Секунды на табло побежали быстрее, и скорость скольжения достигла пика. Сухой счет – ничего еще не решено. Кто-то боролся за то, чтобы не стать проигравшим, кто-то дрался за победу. В моих планах была лишь шайба в чужих воротах и победная сирена.

Оставалось лишь успеть, и я спешил.

Проход за красную линию. Проход за синюю линию. Нырок за спину соперника. Непозволительно долгая, жесткая борьба за шайбу у бортика. Поднимающиеся на трибунах зрители. Гвалт, закладывающий уши. Все происходило так быстро, что мозги от напряжения готовы были вот-вот закипеть и брызнуть из ушей.

Сил больше не осталось. Резерв давно был на нуле, но, когда ворота оказались уже совсем близко, и мой правый нападающий подкатился за спину вратарю, я выжал из себя последнее, что было. Один короткий пас, и больше никакой борьбы. Пан или пропал. Без разницы, кто станет автором победы.

Бежавшее до этого с сумасшедшей скоростью время вдруг замедлилось, смазывая движения в размытые линии. Пот залил лицо, и, даже не надеясь рассмотреть борьбу на пятачке, я повернулся к воротам. Последнее движение в матче. Решающий момент.

Не моргая, я смотрел вперед. Правая створка, левая створка, плотная сетка, натянутая на ворота, огромная, почти до потолка, тонкая сетка за бортиком. Пространство ворот будто расширилось, вместив в себя половину арены, и на долю секунды мой взгляд зацепился за женскую фигуру на сцене за всем этим обвитым сетками безобразием.

Лиза!

Прозвучавшую сирену и оглашение счета я, кажется, так и не услышал. Наверное, я бы не услышал сейчас даже собственного имени, сказанного в рупор на ухо. Если существует в природе "любовный столбняк", то сейчас со мной случился именно он.

Посреди ледовой арены, в кругу обнимающихся, поздравляющих друг друга одноклубников, единственное, что я мог – это смотреть на машущую мне смешными помпонами девчонку с огромными глазами и сдерживаться, чтобы не заорать, как сильно я ее люблю.

***

Лиза.

Накал игры на последних минутах достиг такой вершины, что девчонки группы поддержки даже не заметили пополнения в своих рядах. Все ждали решающую шайбу. Болельщики, не отрывая взгляда, следили за финальным проходом капитана. Для всех он несся к победе, а для глупой, влюбленной меня - ко мне.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Мой! Только мой Ник! Не бросивший, не забывший. По-прежнему мой, самый красивый и сильный. Капитан!

Сердце от радости готово было вырваться из груди. Один взгляд глаза в глаза, и крыша съехала окончательно. Руки с помпонами ожили сами. Девчонки рядом запрыгали от радости, и я тоже оторвалась от пола. Видели бы меня сейчас Карабас или Счастный! Так я не сходила с ума даже на треке рядом с Ником. Такого сумасшедшего счастья я не испытывала никогда!

Какой же дурой была, когда боялась рискнуть и окунуться в отношения. Какой же мудрой, когда влюбилась с первого взгляда еще в магазине спорттоваров. Не представляю, как раньше жила без этой любви. Жила ли?

Мой несчастный мозг сбоило от ярких эмоций. Исправленный подругами в машине макияж готов был снова со слезами стечь с глаз. Радостные мгновения победы пролетали мимо, и когда ведущий, поздравив болельщиков, передал микрофон капитану команды, я все еще пребывала в эйфории и ничего не соображала.

- С победой! – прокричал Ник.

В ответ зал взорвался аплодисментами, и по трибунам побежала волна.

- Спасибо болельщикам. Вы лучшие! – Ник потряс в воздухе клюшкой. – Спасибо команде. Мы смогли! – он неожиданно повернулся в сторону сцены группы поддержки. - Спасибо моей девушке Лизе! Детка, я люблю тебя. Ты приносишь победу, так что теперь это место всегда твое!

Будто пришли на игру именно ради этого признания, и совсем не из-за хоккея, зрители еще громче захлопали в ладоши, а оператор показал крупным планом на экранах под потолком мою улыбающуюся физиономию.

- Ли-за! Ли-за! - послышалось с трибун.

Девчонки группы поддержки бросились обниматься, словно только что меня официально признали восьмым чудом света, а я закрыла лицо помпонами и принялась молиться, чтобы только не зареветь.

Происходящее казалось сном. Ник сказал "любимая". Он признался мне в любви перед несколькими тысячами болельщиков. После моего обмана. После бегства. Такое могло случиться с кем угодно, но только не со мной.

В голове пролетали сцены с нашими ссорами, с нашими объятиями: интервью, после которого Ник объявил меня своей девушкой, поцелуй для журналиста на улице, спор в гостинице и безумный, на грани приличия поцелуй утром в лифте.

Он меня любит? Три слова в простом вопросе. Я знала значение каждого из них: "он" - это Ник, "меня" - это Лизу Романову, "любит" - то самое окрыляющее чувство, из-за которого я, казалось, парила в воздухе.

Нужно было всего лишь сменить знак вопроса на точку.

Принять.

Позволить себе.

Стать счастливой.

Закусив губу до боли, я убрала помпоны и посмотрела на самого потрясающего капитана всей Лиги.

Точку? С ним?

Уголки губ растянулись в улыбке.

С ним только восклицательный знак!

Эпилог

Шум в ушах, туман в голове – вынесенная толпой зрителей в коридор, я стояла, прижавшись к стене, и глупо улыбалась проходящим мимо.

Кроме улыбки сейчас я не была ни на что способна. Типичная подружка спортсмена: блондинистая, улыбающаяся, недалекая. Обвешайся я дипломами и сертификатами, никто бы не поверил, что где-то там под платиновыми прядями все же есть мозг.

Если признаться, в наличие у себя мозга я и сама сейчас не очень верила. Безумная. И это было таким кайфом! Счастьем, которым хотелось поделиться с каждой оглядывающейся в мою сторону девчонкой.

- И кто это у нас такой разодетый и с помпонами? - дверь позади меня раскрылась, и сильная мужская рука втянула в уже знакомую каморку.

Дежавю! Трех месяцев между прошлым таким же похищением будто и не было.

- Как же долго я тебя ждал, - пользуясь полубессознательным состоянием своей жертвы, Ник усадил мою попу на невысокий узкий столик и тут же зарылся носом в макушку.

- Я и не надеялась, что будешь ждать, - сейчас, рядом с ним слова о недоверии звучали как предательство.

- С верой в меня придется что-то делать, - горячие мужские губы коснулись моего виска, и табун мурашек побежал от головы в сторону пяток.

- Гото... готова заняться... своим перевоспитанием, - заплетающимся языком пообещала я.

- Очень надеюсь на это.

Еще один поцелуй, на этот раз в щеку, заставил сердце пропустить удар.

- И еще... - Ник немного отодвинулся и заглянул мне в глаза. - Две недели.

Не отличавшаяся и в обычное время особой гениальностью, сейчас я не смогла придумать даже версию, о чем могла идти речь.

- Что две недели?

- Ты как-то спрашивала, сколько я могу продержаться без секса. Так вот - две недели.

Чтобы не засмеяться, я сделала глубокий вдох.

- И сейчас... - мои руки по каменному прессу спустились к пряжке ремня. - Ты хочешь...

- Нет!

К моему удивлению, вместо того, чтобы начать меня раздевать, Ник убрал мои ладони и еще дальше отодвинулся.

- Сейчас я готов еще немного потерпеть, - он засунул руку в задний карман своих джинсов и вытащил оттуда маленькую коробочку.

Красный бархатный чехол в форме сердца, золотистый кантик, логотип ювелирной компании, похожий на герб королевского рода - этот футляр я узнала бы из тысячи. Не думала, что когда-нибудь увижу его или надену на палец огромное вычурное кольцо, для которого он создавался.

- Боже... Ты хочешь, чтобы я снова... - от волнения ком подкатил к горлу. Уже заранее зная, что отвечу "да" на любое предложение, я замолчала.

- Хочу, - Ник резко раскрыл футляр. Но внутри не оказалось ничего. Пустота и бархатная подушечка. - Давай выберем новое. Вместе.

2018 год

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​