Смуглая симпатичная секретарша в элегантном деловом костюме через пять минут внесла поднос с кофейной парой и парой кусочков колотого сахара. Так он любил.

— Что-то еще, Артур Тигранович?

Мужчина довольно кивнул, отхлебнул и сказал:

— Соедини меня с Айвазом.

* * *

— Все. Можете вставать.

Медсестра подала Ольге салфетку, и та принялась оттирать липкий, прохладный гель с живота. Доктор в это время уселась за компьютер, чтобы перечитать протокол, составленный медсестрой, и вбить описание к снимку.

— Что там? — поинтересовалась пациентка.

— Данных за внематочную беременность нет, — ответила, не оборачиваясь, врач, продолжая набирать текст. — Видите? — показала она. — Прикрепление плодного яйца к стенке матки. Это эмбрион, размер шестнадцать миллиметров.

На экране в перекрестке разметки виднелось овальная область со светлым ореолом.

— Ох… Такой маленький.

Это ее ребенок. Темное пятнышко на мониторе. Мир никогда уже не станет прежним.

— Ставлю предположительно семи-восьминедельную беременность. Яснее станет через пару недель.

— Спасибо, — поблагодарила Ольга.

— Насчет угрозы прерывания сказать пока не могу. Все-таки в анамнезе был спаечный процесс.

— Ясно.

Могла бы и промолчать, чтобы не волновать ее. Она и так вся на нервах. Все-таки Ольгу порой вымораживал врачебный цинизм. Медики считали живой человеческий организм машиной, которую можно изучить и при необходимости починить.

Прихватив заключение УЗИ и страховое, женщина отправилась к Гавриловой. Там выяснилось, что наконец-то вышла из отпуска Вагина, которая ее раньше вела.

Ура! Жизнь налаживается.

* * *

Изабелла Леткова нашла киллера.

Цена оказалась невелика: всего сто тысяч рублей. Она почему-то ожидала, что будет дороже. Мужчина в переписке обещал после получения задатка выполнить работу. Остаток получит после того, как все будет сделано.

Однако после того, как он узнал, что цель хорошо охраняют, сразу поднял расценки до полумиллиона. Как он выразился, «за риск». Изабелле, чтобы не просить деньги у мужа, пришлось залезть в счета благотворительного фонда и заложить бриллианты, причем в ломбарде дали какую-то смешную сумму по весу изделия и потребовали фирменные сертификаты. Надо было доказать, что гарнитур не краденый.

— Унизительно! — прошипела женщина, выходя из ювелирного магазина с пачкой денег в сумочке.

Оступилась, столкнувшись на выходе с другой покупательницей. Замешкалась, зацепившись карманом дорогого кашемирового пальто за ручку, и снова вспылила.

— Отвратительно!

Пальто треснуло по шву. Незаметно, но она-то знает… Как его теперь носить? Женщина с трудом удержалась, чтобы не расколошматить вдребезги витрину, хотя очень хотелось. Или хотя бы вернуться, накатать в книгу жалоб претензию и построить продавщиц.

Нет, нельзя. Надо «держать лицо». Что подумают люди? Что они скажут? Вдруг это просочится в прессу? Эта мысль всегда ее останавливала. Все-таки Изабелла Леткова-Падарская была публичной персоной. Любой ее шаг мог негативно отразиться на деятельности благотворительного фонда и на бизнесе мужа.

Руки мелко задрожали, когда она поправила пояс. Изабелла нервно облизнула губы, достала помаду и поправила макияж. Ей было страшно, и в то же время обуревало нездоровое возбуждение.

Наверное, точно такое же чувство испытывали зрители казни в средние века. О, это чувство… Когда знаешь, что сегодня умрешь не ты, а кто-то другой. Ощущение власти над чужой жизнью.

— Алло! Добрый день, — достав смартфон, прожурчала она в трубку. Собеседница на том конце провода ни за что бы не догадалась, что творилось в душе у Изабеллы. — Зинаида Павловна, прошу меня простить. Галерея сегодня вечером не работает. По техническими причинам. Да. Да… Сегодня точно не могу, только завтра… Хорошо, договорились.

Сегодня ей не до клиентов и постоянных покупателей. У нее встреча с киллером. Не прекращая разговор, женщина пошла к машине, припаркованной на обочине. Надо было отъехать, иначе оштрафуют.

Изабелла не обратила внимания, что ее уверенно вели от дома и до магазина двое мужчин в штатском.

* * *

Егор Кузин, отбившись от ментов с помощью своего адвоката, притих и ненадолго затаился.

Однако это не значило, что он отступится от первоначального плана. Ему нужен был этот игорный бизнес со спортивными тотализаторами. И еще нужна была баба Зимина, которая его унизила. Он бы поиграл с ней хорошенько и выбросил возле элитного дома на Крылатском. Пусть конкурент забирает попользованную во все дыры жену.

Или нет… Не так. Он бы долго растягивал удовольствие, а Зима ничего бы не смог доказать. Можно присылать ему по частям жену. Кудрявый локон, палец… Пока не надоест. Потом выкинуть тело где-нибудь в лесосеке, неподалеку от города, но не зарывать, чтобы труп подрали дикие собаки.

Но для начала Кузин решил избавиться от подельника. Наобещав тому помощь и поддержку, он добился, чтобы Быков замолчал. Заместитель его не сдал и на сделку со следствием не пошел.

Однако адвокат сказал, что срок с учетом рецидива грозит пожизненный. Доказательная база собрана реальная.

Это было плохо. Быков может психануть и сорваться, узнав, что ему грозит. Надо было заставить его замолчать навсегда.

* * *

Через два дня после того, как Кузин вышел на свободу, в камере с Быковым произошел несчастный случай. Он неудачно упал со шконки и сломал шею, так и не сдав подельников.

* * *

Антон Попов, узнав последние криминальные новости, сразу же помчался к Зимину в клуб «Колоссиус».

— Слыхал, Быка прямо в камере порешили? — осведомился он, закрыв за собой дверь в кабинет директора.

Мирослав поднял глаза от документов.

— Кузя? — спросил он.

— Кто же еще? Кроме него некому, — ответил Поп, присаживаясь рядом за большой стол для собраний. — Жрать охота. Пойдем, побалакаем. Базиль что еще скажет…

— Беспредел конкретный.

* * *

Обедали в «Фаэтоне» на Никитской.

Роскошно, помпезно, «бомбезно», как выразился Поп, впервые ступив за порог заведения. Все в коврах и позолоте. Деревянная мебель. Длинные столы как минимум на шестерых — меньше нет. Но днем из посетителей почти никого. Время завтрака миновало, обеда — еще не наступило.

Пока Зимин с Поповым ожидали прибытия Базилевского, успели сделать заказ. Мирослав, припоминая разнообразные армянские разносолы «тещи», выбрал в меню то же самое — лепешки из тандыра, рассольные сыры и люля кебаб.

— Да уж, — крякнул Поп, который тут раньше не бывал, увидев огромное блюдо с едой. — Это вам не «Гавана», — имея в виду ресторан, в котором раньше чаще всего проходили криминальные сходки.

— Не напоминай, — буркнул Зимин, вспомнив, как траванулся там однажды в конце девяностых.

Вскоре подъехал Базиль в компании Пятипалых. Зимин заулыбался с того конца зала и махнул рукой: мол, присоединяйтесь.

— День добрый, — встал он, когда криминальный авторитет приблизился.

Официант, кстати, сразу просек, что серьезные люди подъехали, засуетился, положил еще меню и встал наизготовку с блокнотом, готовясь принять заказ. Мирослав нахмурился: лишние уши им ни к чему, и жестом отослал халдея прочь.

— Салю, мон ами, — поприветствовал его Базиль, отодвигая тяжелый дубовый стул и присаживаясь напротив Зимина.

Пятипалых уселся рядом.

— Василь Иваныч, что будете заказывать?

— А что ты порекомендуешь?

Завязался ненавязчивый разговор. Мирослав заходил издалека, тема сложная. Обсудили лошадей. Плавно перешли на армянскую кухню и родню жены. Не забыли и про Ольгу, которой Базиль передавал привет. Он был наслышан о ее приключениях на совете директоров, поскольку пристально следил за происходящими событиями. Зимин обещал немалые барыши в случае распада холдинга и подтверждал, что все идет по плану.

Посторонний наблюдатель мог бы подумать, что просто встретились за обедом старые друзья или деловые партнеры. Однако когда обед закончился, вопрос с Кузиным был более-менее решен.

* * *

Базиль рассудил по справедливости. Не в пользу Зимина, но и не закрывая глаза на дела Кузина.

Последний, подкупив одного из сокамерников Быкова, что уже было доподлинно известно, нарушил неписаный воровской закон. Бык не заслужил этого. После ареста он ушел в несознанку, никого не сдал, и убивать его было явно не за что. Но и вписаться за него сейчас было некому.

Тот же Кузя мог легко сослаться на беспредел с устранением киллера. Дескать, так не делается, не по понятиям, и вообще он типа не при делах. Ничего не знал о темных делишках своего заместителя. Отмажется. Свалит всю вину с покушениями на него, а тот не сможет ответить из могилы.

Так что Егору Кузину пока что поставят на вид этот случай и сделают предупреждение. Если снова попадется — пусть пеняет на себя.

* * *

Ольга думала, думала и наконец придумала. Взяла электронный тест на беременность, сделала. Протерла, ленточкой перевязала и уложила в красивую подарочную коробочку. Пару дней цифры и надпись продержатся, что ей и требовалось. Вклеила в открытку «Поздравляю, папочка» распечатку УЗИ. Будет Зимину подарочек.

— Ох, ну надо же! Не верится.

Внутри росла и крепла радость. Теперь Ольга понимала, почему беременные женщины словно светятся изнутри. Ощущение чуда. Для нее — вдвойне.

Раньше Ольга была уверена, что бесплодна. Зачем мечтать о несбыточном? Надо просто жить и любить. Не было страха залететь или безумного желания забеременеть. Они расслабились и получали удовольствие. Дорасслаблялись. Может, в этом весь секрет? Просто двоим быть вместе. Тогда и третий скоро появится.