Периодически мне казалось, что вот-вот из-за угла кто-нибудь крикнет: «Стоп! Снято!» Но нет, представление шло своим чередом.

Носильщик распахнул перед нами дверь и уставился на Олега в ожидании чаевых. А Олег остановился, как вкопанный. Люкс, выдраенный до блеска, распахнул свои объятия. На столике благоухали цветы и корзина с фруктами, в ведерке со льдом охлаждалось шаманское. Но внимание моего сурового шефа привлек не напиток.

Через гостиную была видна спальня, и именно туда сейчас, не мигая, смотрел Корчагин. А смотреть было на что: кровать невероятных размеров, усыпанная алыми лепестками роз и украшенная огромным сердцем из полотенец и маленькими шоколадками в золотистой фольге. Два метра на два, не меньше. И будь я чуть пошлее, назвала бы ее «траходром», но не так меня воспитывала мама, поэтому я смолчала. Видимо, внутренний голос Олега произнес сейчас нечто подобное, потому что он нервно сглотнул, судорожно втянул носом воздух и покосился на меня:

— Что это, черт возьми, такое? — сипло произнес он.

В его голосе не было даже злости: шок заместил все остальные чувства.

— Сюрпри-и-из, — картинно пропела я. — Ты не рад?

Олег молчал и отчего-то радостным не казался.

— Ну же, милый, — я прильнула к нему и оставила на щеке звонкий поцелуй. — Поблагодари этого мальчика, мне не терпится остаться наедине!

Корчагин вздохнул, полез в карман и пихнул «мальчику» лет двадцати свою бескрайнюю благодарность. Тот, кивнув, испарился, а Олег захлопнул дверь и угрожающе повернулся ко мне.

— Ты собираешься как-то объясниться? — с плохо скрываемым гневом процедил он.

Снял очки и сделал шаг в мою сторону. Теперь он был совсем не похож на офисный планктон, трудягу-предпринимателя. Решимость покинула меня, весь образ богемной красотки сдуло, и я попятилась к стене.

— А что такого? — я нервно дернула плечами. — Это Татьяна Федоровна заказала!

Вот так да! А ты, Катерина Стрельцова, оказывается, малодушная ябеда? Сдала ни в чем неповинную старушку, как только запахло жареным?

— Хочешь сказать, это все, — он махнул рукой в сторону спальни, — была ее идея?

— Да… — еще шаг назад.

Трусиха! Трусиха! Трусиха!

— Я так и знал, — совершенно неожиданно сказал Олег и устало провел рукой по лицу. — Узнаю ее почерк.

— Что?.. В смысле… Ты больше меня не винишь?

— Должен был догадаться, что она не успокоится после того нового года.

— Ты о чем?

— Ой, да ладно, — он опустился на диван, закинул ногу на ногу и, взяв самое спелое яблоко, откусил со смачным хрустом. — Уж ты-то наверняка в курсе… Эти ее заскоки…

— Не понимаю… — я заворожено смотрела, как он жует яблоко, и в животе заурчало от голода.

Я взяла персик и присела на краешек дивана рядом с боссом. Теперь и мне было интересно послушать. Нет, конечно, я помнила коварные планы Татьяны Федоровны по завоеванию мной Олега. Но откуда бы сам Олег про них знал?

— Ну, ей пришло в голову, что ты для меня идеальная пара. И она не упускает случая, чтобы рассказать, какая ты замечательная. Прилежная, умная, аккуратная девочка. Добрая и все такое. Хоть икону с тебя пиши.

— Вот как?

— Ага, — вздохнул Олег и откусил яблоко снова. — Наверное, специально решила заказать этот номер, чтобы я тебя тут соблазнил. Но не бери в голову.

— Почему?

— Потому что Татьяна Федоровна замечательный специалист и все такое. И уволить ее у меня рука не поднимется. Но возраст и количество просмотренных мыльных опер дают о себе знать. Послушай, Катя, я здесь по работе. И не ищу постельных приключений. Если уж мы проведем вместе несколько суток, я должен быть уверен, что ты это хорошо понимаешь. Я уже был женат, и больше мне такое удовольствие не нужно. Я поплатился за веру в романтику. А я тот человек, которые умеет делать выводы и учиться на своих ошибках. Конечно, я здоровый мужчина с определенными потребностями, но чтобы их удовлетворить отношения мне не нужны. А ты молодая девочка, у тебя вся жизнь впереди. Тем более ты вон собралась беречь себя для какого-то принца. Однажды ты его дождешься, потом, конечно, разочаруешься и обнаружишь, что любви не существует, но будет слишком поздно… — он накрыл ладонью мой руку. — И я не хочу быть тем, кто разобьет твои розовые девичьи мечты. Окей?

Он посмотрел на меня таким сочувствующим, полным отцовской снисходительности взглядом, что обида горячей волной поднялась в груди. Вот, значит, как?! Я — молодая девочка, которая ждет принца? И мечты у меня розовые? А он, стало быть, умудренный жизнью самец? Прекра-а-асно. Можно подумать, я дала ему повод думать, что он мне нужен! Да я просто изображала из себя любовницу, как он меня и просил! И с чего он вообще решил, что у меня есть иллюзии на его счет, а?

Злость и досада клокотали внутри меня. Я понимала, в чем-то он, возможно, прав. Но высказать мне это вот так… Тоже мне, Онегин выискался! Нашел влюбленную дурочку! Ну уж нет, Корчагин, не увидишь ты моих слез!

Я улыбнулась. Шире, потом еще шире. Хихикнула, вводя его в замешательство. А потом и вовсе расхохоталась, запрокинув голову. Меня трясло от смеха, как будто я курнула чего-то запрещенного. Как будто мне подселили смешинку, и я никак не могла остановиться.

— Ты чего? — удивленно прошептал Олег.

Я медленно выдохнула и посмотрела на него.

— Вы с Татьяной Федоровной стоите друг друга, — выдавила я сквозь смех. — Ох… Нет, ну надо было такое сказать! Да вы же… Как бы это помягче сказать… Можно ведь начистоту, да? Олег Сергеевич, вы же старый! — беззастенчиво врала я. — Ну, не так чтобы совсем но… Насколько вы меня старше? Лет на пятнадцать? То есть вы теоретически годитесь мне в отцы… Ну, почти… И вы все время в офисе, и вы такой… — я насупилась и нацепила его очки. — Да, Татьяна Федоровна. Занесите мне на подпись. Мы планируем делать этот проект… Что значит «двенадцать часов ночи»?! Рабочий день будет окончен, когда я скажу! — я снова хихикнула и покачала головой. — Розовые девичьи мечты, скажете тоже!

— Просто ты явно флиртовала со мной в холле и здесь… — растерянно протянул он. — И мы договорились перейти на «ты»…

— Вы говорите перейти на «ты» и вживаться в роль — я вживаюсь, но вам не нравится. Я называю вас по имени-отчеству — тоже плохо, — я встала и беззаботно куснула персик. — Я в душ, а потом буду готова к новым указаниям. И, кстати, душ я намереваюсь закрыть изнутри. Ну, знаете, чтобы мечты случайно не разбились.

Глава 9

Глава 9

До обеда Олег со мной не разговаривал. Достал ноутбук, бумаги, развернул на столе офис и полностью игнорировал мое существование. Я уже было пожалела о своих словах, но пути назад не было. И потом лучше уж быть уволенной и сохранить какие-то остатки собственного достоинства, чем сидеть несчастной девочкой-бухгалтершей, безнадежно влюбленной в босса.

Когда мне надоело созерцать суровую мужскую спину, я вернулась в спальню, разобрала чемодан, достала симпатичный купальник шоколадного цвета, который мне присоветовала Татьяна Федоровна, и собралась на пляж.

— Ты куда? — бросил босс, не оборачиваясь.

— Искупаться, пройтись… А что?

— Не думала пригласить меня? Или я, по-твоему, слишком стар и могу рассыпаться в песок от купания?

— Извините, Олег Сергеевич, — я вытянулась по стойке смирно. — Больше не повторится. Вы очень молоды и полны сил.

— Хватит издеваться, — мрачно буркнул он. — Подожди, спустимся в ресторан вместе, а потом сходим на пляж. Мы все-таки должны вести себя, как семейная пара.

— Есть, сэр.

Он посмотрел на меня взглядом, не предвещающим ничего хорошего, и я подняла руки, показывая, что сдаюсь.

Олег собрался по-армейски быстро, и уже через пятнадцать минут мы вошли в зал ресторана. Я было двинулась к столикам, но босс схватил меня за запястье и удержал на месте.

— В чем дело? — удивилась я.

— Вон он, — Олег понизил голос. — Только сразу не смотри туда! Чуть позже. Столик у окна. Делай вид, что ничего не произошло…

— Я бы и делала, если бы вы не дернули меня!

— Ты!

— Что я?

— Обращайся ко мне на «ты»! И если ты еще раз скажешь «есть, сэр», я отшлепаю тебя прямо здесь!

Он был такой серьезный, как мальчишка, который играет в шпиона. И я не удержалась и фыркнула. Взяла его под руку.

— Веди меня, любовник, я умираю с голоду.

Вместо ожидаемого шведского стола, я обнаружила классические меню. Выбрала стейк из лосося, — Татьяна Федоровна говорила, что женщины с достатком чаще предпочитают рыбу и морепродукты. Не знаю, с чего она это взяла, я бы не отказалась и от баранины, но на всякий случай решила блюсти марку.

Олег явно нервничал. Старательно делал вид, что не смотрит на Майорова, но тем не менее постоянно пялился в ту сторону. То из-за меню, то поверх бокала. Видимо, вранье было ему против шерсти, и он растерял всю свою управленческую уверенность.

— Глупость какая-то… — бормотал он. — Зачем я на это согласился? Детский сад же! Нам никто не поверит!

— Почему?

— Да потому что! Я не актер! И с чего ему отдавать тендер человеку, с которым он познакомился на отдыхе?

Я покосилась на Майорова: все его семейство отдыхало здесь явно не первый день. На вид Майорову было около шестидесяти, волосы редели, круглое лицо раскраснелось от солнца, и теперь лоснилось и блестело. И все же он не вел себя, как типичные русские туристы. Не шумел, не ржал в полный голос, не глушил пиво ведрами. Даже как-то неожиданно было видеть человека в гавайской рубахе с брюшком и залысинами, который бы сидел и терпеливо распиливал стейк на маленькие кусочки.

Напротив него сидела женщина за пятьдесят. Ухоженная, но без излишеств. Из тех, кто умеет стареть с достоинством, не хватая последние моменты уходящей молодости и не пытаясь пришить их к лицу золотыми нитями или вколоть ботоксом. Осанка и приятный взгляд выдавали в ней человека спокойного и интеллигентного.