Так что нет, все эти страсти больше ему не нужны. И лучше бы её вообще просто не встречать.

Но спустя время они вновь случайно столкнулись. На остановке. Он хотел поздороваться и пройти мимо. Уверен был — она и сама не горит желанием общаться, но Мика неожиданно остановила его…

Зачем? Он никак не понимал. Для чего ворошить прошлое? К чему вскрывать старые раны? Какой в том толк? Живут же уже нормально…

Было ощущение, что она просто ворвалась из прошлого и выдернула его из привычной жизни.

Та их вторая встреча, её объяснение, её «извини» и совершенно растерянный взгляд — всё это неожиданно накрыло. Да так, что он даже не смог уехать сразу. Припарковался наобум в каком-то дворе в паре кварталов и всё думал… Точнее, не знал, что думать. И не понимал, что стояло за её словами. Банальное извинение или что-то большее?

Потом позвонила Алина, потеряла его. Они собирались ехать на день рождения к её подруге. Он же должен был купить букет для именинницы и давно вернуться.

Женя сначала хотел отказаться ехать — не до веселья было. Но представил, что тогда и Алина, само собой, останется. И придётся им наедине провести целый день, а этого почему-то в тот момент страшно не хотелось.

В гостях, в общей суматохе удалось забыться, но вечером, уже дома, обнаружил от Мики сообщение в почте. Видимо, она то и хотела сказать, что уже сказала на остановке. И по-хорошему стоило это сообщение удалить и всё выкинуть из головы. Но как тут выкинешь, когда со дна души уже поднялось томление. И номер её он вбил себе в телефон. На всякий случай…

А ночью лежал без сна. Час, другой… Перебирал в уме вопросы, но ответов не находил. И всё сильнее травил себе душу. И хотел бы всё это заглушить, но не понимал, как. Отмотать бы всё назад, чтобы не пойти в тот супермаркет, отправиться в другой цветочный магазин, избежать встречи с ней…

А потом Алина, которая, как он думал, давно уже спала, вдруг села в постели, повернулась к нему.

— Скажи честно, в чём дело? Что с тобой?

— А что со мной?

— Женя, не держи меня за дуру. Мы пришли из гостей. Ты говоришь: «Давай просто ляжем спать, я устал». Ну, окей, ляжем спать, раз ты устал. И вот сейчас уже три часа ночи, и ты, такой весь уставший, лежишь, дышишь — и сна ни в одном глазу. И о чём это ты так думаешь? Или… о ком?

Препираться не хотелось. И отвечать тоже было нечего. Что тут ответить, если он и сам уже ничего в себе не понимал.

— Давай спать. — Он притянул её ближе, уложил на плечо, обнял.

— Угу, мне, между прочим, завтра в десять надо быть на работе, — пожаловалась Алина тоном маленькой обиженной девочки. Но хоть вязаться с вопросами не стала.

— Ну вот и спи.

* * *

Тогда неприятного разговора не состоялось, но сейчас Алина явно была настроена решительно:

— Так почему ты не поздоровался со своей одноклассницей? — вновь повторила свой вопрос Алина. — Поздороваться — не поздоровался. Зато глазами чуть не съел.

— То есть ты специально сюда меня притащила? Ты… — Он осёкся. — Зачем это было?

— Жень, я просто хочу понять, что у тебя с ней. И если есть что-то, я хочу это знать.

— Так это что, ты типа проверку мне решила устроить?

— Потому что ты мне не отвечал! А я же прямо тебя спрашивала!

Он выехал с парковки, сосредоточенно глядя только на дорогу.

— Пойми, я не из тех, кто прячет голову в песок, — Алина сменила напористый тон на жалобный. — Я должна была знать точно. Жень…

Он скосил на неё взгляд.

— Ну что, узнала?

Алина не ответила, поникла и отвернулась к окну. В салоне повисло тяжёлое молчание. За всю дорогу они больше ни слова друг другу не сказали.

50

Женя


Это была первая крупная ссора с Алиной. И раньше, конечно, случались мелкие стычки, в основном, кстати, тоже из-за ревности. То посмотрел не так, то улыбнулся кому-то слишком тепло. Алина даже к подругам своим его ревновала. Но сцен не устраивала, и на такие вот уловки тоже не шла. Спрашивала в лоб, получала желаемый ответ и сразу успокаивалась. Жене даже нравилась её прямота и манера высказывать всё и сразу, а не молча обижаться не пойми на что.

Пожалуй, вот только из-за Сони они поругались. Но там не только в ревности было дело. Хотя и это тоже наложилось. Алина заявила, что Соня намеренно вымогает деньги. И вообще много некрасивых вещей тогда высказала в запале, потом увидела Женькин взгляд и осеклась. Тогда ему стало противно. Словно вместо изящной, обаятельной и красивой девушки, его девушки, перед ним стояла какая-то площадная девка, чужая, вульгарная, примитивная.

Но Алина тогда сразу же сбавила обороты. Сослалась на критические дни, дурное настроение, боли и прочие неприятности. Инцидент забылся. Разве что осадок остался.

Но история имела продолжение. Позже о том же с ним заговорила мама. Она не конкретизировала, Сонькину беду даже не упоминала. Просто сокрушалась, что Женька деньги на ветер пускает.

В общем-то, она была права. Ему до сих пор не верилось до конца, что такая, по сути, ерунда приносит солидный доход.

Не сразу так было, конечно. Канал он завёл без всяких прицелов, да и вообще изначально это было просто шутки ради во время какой-то гулянки. Тогда его приятель и сокурсник, уже довольно успешный на тот момент блогер, этим делом плотно увлекался. Он и снял ту их гулянку, где Женька и засветился. И оставил в описании ссылку на его новоиспеченный канал. Первыми его подписчиками были девочки-школьницы, которым было всё равно, что он снимает, о чём говорит, лишь бы присутствовал в кадре и улыбался. Но поток восторженных комментариев вдохновил на дальнейшие действия.

А потом втянулся, сам и не заметил как. Стало интересно искать действительно интересный материал. А когда количество подписчиков перевалило за миллион, канал стал приносить доход. Не копейки, как раньше, а вполне приличные суммы. Вот только тратить он и правда не умел. Ошалев от лёгких денег, поначалу он ими попросту сорил. Задаривал Алину всем, что её душа пожелает, по ресторанам водил, прошлым летом вместе съездили отдохнуть на побережье Адриатики. Родителям вот помог закрыть наконец ипотеку на дачный домик, куда они сразу же перебрались, оставив ему в распоряжение городскую квартиру. А недавно купил себе вожделенный спорткар.

Мама свое мнение не навязывала, но порой называла транжирой. И тут вдруг приехала с разговором, суть которого сводилась примерно к следующему: наглые девчонки тобой пользуются.

Женя понял, что без Алины тут не обошлось. Да она потом и не стала отпираться. В итоге рассорились, но помирились почти сразу. Рвать отношения из-за единичной ссоры было абсурдно, а находиться в напряжённой обстановке — некомфортно. Женя вообще всё такое не любил.

Но тут… Тут он никак не мог себя пересилить, и сам не понимал почему. Алина извинилась за свои манипуляции, но он лишь кивнул, мол, ладно, проехали. Но не мог заставить себя улыбаться ей как прежде, говорить с ней как ни в чём не бывало, обнимать её, даже спал в другой комнате.

Сейчас его больше не ссора напрягала, не натянутость в отношениях, а сами отношения. И ему казалось, что дело тут не в Мике. Ведь, по сути, между ними и правда ничего нет и не предвидится. Просто вдруг как отрезало.

Хотя о Мике он теперь тоже думал неотрывно. И уже совсем по-другому, чем раньше. Несбывшаяся юношеская влюбленность, больше похожая на призрачную мечту, теперь вдруг трансформировалась во вполне земное, но оттого ещё более острое и неотвязное чувство. Стоило закрыть глаза — и тут же возникал её образ в красном наряде.

От одного воспоминания сладко подводило живот. Но всё же не давала покоя мысль: почему она там работает? Это казалось таким неправильным, почти противоестественным.

В четверг, пока Алина была на работе, Женя позвонил Соне — хотел узнать, как дела у ее матери. Ну и вообще, как дела.

Соня всегда радовалась его звонкам, хотя сама теперь почти никогда не звонила. Она охотно проболтала с ним минут двадцать, а потом вдруг обронила:

— Я же тут знаешь кого встретила? Мику. Микаэлу.

Женя сразу замолк, а Соня продолжила:

— У нее бабуля тут с инсультом лежит, а она за ней ухаживает. Мы иногда пересекаемся. Кто бы мог подумать, да?

И тогда всё сложилось: и почему она вдруг вернулась, и почему теперь работает, где работает.

Только легче от этого не стало, наоборот…


Мика


Та встреча в «Jam-молле» подействовала на Мику ужасно. Буквально раздавила её. Чувствовала она себя так, будто пала, окунулась в грязь. Ведь он и смотрел на неё так — потрясённо и с вожделением. И наверняка думает, что она… Мика отринула от себя эти мысли. Потому что даже представить, что он там себе думает теперь про неё, было очень болезненно.

Сначала она вообще хотела расторгнуть договор и уйти из агентства. Ярик уговорил её остаться. Заверил, что форум — совсем другой формат. Там не надо будет щеголять полуголой. Всё строго в рамках приличия. Дресс-код как в сбербанке. Белый верх, чёрный низ.

В общем, она согласилась. Да и за розыгрыш авто деньги она взяла, как бы противно ни было.

Юриста по бракоразводным делам она искала в сети по отзывам. Ещё на фотографии смотрела, чтоб не отталкивал. Понравился ей пожилой адвокат по фамилии Гинзбург. Брал он за консультацию не больше и не меньше других, зато на всяких форумах его хвалили.

Его помощник или секретарь, с которым Мика беседовала по телефону, сказал, что у него плотный график, поэтому примут её только на следующей неделе. Однако затем он же ей перезвонил и равнодушно сообщил, что освободилось окно в четверг после обеда. И если ей очень надо, то… Мика заверила, что очень-очень надо.