— Что ты… Ты… Да как ты… — бормотал он.

— Пошел вон из моего дома! — мама начала наступать на него, она вдруг быстро метнулась к тумбочке и схватила лампу, которой сразу же замахнулась на Фила. — Проваливай!

Фил опешил. А, возможно, даже испугался.

— Ты чего? Ошалела?

Я ждала, что скажет мама. Но она ждать не стала. Она не стала говорить. Коротких взмах и лампа соприкоснулась с головой Фила.

А через секунду мужчина рухнул прямо на задницу. Я вскрикнула. Прижала ладонь ко рту и прислонилась к стене.

Господи, она убила его?! Она убила его?! Боже, нет! Нет! теперь убьют нас! Я это точно знаю! Господи… в нашем мире нельзя поднимать даже голоса на мужчину, не то чтобы бить его…

— Мама… — прошептала я и хотела броситься к ней, но мама подняла ладонь вверх, останавливая меня.

— Не переживай. Он жив, — мама приблизилась к Филу, и легонько пнула его в бок. — Эй, поднимайся. Я знаю, что ты в сознании. Поднимайся и проваливай.

Господи, что она творит?!

Но мама оказалась права. Фил был в сознании. Мужчина громко застонал, поднимаясь и прижимая ладонь к голове.

— Ты за это заплатишь, — прошипел он, делая шаг к матери. Но мама вновь замахнулась на него. Сейчас она была смелой и воинственной. Я никогда ее такой не видела.

— Проваливай. Из. Моего. Дома, — мама грозно стала надвигаться на Фила, а потом предупреждающе ударила его в плечо. — И никогда больше не смей переступать порог моего дома. А иначе… Иначе я убью тебя!

Фил обернулся на меня, и его лицо покраснело. Мало того, что его ударила и унизила женщина, так еще у этого были свидетели. Точнее свидетель. Я.

— Ты заплатишь за это, — прошипел он, показывая пальцем на маму, а потом развернулся и тыкнул в меня, — вы обе, гребанные стервы, заплатите.

А потом он быстро схватил свою рубашку и вышел из комнаты. Через секунду громко хлопнула входная дверь.

Мама опустила руку и выронила лампу. По ее лицу не переставая текли слезы. А потом она медленно опустилась на колени.

— Что я наделала… — прошептала мама, прикрыв лицо руками. Ее хрупкие плечи сотрясли от рыданий. Я тут же бросилась к ней и обняла.

— Мамочка… Мама! — мой голос дрогнул от подкативших слез. — Все будет хорошо… Все будет хорошо…

Но я еще не знала, что ничего больше не будет хорошо.

3 


Керри


Этой ночью я не спала. Боялась, что Фил вернется. А он обязательно вернется и отомстит. Не мог такой человек простить такого унижения. Тем более от женщины. Тем более при свидетелях. Но эту ночь мы провели спокойно. Он не пришел.

Мама ходила как в воду опущенная. Я знала, что она всегда чувствовала себя виноватой передо мной. За то, что дала такую жизнь. И за Фила.

Она налила мне слабо заваренного чая и погладила меня по голове. Ее тусклый взгляд был полон слез. И я сама еле сдержалась, чтобы н зарыдать. Мне было больно за нее. И я никогда даже не допускала мысли, чтобы обвинить ее в чем-то. Вся ее жизнь была посвящена мне. Она делала все, чтобы у меня была крыша над головой и кусок хлеба.

— Мне нужно было раньше это прекратить… — прошептала мама, а потом наклонилась и поцеловала меня в щеку. Я открыла рот, чтобы ответить ей, но слов так и не нашла. Если бы не Фил, нас бы, возможно, давно бы изнасиловали и убили. А, возможно, мы бы просто умерли от голода и холода. У мамы просто не было выбора. Как и у любой другой женщины на Юге. Я правда мечтала уехать на Запад, где не знают, что творится в целом мире. Я бы сразу всем рассказала, что на самом деле творится на Юге и Севере. Хотя на Севере женщина хотя бы не пыль под ногами мужчин.

А потом наступила вторая ночь. Я думала, что он не придет. Уже нет. Я расслабилась, но я сделала это зря.

Проснулась я от того, что кто-то сильно толкнул меня с кровати.

— Керри! — прошипела мать, встряхивая меня. Спросонья я ничего не понимала. — Керри, бегом!

А потом я услышала. Мужские голоса: грубые, жесткие, злые. А после сильные удары в дверь. Он пришел. Фил пришел и притащил своих дружков. Ночь расплаты пришла. Мне стало страшно. Очень страшно.

Мама обхватила мое лицо ладонями и посмотрела мне прямо в глаза, а потом тихо прошептала:

— Слушай меня внимательно, Керри, — она легонько шлепнула меня по щеке, — сейчас я тебя спрячу. И ты будешь сидеть тихо, как мышка. Поняла меня?

Я ничего не понимала. Мне было очень страшно. Очень. Мое тело покрыл холодный пот, а перед глазами замелькали темные пятна.

— Керри! — мать немного повысила голос и опять дала мне легкую пощечину. — Поняла?!

Я кивнула. Но ничего не поняла. Просто на автомате со всем соглашалась. Страх полностью захватил меня.

А потом мама схватила меня за руку и потащила к комоду, в котором лежали наши скудные пожитки. Не знаю, откуда взялись силы у этой хрупкой женщины, но она быстро, но с огромным усилием отодвинула комод, потом она упала на колени и начала ощупывать доски.

— Нашла! — ликующе прошептала она и стала вынимать доски. В полу образовался проем. И именно туда стала толкать меня мама. Теперь, наконец, я все поняла. Когда я спрыгнула на землю, то мама сразу же начала прятать дырку досками.

Разве она не пойдет со мной?

— Мама… — прошептала я, — пошли со мной. Мы можем спастись вместе!

Мама взглянула на меня, и на ее глазах появились слезы. Она сжала мою руку и покачала головой.

— Нет. Нельзя. Кто-то должен закрыть проход. Иначе они догадаются, что мы сбежали. Они не оставят нас в покое, будут искать… — мама прервалась и испуганно обернулась. — Беги! Ты сумеешь выбраться! Со мной все будет хорошо! Беги! И не оборачивайся, моя девочка!

А потом я погрузилась во тьму. Мама закрыла проход. Я слышала, как она пододвинула комод обратно.

Мамины слова молотком били по голове: я должна бежать. Но не могла. Я прислонилась к влажной и сырой стене и замерла.

Я осталась.

А потом я услышала мамин крик.

4 


Абрам


Абрам уперся кулаками в стол и пристально рассматривал карту Юга. Ему нужны были эти земли. Плодородные. Богатые. И ему не нравилось, как этой территорией распоряжались. Абрам собирался это исправить. И не только потому, что был такой приказ сверху. А потому что разделял эту идею. Впервые их взгляды совпали. Не зря они были братьями. Погодками. Братья были похожи только внешне. Оба высокие, светловолосые и голубоглазые. Только Аврам был политик до мозга костей. Утонченный и в какой-то степени интеллигентный. Все свои жесткие указы он принимал только благодаря поддержке брата. Когда Аврам занял пост Губернатора Севера, он не ожидал, что власть будет так тяжело удержать в своих руках. И он много раз хотел сдаться. Но только благодаря брату он продолжил заниматься политикой. Аврам политику любил, любил цифры и слова. Любил думать. А Абрам любил воевать. Драться. Рвать врагов на части. Он был далек от политики. Но прекрасно придумывал военные стратегии. Позади много побед, но впереди была еще самая главная война. Сражение за последний город Юга. Это был самый обычный городок, но каждая точка на карте имела значение.

Советник Абрама, Ник, послушно замер перед столом, ожидая решения Абрама.

— Выступаем завтра. Мы неделю назад перекинули войска туда, дорога займет день, а к концу недели мы полностью завоюем Юг.

Слова Абрама были лишены напыщенности, хвастовства. Его тон был твердым, уверенным в себе. Ник знал, что это не пустые слова. Если Абрам сказал, значит, так и будет.

Ник кивнул.

— Будут какие-то еще пожелания, командир?

Абрам отступил от стола и выглянул в окно. Это был дом мэра местного города. Абрам всегда забирал все самое лучшее.

— Позови Бланку.

Ник усмехнулся, и Абрам заметил это. Махнул рукой на дверь:

— Вперед.

Ник отдал честь:

— Есть, командир!

А потом, громко стуча каблуками военных сапог, вышел из комнаты. Бланка… Он трахал ее уже на протяжении нескольких лет, он никогда к ней не испытывал никаких чувств. Просто свободная дырка. И, как подозревал Абрам, не только для него. Он не ревновал. И не осуждал. Парни на войне были голодными. И его солдаты насильниками не были. А те, кто пытался принудить кого-то к сексу… Больше в его войсках не состоял.

Послышался робкий стук в дверь, и Абрам поморщился. Бланка опять решила поиграть в скромницу, хотя прекрасно знала, что его это не заводило. Он любил опытных женщин. Страстных и готовых на эксперименты.

— Заходи, — громко произнес мужчина, и дверь распахнулась. В помещение вошла высокая девушка, одетая в просторное серое платье. Но Абрам знал и помнил, что под ним скрывалось шикарное тело. Большая грудь, тонкая талия, стройные ноги. Сегодня Бланка собрала свои светлые волосы в высокий хвост. Абрам прислонился бедром к столу и прислонил большой палец к подбородку. Он внимательно наблюдал за ней. Неотрывно. Словно хищник.

Девушка остановилась буквально в нескольких сантиметров от него. До носа донесся приторный запах духов. Ему не нравились такие запахи. Абрам поморщился. Бланка же сегодня была более любвеобильная. Она потянулась к мужчине, чтобы поцеловать его, но Абрам обхватил рукой ее горло и покачал головой.

— Нет. На колени.

Он передумал ее трахать. Как просто. Как просто женщина может вызвать отвращение. Своим запахом, видом, движениями. Но Абраму нужна была сейчас разрядка.

Бланка медленно опустилась на колени и уткнулась лицом в ширинку его штанов. Потерлась щекой об его стояк, будто кошка.

— Приступай, — Абрам опустил ладонь на голову девушку и чуть подтолкнул ее. — Вперед.