Алёна Воля - Жажда

— Of course not.

— Замечательно. — Снова улыбнулась. — Наша встреча — это очень приятная неожиданность. Даже не верится. Неужели такое может быть?

Войтович выдохнул, и стал переводить. Выслушав ответ, сообщил:

— Он тоже был очень удивлен, когда увидел твое имя в переписке с Дэвидом.

— Вы запомнили мое имя? Как интересно…

— Даша.

— Переводи.

— Даша. Посмотри на меня. — Он уже понял, что я принципиально не обращаю на него внимание. Продолжая смотреть на Кайла, почувствовала и краем глаза увидела резкое движение. Ох, мама! Майкл одним движением снял свитер через голову и отбросил на соседний стул, оставшись в майке. Поправил волосы.

Ошарашенный Роберт выдохнул:

— What is going on between you guys?

— Между нами ничего не происходит. Michael felt hot. — Выдавив напряженную улыбку, ответила я и снова перевела взгляд на Мишу. Его вид — словно удар в солнечное сплетение, не давал сделать вдох. — Ты что творишь?!

— Нам надо поговорить.

— Дежавю. — Потерла лоб пальцами и встала. — Извините, Кайл. Разговора у нас сейчас действительно не получится. По крайней мере, не в такой обстановке. Надеюсь, мы еще увидимся. Sorry. I'm sorry!

На выходе обернулась:

— Даже не вздумай. — Мрачно покачала головой, открывая дверь. Там обратилась к секретарю: — Одежда? Пальто где? — видя непонимание на ее лице, жестами попыталась объяснить, хлопая себя по плечам. — Clothes.

— Оу! Ес, ес! — откликнулась она, вставая с кресла. Дверь кабинета открылась, выпуская Мишу, который на ходу натягивал свитер. Меня дернуло в сторону:

— Только прикоснись ко мне!

Он молча забрал у ошалелой женщины мою одежду и мотнул головой, указывая мне на выход.

— Отдай! — потянулась, но была перехвачена рукой за талию и вынесена из приемной. — Пусти!

— Тихо, тихо! Успокойся.

— Отпусти!

— Не дергайся, тихо, говорю. — Он припечатал меня к стене, и, глядя в глаза сказал: — Замри, иначе я за себя не ручаюсь.

— Как ты здесь? А Кайл? Это что вообще такое? — прошипела, отталкивая его руки.

— Все объясню. Погоди немного. Идем.

— Куда?

Не удостоив ответа, потянул за собой словно собачку. Перед выходом на улицу, развернул пальто и кивком головы приказал одеться. Сам же вышел вот так, в джинсах и свитере.

— Куда ты меня тянешь?

— Сядь. — Нажав на сигнализацию, открыл дверь автомобиля, припаркованного недалеко.

Усевшись на водительское сидение, не поворачиваясь, распорядился:

— Пристегнись.

— Объясни мне, или я закричу на всю улицу! Откуда ты взялся?! Как вообще такое может быть?!

— Закричишь. Обязательно. — Выруливая на проезжую часть, пообещал таким тоном, что мне стало страшно. Сжавшись и обхватив себя руками, с ужасом сообразила, что сумка осталась в офисе. О, мой бог, и как теперь быть?!

— Миш, что ты творишь, а? — простонала в отчаянии.

Он молчал всю дорогу. Минут через десять припарковался, вышел, обошел машину и открыл дверь.

— Ты скажешь мне хоть что-нибудь?

— Потом.

— Когда потом?

— Идем. — Не дождавшись пока я выберусь, Майкл нагнулся и расстегнул ремень безопасности, после чего схватил за руку и буквально выдернул меня из автомобиля.

— Миша! Пусти! Больно! — взвыла, выкручивая запястье.

— Извини. — Притормозил, ослабляя хватку. Мутным взглядом посмотрел на руку и поднес к губам заставляя вздрогнуть. Кто бы мог подумать, что с внутренней стороны это такое чувствительное место? А он словно следом за мной через кожу получил электрический заряд — зрачки в глазах расширились, а губы сжались в плотную тонкую линию. Шумно выдохнул через нос. — Не рвись.

— П-пожалуйста, давай поговорим, Миш…

— Хорошо. Поговорим. — Он отпустил руку, и, обхватив меня за плечи, двинулся в сторону подъезда одного из домов.

— Ты куда? А? Куда? — пытаясь безуспешно упираться, перебирала ногами то по земле, то в воздухе, так как перед самой дверью Майкл переставил меня за порог точно так же, как сделал это в приемной четверть часа тому назад.

Оказавшись внутри, по понятной причине любоваться лепниной на стенах не смогла. Я отступала по лестнице спиной вверх, пытаясь достучаться к рассудку Войтовича-среднего, который, не замедляя шага, наступал снизу.

— Миш, ты что делаешь? Где мы? Н-не надо, не подходи. — Выставив руки вперед, вынуждена была подниматься, что бы соблюдать дистанцию.

Он взялся рукой за поручень, перекрывая и без того узкий лестничный пролет, видимо, что бы исключить попытки прорваться мимо него.

— Ты же хотела поговорить. Вот и поговорим. — Вполне себе обычные слова, и тон спокойный, а меня затрясло, так как в свете происходящего наталкивало на мысли определенного плана.

— Да, хорошо, да. — Словно успокаивая его, продолжала пятиться, стараясь при этом не упасть, нащупывая ногой каждую ступеньку прежде, чем стать на нее. — Но мы же и в машине можем… или в кафе, а?

— Можем. Но в общественных местах за это полагается штраф.

— Ш-штраф? — соображая, округлила глаза. Оглянулась в панике по сторонам. — Ты… ты зачем меня сюда… привез?

— Хочу понять кое-что для себя. — Он, методично переступая со ступеньки на ступеньку, продолжал выдавливать меня вверх по лестнице, словно пасту из тюбика; провел свободной рукой по волосам.

— Что понять?

— Много чего. Аккуратно! — Ринулся ко мне, когда я, все же оступилась, но успела при этом ухватиться за поручень. Подхватив, прижал к себе, наклонился так близко, что пришлось задержать дыхание. — Наш спор помнишь?

— Да. — Не выдержав кислородного голодания, вынужденно вдохнула и моргнула испуганно, так как ощутила его запах, заставляющий проснуться внутреннего демона. — Если поцелую — отпустишь?

Майкл сглотнул.

— Отпущу. — Выжидающе уставился своими невыносимыми глазами.

— Хорошо. — Прошептала, охрипшим голосом уставившись взглядом в его шею, беря маленький тайм-аут, что бы набраться сил. Так мы стояли какое-то время. Он ждал. Я понимала это. Выдохнув, потянулась вверх, так как откладывать неизбежное становилось сложнее с каждой секундой.

«Боже, что я делаю?! Что я…» — когда наши губы встретились, сцепила зубы. Никаких страстей. Просто касание. Он попытался было прорваться, но сам в итоге отстранился недобро сощурившись. Испытав смесь облегчения и разочарования одновременно, глядя вниз спросила:

— Я могу идти?

— Нет.

Вздрогнув, подняла на него глаза.

— Ты же обещал!

— Даша, я не говорил разве, что одолжений мне не нужно? — резко потянул за собой, держа одной рукой за талию, а второй полез в задний карман джинсов.

— А что ты ждал?!

Достал ключи и попытался открыть дверь. Понимая, что сейчас попаду в клетку, начала вырываться что есть силы:

— Миш, Миша! Блин! Выпусти меня! Ну, подожди, пожалуйста. Давай поговорим как взрослые лю… люди! — изловчилась вывернуться.

— Ты куда? — спросил с придыханием, хватая в последний момент за пальто.

— Пусти!

Распахнув дверь, рывком запихнул меня внутрь квартиры.

— Миша! — попыталась отодвинуть его, да разве ж такого сдвинешь с места? Вместо освобождения оказалась зажатой в угол.

— Ну а теперь поцелуй меня. Только не надо благотворительности. Сделай это так, как хочешь на самом деле.

— Я и поцеловала тебя так!

— Неправда. — Он погладил тыльной стороной руки мою щеку, провел пальцами по подбородку, поворачивая к себе.

— Отпусти!

— У, у… — отрицательно покачал головой.

— Ты же взрослый человек. Прекрати вот это все… — попросила, останавливая попытки освободиться. Какой смысл, если пути отрезаны вместе со щелчком дверного замка?

— И прекратил бы. — Вдруг прошипел зло сквозь зубы. — Только я больше года, словно чумной хожу и дрочу словно мальчик. Скажи мне, что в тебе? Что в тебе бл@ть такого, чего нет у других баб?

Увидев мои круглые глаза, горько усмехнулся. Запустил пальцы в волосы, обездвиживая голову, и тяжело обрушился поцелуем на мои губы. Не выдержав напора — ответила, чувствуя при этом себя как-то странно.

В том, что происходило, было что-то болезненное, не приносящее радости или возбуждения, а скорее попытка избавиться от наваждения, возникающего между нами. И стоило ему отвлечься на расстегивание пуговиц моего пальто, сознание тут же вернулось:

— Пожалуйста… пожалуйста… остановись пока не поздно…

Майкл попытался снова поймать мои губы, выдыхая слова в меня:

— Поздно, Даша, уже давно поздно…

…

Я лежала на кровати опустошенная, понимая, что сделала ошибку, но такую, которую нельзя не совершить. После близости женщина начинает чувствовать принадлежность мужчине. Хитросплетение чувств заставляло испытывать нечто двойственное. С одной стороны — внутренний подъем, вызываемый всплеском эмоций, а с другой — отчужденность. Ни восторга, ни оргазма, ни блаженства. Словно использованный презерватив, который почему-то не выбросили, а положили рядом.

Не к месту вспомнился Тимур — моя боль… хм… уже бывшая больная точка. С ним ощущения были те же. Связь на уровне чувственности зашкаливала, тогда, как в постели все происходило довольно прозаично.

Майкл переплел пальцы наших рук и закурил свободной рукой, превращая спальню в ад, несмотря на то, что курил, судя по всему мини-сигару со сладким вишневым запахом. Не знаю, почему молчал он, я же думала о том, как жизнь может преподносить сюрпризы. Разве могла предполагать, что при таком притяжении сейчас буду чувствовать смятение? Почему? Чего, собственно ожидала? Фейерверков? Салют за окном?