Сказала бы прямо: пристрели Панина. А еще лучше главу «ТекноНовы» Зелимханова. Он в последнее время не исключал такой возможности, хотя надеялся обойтись продажей активов.

— Ты же знаешь, что я завязал, — хмыкнул он. — Давай лучше обедать.

— О чем речь? — спросил не на шутку заинтригованный Гордиенко, жестом оборвав поверенного, который хотел что-то сказать.

— Станислав Георгиевич, — обратился к нему Зимин. — Что вы можете сказать о Зелимханове?

Последовала пауза.

— В смысле?

— В прямом. Что он за человек? — спросил Мирослав. — Он способен пойти до конца, если ему что-то будет нужно?

Ольга была довольна. Она задала верный тон, а Зимин успешно перехватил инициативу в переговорах. Теперь ей оставалось только наблюдать, как он дожмет собеседника. Женщина удовлетворенно улыбнулась, скрыв торжество за чашкой чаю. Зеленый, терпкий. Хотя бы не противный, как почти все в последнее время.

— О чем вы? — скрывая нервозность, уточнил Гордиенко, услышав ненавистное имя.

— Вы давно имеете дело с «ТекноНова», — ответил Зимин. — Мы хотели знать, на что он способен, прежде чем принять меры.

— Какие меры?

— Возможно, вы знаете, что на меня в этом году неоднократно совершались покушения. Также бизнес подвергается прессингу. Мы выяснили, что за этим стоит Зелимханов, который внедрил в мою компанию своих людей.

— Промышленный шпионаж? — удивленно приподнял брови Гордиенко. — Не может быть, зачем ему мелкий банк и букмекерские?

— Вообще-то мой муж заинтересован в серьезных вложениях, — сухо сказала Ольга, чтобы внести ясность. — Он приобрел активы, в которых заинтересована «ТекноНова».

Под ее строгим, пристальным взглядом этот взрослый мужик вдруг смутился. Она ясно видела это.

— Ольга Борисовна, отсюда и поподробнее.

Принесли заказ.

— Слав, твое мясо, — сказала Ольга и добавила. — Кошмар.

— Что не так? — тихо спросил он.

— Я так хотела крабов, но не могу их есть.

Это была правда катастрофа. Ее, страстную любительницу всяческих морепродуктов, мутило от одного только запаха. Ольга отодвинула тарелку с нетронутым салатом в сторону. Филе миньон хотя бы не вызвал отторжения. Переговоры переговорами, а обед по расписанию. Ребенку нужно кушать, даже если мать не слишком голодна.

— Я купил нефтеперевалочную базу, — сказал Зимин. — Зелимханов подослал своих людей. Я так понимаю, покупать по полной стоимости он не хочет и пытается отжать бизнес, чтобы получить все за бесценок.

— Отвратительно, — добавила Ольга.

Мясо тоже невозможно есть. Она сложила приборы параллельно на тарелке.

— И что вы хотите от меня услышать? — хмыкнул Гордиенко.

— Умеет ли он проигрывать? — спросила она. — Сможет достойно принять поражение? Станислав Георгиевич, вы давно имеете с ним дело. Скажите, на что он готов пойти? Может остановиться вовремя?

— Почему вы не едите? — вместо этого спросил он.

— Не хочу.

Как отрезала. Она так это сказала, что он ощутил мощнейшее дежа вю. Выглядела жена Зимина, конечно, иначе, чем его мать-еврейка, но все повадки были точно такими же. Тон, взгляд, поворот головы. Властность и бескомпромиссность. Сообразив, что его так смутило, Гордиенко немного расслабился и мысленно даже посочувствовал Зимину.

— Вы не ответили, — добавила она.

— А что, Николай, — повернулся олигарх к своему поверенному. — Ты не говорил, что там Зелимханов интересант в этом деле.

— Виноват, Станислав Георгичевич.

— Расслабься, — сказал шеф и обратился к Зимину: — Компания моего тестя с девяностых имеет трения с Зелимхановым. Мы переросли их уровень, лают, но не кусают. Ваша «Квадрига» мелкая сошка. Он раздавит и не заметит. «ТекноНова» часто проворачивает такие делишки.

— Ясно, — расчетливо улыбнулся Зимин, сделав вывод. — Спасибо.

— Не за что.

Глава 20

Они спустились на лифте, и только в машине Ольга наконец смогла расслабиться. Она тесно прижалась к мужу, вздохнула, уткнувшись ему в грудь, и прошептала:

— Господи, Слав. Я так устала. Неужели у тебя каждый день такое?

— Не каждый, — улыбнулся он, поглаживая ее по спине. — Но бывает.

Ольга не привыкла к переговорам. Не всегда это происходит в специально зарезервированных комнатах. Чаще все происходит именно так, в неформальной обстановке. Так проще договориться. Остальное довершают юристы и бухгалтеры.

Бывало всякое. Бизнес часто делался в сауне с бабами, на чьей-нибудь яхте, на рыбалке, во время застолья… Ей и не надо этого знать. Все это не для женщин.

Хотя он не мог не признать, что Борис Летков — полный дурак. Если бы он позволил Ольге заняться бизнесом, она бы, без сомнений, принесла пользу компании, и все не закончилось бы так бездарно.

— Знаешь, он клюнул, — сказала жена, не глядя на него.

Он чувствовал ее горячее дыхание сквозь пиджак и нежный аромат, исходящий от ее волос. Рука его замерла.

— Гордиенко?

Ему глава «Призмы» не показался хоть сколько-то заинтересованным.

— Кто же еще, — отодвинулась она. — Видел, как он сделал стойку?

— Что-то не заметил.

Зимин, кстати, раздумал продавать. Опять стало жалко трудов. Проще завалить гендиректора корпорации. Или сжечь нахрен объект, получив страховку, обанкротить «детку» и свалить в закат. Как говорится, так не доставайся же ты никому. Недавно он провернул такое в Питере, не пожалеет и нефтеперевалочную базу.

— Вот увидишь. Не веришь мне? — заявила Ольга. — Спорим? Не пройдет и пары дней, как последует предложение о покупке.

— А что ты хочешь? — снисходительно поинтересовался он. — На что спорим?

— На желание, Слав.

* * *

Удивительно, но Зимин согласился. Хотя она могла пожелать все, что угодно, хоть луну с неба. Он же не мог знать заранее, что ей надо.

Ольга твердо знала, что он сдержит обещание. Муж — человек слова. А игорный долг, особенно в криминальных кругах, был свят. Например, он чуть не проспорил Глорию и женился ради этого, иначе пришлось бы отдать кобылу. Теперь — не глядя согласился на ее условия.

Так доверял? Лестно. Или был уверен, что сможет выполнить желание? Как будто знал, что она не попросит невозможного.

— А что ты хочешь? — запоздало поинтересовался он, пока ехали домой.

— Секрет, — таинственно улыбнулась Ольга, опустив глаза.

Женщина хотела, чтобы он встретился с отцом, и они наконец помирились.

— А если выиграю я? — не удержался он.

— Придется исполнять твои желания, — притворно вздохнула она.

— Профит в любом случае, — хмыкнул он.

— Ну, да.

* * *

Она небрежно бросила запонки на туалетный столик в гардеробной, и они тихо звякнули. Расстегнула стилизованный под мужской пиджак. Пальцы пробежались по жемчужным пуговкам на белоснежной сорочке. Вот так, сверху донизу… Пусть видит.

На стол посыпались шпильки. Ольга встряхнула освобожденной от оков гривой кудрявых волос.

— Ах… Хорошо…

Зимин подошел сзади. Он сдернул ей с плеч пиджак, обнажая Ольгу до локтей, будто снимая обертку с подарка, и поцеловал в смуглое плечо. Его рука легла ей на грудь. Во время обеда он гадал, в белье она или нет. Нет.

— Так удобнее, — улыбнулась она и положила поверх свою ладонь. — Полная свобода. У мужчин множество преимуществ.

— Ты о чем?

— Я в целом, — развернулась она.

Зимин спустил пиджак еще ниже, обнажая Ольгу до пояса, и сжал ей сосок. Женщина тихо вздохнула, опустив ресницы. Она выпростала руки, и одежда упала на пол.

— Но, — прямо и безо всякого кокетства посмотрела она на него, — брюки мы у вас все же отжали.

Она расстегнула кожаный пояс, переступила через одежду и осталась стоять перед ним в одних тонких белоснежных трусиках и телесных чулках без подвязок. Ольга, как змея, сбросила старую шкурку, возрождаясь к жизни.

На губах у женщины играла обольстительная улыбка, глаза искрились от смеха. Это было маленькое хулиганство. Она так решила, пока выбирали одежду. Снаружи строгость — внутри чистый соблазн.

Ольга обвила мужа руками и поцеловала.

— Что это было? — спросил он, обняв ее и вдыхая нежный аромат.

— В ресторане?

— Да.

— У Гордиенко очень властная мать. Еврейка, — добавила она, словно это все объясняло, и запечатлела короткий поцелуй у него на губах. — Он ее единственный ребенок. Любовницы и нынешняя жена все как на подбор старше лет на десять-пятнадцать и очень похожи на мать. Я сейчас не о типаже. Внешность тут по большому счету не имеет значения.

Он подхватил ее под бедра и усадил на столик. Ольга ощутила обнаженными ягодицами холодную полировку и вздрогнула от предвкушения.

— Так вот, — мечтательно вздохнула она и изогнулась, устраиваясь поудобнее. — Его жена контролирует все вплоть до диеты. У Гордиенко высокий хотестерин, проблемы с сердцем и лишний вес.

— Не понял, — замер Зимин, пристально глядя ей в глаза. — Откуда ты все это узнала?

Крагин в аналитической справке ничего об этом не писал. Все больше о бизнесе и интересах холдинга, которым руководил Гордиенко.

— Его жена много лет посещает салон красоты, принадлежащий Латышевой, — ответила она.

Женщина шевельнулась и сжала бедра, ощущая, как он возбуждается еще сильнее. Только тонкая преграда из ткани отделяла их друг от друга.

— При чем здесь переговоры? — очень интимно прижался он, стоя у нее между ног.

Все еще одетый. Черт!

— Надо было его смутить и вывести из себя, — пояснила Ольга и оттянула пряжку его кожаного пояса. — То же самое, что сделал его юрист в самом начале.