Даша снова вскрикивает от боли. Там, под джинсами, на ней только тоненькие трусики, которые никак не могут защитить нежную плоть от такого обращения.

Широкая ладонь Игната накрывает ее лобок, сжимает между ног жестом хозяина.

Здесь и сейчас хозяин тот, кто сильнее. Однозначно это он.

Даша чувствует, как сзади затвердевает член мужчины.

Она пытается отстраниться, но он вжимает ее ягодицы в свой пах, пристраивая член между ними. Он такой большой, что даже через два слоя грубой ткани Даша ощущает его длину и толщину. И твердость, твердокаменную твердость, не оставляющую надежд, что ему может надоесть эта игра.

Игнат хрипло и громко дышит. По правде сказать, он начал это все только чтобы проучить глупую девчонку. Кто вообще мог додуматься тащить к себе домой незнакомого мужика? Давать мыться в своей ванне, отдавать одежду. Явно мужскую, но в ванной не было ни бритвенного станка, ни других признаков присутствия мужчины. Значит владелец джинсов и футболки уже ушел из жизни этой дурочки. Наверняка он ее трахал-трахал-трахал, драл маленькую светловолосую шлюшку, пока Игнат загибался от холода и болезней на улице. Уже за одно это он готов его убить, а девку…

Нет, он не был неблагодарной свиньей.

Просто хотел объяснить азы безопасности. На практике. Немного напугать. Совсем немного.

Но что-то пошло не так.

То, как она сказала про отдающуюся женщину, пробудила в Игнате ту тьму, которую он давно убаюкал в себе. Думал, что она больше не вернется. И так привела его на улицу, не могла же его врожденная жестокость и любовь к маленьким коленнопреклоненным девочкам испортить то единственное светлое, что случилось за последние годы?

Могла.

Вкус крови.

Маленькая нежная грудь, которую так и хотелось терзать.

Затуманенные глаза.

Ее стоны и всхлипы.

Игнат еще в состоянии оттягивать момент, когда возьмет свое. Но он не может его отменить.

Он снова разворачивает Дашу лицом к себе, в его глазах уже нет тех острых искр, которых она испугалась в самом начале.

Все гораздо хуже.

Глаза его мутные, запорошенные похотью. Даша нечасто видела таких мужчин, но знала, что после этого остановить их не может уже ничего. В них вселяется зверь, у которого есть только одна задача — засадить свой орган в женщину.

Игнат снова хватает ее за запястья, которые отзываются болью, и толкает на пол.

Где-то там в квартире есть диваны, кресла, кровати, но до них далеко, а светлая юная девочка — вот она, под ним. И он хочет ее сейчас же.

Мужчина склоняется над полуобнаженной Дашей, на секунду охватывая ее похотливым взглядом. Нежная грудь, разметавшиеся светлые волосы, тоненькие ручки…

Игнат не отказывает себе в удовольствии прикусить ее левый сосок.

До крови, разумеется. Сжимая крепкие зубы на мягкой плоти.

Даша всхлипывает от боли и ее мучитель вздрагивает, ощущая острое удовольствие. Он уже забыл, когда в последний раз его член был настолько напряжен.

Кажется, он не трахал таких юных красавиц уже много лет. Когда живешь на улице, тебе доступны только самые дешевые шлюхи, если есть деньги. И такие же бездомные как ты сам. Иногда они отдаются за полстакана, иногда нет и того, и приходится заваливать подругу несмотря на ее сопротивление. Игнат отменно трахается, они потом приходят за добавкой. Но все-таки они вонючие и грязные тетки, а он, в своей прошлой жизни, привык к юным красоткам.

Пару раз они со случайными собутыльниками караулили на темной улице в пятницу вечером бухих девиц, нетвердой походкой возвращающихся из кабаков.

Чистенькие, хорошо пахнущие, они быстро трезвели в процессе и начинали сопротивляться. Это было сладко, но опасно. Но таких свежих и наивных малышек, как эта, он не пробовал еще дольше. Может быть, и никогда, хотя многие из тех, кого он драл в лучшие годы более-менее успешно изображали невинность, так и текущую из Даши.

Сейчас он получит свое за все эти годы. За всю жизнь, когда он мечтал о настоящей невинной девочке.

Игнат нетерпеливо расстегивает джинсы Даши, резко дергает молнию и стаскивает их вместе с бельем.

Теперь перед ним распластался чудный ангел во всей своей молочно-белой красоте. Он проводит пальцами по светлому пушку на лобке Даши и снова стискивает ее между ног.

Такая нежная и такая хрупкая.

Он слишком темный для нее, слишком большой… во всех смыслах. Он вздергивает Дашу за руки, заставляя встать на колени, а сам выпрямляется и, наконец, высвобождает напряженный член.

Даша с ужасом смотрит на нечто огромное, темное, с бугрящимися венами.

Она не так уж невинна, но подобное видит впервые.

— Открой ротик, малышка, — хрипит Игнат. От предвкушения у него сводит все мышцы, а стоит представить ее розовые губки на своем стволе — и в яйцах закипает сперма. Он передергивал иной раз на картины куда менее аппетитные, но сегодня планирует получить удовольствие по полной, поиметь эту девочку во все щели. Но начнет с самого сладкого.

Даша мотает головой. Он слишком страшен. Кажется, такой размер она не видела даже в порно. Неудивительно — член Игната некрасив как и он сам. И так же жесток.

Мужчина хватает ее за волосы и нетерпеливо притягивает к себе. Ему нравится сопротивление, но не сейчас, когда он в секунде от желанного удовольствия.

Толстая головка упирается в окровавленные, искусанные им же губы Даши и продолжает давить. Даша пытается отвернуться, но грубая рука, сжимающая волосы, возвращает ее голову обратно, а бедра подаются вперед. Наполненные слезами глаза над уродливой его елдой только заставляют Игната возбудиться еще сильнее, что не делает Дашину задачу проще. Наконец она сдается и член проникает ей в рот.

Она округляет губы, растягивая рот как можно шире, чтобы он поместился, но все равно Даша задевает его зубами и съеживается от ужаса, когда слышит, как шипит от боли Игнат. Она уже получила и за меньший проступок, но тут он неожиданно милосерден:

— Не бойся, — усмехается он. — Я привык к боли и успел полюбить ее. Просто открой ротик пошире.

Даша честно старается, но Игнату не удается пропихнуть ничего, кроме головки. Та заполняет весь нежный рот Даши и ей становится трудно дышать. О том, чтобы не касаться ее зубами речи уже не идет. Совершенно бесполезно пытаться двигаться — ее горло просто не примет его диаметр, как ни старайся.

Дернувшись еще пару раз, Игнат с видимым сожалением освобождает рот Даши. На ее глазах выступили слезы — и от страха и от попыток дышать сквозь плоть, занявшую ее рот. Игнату не хочется лишать себя этого удовольствия совсем, поэтому он командует:

— Высунь язычок.

Даша послушно открывает рот и высовывает маленький, розовый как у кошки язык, и он, сжав член в руке, начинает водить по нему, по влажным розовым губам и по всему лицу Даши распухшей блестящей головкой, от напряжения уже почти фиолетовой.

— Лизни его.

Игнат останавливается и закрывает глаза, пока Даша старательно лижет гладкую плоть словно мороженое. Она находит край головки и сама догадывается провести под ним языком и потом потеребить им уздечку. Эх, какой была бы отменной соской, будь ее ротик чуть побольше!

А так достанется только маломеркам.

Он с досадой бьет ее членом по губам и открывшиеся ранки пачкают кровью член.

— Ну что ж, красавица… — Игнат вздергивает рукой подбородок Даши, глядя на девушку сверху вниз. — Как бы мне ни нравилось твое положение на коленях у моих ног…

Он не заканчивает, нагибаясь к ней, чтобы снова истерзать ее губы жестоким поцелуем.

А потом опускается на колени сам, а Дашу толкает на пол и тут же опускается сверху, придавливая хрупкую девочку всем своим весом.

Он все еще полностью одет, и грубая ткань царапает кожу Даши, заставляет ее чувствовать себя еще более уязвимой. Только член трется о ее голый живот, пачкая ее собственой слюной.

Губы Игната накрывают розовый крошечный ротик и он несколько раз грубо трахает ее языком как членом, засовывая его глубоко в горло.

Отклонившись, Игнат оглядывает хрупкое тело под ним хищным взглядом. Тоненькая, беленькая, со своими пушистыми светлыми волосами Даша похожа на нежного ангела.

Кажется, он не может возбудиться сильнее, но когда он проводит смуглой рукой по белоснежной коже, резко выкручивает сосок Даши и та стонет от боли, его член чуть не взрывается.

Грубые пальцы ныряют девушке между ног.

Даша пытается сжать бедра, но Игнат властно раздвигает ее колени, открывая взгляду вход во влагалище.

Обрамляющие его лепестки плоти складываются в прекрасную розу, такую нежную и беззащитную, что мужчине хочется ее истерзать.

Он раздвигает складки, находит клитор и с силой проводит по нему большим пальцем. Даша вскрикивает от царапающей боли, от слишком грубого воздействия на слишком нежную, самую нежную плоть.

Игнат усмехается и вгоняет два пальца внутрь Даши. Они заполняют ее узкое лоно целиком.

— Какая сухая. Мне нравится, — вновь ухмыляется он. — Не люблю развратных девок.

Даша извивается, пытаясь уползти от бесцеремонных рук, но с рычанием Игнат пригвождает ее свободной рукой к полу. Пальцы делают несколько движений вперед-назад в ее влагалище, и Даша резко втягивает воздух сквозь стиснутые зубы. Ей кажется, что ее тело истерзано и избито, и только изнутри еще ничего не болело — но теперь этот зверь нашел, как достать ее и там тоже.

Игнат резко выдергивает пальцы, вырывая еще один крик из нежных губ Даши. Но на секунду она испытывает облегчение, что он не стал продолжать.

Он наклоняется к ней, прижимаясь к ее телу своим. Его член такой горячий, кажется, что он сейчас оставит ожоги на ее коже. Он пугает и обжигает, но изуродованное шрамом лицо мужчины пугает Дашу еще больше. На нем написана жестокость и вожделение.