормотал он.

— Тогда чего же ты ждёшь? Особого приглашения?

— Ирочка, но...

— Что «но»? — она гневно сверкнула глазами и вырвалась из его объятий, — Выбирай: или ты сейчас же её банишь, или больше никогда меня не увидишь!

С этими словами Ириска бросилась в прихожую надевать свою шубу.