Лаурелин Макджи - Женщина его мечты

– И никаких кроватей, – сказала она.

– Никаких кроватей? – переспросил он, прищурив глаза.

– А они нам нужны?

– Нет, не нужны, – рассмеявшись, ответил он.

Энди была уверена, что Донован тут же принялся мысленно пересчитывать все места, которые не были кроватями в их общем кабинете. Улучив мгновение, она решила уколоть его своим большим правилом.

– Хоть мне и не хочется показаться тебе старомодной, Блейк, но я должна быть уверена, что ты не спишь со своими потенциальными невестами. И это не из-за тех проблем, о которых я говорила раньше, а просто потому, что это несправедливо по отношению ко мне.

На мгновение ей показалось, что Блейк готов вступить с ней в спор, однако он не стал этого делать.

– Согласен, это будет совсем несправедливо, – произнес он наконец. Потом Донован несколько секунд молча разглядывал Энди, и она подумала, что готова пожертвовать своей второй туфелькой от «Прада» лишь бы узнать, что у него на уме.

Наконец он тряхнул головой, словно желая избавиться от любых мыслей, которые могли прийти ему в голову, и сказал:

– В любом случае мы именно поэтому так поступаем. Чтобы у меня появилось больше возможностей сосредоточиться на кандидатках. Верно?

Бабочки у нее в животе со стуком попадали вниз.

– Верно, – ответила Энди.

Опустив глаза на руки, она попыталась сглотнуть комок, образовывающийся у нее в горле. Без сомнения, Блейк относится к сексу так же, как и она. И это для него непросто, потому что, по его мнению, это поможет поискам невесты. Однако Энди также знала, что их близость заставит Донована раскрыться, снять еще одну из своих масок. Но не исключено, что он просто не сможет заставить себя это сделать.

Подумав об этом, Энди почувствовала, что стала понимать своего босса чуть лучше. Что ж, раз ему нужно вести себя именно так, пусть так и будет. Но у нее такой необходимости нет. Поэтому, подняв на Блейка глаза, Энди с гордостью проговорила:

– А еще мы это делаем, потому что это весело. – Ее улыбка могла бы осветить темную комнату. – Определенно из-за этого.

Кажется, это ему и было нужно. Ее подбадривание. Хорошо, что она говорила честно. Однако Энди еще не получила ответа на свое большое правило.

– Так ты не будешь? – переспросила она. – Не будешь спать с кандидатками на роль невесты?

– Я могу пообещать, что не стану соблазнять ни одну из своих будущих невест, мисс Доусон. – Искренность в его голосе на мгновение озадачила ее.

– Спасибо. – Поднявшись, Энди собрала остатки своего сандвича и газировки и направилась к своему столу. – Ну а теперь я предлагаю обсудить потенциальных невест на следующую неделю и окончательно обговорить запланированные на выходные свидания. – Сев на стул, Эндреа решительно занялась работой, неожиданно обеспокоившись тем, как она успела привыкнуть к ней. Она взяла в руку карандаш.

– Минутку! Разговор еще не окончен. – Энди повернулась назад. Донован смотрел на нее своим убийственно серьезным взглядом. – Твоя работа изменилась. И нам надо обсудить, как изменится твоя зарплата с учетом этих перемен.

Карандаш разломился на две части. Всего одно предложение, но его оказалось достаточно, чтобы превратить чудесную негу в бурлящую слепую ярость.

– Ты хочешь платить мне за секс с тобой? – «Это последний шанс выбраться из дыры, в которую ты сам себя загнал, Донован!»

– Это звучит как-то некрасиво, Эндреа. Я просто хочу, чтобы все было по справедливости: ты будешь исполнять новые обязанности, и я не жду, что ты станешь делать это бесплатно. – Энди бросила обломки карандаша на пол нарочно по одному.

– Некрасиво? Обязанности? Бесплатно? – Она стала приближаться к его столу. Глаза Донована постепенно расширялись: кажется, он внезапно понял, что сказал что-то не то. Отлично!

– Послушай, еще раз… Кажется, это прозвучало не совсем так, как мне хотелось… – Блейк стал суетливо озираться по сторонам, в поисках пути к бегству. Энди не останавливалась и шаг за шагом приближалась к нему.

– Ты имеешь в виду, что не хотел называть меня проституткой? – Потому что именно это только что произошло. Энди говорила низким, угрожающим тоном, и это сработало. Когда она подошла к его огромному столу и обогнула его сбоку, Блейк в кресле покатился от нее.

– Послушай, Дреа, ты же знаешь, что я вовсе не это имел в виду. – Донован нервно усмехнулся. Энди обошла еще один угол стола, и его стул исчез за следующим углом.

Честно говоря, чувства Эндреа был задеты, очень сильно задеты. Так ее еще никто не оскорблял, а ведь – боже! – она работала с Максом Эллисом. Но, признаться, слова Блейка причинили ей такую острую боль, потому что она начала постепенно привязываться к нему, а Эллис никогда для нее ничего не значил. Зато все честно. Так что куда проще дать волю гневу, чтобы скрыть обиду.

– Думаю, ты имел в виду именно то, что сказал. А еще мне кажется, что ранее я действительно упустила возможность точно показать тебе, что я имела в виду, попросив не вести со мной двойную игру.

Наклонившись через стол, она помахала любимым «Монбланом» Донована перед его внутренне уродливым лицом, прежде чем сунуть ручку в ложбинку между грудей. Энди была абсолютно уверена в том, что Блейк не полезет за ней туда. Время ленча кончилось. Никакого дуракаваляния в кабинете в рабочее время, в конце концов!

– Эндреа! Пожалуйста. Мы можем поговорить об этом. Могу я получить назад свою ручку? – Нотка отчаяния появилась в его голосе.

Это немного улучшило ей настроение.

– Не хочу ничего с вами обсуждать, мистер Донован, – отозвалась Энди. – Мне нужно искреннее извинение.

Эта молчаливая игра в переглядки закончилась невероятно быстро, когда Блейк встал и направился к ней. Его руки обхватили ее предплечья, его глаза поймали ее взгляд.

– Прошу прощения. Я вовсе не хотел, чтобы ты почувствовала себя неловко и подумала бы, что я тебя покупаю. Я не знаю, что делаю. Не знаю, как с тобой разговаривать. Мне известно лишь, что то, что сейчас произошло, кое-что для меня значит. Значит даже больше, чем моя ручка, я думаю. Нет, я знаю, что это так. Но я не совсем понимаю, как нам выбраться из этого тупика.

Теперь Энди не смогла бы разозлиться, даже если бы захотела. Как он это сделал? Это же несправедливо! Только потому, что он никогда раньше не извинялся, она ощутила слабость в коленях, как героиня какого-нибудь сентиментального романа. Энди захотелось завизжать. Ну кто захочет быть героиней романа?

И все же его искренность сомнений не вызывала, как и исходящий от него потрясающий аромат. Энди вынула ручку из бюстгальтера.

– Послушай. Я оценила твое извинение, – заговорила она. – Несмотря на то что я не готова тебя простить. Секс между нами? Это не работа, и это не моя работа. Все дело в том, что у нас только что был прекрасный секс, и если это поможет тебе правильно вести себя на свиданиях, так даже лучше. И зарплату мне менять не надо, потому что я не шлюха. Понял?

Блейк смотрел ей в глаза чуть дольше, чем нужно. Опять. Похоже, что-то между ними все же происходит.

– Понял. – Он отпустил ее руки, которым тут же стало холодно без его прикосновений. – Ну а теперь… Ты, кажется, говорила, что у тебя есть что-то для меня?

– Да. Вот твоя дурацкая ручка. – Быстро отойдя от Донована, что было совсем нетрудно сделать в кроссовках, она села на свое место. – Подкати сюда свое кресло, хорошо? Сегодня будем работать за моим столом.

Энди подождала, пока Блейк сядет напротив нее, а потом ткнула в его сторону кончиком своей ручки «Бик».

– Кстати, я по-прежнему жду от тебя пару новых туфель от «Прада», – напомнила она. Подождав, пока он осмыслит ее слова, Эндреа продолжила: – Ну хорошо, допустим к Лиа может быть пара вопросов, но она красивее Элис…

Они принялись перебирать стопку папок на ее столе, причем оба старательно игнорировали тему, касающуюся их недавнего веселья и последующего за ним разговора. Энди остановилась на одной девушке – привлекательной брюнетке, которая имела несчастье носить имя Гертруда.

Чуть не в сотый раз она принялась просматривать ее профиль: девушка была что надо, но ее имя в сочетании с «блогами знаменитостей» смущало Энди.

Почувствовав мурашки на шее, она подняла взгляд. Блейк смотрел на нее. Она улыбнулась ему. Он ответил на улыбку. О да, теперь все безвозвратно изменилось.

– Ты это сделала.

Энди знала, что, когда вопросы Лейси начинают звучать как утверждения, хорошего не жди. И если бы она не была в таком замечательном расположении духа, то наверняка разозлилась бы на ругань, которая, без сомнения, вот-вот начнется.

Но она была в хорошем настроении. В очень хорошем. Поэтому позволила сестре продолжать.

И Лейси продолжила:

– После того как он выставил тебя прошлым вечером? Ты не отступила и трахнула его сегодня?

Энди поморщилась от вульгарных слов сестры. Впрочем, она быстро перестала морщиться, потому что с Блейком они именно трахались. И это было великолепно.

– Не я ли та самая, кто помнит, как ты заснула, заливаясь слезами, после его выходки? Он тебя унизил! Он почти заставил тебя умолять его. И это не было обольщением. Это было жутко, странно, и мне это совсем не нравится. – Лейси не собиралась успокаиваться быстро, как понадеялась Энди.

– Я же сказала тебе, что он извинился. – Возможно, не так уж плохо, что сестра за нее беспокоится. После той чудовищной ситуации прошло меньше суток. Все менялось так быстро. Но менялось к лучшему. Разве Лейси этого не видит? – Послушай, все в порядке, – настаивала Энди. – Мы обсудили правила и все такое. – Она пригубила вино, которое подала ей сестра. Как хорошо, что можно снова позволить себе вино в такие минуты, как эта.

– Вы обсудили правила. И все такое. А все это случайно не подразумевает запрет на обращение с тобой, как с презренной потаскухой из эскорт-услуг? – бушевала Лейси. – Правила!.. Да…