Мэллори , перестань задавать так много вопросов и доверься Призраку . Не теряй времени даром.

J .


Сморщив нос, я выпаливаю: — Призрак? Что это за имя такое?

Он бросает на меня жестокий взгляд.

— Ты, блядь, слишком много болтаешь, ты это знаешь?

— Да, мне говорили. — Выдыхая, я крошу записку и, моргая, смотрю на него. — Хорошо, хорошо. Похоже, ты не морочишь мне голову, так что же будет дальше?

— В воскресенье вечером. Жди моих указаний.

Да, это определенно похоже на эпизод из черного списка.

Я нерешительно киваю.

— Хорошо, тогда в воскресенье вечером.

Он бросает на меня долгий, ошеломленный взгляд, прежде чем повернуться и выйти из моей комнаты. Я смотрю ему вслед, когда закрывается дверь, и задаюсь вопросом, во что, черт возьми, моя мама втягивает меня сейчас?

На следующее утро в моей голове все кружится, пока я продолжаю размышлять о том, чего могла бы хотеть Дженн. Почему она хочет встретиться тайно? Почему она послала Призрака, а просто не позвонила или не написала мне напрямую?

И когда, черт возьми, она добралась до Калифорнии?

Все это так странно и запутанно, честно говоря, мне не нужна еще одна драма, навалившаяся на меня, но мне действительно нужны ответы. И еще есть та маленькая частичка меня, которая просто хочет увидеть ее, несмотря ни на что.

Я так погружена в свои мысли, когда вхожу в здание столовой, что не вижу Сэйнта, пока он не хватает меня за руку и не утаскивает прочь, прежде чем я успеваю войти в оживленный зал.

— Серьезно, Сэйнт? — бормочу я, но он мне не отвечает. Он останавливается перед кладовкой, открывает дверь и

засовывает меня внутрь, следуя за мной.

Я поворачиваюсь к нему, когда дверь за нами закрывается, и он щелкает выключателем.

— Что теперь?

Он прижимает меня к полкам позади меня, удерживая руками по обе стороны от моей головы. Если он думает, что я собираюсь съежиться, то у он очень сильно ошибается. Я расправляю плечи и вызывающе поднимаю подбородок.

— Что тебе надо?

— Кто, черт возьми, это был? — требует он глубоким рычанием, которое, кажется, вибрирует по моему телу. — И почему я не видел, как он выходил из здания?

Это для меня новость. Призрак определенно покинул мою комнату и не вернулся, так что я не знаю, что, черт возьми, с ним случилось, как только он ушел. Я открываю рот, чтобы сказать это Сэйнту, но затем останавливаюсь и изучаю его более внимательно.

Он в ярости.

Он ревнует?

Неужели мысль о том, что другой парень останется со мной наедине в моей комнате, так сильно его расстраивает?

Злобный голосок в моей голове говорит мне ткнуть в этот нерв, который он обнажил. Чтобы наказать его за все, что он сделал со мной. Свести его с ума мыслью, что я переспала с кем-то другим и ушла от него.

Проводя языком по зубам, я наклоняю голову набок.

— Разве ты не видел этого парня? Как ты думаешь, что произошло?

Его руки напрягаются вокруг меня, и меня пронзает дрожь, когда его глаза сверкают.

— Ты трахалась с ним?

— Это не твое дело. Ты потерял право решать, с кем мне трахаться, а с кем нет.

Я подталкиваю его к опасной точке, я вижу это по узким морщинкам, образующимся вокруг его глаз. Он в ярости, и мне приятно наблюдать за этим. Я чувствую себя дикаркой. Мое сердцебиение выходит из-под контроля, и моя кровь пульсирует, и я не знаю, чего я хочу больше. Драться или трахаться.

Может быть, и то, и другое.

Но не с ним. Больше никогда.

И все же, даже когда я говорю себе это, я чувствую то ужасное, знакомое чувство между бедер.

— Я не дурачусь, Мэллори, — шипит он сквозь зубы. — Ответь мне. Что. Он. Блядь. Делал?

— Пошел ты, — бормочу я.

Почему он заслуживает правды? В конце концов, мне приходится терпеть, когда я вижу его с новой девушка. Почему он не должен страдать, зная, что я встречаюсь с другими парнями? Я пытаюсь обойти его, но его рука внезапно обхватывает мое горло, удерживая меня. Я хватаю его за запястье, но не пытаюсь оттолкнуть. Мое тело реагирует на его прикосновения, и я презираю то, как сильно мне нравится ощущение его пальцев, удерживающих меня на месте.

Я ненавижу его почти так же сильно, как ненавижу себя. Я почти говорю ему об этом, но он заставляет меня замолчать жестоким поцелуем, который заставляет меня вскрикнуть от удивления. Мой разум на мгновение затуманивается, и мое тело становится мягким, вспоминая его ощущения. Его язык вторгается в мой рот, возвращая каждый его дюйм как свой собственный. Я издаю стон, мой мозг снова включается, но уже слишком поздно.

Я зашла слишком далеко.

Мои руки обвиваются вокруг его шеи, когда его руки опускаются к моим бедрам. Он удерживает меня на месте, прижимаясь ко мне, и я чувствую его твердеющую эрекцию сквозь слои нашей униформы. Моя киска чувствует себя пустой и нуждающейся, когда его член вдавливается в меня. Это было так давно. До этого момента я не осознавала, насколько сильно я ранена.

Не делай этого с ним, глупая, - кричит мне мой разум, медленно восстанавливая контроль над моим телом.

После всего, что он сделал, я не могу позволить ему делать это со мной, когда ему захочется. Он совершенно ясно дал понять, что он думает обо мне, и у него есть девушка.

У Него ... Есть ... Девушка.

Симпатичная рыжеволосая девушка, которая, насколько я могу судить, в чем-то порядочна и вписывается в его мир гораздо лучше, чем я.

Эта мысль придает мне сил, которые мне нужны, чтобы оттолкнуть его. Я прерываю наш поцелуй и держу его на расстоянии вытянутой руки, и он позволяет мне. Он мог бы легко одолеть меня, но он этого не делает.

Мы смотрим друг на друга несколько долгих мгновений, наше дыхание прерывистое, грудь тяжело вздымается, и я не знаю, что сказать. Он бросил меня через столько петель, что у меня действительно кружится голова.

— Не делай этого, — наконец бормочу я.

— Что? — громыхает он.

Я хмурюсь.

— Ты знаешь что.

Он ухмыляется, когда его рука поднимается, чтобы схватить меня за подбородок.

— Не притворяйся, что тебе это не понравилось. Ты скучаешь по этому, не так ли, маленькая мазохистка?

Я отшатываюсь от него, взбешенная. Он смеётся, когда я бросаюсь к двери, но я не оглядываюсь. Мое тело в огне, и мне трудно отдышаться, когда я вырываюсь из шкафа и спешу в столовую так быстро, как только могут нести меня ноги. Я не проверяю, следует ли он за мной, не спуская глаз с Лони и Генри.

Когда я замечаю Лони в дальнем конце коридора, все еще в пижамных штанах, как обычно по утрам в субботу, я спешу присоединиться к ней.

— Генри пришлось пойти в ... — начинает она с сонной улыбкой, но выражение ее лица становится хмурым, как только она полностью замечает мое выражение.

— О-о-о. В чем дело?

— Ни в чем. — Мои плечи сгибаются в пожатии, и я смотрю вниз на мои новые теннисные туфли. — Я имею в виду, я не хочу об этом говорить.

Скользнув на сиденье рядом с ней, я, наконец, позволила своим глазам вернуться ко входу в зал. Сэйнт входит в дверь, и наши взгляды на мгновение встречаются. Он отводит от меня взгляд и идет к своему обычному столику, где уже сидят его друзья.

Розалинда там. Она улыбается, когда он подходит, и протягивает ему руку. Он берет ее, садясь на место рядом с ней. Они так уютно смотрятся вместе, что меня тошнит.

Лони не упустила момент, на что я обратила своё внимание, и она протягивает руку, чтобы игриво потянуть за конец моей распущенной косы.

— Эй, прекрати, — дразнит она. —Он тебе не нравится, помнишь? Он ужасный человек.

Я ненавижу себя за то, что мне требуется так много усилий, чтобы оторвать от них свой взгляд, когда я снова сосредотачиваюсь на Лони.

— Да, я знаю. Просто...они так чертовски идеально смотрятся вместе

— Да? — бормочет она, закатывая глаза. — Все здесь говорили это о ней и Лиаме тоже, прежде чем она сбежала в Нью-Йорк.

Хорошо. Теперь она завладела каждой каплей моего внимания. Мои брови взлетают вверх.

— Подожди, что?

Лони придвигается ближе, ее карие глаза сверкают, когда она кладет локти на стол.

— Как я могла тебе этого не сказать? Твой парень Сатана встречался с Сансой Старк на первом курсе и в первый месяц или около того второго курса, а потом вдруг она оказалась с Лиамом

— Ни хрена себе!

Она двигает головой вверх и вниз.

— Да. Все это было просто ... странно.

Она смотрит в их сторону, изучая их несколько мгновений, затем пожимает плечами и тянется за йогуртовым парфе на своем подносе.

— Похоже, Лиаму насрать, что они сейчас делают.

Я оглядываюсь на их столик, замечая обычное равнодушие Лиама, на Сэйнта и Розалинду, которые, кажется, увлечены разговором.

Хорошо, пусть они будут продолжать так хорошо смотреться вместе. Розалинда может забрать его.

Скатертью дорожка.

Во всяком случае, так я себе говорю.

ГЛАВА 11.

МОЙ ЖЕЛУДОК ВЕСЬ ВОСКРЕСНЫЙ ДЕНЬ КРУТИТСЯ КАК КОМОК НЕРВОВ. Я остаюсь в своей комнате и избегаю своих друзей, уверенная, что не смогу скрыть от них, что что-то происходит. Последнее, что мне нужно, это чтобы Лони сверлила меня, пытаясь понять, что не так. Я не уверена, что смогла бы скрыть это от нее, и я определенно не хочу лгать ей.

Я уже достаточно солгала в своё время.

Но Дженн, должно быть, морочит мне голову. Верно? Все это просто способ для нее поссориться со мной. Моя мама любит драму, и для нее не было бы большой натяжкой пойти на такое, чтобы просто поговорить со мной. Для нее это была бы отличная возможность заставить меня чувствовать себя виноватой за то, что она взяла на себя вину. Не имеет значения, что это была ее идея или что она сделала это, чтобы защитить меня.