— Пойдем! — протянув руку, Вика повела меня вглубь участка. — Отец разжигает костер, мама, наверное, с ним.

— А сестра с мужем? — невольно вырвалось у меня.

— Не знаю, — Вика скосила взгляд на пакет с подарком. — Сюрприз вручишь маме, она обожает красивые безделушки.

Мне было по барабану кому и что вручить. Да хоть папе Римскому, только бы после этого не последовали личные вопросы обо мне и семье. Словно почувствовав мои опасения, Вика заверила, что если родственники увлекутся, она избавит меня от их общества.

— Привет мам, пап! — отпустив мою руку, Вика кинулась навстречу родителям.

Я застыл на месте, наблюдая, как они радостно тискают друг друга, шутят и смеются. Невысокая седая мать и такой же седой отец. Называют дочь ласково Викулей и ворчат, что она ужасно похудела. Не заметил, как расплылся в глупой улыбке.

— А это Артур! — Вика повернулась ко мне и протянула руку.

Мгновенно посерьезнев, я протянул ладонь и на ватных ногах сделал пару шагов вперед.

— Это вам, — протянул пакет с подарком, желая только одного — провалиться сквозь землю, чтобы не чувствовать себя так неловко.

— Спасибо! — весело защебетала женщина и улыбнулась. — Дай я тебя обниму!

С этими словами она заключила меня в объятия. Ошалевший от такого приема, я вяло реагировал и почти сразу оказался в объятиях отца. Похлопав меня по плечу, мужчина заявил, что рад со мной познакомиться и потащил меня к костру.

— Почти прогорел, — он покачал головой. — Пойдем за дровами или боишься за костюм?

Я не боялся. Подумаешь, одним костюмом больше. Но одеться действительно следовало проще. Джинсы были бы идеальным вариантом.

— Валерий Яковлевич, — представился мужчина и предложил обращаться просто по имени.

— Артур Леонидович. Можно просто Артур.

Включив бензопилу, Валерий распилил бревно на небольшие круглые чурбаки, которые мы понесли к костру. Потребовалось несколько ходок, чтобы перенести все напиленные дрова.

— Вика ничего о тебе не рассказывала, — Валерий рукавом куртки вытер вспотевший лоб. — Я не буду расспрашивать, поэтому не волнуйся. Если Ольга увлечется расспросами, мне говори. Расскажешь, что сам захочешь.

Я кивнул, не зная как реагировать на его любезность. Семья Новиковых уже с первого взгляда разительно отличалась от моей. Валерий сел на широкую скамейку, сооруженную из круглых бревен, и похлопал, приглашая присоединиться. Мы сидели, смотрели на горящий костер и молчали.

Через четверть часа, послышались приближающиеся перебивающие друг друга женские голоса. Мы с Валерием переглянулись и заговорщически кивнули, мол, женщины, что с них взять.

Ольга первая, за ней моя Вика, а следом смеющаяся Ритка. Заметив меня, Маргарита резко остановилась и присвистнула.

— Артур, не ожидала тебя здесь встретить, — затараторила она, приторно улыбаясь. — Вика, — Рита обернулась к младшей сестре, — наконец-то ты решилась привезти жениха!

Ольга удивленно ахнула, прикрыв рот ладонью. Валерий с интересом уставился на меня.

Вот черт!

Ненавидел подобные методы приманивания женихов и метнул гневный взгляд на Новикову. Эта глупышка удивленно хлопала глазами, демонстрируя полное непонимание. Придется выпутываться самому. Как обычно.

— Мы бывшие одноклассники, — усмехнулся, наблюдая за реакцией ее родни. — Девять лет не виделись, а на прошлой неделе наши пути пересеклись.

— Вы, правда, одноклассники? — всплеснула руками Ольга. — Но я помню всех из класса моей Викули.

Покачал головой. Только такие родители, как у Новиковой способны запомнить каждого ученика в классе дочери. Чего не скажешь о моих. Даже я не помнил и половины класса, разве что пышногрудых телочек и отъявленных негодяев.

— Я перевелся к ним в выпускном, — прищелкнул языком в сторону старшей сестры, но Ритка оказалась непробиваемой.

Взгляд настолько невозмутимый и бессовестный, словно не она только что подгадила, обозвав нас женихом и невестой.

Висок запульсировал резкой болью и я, сгримасничав, отошел в сторону. К черту неприятную ситуацию. Вообще не стоило таскаться по ее родственникам. От своих проблем выше крыши.

— Все хорошо? — Вика догнала меня и уцепилась за руку.

Повел ее мимо грядок с цветами и кустиками смородины. Никогда бы не подумал, что ее семья увлекается садоводством. В мире с его бешеным ритмом намного проще купить, чем пытаться вырастить. Копаться в земле, не уверенным в конечном результате. Какой бред!

— Конечно, — выдавил, почувствовав, как в кармане пиджака завибрировал телефон.

А это еще кто? Взглянул на фотографию старика на экране и убрал мобильник. И без того паршивое настроение скатилось просто ниже некуда.

— Это отец? — одноклассница даже не взглянула на экран. Видимо, у меня на лице все написано.

— Осипов, — солгал и рывком притянул ее к себе.

Уткнулся лицом в пушистые волосы с запахом шампуня и туалетной воды с ароматом ванили.

Мы так же стояли девять лет тому назад, обнявшись посреди шумной мостовой. Мимо нас проносились машины, галдели случайные зеваки, а я сжимал Новикову в объятиях, стараясь оградить ото всех бед мира.

Отвратительный школьный день, когда мне пришлось таскаться за одноклассницей, подтрунивая и издеваясь, закончился. Я угрюмо сидел на заднем сиденье машины, предаваясь печальным воспоминаниям. В моей серой никчемной жизни каждый день походил на другой. Все свободное от занятий школьное время я издевался над Новиковой, пытаясь своим больным мозгом придумать очередную каверзу. Издевался, она злилась, и чем сильнее была ее злость, тем довольнее становился кукольник. Я видел это по самодовольной улыбке старика и голодному блеску в глубине темных глаз. Ему нравилась игра. Нравилась сталкивать лбами двух людей, проверяя на прочность хрупкую симпатию. Если в своей я не сомневался, то в симпатии Новиковой был уже не уверен.

Возможно, в первую встречу, когда она меня совсем не знала. Очарованная насквозь лживым образом и случайным поцелуем. Тот день тоже был ошибкой. Я нашел ее в школьном саду, беззаботно рассматривающей цветочки. Кашлянул, чтобы обозначить свое присутствие. Заметил, как в однокласснице поднимается волна ярости к моей персоне, и неожиданно для себя сделал шаг навстречу. Приблизился, до минимума сокращая расстояние между нами. Новикова попятилась, напуганная неожиданным порывом, но я продолжал наступать. И вот она спиной вжалась в ствол дерева.

Вика молчала, и, наверное, ее молчание придало мне уверенности. Я уперся ладонью, ощущая шершавую кору покосившейся яблони. Больно. Но еще больнее стоять вот так близко, и не иметь возможности коснуться. Страх сломать хрупкие крылья бабочки от неосторожного движения.

— Ви-ка, — наклонился, вытягивая по слогам ее имя.

Она тяжело дышала и не предпринимала попыток убежать. Смелая до безрассудства. Наклонился ниже, практически сливаясь с ее астральной оболочкой. Еще ближе будет уже за гранью. Не рассчитал, вдыхая ее запах. Почувствовал, что повело, и сердце снова отбивает симфонию. А дальше действовал уже на инстинктах. Очнулся, когда как сумасшедший сжимал ее в объятиях и целовал так, что губы болели.

Осознание происходящего подействовало отрезвляюще. В ту же секунду оторвался от нее и брезгливо вытер губы. Заметил, как по лицу Новиковой пробежала судорога, отозвавшаяся болью в сердце. Хрен знает, что творю. И даже слова, что это было ужасно, теперь не помогут. Потому что совершенно очевидно, что Артур Королев запал на девчонку и носится с ней как с писаной торбой.

Я просто развернулся и ушел, забив на объяснения. И так слишком много сказал и позволил, чтобы вдаваться в пустые разговоры. Ответ очевиден: понравилась — поцеловал. И никой долбаный самоанализ не объяснит почему.

В машине раздался звонок старика. Кукольник ждал возмездия. Любимая игра пошла не по его правилам и ублюдок негодовал.

— Слушаю, — не было ни сил, ни желания выслушивать его обвинения.

— Ты нарушил правила игры, — голос старика был холоден как лед. Как будто это я выдумывал дурацкие правила. — Теперь молния ударит, — он выдержал мучительную паузу и рассмеялся в конце, — в безобидную старушку. А, может, в девочку? В городе сотни машин. Что если одна немножко врежется в нее.

Я весь похолодел. Прежние игры старика казались сущей ерундой по сравнению с этой хренью.

— Хотя нет, — продолжил он, — у человека всегда должен быть выбор. Ее жизнь или жизни бесполезной бабки. Как думаешь, какую она предпочтет?

В трубке раздались короткие гудки, а я знал, что нельзя медлить ни секунды. Внедорожник как раз притормозил на светофоре, и я сорвался. Распахнул дверь и вырвался на свободу под отчаянные сигналы встречных машин. Я мчался назад, потому что знал, от какой остановки отправляется ее троллейбус.

Вику заметил издалека, но силы уже были на исходе. В левом боку отчаянно кололо, и я притормозил, выравнивая сбившееся дыхание. Черт! Ее бабуля зависла на пешеходном переходе на противоположной стороне улицы.

Красный сигнал светофора.

Новикова остановилась на том же переходе. Договорились встретиться? Через несколько секунд красный свет заморгал, и я рванул вперед. Расталкивая и врезаясь в людей, мчался наперерез толпе. Новикова то уходила из поля зрения, то снова появлялась. Вот она уже семенит рядом с бабкой, а я никак не могу их догнать. Врезавшись в очередного прохожего, я отскочил от него, словно мячик, упав на асфальт. Сжал саднящие ладони в кулаки и с двойным усердием помчался наперерез.

Времени совсем не оставалось. Черная тонированная машина, хрен знает, почему мчащаяся на красный свет. Из последних сил я ускорился и в последний момент буквально оторвал Новикову от земли, выдирая из-под колес машины.

Вжал ее в себя, не позволяя увидеть происходящее. На полной скорости железный зверь впечатался в старушку, и я закрыл глаза. Подобные зрелища были чересчур даже для моей психики.