Мне просто необходимо отвлечься от всего, что произошло.

* * *

В автосервис, указанный на визитке, оставленной мне телохранителем Верхова, я припёрся в два часа ночи. К семи машину мне пригнали к подъезду и вручили гарантию на год. В половине девятого в коридорах универа я уже лицезрел злую рожу Олега.

— Гром, ты страх потерял?! — перекатывал в горле ярость мажорик.

— А я его имел?.. — задумался на секунду, цокнул языком. — Не помню. — Обнял Алинку за талию и отвел от ее сводного братца: — Значит, твой локдаун[3] отменён? — подмигнул. — Слышал, в «Филине» туса сегодня знатная, почиллимся? — чуть ниже пояса опустил руку и сжал упругую половинку попы, но тут же вернул ладонь обратно.

Девичьи руки окрутили мою талию, карие глаза довольно сверкнули: Алинка кокетничала, прижимаясь бедрами к моим и склонив голову набок. Совершенно искренняя радость видеть меня в глазах, и естественные движения без напыщенного лицемерия. Ей даже на две свои тени, имена которых я постоянно благополучно забывал, было плевать. Сегодня она перед ними не выделывалась, не ставила на мне метки «занято», а просто ластилась кошкой.

Охренеть! Только влюбленной Верховой мне для полного несчастья недоставало…

— Олд сказал, только если я буду держаться рядом с тобой… — лукаво прищурилась старшекурсница, скользя ладошкой по моей груди, сминая тонкую ткань черной рубашки. — Я очень даже не против… — закусила губу, смотря чуть исподлобья.

Я засучил бровь на лоб:

— С чего ко мне такое доверие? — искренне изумился…

Хотя мысли по этому поводу наросли, как грибы после дождя — почти мгновенно и целым семейством, в корне которого лежала только одна догадка — ее папаше нужна инфа. Но какая? И это не объясняло того, что меня назначили нянькой.

Зря я в автосервис попёрся, вроде как дал магнату знать, что делаю добро за бабло. Но, сука, сцепление развалилось, без Димона я бы вообще не дотянул машину дотуда.

Стоило вспомнить каскадера, аж яйца сжались — ночью мне удалось увидеть репетицию трюка, который отрабатывали в районе Кубинки. Зрелище было фееричное и реально смертоносное: с настоящим огоньком и тройным сальто на авто. Мне до сих пор слабо.

Потом Дим поехал таксовать и показал пару фишек при заносе на диких скоростях, и съезд с моста на Кутузовский мне вот ни в одном месте не показался подходящим вариантом для таких манёвров.

И вот на всем этом адреналине, начиная от эпикфейла с Мариной, я спал от силы три часа. И сейчас мне больше всего хотелось, чтобы поскорее начались занятия, снова выдернуть мою пигалицу с пары и объясниться с ней, хотя в душе не чаял, как это сделать.

— Слушай, а за что ты Олега в чс занёс? — вдруг поинтересовалась Верхова.

Я опять не понял. Достал сотовый — реально, так и есть. Теперь ясно, почему мажор кипящей слюной цедит и почему не выносил мозг все это время. Спасибо, конечно, но только я в упор не помнил, чтобы заносил его в черный список.

Нахмурился. Реальность утекала между пальцев. Что бы Юрьич ни говорил, а альтер эго оборзел.


----------------------------------

[1] Кринж — это некая смесь между неловкостью и стыдом.

[2] Уи́льям Стэ́нли Ми́ллиган, известный как Би́лли Ми́ллиган — американский гражданин, один из самых известных людей с диагнозом «множественная личность» (всего 23) в истории психиатрии.

[3] Локдаун — введение жестких ограничений на передвижение, социальные контакты и доступ к общественным местам.

Глава 11. Локдаун

Я горел от нетерпения, когда начнутся пары, чтобы выдернуть Маришку из аудитории на аудиенцию, но «беда нечаянно нагрянет, когда ее совсем не ждешь».

Меня кто-то схватил за локоть и развернул в обратную сторону. Я сжал кулак вмазать наглому мажору в табло — к бабке не ходи, ясно, что это он! — но кулак опустил и смачный мат поймал на кончике языка, когда увидел, что это…

…пигалица.

Если я думал, что меня нещадно жрёт изнутри то, что случилось между нами накануне, то нет. Одного взгляда на Маринку хватило, чтобы перехватило горло и сжало в паху, солнечном сплетении и висках.

Она точно плакала всю ночь. И утром, пока добиралась до универа. Покрасневший нос, глаза и губы выдавали её с головой. А в глазах… я просто задымился от того, какие они транслировали эмоции. Не представлял, как надо себя накрутить, чтобы до сих пор было горячо, будто только что случилось.

Её имя запеклось на языке слюдой. Не мог его произнести, спросить что-то, сделать вид, что первокурсница меня с кем-то спутала — не хватало сил добить. Стоял, как в штаны наложил, и мозг отказывался просчитывать ситуацию.

Где ж ты, упырь? Твой выход!

Верхова уже вырулила из-за моей спины, сложила руки на груди, с вызовом глядя на пигалицу. Она шмыгнула, вскинула на меня взгляд, зачем-то молча полезла в свою сумку, даже на вид тяжеленую для нее…

…достала коробку с нарисованным на ней вибратором анатомической формы и вручила его Алинке:

— Это твоё. Случайно ко мне попало… — глухим голосом сопроводила передачу собственности, глядя прямо мне в глаза.

Прозрачнее намека я в жизни не получал. И от того, как она от меня отказалась, не дав даже шанса объяснить всё, меня просто переклинило.

* * *

Желваки ходили по его скулам, а взгляд так потемнел, что все выцвело вокруг от сомкнувшихся над головой туч, и пронесся сильный ледяной ветер, смахнувший окружающую действительность, оставляя нас в собственной, покрытой пеплом моих чувств к нему и алыми разрядами  молний его взгляда. Эти молнии рвались, как артерии, растекаясь кровавым заревом.

Я не смотрела на его руки, но видела, как он сжимал кулаки, как его дыхание осело в прокуренных легких злым хрипом с отрывистыми словами:

— Ты хорошо подумала, пигалица? Не пожалеешь? — щурился зло и как-то болезненно.

Голос его не предвещал ничего хорошего, как и вся напряженная поза, его внутренний рывок ко мне, который я лишь угадала, но который наверняка остался невидим окружающим…

…да их и не было, этих окружающих. Мы одни оказались в другой вселенной, на какой-то мертворожденной планете с кровавыми дождями и пепельной чернотой земли, неба и даже воздуха. Здесь густо пахло опасностью.

Я попятилась, мотая головой, потому что видела не Виталю, а какого-то безумного мужчину в глазах парня. Он шагнул ко мне, поднимая руку, чтобы снова взять за горло, и я развернулась и бросилась бежать, мгновенно возвращаясь в университетскую реальность.

Только его выцеженное «Беги, девочка, беги…» теперь мне будет сниться в кошмарах.

— Марин, ты чего?.. — вытаращила на меня густо накрашенные глаза Нина, когда я врезалась в нее и чуть не свалила на пол. — Куда несешься, аж тапки летят?

— Прости, я… я… — просто замотала головой и повела плечами — что ей могла сказать?

— Ну ладно… — махнула ладонью староста, — все равно тебя выглядывала, а тут на ловца и зверь бежит, — усмехнулась.

— Да… да… помню. Так что там с клубом, пойдем? — я откинула с лица растрепавшиеся распущенные волосы и попыталась взять себя в руки.

Но пока пыталась, это сделал Антон. Подошёл сзади, схватил за талию и крутанулся на пятках:

— Привет, Марин! — поставил меня на ноги, развернул к себе лицом, и улыбка сползла с его лица. — Ты что, ревела?.. Что случилось? — свел брови на переносице.

Такой милый. Заботливый. Симпатичный. На фиг мне не нужный.

— Просто по родителям соскучилась, — снова шмыгнула носом. — Последний раз на новый год прилетали, — получилось жалобно, глаза снова налились слезами, намекая на искренность слов, хотя ревела я всю ночь вообще о другом.

Антон прижал меня к себе, устроив голову на своей твердой груди, погладил по волосам:

— Ну ладно, Марин, большая девочка уже, а плачешь по маме, как детсадовка.

Его губы уткнулись мне в макушку, дыхание сползло по коже на плечи мурашками. Не теми, что будоражат, а просто от тепла.

— Итак, — встряла Нина, — идем вчетвером? — изогнула вопросительно бровь, многозначительно кинув взгляд на парня и вернув его ко мне.

За меня ответил Антон:

— Ну-у, если Яша не хочет, я вполне могу составить компанию двум прекрасным дамам! — поиграл бровями.

— О-о, я так рада, так рада! — приложила руку к сердце Нина, окидывая его наигранно оценивающим взглядом. — Подрасти еще, — фыркнула и засмеялась. — Пойдемте в аудиторию, а то ПалВладимыч не пустит, если хоть на секунду опоздаем, осталось всего шесть минут до начала пары...

* * *

— Что-то я не поняла… — вскинув красивую бровь, держа в руках латексный член в прозрачной целлофановой упаковке, смотрела на меня с претензией Верхова.

Олега и Дема тоже заинтересовал врученный старшекурснице «презент».

Марина очень личное вынесла на суд толпы ублюдков. Меня внутри бомбило от зашквара, который она нам устроила. Кровь кипела от желания схватить девчонку за горло, прижать к стене… и зацеловать, затрахать на весь член, чтобы дурочка поняла, что…

Что?

— Алин, а в чем претензии? — загнул бровь, прищурившись. — По-моему, все предельно ясно — меня отдали тебе. Так что забирай со всеми потрохами. Или ты думала, так жарить, как я тебя жарил, может девственник, м?

— Воу, Гром! — расширил глаза Олег, хлопнув меня по плечу. — Да ты ебарь-террорист?! — заржал противно.

— Хочешь попробовать? — мрачно перевёл взгляд на него.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Ты по мальчикам тоже? — поинтересовался на полном серьезе Денчик.

— А что, устроим оргию: вы двое, Алинка и этот, — мажор кивнул на фаллоимитатор и обратился к сводной сестре: — Как ты его назовешь, сестренка?! — улыбался во весь рот Олег, пошло толкая языком щеку.