Так подсчитаем… Ох! Значит, ожидать пополнения в конце мая — начале июня. Это если ничего не случится, и все будет в срок.

Сверху лилась вода, а она стояла и пораженно думала об этом. К лету у нее будет свой собственный маленький человечек, которого она будет любить девять месяцев «до» и всю оставшуюся жизнь. Продолжение ее и Зимина. Она приложит его — или ее? — к груди, потом будет кормить с ложечки, менять подгузники, играть, укачивать перед сном, пеленать, учить ходить и говорить, читать сказки, водить в зоопарк… Потом садик, школа, университет и… Внуки, да? Все идет по кругу.

До этого ее словно исключили из этого вечного круговорота жизни.

Теперь все возвращалось на свои места.

* * *

Ольга готовила завтрак и размышляла, что потребуется для ребенка. Надо, наверное, составить список. С другой стороны, плохая примета — покупать все заранее.

Придется менять привычки. Отныне утренний кофе и хорошее сухое вино, которое она могла себе позволить пару раз в неделю, под запретом. Надо вовремя ложиться и вставать. И вообще больше слушать себя. Наверное, дневная сонливость, которая ее обуяла — не что иное, как последствия беременности. Организм перестраивается и приспосабливается к новому для себя состоянию. Устроить себе, что ли, законный «тихий час»?

— Доброе утро, — услышала она голос мужа и отвернулась от плиты.

— Вуф-вуф! — добавил серьезный пекинес, который вошел следом.

— Доброе, — улыбнулась она.

Правда доброе. Чудеса все-таки случаются.

Ольга убавила нагрев, подошла к Мирославу и поцеловала его в колючую щеку. В губы тоже, хотя он почему-то поморщился и хотел уклониться. Не в настроении? Она его разбудила, да? Стоит, пристально смотрит, а потом прижимает к себе так крепко, что невозможно дышать.

Время замирает на один бесконечный миг и снова пускается вскачь.

Отпустил, и сразу кольнуло разочарование. Неохота расставаться.

— Слав, ты чего встал в такую рань?

— Едой пахнет, — ответил он.

Ольга вдруг подумала, что сегодня двадцатый день с их знакомства. Маленький юбилей, и даже есть, что отпраздновать.

— Сейчас все будет, — сказала она. — Минуточку.

Она снова начала возиться у плиты. Мирослав вдруг подошел, обнял сзади и так стоял, пока она мешала лопаткой омлет с грибами.

— Что? — спросила она.

— Двадцать дней, — сказал он, прочитав ее мысли. — Полет нормальный.

Ольга не видела, но всем телом ощущала его обволакивающее тепло.

— Да-а… — протянула она. — Как быстро время пролетело! Не верится. Слав, пусти. Кормить вас буду. Надо еще собаке еды насыпать.

Каждый из них имел в виду что-то свое.

* * *

У дома по-прежнему дежурили репортеры, которые не думали успокаиваться. Все это сильно напоминало преследование. Ольга некстати вспомнила трагическую историю леди Ди. Хорошо, что у Зимина есть охрана, которая защищает от таких настойчивых папарацци.

— Кстати, так и не спросил, как прошел первый рабочий день, — сказал муж.

— Нормально, — ответила она. — Договорились на полставки. Введу в курс дел преемника и все. Месяц стажировки с возможным продлением.

— Преемника? — уловил он нюанс и покосился на нее, поворачивая на трассу. — Это мужчина?

— Да.

Ольга напряглась, ожидая дальнейших расспросов, но их не последовало. Да, не ревнив. Какое счастье! Может, все еще обойдется, если она расскажет про Ибрагимова. Или нет, не стоит.

«Не буди лихо, пока спит тихо».

— Сейчас довезу, потом днем подъехать? Или сама справишься у Багратуни?

— Сама.

— А потом?

— Потом йога. Давай встретимся в спортклубе? — предложила она. — Заберешь меня оттуда.

— Хорошо.

Она углубилась в свой смартфон. Набрав адрес спортклуба, Ольга нашла в расписании «йогу для беременных». Время подходящее. Ровно через два часа после обеда у армянских родственников. Будет повод долго не засиживаться в гостях.

* * *

— Максим! — окликнула она на проходной. — Ты сегодня позже.

Латышев обернулся и подошел ближе. Он еще не прошел рамку металлодетектора. На лацкане пиджака красовался бейджик с временным пропуском. Ему пока не успели сделать постоянный. Ольге, кстати, тоже — взамен изъятого. Пришлось ждать, пока найдут ее в списке и выдадут пропуск вместе с удостоверением.

— Оля, привет, — взял он ее за руку.

Женщина осторожно выпростала ладонь, и он понял, что это лишнее.

— Извини, — сказал он.

— Ничего. Ваня, все, — обратилась она к телохранителю. — До обеда меня не ждите.

— Хорошо, Ольга Борисовна, — кивнул Брилев и отошел.

Он мысленно срисовал коллегу хозяйки. Как-то слишком фамильярно вел себя этот красавчик. Такие нравятся женщинам. «Умница, интеллигент, отличник по жизни», — казалось, было написано у него на лице. Любимец публики. Душа компании. Репортер? Для работы на телевидении такая внешность вполне годилась.

Они знакомы, причем давно, пришел к выводу телохранитель. Надо понаблюдать.

Брилев уделял внимание всему, что так или иначе касалось вверенного ему объекта.

* * *

Ольга последовательно созвонилась со всеми филиалами и партнерами, составила расписание визитов и на этом успокоилась. Стали пить кофе.

Николаев зазвал их к себе в свой просторный, обставленный темной мебелью кабинет. Секретарша принесла кофе. Ольга сделала глоточек ароматной и черной, как грех, субстанции, спохватилась и попросила чаю.

— Что-то не так? — нахмурился директор.

— Мне нельзя, — машинально ответила женщина и осеклась.

Все, поздно. Слово не воробей.

— Вас можно поздравить? — вдруг улыбнулся седовласый мужчина и перевел взгляд на ее талию.

— Да, — сухо сказала она.

Ну, вот. Кто угодно знает — подруга, начальство, даже бывший. Но не муж. Стало как-то особенно горько от этого факта.

— Ну как вам вместе работается? — переключил свое внимание начальник на нового сотрудника. — Знаю, вы учились вместе.

— Благодарю вас, — улыбнулся пресс-секретарь. — Ольга Борисовна потихоньку знакомит меня с документами. С завтрашнего дня мы планируем посещать филиалы и знакомиться с клиентами на местах.

— Отлично! Пишите заявку на служебный автомобиль, я завизирую.

Сергей Васильевич не страдал излишней тягой к бюрократизму и не любил затягивать с организационными вопросами.

Заполнили бумаги на Латышева. Ольга не хотела вести машину. Конечно, беременность вождению не помеха, однако сидеть в вынужденной позе, все время жать на педаль газа и крутить руль без гидравлики она не желала.

Хватит с нее быть сильной женщиной. Наигралась. Пусть мальчики поработают. Отныне она просто пассажир.

* * *

Когда они спускались на лифте, зазвонил Ольгин смартфон. Номер был незнакомый. Она опять напряглась. Вдруг Изабелла?

— Что-то не так? — спросил Максим.

Они переглянулись: женщина затравленно, а мужчина настороженно.

— Ничего, — ответила она.

— Ответишь за звонок?

— Сейчас. Алло?

— Это Ольга Борисовна? — раздался в трубке мужской голос.

— Да. Кто это? Откуда у вас мой номер?

В миру она пользовалась корпоративной сим-картой. Настоящий номер, на который пришелся звонок, знали не все. Только самые близкие.

— У меня запись вашего поцелуя на балконе, — сказал незнакомец. — Нам надо встретиться. Ваш муж получит фото и видео, если вы откажетесь.

— Что?!

Мужчина отключился, не дожидаясь ее ответа. Коротко пиликнула входящая ЭсЭмЭска. Ольга открыла и увидела там назначенное место и время, а также сумму с пятью нулями. Не уточнялось, правда, в рублях или условных единицах. Безумие!

— Что? — спросил Макс, увидев, как она сначала покраснела от возмущения, а потом резко побледнела от страха.

Он попытался взглянуть на экран.

— Максим! Кажется, меня шантажируют.

* * *

Иван Васильевич Грозный ждал свою очередную «клиентку», как он называл дамочек из высшего общества, которые попались к нему на крючок.

Вероятно, отец Вани был большим шутником, раз назвал так сына, но он уже этого не узнает. Тот умер, когда сыну исполнился от силы год. Мать беспробудно пила, и мальчик рос, как сорная трава. В результате вырос озлобленный на весь мир парень. Ни с кем особо не дружил, в учебе ничем выдающимся не отличался, безумно боялся армии, но никуда не хотел поступать.

Жизнь несправедлива.

«Почему у кого-то все, а у меня ничего?» — снова и снова задавал он себе вопрос.

Завидуя более удачливым одноклассникам, он делал мелкие пакости, но это не приносило удовлетворения. Ведь что бы ни случилось с ними, Ване лучше от этого не станет. Он так и останется неудачником со смешным именем.

Однажды ему захотелось сделать больно кому-то из тех, кто над ним издевался. Подвернулся удачный случай. Перед самым выпускным во время похода он застал парочку в камышах у озера. Ненавистная одноклассница Ниночка, которая безжалостно и жестоко его третировала, унижая перед друзьями, была как кошка влюблена в старосту параллельного класса.

Но у Ниночки был очень строгий отец, который считал, что девушка до сих пор невинна. Еще у Ниночки была строгая и забитая религиозная мать и недалекий брат с пудовыми кулаками. Ниночка очень, очень боялась своего отца и брата. Иначе как объяснить, что она отвалила бешеную сумму денег, сдав в ломбард дореволюционную золотую брошь своей бабушки?

Издеваться над парнем девушка перестала. Однако этого было мало. Юный шантажист вошел во вкус. Он продолжал как стервятник кружить над парочкой, пытаясь понять, что еще может получить. Возлюбленный Ниночки, Игорь, украл музыкальный центр из актового зала школы. Свидетелем разговора, где вор обсуждал это с приятелями, стал Ваня. Он знал, что к Игорю бесполезно подходить. Чутье подсказывало, что его пошлют лесом или изобьют до бессознания, чтобы заткнуть рот.