— Ты куда это собралась? — осведомился муж, увидев, что она, встав раньше него, помчалась в душ.

— На работу, дорогой! — пропела она. — Чуть не проспала.

До него дошло.

— Я думал, мы еще вчера обо всем договорились.

Ага, как же. «Мы посовещались и я решил».

— Ничего не знаю!

Она закрыла дверь перед его носом, включила встроенное радио и пустила воду в душе.

* * *

Мирослав сознательно сказал про Латышева и его родство с генералом. Это было сделано на публику.

Теперь у ментов выхода два — сворачиваться и вывозить оборудование из жилого комплекса, раз их раскрыли, или конкретно и реально что-то предъявлять с ордером на обыск. Но все реальные документы он не хранил ни дома, ни в банке. Не дурак. Жизнь научила. А учиться Зима предпочитал на чужих, а не на своих ошибках.

Он не хотел до бесконечности жить «под колпаком».

Пока Ольга плескалась в душе, мужик отковырял складным ножичком от стены клей, извлек камеру, замаскированную над висящей в гостиной «плазмой», и достал из нее карту памяти. Потом неспеша обошел огромную квартиру, снимая прослушки и складывая их в обувную коробку.

Чарли по пятам следовал за хозяином. Сначала хотел выпросить пожрать, а потом заинтересовался «игрой» и начал скакать по паркету вокруг, каждый раз взлаивая от возбуждения при виде новой добычи.

— Прием! — сказал Зимин в спальне, присев возле кровати. — Как слышно? Раз-два, раз-два. Бессонову пламенный привет.

И дернул за проводок.

* * *

Тем же утром Изабеллу Леткову перевели в Матросскую тишину и госпитализировали в тюремную больницу. По настоянию адвоката ей назначили судебно-психиатрическую экспертизу.

Эльдар Маликов, импозантный мужчина лет сорока, приехал с докладом к владельцу холдинга «Лето». Тот уже ждал его в своем кабинете, изнемогая от нетерпения.

— Что происходит? Не томите.

— У меня для вас две новости: хорошая и плохая, — услышал от него Летков.

— Говорите. Я готов.

— Думаю, есть шанс переквалифицировать статью или даже освободить вашу жену от ответственности, — сообщил адвокат Борису.

— Отлично! — обрадовался Летков, не зря такие деньги платит адвокату. — А плохая новость?

— Она однозначно не симулирует.

— Что вы имеете в виду?!

— Ей требуется помощь хороших, квалифицированных специалистов. Никто не ручается, что она придет в себя. Простите, — ответил адвокат.

— Оставьте меня, пожалуйста, — наконец сказал Борис, опершись на стол и сжав голову руками.

* * *

Наверное, всякой женщине от мужчины хочется одного. Чтобы все было, но при этом бы ничего не было. Ольга это понимала как никто другой.

«Ремня и на ручки».

Черт! Надо как-то подстраиваться, иначе никак. Такой уж у него характер и повадки. Досадно.

На ключице обнаружился засос, придется прятать за шарфиком или высоким воротничком. Ольга повернулась перед зеркалом туда-сюда, вроде, больше следов не оставил. Африканские страсти-мордасти… И Отелло в придачу, эх…

Жужжит электрощетка. Прополоскать зубы, улыбнуться, как на брифинге — широко и белоснежно. Отлично. Щелкой вытянуть кудри, укрощая их и заплетая в косу. Посмотреться в зеркало еще раз — ну, красавица. Никаких следов недосыпа, даже не скажешь, что полночи проворочалась в постели, размышляя о жизни.

Поставить щетку на базу. Накинуть халат.

— Ой, мама мия.

Сколько времени? Часов тут нет.

Некогда выяснять отношения. Скорее в гардеробную. Быстро подобрать белье и одеться в элегантный серый костюм, который делал ее старше и серьезнее.

— Да что же это такое? — раздраженно бросила она.

На груди опять не сходится. Верхнюю пуговку расстегнуть, шарфик лиловый повязать для маскировки и пришпилить сверху серебряной булавкой. Готово! Так, теперь немного хайлайтера на скулы, бледно-розовая помада, туфли-лодочки, портфель, плоский планшет для бумаг… Смартфон! Чуть не забыла. Запиликал на тумбочке в спальне — помчалась туда.

Тайминг тридцать семь минут. Успеет ли доехать? Время пошло.

— Вуф, — пошел за ней пекинес и завилял хвостом. — Ау-у?

Что в переводе с собачьего означало: чего не идешь завтракать, хозяйка?

— Идем! Идем… — скомандовала она, и песик, опережая ее, зацокал коготками по дорогому паркету.

Скорее, скорее… На кухню, туда, где в одних «боксерах» расселся Зимин. Пьет кофе, хмурится. Не выспался.

— Слав, я побежала, — наклонилась она и чмокнула она его в краешек губ, чтобы не испачкать помадой. — Не успеваю с тобой позавтракать.

Она старательно делала вид, что не замечает его глухого недовольства, хотя было непросто. Вокруг будто клубилась темная аура. Давит. Иначе не описать.

— Погоди, — поймал он ее за руку.

— Слав, для меня это важно, — посмотрела она на него сверху вниз. — Пусти, надо вызвать машину.

— Ну, езжай, — нейтрально ответил он, и снова стало не по себе.

* * *

Следователь Галанин вел дело Изабеллы Летковой. Он так и не смог докопаться до причины семейной вражды, поскольку допросить подозреваемую не удалось. А, как известно, если нет признания — «царицы доказательств», придется попотеть, собирая вещдоки и формулируя мотив преступления.

Что заставило пожилую женщину решиться на убийство?

Что такого совершила дочь, чтобы мать захотела нанять ей киллера?

Родители не общались с единственной дочерью? С каких пор, почему? (Сын, старший брат Ольги Летковой, давно умер.)

Сама Ольга, которая не меняла фамилию после недавнего скоропалительного замужества, стала супругой бывшего бандита, а ныне бизнесмена Мирослава Зимина — известного банкира и спортивного мецената, у которого интересы с отцом жены вообще никак не пересекались ни в плане сотрудничества, ни конкуренции. Разные сферы бизнеса. То есть у Бориса Леткова мотива желать смерти дочери не было, тем более у его жены Изабеллы. Все это было очень странно.

Со слов опрошенных друзей и знакомых, Ольга Леткова много лет отсутствовала в Москве, уехав учиться и работать в Великобританию. Однако элементарная проверка через ОВИР показала, что дочь подозреваемой страну покидала разве что на отдых, выезжая по «горящим» турпутевкам в Турцию, Египет или Испанию.

В последнее время дочь несколько раз встречалась с родителями — в галерее, на благотворительном аукционе и в Москва-Сити. Судя по фотографиям, встречи эти носили непринужденный светский характер.

Мотива на первый взгляд не было. Но причины так поступить не могло не быть! Это и предстояло выяснить следователю.

Борис Летков, даже если что-то и знал, отказался прокомментировать происходящее. Беседа происходила в присутствии его адвоката, который не давал следователю возможности для маневра. Так бы Галанин надавил, чем-нибудь зацепил и добился правды… Не вышло.

Поскольку Ольга Леткова, на которую планировалось покушение, не отвечала на звонки, пришлось выписать повестку и вызвать ее официально.

Однако, отдав документы в канцелярию, Галанин пал жертвой бюрократии, которая медленно вращала колесо правосудия. Повестка отправилась по адресу официальной регистрации Ольги Летковой — в Мытищи.

* * *

Латышев обрадовался, когда она сообщила по телефону, что приедет. И не просто чтобы получить расчет, а доработать до конца.

— У меня к тебе серьезный разговор, — сразу предупредила Ольга.

— Только не превращай меня в свою «жилетку», — сразу расставил границы Макс. — Я все понимаю, но…

— Не переживай, не расклеюсь. Я не о муже, — перебила она, проходя по подземной парковке и усаживаясь на заднее сиденье машины, — а о твоем отце.

— Это интересно, — напрягся он.

— Да не то слово.

* * *

Тем же утром с началом торгов на фондовой бирже обвалились акции холдинга «Лето». Новость о том, что жена владельца холдинга арестована, сыграли в этом не последнюю роль. Отозвать выставленные компанией на торги ценные бумаги было невозможно. Миноритарные акционеры запаниковали и стали сбрасывать свои пакеты, усиливая панику.

Ильхан Ибрагимов, который встал с рассветом, с интересом следил за динамикой рынка. Начальная сводка порадовала. Большаков будет сегодня скупать, лучшего момента не представится. К вечеру станет ясно, какая добыча у них на руках.

— Игорь Николаевич, — набрал он Большакова. — Как вам перспективы?

— Думаю, мой аналитик ошибся, — ответил тот. — Он не учел, что случится с женой Бориса.

— Я тоже так считаю. Репутационные потери слишком велики. Все займет не три месяца, а гораздо меньше. Думаю, ограничимся тремя-четырьмя неделями.

* * *

Пока Ольга плескалась в душе, Мирослав раздраженно потыкал в кнопки кофе-машины. Та, словно чувствуя недовольство владельца, забурчала, хотя недавно прошла техобслуживание, и словно нехотя выдала чашку бодрящего напитка.

Зимин пребывал в задумчивости, потому что обнаружил, что телефон Ольги на пароле. Вот, значит, как. Появились от него секреты? Или… или она обнаружила, что он добавил ее драгоценного «МАКСА» в черный список.

Скорее всего, узнала на выходных, когда пришло время выходить на работу, но молчала как партизан и не выказывала ему никакого недовольства. Он все ждал, когда же Ольга взорвется, хоть какой-то реакции, но жена держала паузу.

Мирослав хмыкнул, положил смартфон на место, чувствуя, что ходит по краю. Забавное ощущение. Обычно с бабами все было просто и понятно. Элементарно. Совместное сосуществование не должно напрягать. Становилось непросто, непонятно и неприятно — значит, пора расставаться. Он не любил, чтобы ему ***ли мозги.