Общественный резонанс не позволит безнаказанно наезжать на него. Дело должно быть на слуху. Замалчивать и заминать проблему он не будет, более того — вытащит ее на поверхность.

Мнение толпы имеет вес, в этом он уже успел убедиться. Промоушн на женитьбе уже был. Они с Ольгой смогли обратить минусы в плюсы. Несмотря на не утихающие скандалы с семейкой жены, покушениями и похищениями, интерес публики к ним только креп. Недавняя статья, которая вышла в номере «Светской жизни», лишь подогрела интерес к его персоне.

На курсе акций это почти не отражалось. Его бизнес не так сильно зависит от репутации, как, например, у Леткова.

Да и что может случиться с криминальной «прачечной»? Партнеры как пользовались услугами банка, так и будут. Букмекерские не зависят от происходящего. Люди играют. Спортбары работают. Деньги капают.

— Отслеживайте все упоминания о расследовании в сети и по телевидению, — велел он.

Потом переключил селектор в кабинете и велел секретарше в приемной:

— Если будут звонить из СМИ, соединяйте сразу же. Переадресуйте вызов на мой основной номер.

Мирослав знал, как преподнести информацию. Хуже уже не будет. Если для него репутация не значит так много, то для «ТекноНовы» это будет ударом.

Глава 27

Голова разболелась. Пока одна девушка в салоне красоты массировала ей виски, а другая делала маникюр и педикюр, телефон в сумке разрывался от звонков. Ольга не стала брать. Навалилась какая-то страшная апатия.

— Возьмите, — сказала ей мастер, закончив с одной рукой. — Уже можно.

— Позже.

Ольге было страшно. Она боялась взять трубку. Что, если там Попов? Вдруг он скажет ей, что мужа задержали или, хуже того, арестовали и предъявили обвинение?

— Ой, это же вы? — вдруг услышала она и открыла глаза. — Статья про вас? Вы Ольга Леткова?

За соседним ортопедическим креслом с подставками для ног сидела яркая холеная брюнетка, которой тоже делали педикюр. Чтобы занять себя, она листала свежий номер «Светской жизни».

— О, боже, — тихо простонала Ольга.

Это катастрофа. Как-то не вовремя все. Она хотела просто отдохнуть и расслабиться, а теперь ее будут узнавать на улице.

— Что вы сказали? — не расслышав, переспросила незнакомка.

— Ничего.

— Простите, возможно, я излишне навязчива…

— Что вы. Да, это я, — дежурно улыбнулась Ольга, соображая, почему ей не прислали на утверждение статью и пилотный выпуск. — Дадите мне потом почитать?

— Э-э… Да, конечно, — кивнула клиентка. — Я живу в лофте на третьем этаже. Хотела вас спросить, в каком агентстве вы планируете нанимать няню для ребенка.

— Пока еще рано об этом думать, — нейтрально ответила Ольга, соображая, как отвязаться от навязчивой женщины. — А вы тоже?

— Да.

Мама мия! Бэби-бум в отдельно взятом дворе. Не сказать, что эта женщина была молодой, возраст скорее всего давно перевалил за тридцать. Это немного утешало. Значит, не одна она такая «старородящая».

— Включите местные новости, пожалуйста, — чтобы сменить тему, попросила она стилиста, который скучал, гоняя пультом каналы на большой «плазме», висящей на стене.

Он переключил на новостной канал. Показывали криминальные новости. Ольга выхватила краем уха фамилию мужа и резко дернулась в кресле.

— Осторожнее! — воскликнула нейл-дизайнер. — Лампа. Лак еще не затвердел.

— Извините.

* * *

Она проверила потом. Пропущенных звонков было восемь, все от мужа. Разговаривать при посторонних она не могла. Стоило оказаться дома и закрыть дверь, как она сразу перезвонила:

— Алло! Слав! Я смотрела новости.

— Да в порядке я, в порядке, — проворчал он, и Ольга по голосу поняла, что он рад звонку. — Ты почему трубку не брала?

— Прости. Не могла, была в салоне красоты.

Он ничего не ответил.

— Ты чего молчишь? — спросила она.

— Тебя слушаю.

Она тоже помолчала в трубку, слушая, как ровно гудит машина и звучат биты какой-то клубной музыки.

— А ты чего молчишь? — в свою очередь спросил Зимин.

— Слушаю тебя.

Все вопросы о криминальных новостях и просочившихся в СМИ сведениях почему-то вылетели из головы.

— Когда ты приедешь? — уточнила она. — Слав, мне страшно.

— Говорю же, все под контролем, — повторил он. — Скоро буду.

* * *

Зимин вернулся домой рано, около семи часов.

До этого он успел заехать на тренировочную базу и полюбоваться на Романова, которого привел в чувство нарколог. Благо, был просто банальный запой, а не ломка. Мужик не совсем понимал, кто его поймал, и оттого сильно нервничал.

Он протрезвел, но все равно выглядел отекшим и нездоровым. Сквозь бледную кожу просвечивали вены. Карие глаза нервно бегали.

Когда вместо врача и охраны в комнату вошли два непонятных серьезных мужика, Романов съежился на стуле, словно стараясь стать менее заметным.

* * *

Романову пригрозили расправой и на камеру заставили записать признание, где он во всех подробностях описал, как убивал Васюкова, по чьему указанию он это сделал и как получил деньги.

— Хреново, — сказал Поп, который тоже присутствовал во время разговора.

В комнате был только прикованный к стулу Романов, Зимин и он.

— Да я уже понял, — кивнул Зимин. — Меня посчитают организатором.

Деньги передавал непосредственно тот же охранник, который потом и собирался ликвидировать исполнителя. То есть в полиции все равно не поверят, что Зимин непричастен. Цепочка так или иначе ведет к нему через охранника и Панина, который являлся замначбезопасности банка.

— Так, давай с самого начала, — сказал он. — Кто передал деньги?

— Охранник банка, — повторил наркоман, но глаза его снова подозрительно забегали.

Он не выдержал пристального взгляда Зимина.

— Откуда ты узнал, что он охранник в банке? Вы были знакомы раньше? Или он сам тебе сказал, передавая деньги?

— Да я не знаю, не знаю! — выкрикнул в отчаянии «киллер». — Ничего не знаю.

— В молчанку играем. Мне вот интересно, — повернулся Мирослав к заместителю. — Охранник у нас тоже из Фрязево?

— Минуточку.

Поп перезвонил в отдел кадров и уточнил. Картина наконец начала складываться. Наркошу ведь не на улице нашли. Панин дал задание, и охранник честно его выполнил, использовав бывшего однокашника, который сторчался и сильно нуждался в деньгах. После убийства его тоже намеревались его ликвидировать, тем более что мужик знал в лицо охранника. Свидетелей решили не оставлять.

Конечно, для признательного это не годилось.

— Значит, так. Слушай сюда, мудила, — нагнулся к нему Зимин, схватил за ворот больничной пижамы и рванув на себя.

Лица их оказались напротив друг друга.

— Сейчас мы перепишем видео. Скажешь, что мужика не знал, что он сам на тебя вышел, дал денег и велел убить Васюкова. Ты типа снова сел на герыч и надо было на дозу, себя не контролировал, сам не знаешь, как так вышло. Теперь чувствуешь угрызения совести, готов дать показания и оказать содействие следствию.

— Да-да, — как болванчик, закивал Романов.

— Потом, когда тебе скажут, пойдешь в полицию, напишешь признательное и повторишь все то же самое. Явка с повинной тебе зачтется.

Мужик задрожал еще сильнее. Зимин понимал его терзания. Отягчающее и без того тяжкую статью обстоятельство, а также рецидив. Срок хватанет немалый. Даже добровольная явка его не спасет.

— Не пойдешь, прикопаем прямо сейчас, — понизив голос, вкрадчиво добавил он. — Пойдешь и расскажешь все, как велено, дадим хорошего адвоката и денег. На зоне тоже не обидим. Решай сам.

Наркоша никогда еще не испытывал такого страха, как в присутствии этого высокого, атлетического мужика с ледяным взглядом, пробирающим до костей. Романов был согласен на все, шкурой чувствуя, что жизнь его висит на волоске.

— Я слежу за тобой, — сказал Зимин, отпуская наконец мужика, и непроизвольно брезгливо вытер руку о брюки.

— Зима, пойдем, — примирительно сказал Поп. — Думаю, он согласен. А, паря? Ты же не будешь делать глупостей?

— Да-да, — снова мелко закивал наркоша. — Да.

* * *

— Оль, я дома.

— Слав!

Она повисла у него на шее, обняла и чуть не заплакала.

— Мне страшно, — сказала она. — Слав, я так больше не могу. Мне нельзя волноваться, ты же знаешь.

— Все хорошо.

Они жадно поцеловались. Пока ехал, он мечтал об этом. Пока она молчала в трубку, и он слышал ее дыхание, думал о ней, о ее мягкости и нежности. Мирослав хотел быть с ней, пока это еще возможно.

— Теперь не страшно? — спросил он.

— Нет, — прошептала она.

В его голосе звучала какая-то шальная безбашенность. Зимин словно решился на что-то важное и отпустил тормоза, и только он один знал, что будет.

— Слав, — попросила она. — Я не прошу ничего мне рассказывать. Просто скажи, что все в порядке.

— Все в порядке, — провел он рукой ей по щеке.

Она повелась на эту нечаянную ласку, прижалась к нему, не желая расставаться, и он понял: Ольга предчувствовала расставание.

* * *

Крагин выяснил, что именно нашли на месте преступления. На заточке, разумеется, никаких отпечатков и потожировые следы самого убитого, который, очевидно, в последние секунды жизни пытался вытащить оружие преступления. Немного крови пролилось на одежду покойного и на пол.

Лестничная клетка была обоссана, то есть на обуви убийцы должны были сохраниться следы мочи и частицы пыли. Не исключено, что он мог наступить на кровь. Следов протектора не было.