– Да не надо объяснять, я все прекрасно понял, Катя. Вы… Вы просто замечательная, я рад, что оказался вам хоть в чем-то полезен. И еще… Я уверен, у вас все будет хорошо с мужем. Он у вас такой… Решительный мужчина. И очень вас любит, очень. Я даже позавидовал ему вчера немного…

– Спасибо… Спасибо, Павел. Вы очень добрый человек. Я думаю, что и у вас все будет хорошо. По крайней мере, очень вам этого желаю.

– И вам спасибо, Катя. Всего вам доброго. К сожалению, больше не могу говорить, у меня лекция начинается.

– Да, извините! И вам всего доброго, Павел! Прощайте…

Это «прощайте» пробило ее на слезу – и сама не ожидала такой сентиментальной реакции. Сидела на кровати, всхлипывала, ругала себя мысленно – за что хорошего человека обидела? Ведь обидела, что бы там Павел ни говорил! Использовала в своих целях, безжалостно использовала! Он добрый, а она змея, которая рядом пригрелась! То есть самооценку себе пыталась повысить за чужой счет! А Павел… Он же ей поверил, он Темочку полюбил…

Так бы и плакала, наверное, если бы Темочка не проснулся. Услышала его воркование, быстро утерла слезы, надела улыбку на лицо – незачем пугать ребенка своим слезным видом!

И начался-закрутился их обычный с Темочкой день. Завтрак, прогулка, обед, Темочкин сон после обеда. Все по режиму, как полагается для здоровья. Все-таки он чудесный малыш, не капризный… Если надо спать, так и уснет. Вон как сладко посапывает в кроватке… И у бабушки время образовалось, можно какие-то дела домашние сделать… Или на телефонный звонок ответить, например. Да не второпях, а спокойно сесть и поговорить – все-таки Машка звонит, родная душа! И как вовремя звонит, будто чувствует созревшую надобность…

– Маш! Хорошо, что ты про меня вспомнила! Мне бы поговорить с тобой надо!

– Что-то случилось, Кать? У тебя голос такой…

– Какой?

– Не знаю. Взбудораженный какой-то. С Митей отношения выясняла, что ли? Опять он тебя обидел, да? Поругались?

– Нет, Маш, не угадала… Все совсем наоборот…

– В каком смысле?

– Да в таком! Выяснили мы наши отношения, Маш. Еще как выяснили… Ой, тут такое было, в двух словах не расскажешь! Может, придешь вечером, тогда и поговорим?

– Не, я вечером не смогу… Я лучше прямо сейчас отпрошусь с работы и приеду.

– Ага, давай… Жду тебя, Маш. У меня еще и про Лёльку новости есть, просто сногсшибательные!

– Все! Через полчаса буду!

Она ворвалась, как всегда, буйным ветром, потребовала сначала еды, объясняя на ходу:

– Я ж пообедать не успела, умру сейчас от голода! Что у тебя есть вкусненькое, мечи все на стол! Ты же знаешь, какая я нетерпеливая, когда голодная!

– Да знаю, знаю… Я тебе борщ разогрела, будешь?

– Буду, конечно! Ты и борщ – единое целое, кто бы сомневался! Вот скажи мне, почему у тебя он отменный получается, а у меня – ни фига? Вроде все те же ингредиенты использую… Или, как мама про меня говорила, та же мучка, да не те ручки? Твоим ручкам дается, а моим нет?

– Не знаю… Может, у меня это единственный талант от природы – вкусный борщ варить? А у тебя другие таланты?

– Да если бы! Нет у меня никаких талантов, хоть убейся. Невезучая я какая-то – и борщ не умею варить, и кормить этим борщом мне некого…

– Да ладно, не наговаривай на себя! Сидит прибедняется! У тебя ж двое детей – как это кормить некого?

– Ладно, не буду. Давай рассказывай тогда, что тут у вас приключились за страсти-мордасти.

Катя вздохнула, принялась рассказывать, ничего не утаивая. И про то, как помогала Павлу обустраивать квартиру, и как он радовался этой ее помощи, и даже как воспринял ее несколько двусмысленно… Да, именно так, двусмысленно…

– Нет, а как он должен был все это воспринимать, по-твоему? – не согласилась с ней Маша. – Я бы на его месте тоже все примерно так же восприняла! Женщина помогает, женщина участвует в таком интимном деле, как устройство быта! Значит, этой женщине не все равно, как этот быт будет выглядеть! Потому и не все равно, что она имеет виды на общий совместный быт!

– Маш, ну зачем… Ты не права, Маш… Ну, помогла я ему немного, что в этом такого? Мебель помогла выбрать, шторы пошила…

– Даже шторы пошила?! Ну ты даешь… И после этого еще смеешь утверждать, что никакой такой пазл в его голове просто не мог сложиться? Да он просто обязан был после этого подумать про тебя так, как подумал!

– Да ты слушай лучше, что было дальше, Маш! Он же меня в кафе пригласил вечером! И Лёлька дома была как раз, осталась с Темочкой…

– Ну да, ну да… Отчего бы ей такой подвиг не совершить? Она ведь ребенку никем не приходится, так, сбоку припеку…

– Маш, прекрати! Я не буду больше ничего тебе рассказывать!

– Все, все, молчу… Ладно, пошли вы в кафе… Дальше-то что было?

– А вот тут самые страсти-мордасти и начались, Маш. Увидела меня в кафе Маринка, жена Митиного друга… Ну и, конечно же, он узнал обо всем… Представляешь?

– Да так ему и надо, твоему Мите! И очень хорошо, что узнал!

– Так он и про Павла узнал… Да, так все получилось нелепо, я и опомниться не успела, как Митя поехал к нему отношения выяснять! А Павел даже не знал, что я замужем… Он же думал, что я…

– Да, знаю. Он думал, что ты одинокая бабушка с ребеночком на руках. И хотел стать тебе надежной опорой. Что и не удивительно, в общем, он же такой… Слово «порядочность» у него крупными буквами на лбу написано. А еще слово «доброта» и слово «благородство». А ты… Эх ты, Катька, такого хорошего человека обидела…

– Да, Маш. Каюсь. Обидела. Но я ж не со зла… Я ж не думала, что все так по-дурацки получится! Я просто помочь ему хотела…

– Да мне можешь не врать, помочь она хотела! Сознайся, ведь были у тебя относительно Павла мыслишки подсознательные, правда?

– Ну, были… Но ты ведь мне сама советовала… Помнишь?

– Да что я тебе такого советовала? Я ж не думала, что так все будет! Да и своя голова на плечах у тебя есть, думать надо было, что делаешь! А не по течению плыть! Нет, я не понимаю все же… Ну как, как ты могла с ним так поступить, Катька? Представляешь, как ему плохо сейчас? Он же тебе поверил, а ты…

– Ну Маш, не сгущай краски так сильно… Я ведь ничего такого ему не обещала, верно? Мы просто помогли немного друг другу, и все!

– Ты сама себя сейчас убеждаешь в том, что не виновата? Да, Кать?

– Ну не знаю… Может, и так…

– Ну что ж… Если тебе так легче, то пожалуйста. Хотя… Если до меня доведись… Я бы Павла выбрала вместо Мити, вот честно тебе говорю. Павел, он же такой… Такой…

– Да ты не влюбилась ли, часом, а, мать?

– А может, и влюбилась, отчего ж нет? Имею право, в отличие от тебя! По крайней мере, не рассматриваю Павла так… Так меркантильно в свою пользу.

– Да в чем же моя меркантильность, Маш?

– Ну вот, опять дурочкой решила прикинуться! А ты сама не понимаешь, нет? Ты же держала его для себя запасным вариантом! Хоть и сама себе в этом не признавалась, разве не так? А он большего достоин… Он лучше твоего Мити, лучше!

– Ну, ты даешь… Так горячо его защищаешь, будто и впрямь влюбилась… Ты ж его видела один раз всего!

– Ну и что? Иногда хватает и одного раза, чтобы увидеть… Чтобы разглядеть человека и понять…

– Что понять, Маш? Что он твой? Если так, то и забирай его себе, в чем дело-то?

– А он что, собственность твоя, что ли? Ты вправе распоряжаться его выбором, да?

– Ой, Маш… Давай уже остановимся, ладно? Мы ведь так далеко можем зайти, можем даже поссориться… Вон какие у тебя глаза сердитые! Давай сменим тему, Маш…

– Ладно, согласна. Иначе я тебе еще кучу обидных вещей наговорю. Только все равно я тебя попрошу – никогда не отзывайся о нем в уничижительном тоне!

– Да теперь уж совсем никак отзываться не буду, это ж понятно…

– Ну, и на том спасибо, что ж!

Маша фыркнула, подперла рукой подбородок, отвернулась к окну. А Катя произнесла, осторожно улыбнувшись:

– Да ты лучше номер телефона его попроси, глупая… Сидишь, сердишься на меня…

– А у тебя есть его номер? – оживилась Маша.

– Конечно, есть… Хочешь, прямо сейчас тебе на телефон скину?

– Хочу…

– А ты и впрямь будешь ему звонить? – удивленно переспросила Катя, беря в руки телефон и отыскивая в его памяти номер Павла. – И что ты ему скажешь? Вполне возможно, он тебя и не вспомнит сразу…

– Да уж разберусь как-нибудь, что ему сказать. Ага, вот и твое сообщение мне пришло… – выудила из кармана джинсов Маша свой телефон. – По крайней мере, у подъезда под дождем караулить не стану.

– Попросишь полку в квартире прибить, наверное? Или с твоими девчонками в зоопарк сходить?

– А ты не шути этим, Кать, не надо… Знаешь, сколько раз они меня про Павла спрашивали? Он им очень понравился, все время вспоминали, как он в первую позицию встать пытался… Детей ведь не обманешь в этом смысле, они искреннего и доброго человека за версту чуют. И тянутся к нему всей душой… И вообще, ты права, закроем эту больную тему, пожалуй.

– Но я вовсе не хотела тебя обидеть, Маш…

– Я знаю, Кать. На самом деле я очень рада, что у тебя все с Митей наладилось. Правда. Вы же столько лет вместе… А коней на переправе не меняют, верно?

– Ну слава богу, слышу от тебя здравые рассуждения… А то наехала на меня по полной программе!

– Все, все, больше не буду… Ты говорила, что у тебя еще какие-то новости есть? Что-то про Лёльку рассказать хотела?

– Ой, да… Есть новости, есть! Представляешь, наша Наташа подсуетилась, как всегда, и организовала нам с Митей волнительные обстоятельства… Ты не поверишь, но она все же разыскала семью Олега и уже позвонила им в Новосибирск!

– Во дает… И вас не спросила, значит? Хотя это вполне в духе нашей Наташи… И что, родители Олега и впрямь не знали о Темочке?

– Не-а, не знали. Да и сам Олег не знал, судя по всему. Он же тогда вслед за родителями уехал, Лёлька ему ничего не сказала…