От быстрой езды по ухабам ее начало укачивать. В салоне невыносимо воняло химической автомобильной «елочкой», табаком, крепким мужским потом и немытым телом.

— О, боже, — простонала женщина. — Остановите… Да пустите вы меня. Ох… Меня сейчас стошнит.

Ей было уже все равно, что это может разозлить бандитов. Согнувшись в три погибели, она содрогнулась в мучительных спазмах, зажимая рот руками.

— Тормози! — велел главарь мужику, который вел машину.

Дверца открылась, и она выскочила наружу, на свежий воздух. На обочине ее страшно вырвало остатками ужина. Она утерлась полами сорочки, в которую была одета. Женщину подняли прямо с постели, в одном белье, и увезли, не дав одеться, так что она дрожала как осиновый лист на ветру. От воды веяло ночной прохладой. Вдали высился темный силуэт дамбы и насыпи.

Кажется, она поняла, где находится. Бандиты решили уйти окружной дорогой. А там не очень удобная грунтовка, на которой трясет, как мешок с картошкой.

Получается, здесь последняя точка, где ловился ее телефон. Дальше не отследят. К сожалению, в старой машине нет навигаторов и хитрой электроники, позволявшей определить ее местонахождение. Эти люди хорошо знали свое дело.

Только теперь Ольга поняла, как она «попала».

— Давай внутрь, — лениво помахал ей стволом похититель.

— Предохранитель! — раздраженно прошипела она, сверкнув глазами.

Размахался, идиот. Он посмотрел на зажатое в руке оружие и, хмыкнув, поставил на предохранитель. Разбирается телка. Немудрено. Кузя говорил, что она работала в ЧОПе. Красивая баба, жаль, не велели пока трогать. Уж он бы ее… Жопа, сиськи — есть за что подержаться, тонкая талия, экзотичные черты лица, но взгляд сердитый.

Своенравная, избалованная стерва. Это пока. Бакс не раз принимал участие в забавах Кузина и знал, что под утро от этой непокорности не останется и следа. Будет ноги целовать, лишь бы не трогали.

Машина снова двинулась. Ехали они на дачу возле яхт-клуба. Это было совсем рядом с дамбой. Скоро прибудут на место, закроют похищенную бабу в подвале или на мансарде под крышей и будут ждать приезда Кузина.

Бакс знал, что тот хотел записать на камеру, как парни развлекаются с Летковой, чтобы потом послать горячее видео Зимину.

* * *

Ольгу вышвырнули из машины во дворе частного деревянного дома на кирпичном фундаменте. Старой еще, советской постройки, но очень добротного, с навесом для парусной лодки, парковочным местом и забором из досок и сетки-рабицы.

Она встала, отряхивая с сорочки песок, огляделась и вдруг узнала окрестности. Тут ее отец… то есть, Борис… Он был по молодости участником регаты, а в зрелом возрасте спонсором соревнований. Женщина не раз бывала здесь в детстве, глядя на парусники.

— Куда ее? — спросил неприятный тощий, сутуловатый мужик, вылезая из кабины.

Остальные преступники тоже выпрыгнули из «газели».

— В подвал. Как обычно, — решил, на секунду задумавшись, главарь и заржал, как над шуткой-самосмейкой.

Остальные от этих слов сально заулыбались, и у Ольги внутри все сжалось от нехорошего предчувствия.

Ее отвели вниз и заперли в подвале, где имелось крохотное вентиляционное окошко, закрытое стеклом и защищенное снаружи стальной решеткой.

Деревянная дверь захлопнулась, и лязгнул, провернувшись пару раз, замок. Можно было попытаться расковырять «личинку», но Ольга могла поклясться, что слышала звук задвинутого засова. Если это так, то выбить дверь не получится.

Стоило остаться одной, и она обошла подвал. На полу лежал старый матрас, которым до нее кто-то явно пользовался. Она побрезговала и села на стул в центре помещения, привинченный к полу, как в допросной.

Посидела, приходя в себя. Захотела пить, но не решилась позвать тюремщиков, чтобы лишний раз не злить их. Взгляд остановился на каких-то темных пятнах на полу у стула. Нагнувшись и тронув рукой, Ольга убедилась, что ей не показалось. Это была засохшая кровь.

— Вот, значит, как, — вытерла она руку об одежду.

Здесь кого-то держали. Возможно, пытали и избивали. Темные обрезки кабельных стяжек в углу, которые никто не удосужился убрать, скорее всего заменяли веревки и наручники. Удобно. Не разрезать. Зубами не перегрызть. Впиваются в запястья, как лезвие, при малейшей попытке их разорвать.

Это ее ждет? Это?!

Бред.

Она спит, это не на самом деле. Не может быть такого с ней.

Пытают, только если хотят что-то узнать. Для того, чтобы выбить деньги. Заставляя подписать какие-нибудь важные документы, например, на недвижимость или наследство. Но иногда… Еще… ради удовольствия.

По спине пробежал холодок.

Кузин ее пугал. Он уже пытался ее изнасиловать, и вот она снова в его руках. Скоро он приедет, женщина была в этом уверена. Понятно, что ждет ее дальше.

Ольга размышляла, удастся ли надавить на жалость, и понимала, что это бесполезно. Только даст дополнительный рычаг давления на нее и мужа. Нельзя говорить, что она беременна, пока сам не поймет. Иначе он может причинить вред ее ребенку.

Это все из-за него!

Слав. Ее муж. Ее похитили из-за него. Из-за того, что он упустил конкурента и позволил ему выйти на свободу, не уследил.

Хотя нет. Она не права.

Все из-за нее. Она сбежала, оставшись без охраны и став настолько беспечной, что ее выследили и похитили. Зимин тут ни при чем.

— Что же делать… Что делать?

* * *

Брилев, выйдя из машины и притаившись в кустах, наблюдал, как к рукотворному озеру подогнали «газель». Рядом остановился серый «мерин». Подтолкнув микрик, мужики спустили его в воду. Только пузыри поднялись на поверхность, на которой танцевали блики от далеких фонарей.

— Хм…

Наверняка машина угнана. Или просто после «дела» решили списать. Приметная. Перебить номера не поможет.

Бандиты пересели в мерс и уехали. Машина резко газанула и умчалась. Брилев, немного выждав, поехал следом. Он не боялся потерять машину из виду. Ей некуда деться. Дорога тут одна и ведет она к пристани, где стояли на приколе яхты и парусные лодки.

У поворота он чуть прибавил, увидев, ворота какого дома открылись, впуская мерседес. Отлично. Иван отогнал машину обратно к пристани, на выезд, заглушил мотор и погасил фары. И тут он увидел, что буквально разминулся с черным «джипом». Тот ехал к тому же дому.

— Алло! Семен Семеныч, — набрал он Крагина. — Это я. Диктую номера. Думаю, это Кузин.

— Иван, не пори горячку, — сказал, записав, начбезопасности банка. — Наблюдай, скоро приедут ребята на подмогу. Полчаса крайний срок. Выполнять!

— Слушаюсь.

Он отключился и понял, что они не успеют.

* * *

Ольга открутила три самореза на крепежах, сделанные «на отвали», лишь бы стул не качался. Перешла к четвертый и вдруг услышала, как бьется стекло в слуховом окошке.

— Ольга Борисовна, — позвал кто-то ее шепотом.

— Кто там? — метнулась она к окну, не замечая в потемках ничего, кроме темного силуэта. Фонари во дворе мешали понять, кто снаружи.

— Это Брилев.

— Ваня! — лихорадочно прошептала она, покосившись на дверь, не услышал ли кто их разговор. — Ванечка. Как ты тут оказался?

— Ольга Борисовна, лезьте сюда, — сказал он.

Решетка закачалась, когда он поддел ее фомкой.

— Сейчас, — начала озираться она. — Дай сюда.

Он, не задавая дурацких вопросов, доломал решетку и, с натугой выдохнув, вырвал ее из пазов. К счастью, она не была приварена и держалась на четырех штырях в деревянной раме. Повезло.

Фомка, лязгнув, покатилась по полу. Ольга подобрала ее и вырвала из досок последний саморез. Схватив стул, она поставила ее у окошка, вскочила наверх и протянула руки охраннику. Он вытащил ее наружу.

— Ох, черт, — выругалась она. — Порезалась.

До кучи — к обломанным с мясом ногтям и сбитым в кровь ногам. По коже побежало что-то теплое. Она тронула — пальцы мокрые. Ничего себе! Как бы стекло не застряло в ране.

— Сильно? — попытался он рассмотреть повреждения.

Оба сидели на корточках, затаившись в темноте. Ольга видела только сверкающие белки глаз и знакомую улыбку. Ваня! Ванечка. Брилев, золотой ты человек! Она чуть не зарыдала от облегчения, но взяла себя в руки и внешне спокойно ответила:

— Нет, ничего. Царапина, потом заклеим.

— Идем, — сказал он.

Короткими перебежками они добежали до сарая. На Ольгу из будки зарычала собака на цепи, но телохранитель кинул ей что-то, и она сразу перестала шуметь.

— Сюда! — подтолкнул ее Брилев к дыре в заборе.

Доска была очень грамотно выломана и поставлена обратно, а сетка-рабица обрезана кусачками, которые валялись рядом. Рядом виднелись какие-то перемотанные изолентой провода и клеммы.

Сигналка была вполне грамотно перекусана и закреплена, чтобы не сработала тревожная сигнализация, а их не дернуло током при пересечении периметра. Крагин бы похвалил. Брилев все сделал очень технически грамотно.

Женщина на карачках, извиваясь, как змея, вылезла в узкое отверстие. Следом охранник. Он расправил жухлую, давно не стриженую траву и вернул доску на место, скрывая следы проникновения.

Схватив Ольгу за руку, он потащил ее к пристани.

* * *

Егор Кузин добрался до своей дачи, где хранилась моторная лодка и снасти. Он никогда не баловался парусным спортом, но был не прочь порыбачить с друзьями, причем рыбалка обычно превращалась в посиделки с сауной, бабами и спиртным, постепенно переходя из гулянки в разнузданную оргию.

Но сегодня рыбка в его сети угодила особенная. «Золотой п…ы клок», как говорится. Он предвкушал, как раздвинет ноги Летковой и поимеет ее на глазах у друзей. Он будет первым. Потом отдаст ее дружкам и подручным и будет снимать, как ее тр…т во все дыры.