Глава 30

Белый снег хлопьями валит за окном, я стою около огромного окна в гостиной с чашкой ароматного чая в руках, рядом уютно потрескивают дрова в камине. Я наблюдаю, как во дворе носятся Антон с Заиром. Они валяются в снегу, и детский восторг чувствуется за версту. Во мне разливается тепло и покой, это именно то, что нужно после таких насыщенных событиями каникул. Мы только вчера вернулись из тура по Европе. Это было незабываемое путешествие, особенно для меня, ведь я ни разу не была заграницей. Я безумно благодарна Егору, он угадал мою тайную мечту. Меня мало манили жаркие страны, но просто завораживали рассказы о старых дворцах и замках. И сейчас я, как на кадрах фотопленки, перелистываю самые яркие моменты: вот мы все вместе на фоне Эйфелевой башни, на старых улочках Флоренции, Галерея Уффици и Лувр, Карлов и Тауэрский мост, старая Европа в рождественском убранстве, все в калейдоскопе памяти складывается в незабываемый счастливый рисунок, пропитанный нашим смехом и радостью. Я невольно улыбаюсь, перебирая в памяти самые дорогие моменты. И это не только достопримечательности, это еще и наша близость. Егор все продумал. Он понимал, что Антону не будет интересно всегда ходить за нами, поэтому для него был приготовлен отдельный тур для детей. Пока мы посещали замки и музеи, он с группой детей объезжал другие достопримечательности, главной из которых был, конечно, Диснейленд. Поэтому мы с Егором могли полностью сосредоточиться друг на друге, не переживая, что не уследим за ребенком. Это были незабываемые две недели, правда теперь после возвращения домой я, как никогда, хотела покоя и тишины. Мною овладели лень и слабость.

Из глубоких мыслей меня вырывают шаги за спиной, я чувствую нежные руки на талии и жаркие поцелуи в шею. Откидываю голову на плечо Егору, и его губы набрасываются на мои. И вот нам уже не хватает дыхания, как будто не было ночи и утра. Егор забирает из моих рук кружку, ставит ее на столик, утягивает меня на диван, и мы надолго забываемся в жарком поцелуе. Руки его уже во всю блуждают по моему телу, самым наглым образом забираясь под одежду. В голове сладкий туман, из которого нас вырывает звук хлопнувшей двери и топот детских ног:

— Хватит целоваться! Вам еще не надоело? — возмущенно заявляет Антон. — Там Заир проголодался! Надо его покормить!

— Это он сам тебе сказал? — смеюсь я.

— Конечно! Мы с ним понимаем друг друга!

— И что он попросил? — присоединяется Егор. — Он утром съел достаточно, еще и кусок говядины стащил.

— Чего-нибудь вкусненького! Он же соскучился! Мы столько дней отдыхали, а он здесь был один!

— Понятно! И теперь он требует компенсацию? — спрашивает Егор, вздыхает, но отправляется на кухню, чтобы найти для собаки "чего-нибудь вкусненького". Антон бежит следом, я слышу голоса своих мужчин, но меня снова одолевает лень и хочется спать. В последние дни мне все время хочется прилечь. Так я скоро совсем не буду вставать с дивана, однако бороться с этим состоянием трудно, хотя я особенно и не пытаюсь. Поэтому обнимаю подушку и, сладко зевнув, закрываю глаза. Уже почти провалившись в сон, чувствую легкий поцелуй на губах и мягкий плед, которым меня укрывают нежные руки.

Мне снится яблоневый сад, он утопает в зелени и цвету. Я гуляю по нему одна, дует ветер, он срывает нежные белые лепестки, они сыплются сверху, почти как сегодняшний снег, путаются в волосах и усыпают траву вокруг. Меня переполняет счастье, особенно когда я вижу приближающегося навстречу Егора. Он берет меня за руку, и мы вместе идем по аллее, приближаемся к Антону, который сидит на лужайке и ест мороженое. Мордаха у него перепачкана пломбиром, я смеюсь и говорю, что ему надо умыться. Мой мальчик хмурится и отвечает, что мы не можем уйти, ведь мы ждем кое-кого очень важного. Я удивляюсь, спрашиваю кого, а он растерянно смотрит на меня и отвечает:

— Как кого? Мам, ты что! Ты же сама говорила, что мы должны быть всегда вместе, садитесь рядом, нужно просто немного подождать!

Мы с Егором садимся на траву, и тут я просыпаюсь с четким ощущением, что жду, сама не знаю чего, а еще чувствую отвратительный запах. Кажется это жареный лук. В одну секунду на меня накатывает такой приступ тошноты, что приходится бегом броситься в ванную. Я едва успеваю добежать до унитаза, чтобы отправить туда содержимое желудка. Боже. Мне так плохо, что я не сразу замечаю Егора, который прибежал следом, и теперь пытается добиться от меня, что случилось. Ответить мне нечего, да и некогда, меня продолжает выворачивать наизнанку. Спустя несколько минут, немного отдышавшись, я чувствую влажное полотенце на лице, Егор помогает мне встать и умыться.

— Что ты ела? — продолжает допытываться он. Сил соображать нет, я утыкаюсь в мужскую грудь, а потом меня в голову бьет мысль, от которой я сначала цепенею, а потом начинаю нервно посмеиваться. Я вспоминаю, что месячные должны были начаться еще неделю назад, я переживала, что это испортит последние дни отпуска, но они так и не пришли, и я о них забыла. Вспоминаю свое плохое самочувствие последние дни и свой сон. Мне становится отчетливо понятно, кого мы ждем все вместе на поляне, и как это здорово.

Становится так хорошо, что я начинаю смеяться, продолжая утыкаться в грудь любимого мужчины, который, кажется, скоро станет отцом.

Только будущий папаша пока не разделяет моего веселья, более того, он на грани истерики, смотрит на меня пораженно, потом хватается за телефон, начинает искать чей-то номер.

— Что ты делаешь? — спрашиваю я.

— Врача вызываю. Ты меня вообще пугаешь. Это все разве смешно?

— Очень. И врача беспокоить не стоит. В аптеку ты и сам съездить можешь.

— Могу. Только надо знать точно, чем тебя лечить.

— Я думаю, это не лечится, само проходит, — Егор поднимает руку, явно собираясь спорить, — месяцев через девять.

— Так, даже не думай, — вижу, до него постепенно доходит смысл фразы, лицо его меняется. — Ты хочешь сказать…

Я просто киваю и улыбаюсь.

Потом добавляю:

— У меня задержка, меня тошнит, а еще сейчас мне приснился сон.

— Какой сон? — кажется, Егор так и не пришел до конца в себя.

— Такой сон, говорящий. Что мы втроем на поляне сидим и ждем кое-кого еще очень важного!

— Да. Это самый главный аргумент. Я понимаю. Но, может, ты ошибаешься?

— Может быть. Но мне очень хочется быть правой. Так что в аптеку тебе придется все же съездить, только уже завтра, за тестами.

— Чёрт, если бы не снегопад и ближайшая круглосуточная аптека была бы поближе, я бы побежал прямо сейчас. А так да. Придется терпеть до утра.

— Ага. А что это был за жуткий запах, ты что-то жарил? — спрашиваю я, морща нос.

— Да. Ты так сладко спала, я решил пока приготовить ужин. Я жарил картошку и отбивные.

— И лук, да?

— Да. Я его добавил к мясу. А что? Это от него тебя стошнило?

— Да. Это было ужасно! Жареный лук я больше не ем.

— Понятно. А как ты себя чувствуешь сейчас? — глаза Егора все еще горят тревогой.

— Не знаю, вроде лучше. Но кушать я сегодня точно не буду.

— Ладно. Иди, ложись. Заварю тебе чай.

Я послушно киваю. Мы поднимаемся в спальню.

— Ложись. Антона я сам накормлю и уложу, а ты спи.

— Нет, нет. Я уже выспалась. Я немного полежу, приму душ, а потом жду тебя. У меня на тебя планы!

— Да ты что? А тебе можно? Вдруг ты окажешься права?

— И что теперь? Ты со мной все девять месяцев сексом не будешь заниматься?

— Честно говоря, я об этом мало что знаю. Надо посоветоваться с доктором.

Я смеюсь:

— Ты не знаешь, зато знаю я. Ты забыл? У меня уже был опыт. Поэтому я тебе могу сказать точно без всякого доктора, что беременной женщине секс просто необходим. Даже больше, чем в другое время.

— Хорошо. Поверю опытной женщине! Хотя я предпочитаю сначала удостовериться во всем! — лицо его напряжено и озадачено. В голове мелькает неприятная мысль: "Он что, не рад?" Мы ведь никогда не обсуждали эту тему, но мне казалось, Егор хочет своего ребенка.

Я поднимаю глаза, внимательно смотрю на Егора. Задаю волнующий меня вопрос:

— Ты не рад?

— Ты о чем? О беременности?

— Да, — он медлит с ответом, и уровень тревоги взлетает в несколько раз. Чувствую, как пульс бьет в виски.

— Я рад, наверное. Просто это так неожиданно, — начинает не очень уверенно он, потом отводит глаза, выдыхает и снова поворачивается ко мне. — Я просто очень боюсь тебя потерять. А это большой риск для здоровья. Ты ведь еще не окрепла, — вот теперь чувствую, что это правда. Снова его страхи поднимают голову. Я нежно смотрю на Егора, поднимаю руку, зарываюсь в его густые волосы:

— Егор. Не надо переживать. Я не фарфоровая. Я выдержу. Ради тебя и нашего ребенка.

Вижу, что не очень-то убедила его.

— Давай сначала все проверим, а потом будем думать. Хорошо?

— Хорошо, — соглашаюсь я.

Глава 31

Егор.

Паника росла во мне всю ночь. Я почти не спал, в голове носились беспокойные мысли, опять вспоминалась Алена. Мы тогда тоже радовались, планировали, мечтали. А потом все рухнуло. А если сейчас, как тогда…

Чем больше я отгонял эти мысли, тем сильнее они набрасывались на меня, вгрызаясь острыми зубами старой боли. Как только ты думаешь, что перенес достаточно, что все забылось, и можешь дышать свободно, случается что-то, от чего горло перекрывает, старые страхи возвращаются и ты снова в их власти.

Поэтому на рассвете я понесся в аптеку, про себя молясь, чтобы тесты были отрицательными. Нет. Я хотел ребенка, но не думал, что это случится так скоро, вернее, я вообще об этом не думал. А если бы начал, то сначала получил бы подтверждение от докторов, лучше нескольких, что это безопасно.