Встал и решительно двинулся на выход.

Лена нагнала Руслана в парадной ресторана и смотрела на него как и прежде. Без недавнего удивления. Дескать: вот таким он и должен быть, так вести себя. Как бесчувственный чурбан и высокомерный пижон.

От этого взгляда и понимания реакции лже-супруги Руслану стало совсем неприятно. Мать твою! Почему? Почему он так злится? Эта женщина – всего лишь ширма на полтора месяца! Не более! Красивая, умная, воспитанная, заткнувшая за пояс дамочек Баженовых-Вельских при первой встрече. Но тем не менее.

Руслан зло накинул пиджак, набросил на плечи жены свадебный белый плащ, отороченный лебедиными перьями, и устремился к машине.

Уже собирался сесть в лимузин, но все-таки открыл дверь лже-супруге. Лена опять вперилась удивленным взглядом.

– Я и раньше открывал тебе двери, – хмуро заметил Баженов и пропустил новую жену в машину. Она разместилась на прежнем месте, на столик с закусками даже не взглянула. Хотя здесь все обновили.

Руслан налил себе вина, предложил бокал Лене, но та отмахнулась:

– С вашим семейством лучше общаться на трезвую голову.

Руслан почему-то ужасно хотел поддеть ее. Еще недавно он стремился понравиться Лене, продемонстрировать свои лучшие стороны. Безуспешно и бессмысленно. Кажется, на художницу производило впечатление нечто другое. Не дорогие машины, не наряды и даже не элегантные манеры спутника. Она уважала мужчин за нечто иное…

А вот теперь злость нарастала и толкала дальше говорить колкости.

– Боишься не выдержать очередной экзамен?

– Боюсь! – сверкнула глазищами Лена. – Ужасно боюсь не сдержаться. Спьяну объяснить твоей родне, что ее вопросы для меня равноценны вопросам первоклашек про «жи» и «ши»!

Баженов аж загляделся на эту тигрицу. Лена выглядела так, словно готовилась для женских боев без правил… О-ох, мать твою! Зачем он об этом подумал? Стоило вообразить лже-жену в грязи, в купальнике, с ее соблазнительными округлостями, длинными ногами, лебединой шеей и этими по-детски пухлыми губками… как тело так напомнило о желании, что пришлось привстать и поправиться.

Лена промолчала, хотя вполне могла оценить то, что выпирало из брюк Руслана.

Вместо этого она скрестила руки на груди и затихла.

Что ж… Баженов и без нее найдет с кем погасить этот костер. Руслан принялся пить вино, делая вид, что совершенно не заинтересован в дальнейшей беседе.

Нет-нет, да и поглядывал на Лену. Та казалась деловитой, суровой и злой.

Ну вот и чего они поцапались? Вроде бы ничего не случилось, а Руслан зачем-то накалял обстановку. Пока не случился взрыв – полный взрыв нормального общения.

Он продолжал цедить вино и размышлять на эту тему. Упорно не понимал – почему поведение Лены и ее реакции настолько задели, буквально ударили по живому. Но какого черта? Разве ему должно быть важно ее мнение? И разве Лена с самого начала его не выразила? Прямо, откровенно и без расшаркиваний. Так почему же теперь Баженова это так бесит?

Елена


Всю дорогу Руслан напоминал мне обиженного ребенка, которому не дали желанную игрушку. Дулся, говорил резкости, старался поддеть. И все это выглядело настолько неумелым и нелепым, что я едва сдерживалась, чтобы не высказаться на данную тему.

Но все же решила сдержаться.

В конце концов, у нас сделка.

И моя задача выглядеть счастливой молодой женой. А не повидавшей виды стервозной супругой-пилой. Для этой роли мы еще слишком мало женаты.

Вот недели через две…

В общем, мне всю дорогу чудилось, что Руслан покажет язык, дернет меня за локон или типа того.

Однако на подъезде к владениям Ефима Германовича, моим вниманием полностью завладел дом, где мне предстояло прожить несколько дней. Вместе с новым супругом. Изображая молодоженов.

Фу-у-у! Хотя-я! Кто сказал, что молодожены, которые только начали жить вместе, не ругаются на чем свет стоит? Никто не говорил! Я не обязана быть паинькой. Я вполне могу показать характер, зубы и коготки. Главное, чтобы все верили, что выкрутасы Руслана не оставляют меня равнодушной. А уж здесь напрягаться, чувствую, не придется.

Я повернулась к окну и смотрела как гигантский особняк, похожий скорее на старинный дом из фильма, вырастал перед нами. Машина шуршала колесами по усыпанной гравием дорожке. Вокруг шелестела листва десятков аккуратно подстриженных деревьев. На клумбах, больше похожих на лужайки, покачивали красивыми соцветьями розы, ирисы и куча других цветов с неизвестными мне названиями. С ними делили землю бордовые и полосатые стебельки декоративной травы.

От дома веяло стариной, основательностью и, как ни поразительно, но уютом.

Я даже сморгнула от удивления.

– Особняк принадлежал многим поколениям моей семьи. Построен еще до революции. Реконструирован несколько раз. Только дед его дважды ремонтировал.

Мне показалось или в голосе Руслана звучала гордость? Я впилась взглядом в лицо спутника.

Впервые оно не выглядело высокомерным, нахальным и самолюбивым. Черты лже-мужа преобразились. На меня словно смотрел аристократ века восемнадцатого. Настоящий. Дворянин, понимающий правила чести и уважающий себя и свое наследие. Я невольно приподняла брови и Руслан недовольно фыркнул. Я ожидала очередной шпильки в свою коллекцию. Любая аристократка прошлых веков уже сделала бы прическу из того количества шпилек, что мне достались от Руслана за последние диалоги. Однако лже-муж почему-то промолчал.

Когда машина окончательно подъехала к дому, оттуда повалила прислуга. Признаться, я опять вспомнила фильм про аристократов современности. Дворецкий, горничные, садовники… Все это я видела и сейчас. Без униформы. Одетые кому как удобно. Но все они наблюдали за нами, и складывалось впечатление, что некоторые ждут приказа.

Руслан вышел из машины и подал мне руку. Не здороваясь с прислугой, двинулся к дверям с ручками в виде стилизованных львиных голов.

Дворецкий в черном костюме сам открыл нам дверь. Баженов завел меня внутрь и началась экскурсия.

Интересная и утомительная.

Дом Ефима Германовича напоминал музей-особняк каких-нибудь аристократов. В жизни бы не подумала, что в таких еще кто-то живет…

Мебель из дуба, красного и белого дерева, с резными ножками-спинками-ручками. Обтянутая дорогой материей с богатым узором. Паркетные полы – хоть балы устраивай. Огромные хрустальные люстры с мириадами подвесок, сверкающих как бриллианты.

Дорого, эффектно, но все равно не так помпезно и вычурно, как я ожидала. В оформлении каждого интерьера чувствовался вкус и продуманность. Все комнаты были отделаны в определенных тонах и, если можно так выразиться, для определенного настроения.

Некоторые пестрели красками, узорами на тяжелых портьерах, дверцах шкафов и спинках кроватей. Другие казались более строгими. Меньше ажурности, больше утилитарности. Но все строго, добротно и красиво. Третьи изобиловали кружевами, бахромой и бархатом. Словно создавались для особого случая.

Каждое крыло дома содержало все виды комнат.

И наше с Русланом тоже.

И вот первое, что насторожило меня после долгой экскурсии, когда ноги уже начали откровенно ныть, прося пощады – одна большая дубовая кровать в спальне. В этой части дома других спален не обнаружилось. Как, впрочем, и диванов и любых других спальных мест. Я оценила огромную постель, подушки с шелковыми кружевными наволочками, оранжевое покрывало с вышитыми на нем оленями и ланями и вскинула глаза на Руслана.

– А-а-а… где буду спать я?

Лже-муж хитро прищурился.

– Боишься не сдержаться и наброситься на меня посреди ночи?

Я хихикнула. Вот у него самомнение! Превращайся оно в горы, определенно стало бы Эверестом. Не меньше.

– Да! Боюсь не сдержаться и убить тебя, если пристанешь! – выпалила я.

Боженов усмехнулся, демонстративно разделся… до гола и залез в кровать со словами:

– В таком случае, я рискну. Не каждая женщина настолько страстная, что может убить сексом. Думаю, многие мужчины не отказались бы испытать подобное… Пусть даже в последний раз в жизни…

– Ты-ы-ы… Спать? – поразилась я внезапности Руслана. Вместо ответа тот указал на окно и часы.

Ну да… Во дворе сгустились черные сумерки, а старинные ходики с шишками на цепочках показывали половину первого.

– Вещи для моей жены, кстати, уже закуплены и они в гардеробной… – загадочно сообщил Руслан, закинул руки за голову и прикрыл глаза.

Наверное, он ожидал, что я метнусь в огромную гардеробную комнату, чтобы оценить широту души, а вернее – кошелька нового мужа. Однако я пошла в кабинет Руслана, где заприметила набор отличных карандашей, совершенно не тронутых и бумагу.

Среди моих трофеев оказались даже мягкие карандаши и твердомягкие.

Листы были слишком глянцевыми, но ничего не поделаешь.

Я взяла доску с кухни и вернулась в спальню, собираясь спросить у Руслана – где же ластик… Но обнаружила, что лже-муж, и правда, уснул. Причем самым бесстыдным образом раскрылся, напоминая, что лег спать совершенно обнаженным.

Вначале я хотела разбудить Руслана и заставить его одеться. Хотя бы в трусы! В конце концов, нельзя же так! Тем более, что флагшток выглядел очень целеустремленным… Однако затем на меня что-то нашло. Игривость, что ли…

Когда я сильно нервничала: переживала, злилась или смущалась, то сразу тянулась к холсту. Я разместилась в удобном кресле, напротив постели и принялась рисовать Руслана. Как был. В натуральном виде.

Мазки ложились гладко, линии шли одна к другой. И даже ластик не требовался…

К концу творческого процесса я хихикала и чувствовала себя отомщенной. Закончив потрет, я задумалась – куда бы его положить, дабы удивить натурщика. А может и вовсе ему не показывать? Я в ту минуту еще не решила.