* * *

В конце концов выяснили, что в Твери проживает родная тетя охранника. Хотя звонков оттуда не совершалось, на местах было принято решение выехать по указанному адресу.

Это случилось за два дня до очередного судебного заседания.

* * *

Операция была проведена без сучка и задоринки.

СОБР перекрыл окна и запасный выход. В дверь частного дома, стоящего на отшибе, постучали. Сосед, которого попросили поговорить, встал у «глазка». Спецназовцы прятались

— Кто там? — раздался из дома дребезжащий старческий голос.

Хозяйка явно опасалась визитеров. Кто мог явиться под вечер? Племянник говорил, что прячется от кого-то. Старушка схватилась за сердце. Бандиты! Душегубы! Ой, корвалолу. Страшно жить.

— Я сейчас милицию вызову! — пригрозила она.

— Лидия Викторовна, это сосед, — сказал мужик. — Леша. Мне надо пилу, вам от мужа осталась.

— А, Леша, это ты, — облегченно выдохнула старушка, отпирая дверь. — Проходи. Только быстро, племянник спит.

В дом ворвались силовики.

* * *

Свидетеля задержали.

Аналогично пробили и разыскали Романова, который подозревался в преступном сговоре со свидетелем. Мужик обнаружился на съемной квартире. При обыске у него нашли наркотики и записку с именем и адресом убитого Васюкова.

— А вот и исполнитель, — сообразил «важняк» Сизарев.

Он все еще тешил себя надеждой, что удастся засадить за решетку банкира. Правда, попутно придется посадить и свидетеля, которому он обещал защиту. Ну, что ж. Слово дал — обратно взял. Не повезло охраннику.

* * *

— Как? — на другой день кричал он в трубку, узнав, что следственный комитет берет дело под свой контроль. — Но уже назначен прокурорский надзор.

— Геннадий Андреевич, ну вы как маленький, — услышал он в ответ размеренный голос полковника. — Приказы свыше не обсуждаются.

Полковник Бессонов был непреклонен. Пользуясь своими полномочиями и ссылаясь на генерала Васнецова, а также интерес СК в лице Пахомова, он велел готовить бумаги к передаче.

В десять утра приехали люди для ознакомления на месте. Сизарев не успел повторно допросить свидетеля по делу и Романова.

Романов, видимо, перепуганный таким оборотом, потребовал к себе адвоката и заявил, что собирается написать чистосердечное признание.

Глава 32

Убийца сознался во всем.

— Безусловно, чистосердечное признание будет учтено при вынесении приговора, — сказал государственный адвокат, назначенный Романову. — Однако все это время вы скрывались от правосудия.

Убийца схватился за голову. Все происходило не так, как уверял банкир.

— А можно как-то оформить явку с повинной?

— Нет, — был непреклонен тот. — Задержание свидетельствует о вашем намерении скрываться и дальше от правосудия.

— Откуда вы знаете?! — в отчаянии выкрикнул преступник. — Может, я хотел прийти на суд.

— Да неужели? — скривился привыкший ко всему общественный защитник. — Может быть, вы объясните, почему следователь должен вам поверить?

Романов напряженно думал. Однако перевесил страх. Сесть на скамью подсудимых все равно придется. Иначе Зимин его закопает.

— Я уже писал, — зачастил наркоман, переходя на казенные формулировки. — В состоянии лекарственной абстиненции и не имея наличных денег, я согласился на предложение от охранника банка Михайлова убить Кирилла Васюкова. Узнав, что Михайлов скрылся, я испугался, что его убили и я следующий. Так что я решил сдаться в зале суда.

— Это вы так говорите.

— И записку передал мне охранник! — отчаянно выкрикнул арестант.

— А вот это уже интересно, — нахмурился адвокат. — Ладно. От этого и будем плясать. С одной стороны, рецидив. Вы не первый раз преступаете закон. «Тяжелая» статья. Предумышленное убийство, сговор лиц с этой целью. Отягчающее обстоятельство в виде употребления наркотиков и алкоголя. С другой стороны, мотив сдаться. Имеется явное намерение искать защиты у правоохранителей даже ценой собственной свободы. Возможно, вам поверят, если дело будет рассматриваться коллегией присяжных. Я сказал, если, — повысил он голос, видя, как обрадовался подзащитный. — Я буду настаивать на графологической экспертизе записки.

— Но… Я не видел, чтобы он писал ее, — уже чуть увереннее заявил подзащитный. — Мтхайлов просто отдал мне ее вместе с фотографией.

Глаза его забегали.

— Да какая разница, кто писал. Суд разберется.

Адвокату правда было наплевать, был это банкир или охранник. Главное — добиться сотрудничества подзащитного со следствием и незначительного смягчения приговора.

— И вот с таким контингентом я вынужден работать, — тем же вечером жаловался он жене на жизнь.

* * *

«Важняк», который ранее вел дело, был почти на сто процентов уверен, что записку написал Зимин. Однако, сличив с образцами почерка подозреваемого, по результатам почерковедческой экспертизы был сделан другой вывод.

Сизарев не успел ознакомиться с заключением эксперта, так как СК взяло дело под свой контроль. Также был назначен следственный эксперимент, на котором Романов должен был показать, как убивал Васюкова.

Но сначала предстояло слушание по делу Зимина.

* * *

— Оля! Не ходи! — уцепилась за нее, как клещ, подруга.

— Надя, не уговаривай.

— Стой, — встала миниатюрная блондинка в дверях. — Я специально приехала. Как чувствовала, что ты захочешь поехать в суд.

Дело должно было рассматриваться в Кунцевском районном суде города Москвы. Ольга прикинула мысленно: от дома недалеко, доберется за полчаса. Главное прорваться через круговую оборону, которую возвела подруга.

Кстати, армянская бабушка тоже приезжала вчера и уговаривала сидеть дома, чтобы не трепать нервы.

— Надя, давай договоримся, — присела Ольга на пуфик в прихожей. — Идем вместе. Если что-то не так, сразу уходим. Тем более что ты тоже в положении, не забывай.

— Ну, положим, я-то не первый раз замужем, — пошутила Дробышева и тоже села рядом на банкетку. — Просто у тебя первая беременность. Я себе не прощу, если что-то случится.

— Да ничего не случится, — улыбнулась Ольга. — Доктор сказал, опасность миновала. Кстати, я уже связалась с нашим адвокатом. Бейдерман вызовет меня в качестве свидетеля со стороны защиты.

* * *

Калашников вез их в суд. Друг мужа хмурился, поглядывая на женщин, занявших заднее сиденье.

— Миша, не злись, — сказала Надя.

— Да, Миша, — усмехнулась Ольга. — Не злитесь на будущую жену. Ей вредно волноваться.

Он разозлился, а когда Калаш злился, то молчал. Только кожа, сплошь покрытая веснушками, предательски покраснела. Мужик злился на баб, думал о пацанве, которую оставил на даче вместе с братом-инвалидом, размышлял о том, как вытащить друга, и в целом считал, что затея с поездкой в суд — чистая блажь.

— Я молчу, — наконец выдавил он.

— Молодец, — улыбнулась будущая жена. — Люблю тебя за это.

— Поговорим дома, — добавил он с угрозой.

— Ой, поговори-им.

Дробышева сказала это тоном, которым обычно отчитывала старшего сына. Но в то же время и с каким-то тайным обещанием. Мужик смутился еще больше. Ольга смотрела на это и с трудом сдерживала смех. Кажется, она поняла, почему их потянуло друг к другу как магнитом.

* * *

Сначала были заслушаны другие свидетели.

Романов под протокол повторил сказанное в своем признании. Обвинитель задал пару уточняющих вопросов, пытаясь поставить под сомнение новую версию событий.

— Чем вы можете гарантировать, что вас не подкупили, чтобы взять вину на себя и отсидеть вместо подозреваемого Зимина? — спросил он.

Общественный защитник сразу оживился:

— Ваша честь, я протестую. Хотя дело моего подзащитного Романова будет рассматриваться отдельно, и на этом слушании он пока выступает как свидетель, сказанное им не подлежит сомнению. Прошу ознакомиться, заключения уже приобщены к делу.

Там было все. Найденная на квартире у Романова одежда и обувь со следами крови жертвы и частицами грязи с места преступления. Свидетельство пожилой женщины с первого этажа соседнего дома, которая опознала Романова, вечером того же дня ожидавшего кого-то во дворе. Она видела, как он входил в подъезд, и сочла это подозрительным. Камера видеонаблюдения была отключена, но глаза людям не заклеишь.

— Обвинитель, вы согласны с доводами защиты? — вперилась глазами в него судья Пегова.

— Ваша честь, убийца, а теперь у меня оснований сомневаться в этом нет, все же мог действовать по указке Зимина. Он мог указать на Михайлова с целью запутать следствие, — не сдавался тот.

— Протестую! — сказал Бейдерман. — К счастью, пока еще действует презумпция невиновности. Это вы должны доказать, что мой подзащитный, господин Зимин, виновен. А не мы, что он невиновен. По сути, мы сейчас занимаемся вашей непосредственной работой.

— Протест принимается. Продолжайте.

* * *

Графологическая экспертиза.

Рассматривалась записка и фото жертвы, обнаруженные в квартире Романова.

На фотографии были обнаружены потожировые следы в виде отпечатков пальцев Михайлова и Романова.

Почерковедческий анализ записки выявил сходство с почерком охранника, который вел записи в журнале на вахте, и не нашел абсолютно никаких общих черт с почерком банкира, который был левшой.

— А вы не знали? — усмехнулся адвокат, увидев, как обескуражен обвинитель. — Думаю, те, кто оговорил моего подзащитного, тоже этого не знали.

Прокурор, поставленный надзирать за процессом, задал несколько вопросов. Доказать, что Зимин левша, было достаточно легко. Независимый спортивный эксперт, просмотрев записи любительских боев и тренировок, отметил, что толчковая нога и ведущая рука у банкира левая. Также на многочисленных официальных записях с соревнований, где Зимин что-либо подписывал как организатор боев, было видно, что он пишет левой рукой.