— Да? И что предлагаешь? — в голосе появилась заинтересованность.


— Ну, ты там вась-вась, шуры-муры, подкати к ней. Она, в самом деле, хорошая девочка, — заверила его серьезно не менее хорошая и наивная Аня.


Сумерки еще больше сгущались, общие очертания размывались в тени, но азартно горящие глаза, глядящие на него с надеждой, не заметить сложно.


— Ты, Великий комбинатор, — не выдержал, усмехнулся Никита, — объясни, зачем мне на море хорошая девочка? Что я с ней там буду делать?


— Нефига ты — негодяй! — возмутилась Анька на его неприкрытое заявление в качестве кого он собирался использовать Риту на отдыхе, но тут же не растерялась, выдвигая угрозы и пытаясь шантажировать, — если ты мне не поможешь я расскажу все Рите, и вообще, всем расскажу какой ты.


Никита все так же насмехался, мысленно рассуждая. Какой он? Он интересовал Риту, не больше чем она его. Легкая интрижка. Во всей этой бредовой затее с поездкой на море через половину страны его привлекло не времяпрепровождение с девушкой, а само безумство мероприятия. Авантюра показалась забавной, и то, что его Рита сама тоже использовала в качестве решения проблемы со средством передвижения, прекрасно понимал. И их обоих это вполне устраивало. А вот этот великовозрастный ребенок, похоже ничего не ведал и не соображал.


— Ну, и пойдете пешком, — Никита выдал ей предполагаемый ход событий, если вдруг Рита все же на него надумает обидеться. Так что его не так-то просто запугать. Заметил, как девчушка совсем сникла и загрустила, но пускаться в такую авантюру желания все равно не возникло. Приподнял ее подбородок:


— Эй, милаха, выше нос. Не могу я тебе помочь. Меня же тут запинают все сразу, без разговоров.


— Никит, ну кто тебя запинает? — тут же ухватилась Анька. — Ритка только «за» будет, если ты Лику уведешь. Ну а Вадька максимум для приличия пару раз в морду даст. Он сам к твоей Ритке клеится, я ж вижу, даже обрадуется если Лика сама уйдет и ее бросать не надо будет. С этической стороны ему это на руку, понимаешь?


— Не-а, не очень, — скептически отозвался Никита, — не вижу смысла от этой всей возни. Тебе этот Вадим вообще никак не светит. Не станет он связываться с сестрёнкой друга, уж поверь. Это тоже вопрос этики. Такое возможно, если бы у него помешательство на тебе было, так, что аж крышу рвет, но, увы, ты просто милая, такая же как Лика, Вика, Маша и Наташа. И зачем ему портить отношение с Лешей? М? Когда вокруг девчонок полно. Вот, когда вдруг надумает жениться, тогда и можешь пытать счастье в предложении своей кандидатуры, но никак не на перепих на берегу моря.


Анька еще больше взъерошилась, угрюмо поджав губы — расклад ей не понравился. Тем временем парень продолжал спускать девушку на землю:




— И я совершенно не хочу получать пару раз в морду, пусть и символически. Ради чего? Ради того, чтоб поменять Риту на непонятную Лику? Убеди, зачем мне это надо?


— Ну, не знаю. Тебе просто рога наставляют, и ты так спокойно к этому относишься. Неважно, что там у вас, но ты просто должен отстаивать свою девушку, хотя бы чисто символически. Тебе не стрёмно? Твоя девушка у тебя на глазах крутит с другим.


— Она не моя девушка, — огрызнулся, упрек Никите не понравился.


— Все тут считают, что твоя.


Они так увлеклись спором, что не заметили как к ним подошли. Лешка подозрительно посмотрел на сестру и ее собеседника, оценивая критичность ситуации, к сожалению, в чем заключался их разговор на повышенных тонах, он уловить не успел.


— Что тут происходит? — голос прозвучал строго и угрожающе.


«Возможно, пришло время получить пару раз по морде, чисто символически», — мелькнула у Никиты мысль и не очень вдохновила.


Аньку же в запале понесло, и она перекинулась на брата:


— Разговариваем мы тут, не видно что ли? Что ты меня пасешь? Иди за женой своей смотри. У меня тоже может быть личная жизнь, в конце концов?! Любовь у нас тут. Ясно? Я ему нравлюсь, но он не знает, как Ритке об этом сказать. Такие дела. Еще что-нибудь интересно?


Лешка опешил от вылившейся на него информации и агрессии, перевел взгляд на Никиту, но тот не спешил его в чем-то переубеждать, выжидающе молчал.


— Какая любовь?! Вы полдня знакомы, — брату все это не нравилось, несмотря на то, что сестрёнка может уже и взрослая.


— С первого взгляда, — пояснил Никита с очень серьёзным видом.


— Чтоооо? — теперь и Лешка начал подумывать, не пора ли вмазать пару раз объявившемуся воздыхателю. На шум подтянулись: Полина, Олег, за ним Таня, но Никита до назревающей драки успел вставить еще пару слов.


— А что, тебя не напрягает, что вот эти тоже вроде как полдня знакомы, а уже разве что еще не потрахались там у меня на заднем сиденье. Обслюнявили и перещупали друг у друга, где только можно. Мы же пока тут только стихи читаем. Какие проблемы?


Лешка не знал, что возразить, чтоб это не выглядело просто предвзято. А Таньку такой нелицеприятный наезд возмутил. Вспыхнула возмущенно, оглянулась на Олега, тот набычился — ему не нравилось абсолютно все и замечание о нем и внезапно нарисовавшаяся любовь новой парочки, но вступаться за якобы свою девушку даже не подумал.


— В общем, поэт, если дальше стихов зайдешь и обидишь — закопаю, — Алексей мрачно предупредил неожиданного ухажера сестренки.


— Исключительно только стихи и луну с неба, — заверил его Никита, кривя наглую улыбку. — С вашего позволения мы закончим, — кивнул всем, намекая удалиться.


— Пять минут и дальше едем, — предупредил их Лешка и отдельно Аньке перед уходом бросил укоризненно, — потом подойдешь — поговорим, — по недовольному тону понятно, что выволочка ее ждала основательная. Он ей тоже свои стихи наверняка почитает.


Когда все, наконец, удалились, Никита навис над затихшей девчонкой:


— Так, милаха! Если мне по мордам все же придется получить, я не знаю, как ты расплачиваться со мной будешь. Ты мне на море еще меньше нужна, чем эта твоя хорошая девочка Лика.


Ничуть не страшась, ведь у нее есть старший брат, Анька, обнажив белые зубы, хитро оскалилась и выразительно зашептала:


— Вдоль маленьких домиков белых


Акация душно цветет.


Хорошая девочка Лика


На улице Южной живет.


Ее золотые косицы


Затянуты будто жгуты.


По платью, по синему ситцу,


Как в поле, мелькают цветы…*



(*Здесь и далее выдержки из стихотворения Я. Смелякова "Хорошая девочка Лида")



Никита застыл в удивлении, глаза бегали, внимательно ощупывая каждую черточку ее лица. Она пожала плечами:


— Ну, а что? Мы ж стихи читаем…


Он хмыкнул, так же продолжая нависать над ней, тоже в тон тихим голосом заговорил:


— В оконном стекле отражаясь,


По миру идет неспеша


Хорошая девочка Лика


Так чем же она хороша?



Услышанное взорвало Аньке мозг и сломало все стереотипы. В огромном изумлении, чуть приоткрыв рот, стояла не в силах вымолвить слова. Наверное, если бы он сейчас превратился в вампира или обернулся оборотнем, она бы меньше удивилась. Он продолжал смотреть ей прямо в глаза, наклоняясь все ближе и ближе. От возникшей внутри паники она едва слышно заворочала языком:


— Спросите об этом мальчишку,


Что в доме напротив живет.


Он с именем этим ложится


И с именем этим встает.



Никита молчал в ожидании дальнейших строк, Аня поморщила лоб, откапывая в закромах черепной коробки подзабытые слова:


— Ээээ… Не может людей не расторгать


Мальчишки упрямого пыл.


Так Пушкин наверно… Мммм



— Так Пушкин влюблялся, должно быть,


Так Гейне, наверно, любил, — тут же охотно, последовала подсказка.



Аня, радостно вспомнив, поддержала:


— Он вырастет, станет известным,


Покинет пенаты свои.


Окажется улица тесной


Для этой огромной любви…


Продолжать? — она смущенно улыбнулась, закусив губу, подняла нерешительно глаза. Он едва кивнул в ответ головой:


— Достаточно, молодец, садись, пять! Если еще назовешь автора, будешь совсем умница, — отстранился, взяв за руку, потянул из леса.


— Автора? Легко! — они тихо двинулись в сторону шумной компании, но ей почему-то не хотелось возвращаться, в душе внезапно затаилась какая-то тревога или может быть тоска, чувство потери, что-то такое, что сидело камнем в груди и сдавливало дыхание. Сжимая его теплую сухую жёсткую ладонь, она отчаянно не хотела, чтобы он ее сейчас отвел как ребенка и сдал брату, еще больше не хотела в «Нексию» в общество Ильи. Печальным голосом она ответила. — Автор Смеляков. Я в одиннадцатом классе наизусть это стихотворение сдавала.


— Плохо учила, — заметил Никита, чуть укоряя, — подзабыла местами.


— Ну, да, — вздохнула, сжала сильнее руку, — а ты откуда знаешь?


— Я много стихов знаю, — равнодушно отозвался и ответно, крепче ухватил маленькую ладошку, — у меня отец любитель лирики.


— Мммм… а еще что-нибудь прочитай.


— Про любовь? — он подозрительно скосил на нее взгляд.


— Ага, и про луну… — она задрала голову вверх, на небе уже появился ободранный светящийся диск. Никита тоже поглядел в небо, прищурился, затормозил, привлекая Аньку к себе. Легонько прижал спиной к своей груди. Они стояли, устремив свои взоры далеко вверх, а он ей тихо шептал на ухо, вызывая слабые мурашки. Мурашки бежали, потому что щекотно. Определённо поэтому. Вот только они оседали почему-то там же тяжестью в груди, наводя еще большую грусть. Некоторые из груди падали в живот, укладывались и сладко сжимали мышцы, вновь придвигая наваждение. Хотелось бесконечно долго стоять так в его объятьях и слушать завораживающий шепот: