Амабель солнечно улыбнулась.

– Ты даже не представляешь…

***

– Нет, что, правда? – Вистан не донес бокал до губ и уставился на Клиффорда. Они уединились в тиши библиотеки, залечивая потрепанные долгожданной встречей нервы благородным бургундским. Монфор застыл у столика с напитками, а Роберт, блаженно откинувшись на спинку кресла, с удовольствием потягивал легкое вино и откровенно потешался над другом, а теперь еще и зятем. Поделом ему. Нечего задавать интригующие вопросы.

– Да, именно так. Мы недолго думали.

– Бог мой! – Монфор поспешно пригубил напиток. – Просто не могу поверить! А маркиз-то знает?

– А как же. Думаю, он первое время даже растерялся. Но сейчас обвыкся с этой мыслью и, мне кажется, очень доволен.

– Ну-ну. Чудеса… Хотя… – он, прищурившись, посмотрел на Роберта. – Подозреваю, что это ваша месть его сиятельству за то, как он относился к вам двоим, и к Амабель в особенности.

Граф широко улыбнулся.

– Не без этого. И знаешь, это очень тонкая месть. Я получил истинное удовольствие.

– О да. Могу представить, – Вистан покачал головой. – Надо предупредить Розалинду, чтобы не вздумала поступить так же. Представь, если у двух наших первенцев будет имя Олдфорд. Маркиз сойдет с ума от счастья и будет вредить еще сильнее, в надежде, что и остальных детей назовут так же!

Шутка явно удалась. Клиффорд залился раскатистым звонким смехом. Спустя мгновение Монфор к нему присоединился. Такими хохочущими от души их и застали Амабель с Розалиндой. Узнав о причине разудалого веселья, дамы наоборот помрачнели.

Причем, леди Монфор втихаря сделала крестное знамение. Как говорится, «нe тревожь беды, пока беда сама не потревожит». (прим. автора: аналог нашей поговорки «не буди лихо, пока оно тихо»)

Вечер молодые люди провели за неспешной беседой и увлекательной игрой в бридж, которая прервалась только тогда, когда Амабель вышла, чтобы покормить ребенка. Обычно Роберт не пропускал этого волшебного действа, но сегодня правила приличий не позволили бросить гостей одних, даже если это были сестра с мужем. Он рассеянно прислушивался к беззлобной пикировке Розалинды и Вистана, в то время как его сердце было дальше по коридору в комнате маленького сына.

Теперь это был уже не тот крошечный сверток, что Амабель вручила ему в руки сразу после рождения. Крепкий мальчуган издавал звуки похлеще иерихоновой трубы, когда выражал свое недовольство и потрясал махонькими кулачками. Это безмерно радовало Роберта. И пока женщины озабоченно хлопотали вокруг темпераментного наследника, Клиффорд не раз подлавливал себя на широкой улыбке и желании нашкодничать. Его эмоции захлестывали через край, вызывая совсем несвойственные ему побуждения.

Поскорее бы Олдфорд младший вырос. Тогда бы они вместе бы что-нибудь учинили. Правда, тут он вспомнил, как Амабель выражала уверенность, что у них будут еще дети. Что ж, значит, они будут шалить одной большой дружной компанией. Бедная леди Клиффорд. Хотя, скорее всего, безумно счастливая, такая, каким чувствовал себя он сам.

На следующий день Роберт получил письмо от леди Эсмерелды, и спокойное пребывание двух пар закончилось. Матушка писала о том, что они с маркизом Нортгемптоном навестят их через несколько дней. Маркиза радовалась скорой встречи с обожаемым внуком и своей дочерью, которую не видела целых два месяца.

Когда он зачитал отрывок письма во время завтрака, все оживились, но обрадовались лишь отчасти. Все-таки присутствие величавого маркиза вносило определенную напряженность в атмосферу домашнего уюта. Вистан иронично заметил, что плодовитость несомненно требует неусыпного контроля со стороны главы семейства, а то вдруг кто-то не удосужится выполнением своего долга – позору не оберешься.

Дамы тут же на него зашикали, но Роберт одобрительно хмыкнул и выразительно посмотрел на жену. Монфор, не подозревая, попал в самую точку. Именно так маркиз и поступил, поверив наветам Моубрея и приехав к ним с Амабель, чтобы лично проверить положение дел в молодой семье.

Графиня опустила глаза, чуть улыбнувшись. Обладая от природы решительным, но в то же время дружелюбным характером, она предпочитала отвечать людям добром, чем ожидать этого. Амабель хотела верить, что маркиз уже оттаял на ее счет, особенно в свете рождения первого внука. Тем более, называя сына именем грозного маркиза они преследовали несколько целей. И одна из них была, несомненно, смягчение его отношения к графине. Хотя, она не могла пожаловаться на его отношение к ней в последнее время. Все-таки поступок Розалинды и все последующие события как следует потрепали их нервы и некоторым образом посбивали пыльцу величественности с фигуры гордеца маркиза.

– Таким образом, они приедут, – констатировал очевидное Клиффорд, складывая письмо.

– Этого и следовало ожидать, – пожал плечами Вистан.

– Я маму давно не видела, – Розалинда взглянула на Роберта. – Ей, наверно, не терпится опять увидеть Олдфорда младшего.

Амабель широко улыбнулась.

– Она в нем души не чает. Особенно, когда увидела, как к нему относится Олдфорд старший.

– О, и как же? – не преминул встрять Вистан, с любопытством посмотрев на графиню.

Та ответила коротко и мягко, радуясь и забавляясь таким положением вещей:

– Трепетно. Думаю, он сам еще не осознал, что стал дедом.

Вистан хмыкнул и гордо воззрился на свою жену.

– Что ж, моя дорогая. С нашим наследником он это осознает в полной мере.

– Что ты имеешь в виду? – Розалинда с подозрением взглянула на него.

– Ну как же. Если он с Олдфордом младшим этого не осознал, то с Олдфордом Третьим у него нет ни одного шанса. Это будет гремучая смесь тебя, меня и твоего отца. Представляешь, какой сын у нас родится?

– Не называй его Олдфордом Третьим! – возмутилась виконтесса. – Во-первых, я не собираюсь его так называть, а во-вторых, может родиться девочка!

– Значит, будет Олдфординой, – спокойно ответствовал Монфор, вызвав гримасу отвращения у жены и дружных смех Клиффордов.

– Думаю, это будет гремучая смесь в любом случае, – заметил, все еще посмеиваясь, Роберт. – Что мальчик, что девочка вряд ли станут оплотом спокойствия. Бедный отец.

– Счастливый отец! – возразил Вистан. – Столько возможностей для нотаций родителям, то есть нам.

На этой веселой ноте все с будоражащим нетерпением ждали появления сиятельной четы. И это ожидание полностью оправдалось, ибо маркиз вступил в гостиную с таким видом, будто он король, приехавший проверить своих вассалов. Пока леди Эсмерелда обнималась с дочерью и взволнованно вопрошала Амабель, когда она сможет увидеть внука, его сиятельство орлиным взором окинул всю компанию и, не сказав ни слова, с удобством уселся в кресло у камина.

Когда все расселись и стали распивать чай, маркиз неожиданно заговорил, удивив этим не только окружающих, но, похоже, и самого себя.

– Я хотел бы поговорить со всеми вами.

Несколько пар изумленных глаз тут же обратились в его сторону.

– С тобой, Амабель, и тобой, Розалинда. Я хочу сказать, что был неправ.

У Роберта перехватило горло от этих слов. Он с трудом верил, что слышит такое, и поневоле его руки сжались в кулаки. Ему не хотелось слушать извинений, его до боли тянуло врезать Нортгемптону по холеному лицу.

– Теперь я вижу, что вы, графиня, стали хорошей женой моему сыну. Он, похоже, счастлив, и наследник теперь есть. Зря я пытался вас разлучить, хотя и не оправдываюсь. Тогда на это были свои причины. Ну и с тобой, Розалинда, поторопился. Конечно, я был в своем праве искать тебе выгодную партию, но и разбаловал тебя тоже я. Так что и вину свою осознаю.

В комнате воцарилось гнетущее молчание. Роберт нахмурился, Вистан чуть удивленно приподнял брови, леди Эсмерелда сжала руки то ли в благоговении перед мужем, то ли в неверии тому, что слышит. Амабель и Розалинда потрясенно переглянулись. Однако, чудеса долго не продлились.

– Впрочем, я доволен тем, как все получилось, – продолжил маркиз, и все волшебство момента мигом улетучилось, оставив неприятный осадок. – Его величество тоже весьма одобрительно отозвался…

– Вот как! – не выдержав, перебил его Роберт. – Ты доволен. После того как чуть не разрушил нашу жизнь!

Леди Эсмерелда вздрогнула, а маркиз недовольно поморщился.

– Но ведь не разрушил, – спокойно возразил он. И оглядел молодые пары. – И, как мне кажется, вы весьма довольны тем как все сложилось. Хочу заметить, что я все-таки не пошел до конца. Как в твоей ситуации, Роберт, так и в твоей, Розалинда.

Виконтесса только передернула плечами, вспомнив, чего это ей стоило. Клиффорд с беспокойством взглянул на свою жену. Все эти откровения были совсем не вовремя и омрачили витавшую перед этим атмосферу непринужденности и комфорта.

Амабель чуть побледнела, но взяла себя в руки и успокаивающе улыбнулась мужу. Она, пожалуй, понимала свекра, который решился на эти слова. Сейчас, с рождением внука, он боялся, что ему могут припомнить все «прегрешения» и не дать возможности как-то повлиять на дальнейшие события. Этакий кнут и пряник. Правда, несколько своеобразный пряник, но вполне в духе маркиза.

Роберт как преемник титула маркиза Нортгемптона скоро должен будет перестать жить таким затворником. Наверняка их ждет переезд в Лондон и светская жизнь, что так претит им обоим. Возможно, с помощью своего сына маркиз хотел закрепить и без того огромное влияние их рода в свете, а, возможно, вывести Роберта на первые роли. Вот с Розалиндой произошла осечка, но Амабель справедливо решила, что и здесь он найдет свою выгоду. Главное, не терять положения сильного и справедливого главы семьи.

Неловкую тишину разменял спокойный голос виконта Монфора, который заговорил совсем не о том.

– Что ж, раз уж сегодня день откровений, то я тоже хочу кое о чем сказать.

Все вопросительно посмотрели теперь уже на него. Вистан не подкачал. Он встал, важно выпятил грудь и приосанился. «Фигляр», чуть не фыркнул Роберт.