Она по стеночке обошла пристройку и подергала ручку двери. Время от времени со стороны их дачи раздавались выстрелы. Ничего еще не закончилось.

Дверь оказалась заперта. Женщина постучала, и старческий мужской голос с той стороны спросил:

— Кто там? У меня ружье!

— Это соседка! С соседней дачи! — закричала она, на всякий случай присев, чтобы не оказаться на линии огня. — Откройте, пожалуйста. Со мной дети.

Дверь отворилась. Совсем чуть-чуть. В щель выглянул сухонький седой старичок. Увидав Ольгу, он успокоился и открыл дверь шире.

— Надя! — крикнула она. — Надя, Витя!!! Идите сюда!!!

* * *

Бык понял, что все пошло не так, когда хозяева дома чересчур быстро сориентировались. Они как будто знали, что к ним едут.

В голову стали закрадываться нехорошие мысли. Масла в огонь подлило то, что охрану никто не снял, хотя Поп обещал об этом позаботиться. Застать Зимина врасплох не удалось.

Бык достал трубу и набрал Попова. И вдруг услышал, как со стороны дома запиликало. Знакомый рингтон.

— …ля!

Наконец Поп ответил.

— Что у вас там … происходит? Ты мне, сука, что обещал, …?!

* * *

Тем временем микроавтобус со спецназом и две машины сопровождения уже въехали в дачный поселок и стремительно приближались к цели.

Андрей Рудницкий, бывший жених Ольги, натянул маску на лицо и еще раз проверил снаряжение.

* * *

Хозяина дома звали Иван Андреич.

Оказавшись внутри, они попросили у хозяина дачи телефон и стали звонить в полицию.

Ольге было уже все равно, что там за дела у Зимина. Перестрелка — сам виноват. Пусть доказывает, что он не верблюд. Она уже поняла, что муж знал о том, что произойдет.

«Ну, Зимин…»

Убила бы. Если его бандиты не добьют, она ему устроит. Но потом.

А потом резко накатил страх, что его правда не станет. Она выйдет, а там его хладный труп. Он больше никогда не скажет ей «Оль» и «малыш», не поцелует и не обнимет.

На улице раздался шум. Какие-то крики, еще пара выстрелов. Визг тормозов, звук удара, как будто столкнулись две машины — и все стихло.

— Надюш, я боюсь, — сказала она. — Вдруг нас будут искать по соседям, если знали, что мы на даче.

— Что же делать? — запаниковала подруга.

— Вы с детьми лезьте в подвал, а я на чердак, погляжу сверху, что происходит.

* * *

Витя, кстати, категорически не хотел прятаться в подвале, но Ольга надавила, сказав, что он единственный защитник, если что. Оставив Наде фонарик и опустив крышку, хозяин дома раскатал сверху ковер и для надежности передвинул круглый стол и стулья, чтобы никто не подумал, что снизу что-то есть.

Потом Ольга с хозяином дома забралась по скрипучей лестнице наверх. Дача, наверное, была построена еще при царе Горохе. Но добротно.

— Сами строили? — вырвалось у нее.

— А то! — довольно крякнул старичок, обрадованный, что его усилия оценили. — Все своими руками. Как дали участок, так и занялся. Я тут сад готовлю к зиме. Внуки теперь ездят только на выходных. Меня уж уговаривали продать дом, да я не хочу пока. Снесут все, ничего уж не будет по-прежнему. Хоромы отгрохают.

Они, согнувшись, чтобы не стукаться головой, пошли по чердаку, заваленному всяким очень нужным хламом, и осторожно выглянули в небольшое застекленное слуховой окно.

— Смотрите! Машина горит, — озвучил наблюдения Иван Андреич. — Ваша?

— Наша.

Горел гелендваген Зимина. Второй по счету. Ольгу вдруг пробило на истерический смех. Господи-и… А еще говорят, в одну воронку дважды не бьет. Еще как бьет! Одно утешало, мужа там наверняка не было. Или был?

Машина перегородила въезд во двор. Ольга помнила, что до этого они припарковались иначе. Может, Мирослав отогнал машину, чтобы помешать бандитам въехать?

Во дворе валялись тела. Не понять, чьи. Ольга посчитала: один, два, три… За оградой еще. Шевелится вроде.

Возле забора спокойно стояли полицейские машины и суровые мужики в черных масках и тонфе. С автоматами. Это явно были не бандиты. Из уазика вылез еще один спецназовец. Парни оглядывались по сторонам.

Из дома раздался голос, и стали выводить по одному, согнутых и закованных в наручники мужиков. Попов! Калашников, еще ребята из охраны банка. Все были или закованы, или держали руки за головой. Но после выхода из дома их тут же вязали.

— Как же так?!

Ольга была возмущена до глубины души. На них напали, это же была самооборона. Почему всех в наручники? И… И где ее муж?

Он наконец появился в дверном проеме.

* * *

Машина протаранила ворота, когда Бык со злости ударил по газам. Сообразив, что толку не будет, он и его люди выскочили из машины. Из соседних машин тоже.

Сыч, подручный Быка, достал из багажника фомку и, налегая, сдернул задвижку. Ворота открывались наружу, так что теперь машина не мешала им. Мужики попытались протиснуться в образовавшуюся щель между проемом и гелендвагеном, но тут по ним открыли пальбу люди Зимина.

Стреляли, впрочем, не на поражение, а больше чтобы попугать. По земле и железному косяку.

— Уходим.

Люди Быкова отступили и рассредоточились вдоль забора. Пробив дыры топорами, они начали стрелять — и тут же падали ничком, получая в ответ. Увидев, что у одного из бойцов кровь, Бык рассвирепел и дал очередь из автомата.

Тем временем пара бойцов смогла-таки прорваться во двор. Началась самая запара.

Теперь уже не пугали. Просто убивали.

* * *

Зимин отбросил травмат, когда расстрелял весь боезапас в корпус бугая, который несся прямо на него. Добил мужика охранник. Калаш передергивал затвор, стреляя по земле и по ногам, но когда понял, что не остановить, начал тоже в корпус шмалять.

— …ля! Стены мне все попортили… Су-уки…

В голосе друга, только что закончившего ремонт, слышалось неподдельное страдание. Попова зацепило, и он присел у стены, за пандусом, где не могли достать, ощущая, как по руке стекает кровь.

Машина полыхнула. Волна жара опалила ресницы и брови Мирослава. Он перекатился и быстро-быстро, на карачках влетел в дом. Вслед за ним помчались друзья.

— …пец.

Швы на груди разошлись. Теперь уже точно, сто процентов. Хотя это уже было неважно. Не до жиру, быть бы живу.

Охранники так и остались во дворе, отстреливаясь от бригады Быка, как вдруг все стихло. Зима осторожно выглянул и понял, что наконец-то прибыли менты и положили всех мордой вниз.

— Давно бы так.

* * *

Хозяин соседней дачи открыл, когда в дверь постучали полицейские. Ольга тоже вышла.

— Ольга Борисовна Леткова? — сверился мужик с автоматом, цепко ощупав взглядом ее и Иван Андреича.

За его спиной стоял еще один.

— Да.

— А вы?

Владелец дома представился.

— Пройдемте, — велел ей полицейский.

— Да в чем дело? — возмутилась она. — Мы просто прятались от бандитов. Понимаете? На нашу дачу напали вооруженные грабители. Я все сообщила, когда звонила.

— Пройдемте, там разберемся.

— Подождите, там в подвале еще люди.

Она помогла Наде с детьми выбраться наружу. У той от переохлаждения стучали зубы.

— Ну там и дубак, — выдохнула она, а Ванюшка вдруг чихнул. — Почти как ледник.

— Так ледник и есть, — сказал хозяин. — Сейчас еще нормально. А вот зимой картошка перемерзает, приходится везти в город.

Спецназовец бдительно заглянул вниз и, не обнаружив кроме банок-склянок и инвентаря больше ничего, сразу утратил интерес и повел женщин с детьми на выход.

* * *

Разбирались долго и нудно, несколько часов.

Трупы вывезли, как и раненого, который по дороге тоже умер. Остальных повезли на допрос.

Проблема была в том, что охранники Зимина положили троих. Двух нападавших насмерть, ну а третьего подранили. Неизвестно еще, выживет или нет.

Но, к счастью, сохранились записи с видеорегистраторов и камер видеонаблюдения на даче и соседнем доме. Их изъяли для ознакомления, чтобы приобщить к делу. А у бодигардов была лицензия на скрытое ношение и на применение оружия в целях самообороны.

В Москве уже переквалифицировали. Адвокат примчался, начал улаживать дела. Банкир Мирослав Иванович Зимин, его заместитель и хозяин дачи из подозреваемых превратились в потерпевших и свидетелей. Ольга и Надежда — просто свидетели. Надю с детьми быстро отпустили, когда она написала объяснение. Ничего не видела, слышала стрельбу, бежала к соседу, спряталась в подвале. Все.

А вот Ольга осталась до тех пор, пока не освободили мужа.

* * *

Он вышел, растирая запястья, с которых еще не сошли следы от наручников. Ледяной взгляд Зимина чуть потеплел, остановившись на сидевшей в коридоре Ольге. Она вскочила с места.

— Слав!

— Но-но! — сказал охранник, но она уже не слышала.

Ольга подлетела к мужу, прижалась к его груди и наконец заплакала.

— Ну что ты, малыш. Вон, и Кузина сегодня задержали, не переживай. Уже все хорошо.

Это он узнал от следака. Тот считал, что это конкурент отправил бригаду довершить начатое.

— Сволочь ты, Зимин, — сказала она ему на ухо.

— Ты почему не спряталась в подвале? — спросил он.

Он, когда понял, что ее в доме нет, чуть с ума не сошел. Думал, бабы с детьми спрятались, а их нет. Когда менты зашли, хотел кликнуть, чтобы выходили, и обнаружил, что в подвале пусто.

— Ты все знал, — как-то очень спокойно, уже без рыданий сказала она.

Жена не спрашивала. Она просто констатировала факты.

— Знал.

— Я тебя спрашивала, а ты не сказал.